Зашибись, это бета!

В пятницу я отдал комбинезончики с Ноэлевской вышивкой довольному заказчику и смог рассчитаться с другом за помощь. — Ну, что? Может, сегодня на выставку сходим, а то завтра у меня свидание? — спросил Ноэль, привыкший не откладывать на завтра то, чем можно порадовать себя сегодня. — Пошли. Почему нет? — согласился я и отправился к себе наводить красоту. С Ноэлем на выставке было весело, он просто заражал энтузиазмом, и ехидные комментарии по поводу современного искусства у него не заканчивались. Мы сделали селфи у какой-то авангардной скульптуры, и я выложил фотку в свой Инстаграм, потом начали бродить по залам. Тут наши с приятелем пути разошлись, потому что у нас с ним оказался разный подход к искусству: я подолгу зависал у какого-нибудь шедевра, пытаясь понять, что вообще вижу, а он, поразглядывав пару секунд, хмыкал: «Прикольно» и нёсся дальше, попутно с кем-то здороваясь и останавливаясь поговорить. Создавалось впечатление, что он знает половину присутствующих, и, наверное, так и было, он — местный парень из богемной семьи, с детства в творческой среде, да ещё и общительный сверх меры. Я остановился у огромного полотна во всю стену. Какая-то черно-белая абстракция: пятна и линии, вроде ничего не понятно, но притягивает. Называется «Запах любимого». Хм… это художник так изобразил аромат своего любимого человека? Какой, интересно? Некоторое время я медитировал на этот хаос, а потом стал замечать что-то похожее на кофейные зёрна и круглые крепкие бочка ядер фундука. Вроде и вижу, и не вижу. И опять, как вчера почудился запах Мэттью Томпсона, ощущение его присутствия за спиной и голос: — Здравствуй, Вишенка. Так, вот голос был точно настоящим! Я так резко обернулся, что чуть не потерял равновесие, Мэтт быстро среагировал и схватил меня за плечи, не давая упасть. — Хорошо выглядишь, — сказал он, разглядывая меня с головы до ног и не думая отпускать. — Прости, что напугал. — Ничего, — я осторожно освободился из его рук и отступил на шаг, потому что уж очень хотелось наоборот прижаться к нему крепче и никуда не уходить. — А что ты тут делаешь? — Ну, я подписался на твой Инстаграм, увидел твоё фото здесь и решил прийти. Неделя была такая муторная, захотелось отдохнуть душой, посмотреть на что-то красивое. — Понятно. Но это выставка современного искусства, — покосился я на полотно с «Запахом любимого», — тут красивое ещё надо умудриться разглядеть. — Так я уже разглядел, — уверенно заявил он, продолжая смотреть только на меня. Ох, вот умеет так обласкать взглядом, что жарко становится! — Джас! — подскочил ко мне Ноэль и затараторил: — Я тут парней знакомых с Худфака встретил, у них сегодня вечеринка, зовут нас, пойдёшь? Я собирался отказаться, потому что завтра с утра очередная свободная лекция по истории моды, ходить на них не обязательно, но я стараюсь не пропускать ни одной, мне от этой учёбы нужно всё и по-максимуму! Но ничего говорить не пришлось, Ноэль почуял запах Мэтта, узнал в нём тот, который до сих пор ещё на мне ощущался, восторженно округлил глаза и радостно выдал: — О! Простите! Не буду мешать! — и унёсся, громко сообщая кому-то: — Ничего не выйдет, ребята, у моего друга уже есть планы на вечер! Потом он на ходу обернулся, показал мне большой палец в знак одобрения и помчался дальше. — Извини, — пробормотал я Мэтту. — Поужинаешь со мной сегодня? — вдруг спросил он. — Слушай, ты не обязан, — усмехнулся я, думая, что он считает, будто обломал мне вечеринку, — я всё равно не пошел бы с ними, мне завтра на учебу… — Я с самого