Lodestar / Полярная звезда

Я ощутил вкус пепла на губах, и мне потребовалось несколько секунд на осознание того, что горький привкус во рту был останками тех, кто когда-то был моим народом. Всё, что уцелело от них — это пыль и осколки костей, оставшиеся от тех, кто был сильнейшими. Мечты о мире были мертвы. Мутантам никогда не найдётся места в этом мире, по крайней мере до тех пор, пока эти машины будут там, становясь умнее и адаптируясь каждый раз, когда они сталкивались с одним из нас. Даже мои силы, настолько подходящие для сражений с машинами, больше не работали так же хорошо, как раньше. Машины находили обходные пути, и это был лишь вопрос времени, когда я окажусь в той же ситуации, что и эти несчастные. Ландшафт представлял собой опалённое и сожжённое пепелище. Они не сдались без боя, и хотя бы в этой мысли я мог найти удовлетворение. Они были невинными людьми, не воинами, как мои давние враги, впоследствии ставшие мне друзьями. А здесь были дети и их родители. Большая часть мутантов была обычными людьми, несмотря на все мои заявления о том, что они были высшей ступенью эволюции, homo superior. Оглядываясь назад, возможно, делать такие заявления было моей ошибкой. Я и не подозревал, как сильно люди будут бояться, какими злобными они могут стать. Я должен был догадаться. Я рос, видя худшее из того, что могло собой представлять человечество, рос за колючей проволокой и видел, как каждый день за пределы лагеря выносили мёртвых. Я поверил им, когда они сказали, что «никогда больше», не осознавая, как коротка человеческая память, и как долго проживу я сам. Люди склонны рассматривать тех, кто от них отличается, как чужаков, кого-то, кто не является людьми, а если кто-то не является человеком, то и любые действия, направленные на чужаков, будут уместны. Мы проиграли эту войну ещё до того, как она началась. Если бы мы только знали об этом. Сколько времени пройдёт, прежде чем машины обратятся против своих же хозяев, обычных людей? Я не был уверен, но это уже было не моей заботой. — Не смотри, милая, — сказал я. — Мы переберёмся в местечко получше. Я только недавно научился путешествовать по другим мирам, когда получил информацию от покойного мистера Ричардса. Это было сровни азартной игре — не было никаких оснований полагать, что новый мир, каким бы он ни оказался, будет лучше, чем этот. Тем не менее, он мог оказаться лучше, а у меня была семья, которую я должен был защищать, даже если она, строго говоря, не принадлежала моему виду. — Аннет, нам надо уходить, — поторопил я девочку. Она прижалась ко мне, дрожа от ужаса. Прежде всего, я должен был защитить её. Она была единственным наследием, которое у меня осталось. Все эти годы я потратил на то, чтобы сражаться за свой народ, и теперь… Вдруг послышалось какое-то шуршание, и Аннет закричала. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как начала обваливаться куча щебня, когда металлические части вставали на свои места. Я должен был ощутить металл, но это чувство было приглушённым и ослабленным. Одна из этих машин встала в полный рост, возвышаясь над нами, словно башня. Это было чудовище, созданное только для того, чтобы уничтожать. — МУТАНТ ИДЕНТИФИЦИРОВАН. ОТОЙДИ ОТ ЧЕЛОВЕКА И ПРИМИ СВОЙ КОНЕЦ. Он даже не потрудился подождать, когда я подчинюсь. Вместо этого он обрушил на нас шквал огня. Я проснулась с судорожным вздохом. Это было одной из причин, почему я построила себе отдельный домик, в котором ночевала одна. Мне снились кошмары, и когда это происходило, всё вокруг начинало летать. Если так пойдёт и дальше, то мне придётся поселиться подальше от людей. Я не была уверена в причинах, по которым это происходило. Было ли ошибкой позволить аватаре моего дедушки контролировать меня во время битвы с Левиафаном? Неужели его присутствие в моём разуме что-то оставило после себя, какой-то отпечаток его сознания? Я была телепатом, пусть и не очень хорошим. Может быть, я смогла прочесть его разум и увидела воспоминания, о которых я даже не подозревала. По непонятной мне причине все воспоминания были одно хуже другого. Мне снились кошмары о том, что я нахожусь в концентрационных лагерях — и в тех, которые я знала по сороковым годам, принадлежавших немцам, и в тех футуристических версиях, которые не сильно от них отличались, за исключением того, что некоторые люди там выглядели не совсем людьми. Там были кошмары про парня с когтистыми руками, пронзающего мою грудь — он мстил людям, которые убили его жену. Динозавры и люди-животные тоже появлялись в моих снах. Каждую ночь мне снилось что-то новое. Я подозревала, что кошмары преследовали меня хотя бы потому, что именно это планировал для нас Сын — такая участь ждала не только мутантов, но и всех, кого я когда-либо знала. Это был всего лишь вопрос времени, если судить по информации, которую мне предоставила организация Александрии, хотя я подозревала, что данные были далеко не такими