начала собирался тебя пригласить. — Зачем? — спросил я, ощущая, как сильно меня к нему тянет. Нехорошо. — Почему нет? — Мэтт, я не думаю, что нам стоит что-то такое затевать, — неуверенно начал я, — то, что было в Квартале Свиданий… пусть там и останется… Почему неуверенно? Потому что уж очень хотелось взять его за руку и пойти с ним поужинать, а потом и позавтракать. — Ты всё ещё встречаешься с тем парнем? — нахмурился Мэтт. — Нет-нет, мы почти сразу расстались. — И как всё прошло? — его взгляд опять меня просканировал, новые синяки искал? — Он тебя не обидел? — Только если словесно, — опять стало горько от воспоминаний, но я пожал плечами и вроде бы равнодушно произнёс: — Но так-то он был прав, я ведь действительно ему изменил… — Это была не измена, — уверенно заявил альфа, прервав мои внутренние терзания. — А что тогда? — Измена, это когда тебя любят и тебе доверяют, а ты всё это предаёшь. У вас, по-моему, была другая ситуация. Я кивнул, соглашаясь. Ни любви, ни доверия со стороны Джеймса в наших отношениях не было, это точно. — Так как насчёт ужина? — снова спросил Мэтт. — Я не думал, что мы ещё раз встретимся, — решился сказать я, — это для меня слишком неожиданно, да и вообще слишком… — Джастин, я просто зову тебя поужинать и ничего больше. Ты единственный, кого я знаю в этом городе, за исключением коллег и подозреваемых со свидетелями. И сегодня я хочу поесть в приятной компании, как нормальный человек, и чтобы о работе ничего не напоминало, понимаешь? Подари мне этот вечер, пожалуйста! Ты меня этим спасёшь. — Ладно, — пролепетал я, находясь под гипнозом просящих зелёных глаз, а потом, чтобы скрыть нахлынувшее от его счастливой улыбки смущение, спросил: — Что ты видишь на этой картине? Мэтт некоторое время задумчиво разглядывал полотно с абстракцией, а потом неуверенно проговорил: — Не знаю… Вот эти два завитка на парочку вишен похожи, а в том углу вроде бы плитка шоколада. Смущение разгорелось с новой силой. «Он скоро уедет, он скоро уедет, не обольщайся!» — напоминал я себе.

***

Столик в ресторане был забронирован заранее, похоже, Мэтт действительно с самого начала хотел меня пригласить. И ресторан был не абы какой, а «Платина», куда хрен попадёшь особенно вечером в пятницу, а выбрал его Мэтт потому что он находится недалеко от галереи, и местные коллеги ему сказали, что вроде неплохой. — Считается, что лучший в городе, — заметил я. — Ну, сейчас пойдём и проверим, заслуженно ли. Я хотел было поужасаться дороговизне и пафосности заведения, но мысль о том, что фоточка из «Платины» украсит мой Инстаграм, всё пересилила. Да и выгляжу я сегодня как конфетка, нарядился даже лучше, чем в прошлую пятницу. Мэтт был одет как обычно, буднично, по-деловому, но смотрел на персонал так, что его сразу приняли за хозяина жизни и начали любезничать. После того, как официант принял заказ и удалился, я сфоткал сервировку стола так, чтобы эксклюзивные столовые приборы и кольцо на салфетке с характерной литерой «Р» были хорошо видны, и выложил в сеть со скромной надписью: «Ждём ужин», а потом полез смотреть список недавних подписчиков. — Какой у тебя ник в Инсте? — спросил я, так и не сумев определить, кто из них Мэттью. Альфа почему-то смутился и ответил: — Honey-Bunny через дефис. — Медовый кролик? Мэтт покаянно кивнул. Я открыл названный аккаунт и некоторое время, ничего не понимая, разглядывал фотки. — Это твой брат-омега? — высказал я самое очевидное предположение. — Нет, это я. Просто приоделся, накрасился и немного обработал фотографии. — Зачем тебе притворяться омегой? — совершенно бестактно ляпнул я, и тут же устыдился, ну, мало ли как человек себя самовыражает. — Прости, это не моё дело. — Это было нужно для работы, — пробурчал Мэтт. — Вообще, в нашем ведомстве сотрудникам нельзя создавать аккаунты в соцсетях, и у меня ничего подобного не было. А два года назад в нашем городе стали пропадать омеги, я тогда только начал стажироваться в отделе, и это было моё первое дело. Мы заметили, что у всех пропавших был аккаунт в Инстаграм и схожие характеры: это были милые наивные парни, верящие в судьбу, предназначение, связь душ и счастливое будущее, которое их непременно ждёт. Беспечные мечтатели и романтики, в общем. Похититель знакомился с ними через сеть: сначала лайки, потом комментарии и личная переписка. Он притворялся альфой их мечты и в конце концов назначал свидание… — А потом? — зачем-то спросил я. — Он их не убивал, держал у себя… — было заметно, что Мэтт не очень хочет рассказывать мне подробности. — Так вот, я решил притвориться типичной жертвой, поэтому и создал этот аккаунт. — И что? У тебя получилось его поймать? — Ну, ловил не я один. Но у нас получилось, мы его поймали и освободили похищенных омег, им непросто пришлось, но они все были живы, и сейчас у них более-менее всё хорошо. Я не стал удалять этот аккаунт, он у меня вроде талисмана, хотя коллеги знают и иногда подшучивают, пошлости всякие пишут в комментариях и всё такое, — он усмехнулся, а потом с тёплой улыбкой заглянул мне в глаза: — И сейчас вот пригодился, чтобы следить за тобой. — О, ты и так можешь за мной следить! Чуть ли не за каждым шагом! — Я не злоупотребляю, Вишенка, всего лишь немного беспокоюсь, натура у меня такая. В душе вспыхнуло негодование, но высказать я ничего не успел, потому что официант принёс наш заказ, пришлось ждать, пока накроет на стол и уйдёт. К тому времени, как это произошло, я немного остыл. — У меня всё хорошо, правда, тебе не стоит беспокоиться. — А тот альфа? — И думать про меня забыл, — усмехнулся я, снова получилось горько. — Ты всё ещё его любишь? — Я? Нет, наверное, уже нет. — А если он вдруг вернётся. Я насмешливо фыркнул: — Только не он! — Ну а вдруг? Поймёт, что на самом деле ты — лучшее, что было в его жизни, и он всегда тебя любил, только боялся признаться… — О! Даже если такое произойдёт, ничего не выйдет, он-то не был лучшим в моей жизни. Да и потом, я вообще не хочу сейчас встречаться с кем-либо. Это оказалось совсем не так, как я себе представлял, поэтому лучше пока воздержусь. У меня есть учёба и работа, и мне, пожалуй, хватит. — Ты уверен? — Да… Что ж ты так пытливо спрашиваешь, помощник следователя? Или мне только кажется? — Ладно, как у тебя дела с работой? Про свою, извини, не расскажу, запрещено. — Запрещено, так запрещено. У меня всё отлично, заказ сделал, деньги получил. — Новые заказы есть? — Пока нет. — Тогда, может, сошьёшь мне рубашку? — Рубашку? — мой голос дрогнул. Я уже давно хотел попробовать сшить что-нибудь для альфы, но из осторожности с альфами не работал, перенаправлял интересующихся «сколько стоит моя работа и выезжаю ли я на дом» к одногруппникам альфе или бете, которые тоже шили на заказ. Конечно, в своё время я нашил отцу и братьям с полдюжины клетчатых фермерских рубах и рабочих комбинезонов, но на этом мой опыт заканчивался. Пару раз я предлагал Джеймсу сшить что-нибудь для него, но он говорил, что его стиль уже сформирован, что он носит одежду только определённых брендов и не хочет ничего менять. Я всё понимал, его одежда — его право, но всё равно было обидно. И тут Мэтт с вопросом про рубашку. — Такую обычную, для работы, чтобы каждый день носить, — пояснил он. — Л-ладно… — ответил я прежде, чем в голове оформилась мысль: «А может, не стоит?» — Отлично! Сейчас переведу тебе деньги! У меня появилось нехорошее подозрение, и я поспешил его озвучить: — Слушай, если это такой способ помочь мне деньгами, то не надо, ты и так уже достаточно помог… Мэтт невозмутимо завершил операцию, отложил телефон, взял меня за руку и проникновенно заглянул в глаза: — Вишенка, ты даже не представляешь, насколько сильно я хочу, чтобы ты сшил мне рубашку! Именно таким голосом он озвучивал мне свои непристойные желания в постели. Я покраснел, наверное, до корней волос. Чтобы как-то отвлечься и собраться с мыслями, я взял телефон и посмотрел, сколько он мне перевёл, о цене-то мы не договаривались. Как я и думал! — Да тут на две рубашки, не меньше! — Да? И это с учётом материалов? — С учётом! — Нет проблем, сшей мне ещё одну рубашку, чтобы на смену была. Что по срокам? Тон его стал деловым и собранным. — Ну, если завтра куплю ткань и сниму мерки, то где-то через неделю точно всё сделаю. Возможно, быстрее, если с учёбой сложностей не будет. У тебя до какого командировка? — До тех пор, пока не поймаем плохих парней. — Что ж, если справитесь раньше, я тебе их вышлю. — Если справимся раньше, я тебя дождусь, — многообещающе заявил он, я завис, пытаясь понять, был ли подтекст, но Мэтт тут же сменил тему: — Как тебе еда? Еда была интересная, выпендрёжная, дома такую не приготовишь, высокая кухня, ну ещё бы! Но меня таким не смутишь, ради Джеймса я хорошо освоил этикет и столовыми приборами пользовался безукоризненно. А вот Мэтт не заморачивался, брал то, что было под рукой и более-менее подходило к блюду. С каждой минутой он нравился мне всё больше. Нельзя, нельзя, нельзя! Хотя, почему нельзя? Почему бы не побыть один вечер влюблённым? Один вечер — это не опасно, главное, не придумывать себе продолжение и просто наслаждаться. — Так у тебя с утра учёба? — спросил «моя любовь на этот вечер», когда нам подали десерт. — Да. — А потом ты поедешь выбирать ткань? — Ага. — Я с тобой. — Зачем? — Прослежу, хватит ли у тебя денег. — Я тебя уверяю, хватит! — Но тебе же всё равно нужно будет снять с меня мерки, вот заодно и снимешь. — Ладно. Почему нет? И мерки сниму, и подберу оттенки, которые идеально подойдут заказчику.

***

После ужина Мэттью довёз меня до общежития и проводил до дверей, остановился на крыльце и сказал: — У тебя щёчки появились, что ли? — Щёчки? — тут же всполошился я и схватился за лицо. — Я растолстел? Чёрт! Нет! — Похорошел, а не растолстел. И не «чёрт, нет!», а «просто чудесно!» Он мягко убрал мои ладони от лица, заменил своими и поцеловал в губы. Я оторопел, так переживал по поводу щёк, что не сразу понял, что происходит. Короткий поцелуй одними губами, как и в прошлый раз, когда мы прощались. А потом он сказал: «До завтра, Вишенка» и ушел. — До завтра, Кофеёк, — пробормотал я, всё ещё ощущая прикосновение его ладоней к щекам, а губ к губам. Воображение тут же распоясалось, подкидывая варианты: «а что, если он предложит повторить наше близкое знакомство?», «а если скажет, что я ему нравлюсь, и предложит встречаться?» и всякое такое. Нет, нет, нет! С Джеймсом это уже было. Я точно так же воображал, что он познакомит меня с родителями, что сделает предложение, что произнесёт свадебную клятву, глядя мне в глаза и нежно сжимая руки… К чёрту! Это был просто поцелуй, наверное, для бывших любовников обычное дело. Не буду заморачиваться.