полными, какими они должны были быть после десятилетий, проведённых за изучением тела его партнёра. Проблема заключалась в том, что они были вынуждены использовать силы, которые намеренно были ограничены этими Существами, чтобы предотвратить именно такое развитие событий. Им невероятно повезло в первый раз, и это доказывало, что эти Существа могут быть убиты, но я сомневалась, что нам так же чертовски повезёт с Сыном. Его настоящее тело скрывалось на другой Земле — тело, которые видели мы, конечно, не было простой проекцией, но оно точно было всего лишь его бесконечно малой частичкой, из-за чего любое повреждение будет выглядеть так, будто было мгновенно исцелено, потому что он тут же заменял повреждённую материю неповреждённой. Определённо, как и у людей, у него были жизненно важные части тела, но они никогда не проявлялись в его человеческой форме. Это имело смысл, ведь у человека самые важные для жизни органы также прятались за своеобразным щитом из костей. Если бы мне удалось найти его настоящее тело и добраться до него, то можно было что-нибудь сделать, но по-видимому, размеры его настоящего тела были безмерно огромны. Поэтому даже сам по себе поиск нескольких жизненно-важных органов был в лучшем случае сложной задачей. И это не считая того, что никто точно не знал, какие способности он сохранил для собственного использования. Он использовал только несколько сил, но группа Александрии подозревала, что он мог оставить лучшие из способностей для себя. Как можно сражаться с кем-то, у кого были сотни способностей? Были силы, от которых я не смогла бы защититься. В частности, мне было бы сложно побороть контроль разума. Шлем дедушки защищал от телепатии даже без его слепка личности внутри, но сработает ли это против Подчинения? У меня не было возможности узнать, проявлялась ли телепатия и подчинительные способности властелинов одинаково? Выяснение этого вопроса прямо на поле боя может дорого обойтись как мне лично, так и всему миру. Я смотрела видео его боёв с Губителями, хотя их было совсем немного. Большинство кейпов были слишком заняты, сражаясь с Губителями, чтобы беспокоиться о съёмках. Большинство из них по какой-то причине были загружены Оружейником. Я даже не могла напасть на него, чтобы узнать больше. Я спрашивала Дину, и хотя она не могла видеть самого Сына, она могла увидеть, как рано миру придёт конец, если я нападу на него, не имея никакого плана. И в то же время Дина не видела сценариев, в котором человечество будет существовать дольше тридцати лет. Большинство сценариев заканчивалось даже раньше. Она знала, что он послужит этому причиной, потому что он был единственным, про кого её сила не могла давать предсказания, а она, казалось, могла предсказать всё. Это было неприятным открытием. Я уже несколько дней плохо спала по ночам, сама не зная почему. Если бы я могла отдохнуть, может быть, с более ясной головой я смогла бы придумать что-нибудь полезное. Я прикоснулась к кусочку шлема в кармане. Может быть, он оставил свою копию в моём сознании, когда взял под контроль моё тело? Я не была на сто процентов уверена, что всё будет хорошо, особенно когда я стану старше и буду заинтересована в беготне по свиданиям. Но даже это было лучше, чем потерять его насовсем. Представить себе, как голос дедушки комментирует какого-нибудь прыщавого подростка, с которым я встречаюсь, было довольно трудно. Я сомневалась, что хоть кто-то сможет его впечатлить. К тому же будет достаточно трудно найти парня, которого не отпугнут мои способности, даже без беглого замечания дедушки на тему того, что я познакомилась с разновидностью низшей формы человека не потому, что он, собственно, был человеком, а потому, что он был идиотом. Поморщившись, я заставила себя встать, быстро переоделась и пошла на выход. Папа уже был на улице у костра и готовил завтрак. В такие погожие деньки он готовил на улице гораздо чаще, чем шёл покупать что-нибудь в киосках. Мне пришлось настоять на том, чтобы он перестал использовать "помощь" своих друзей-животных. Этого происшествия было достаточно для того, чтобы я задумалась, не влияли ли способности на его разум. — Наличие силы влияет на человеческий мозг, — раздался мужской голос из радио. — Исследования показывают, что силы заставляют своих пользователей становиться более импульсивными, менее осознающими риски и уменьшают способность сопереживать другим. Учитывая эти результаты, я задаюсь вопросом, почему никто больше, кроме меня, не беспокоится о 15-летней девочке, которая, давайте признаем это честно, по существу управляет целым городом? — А я думаю, что она отлично сработала, и делает куда больше, чем могло бы правительство, — возразил второй голос. — Подростки в таком возрасте уже становятся импульсивными и не очень чуткими. Вы же слышали, что она сделала с людьми, которые в прошлом перешли ей дорогу, так? — С нацистами и Губителем? — пренебрежительно отозвался второй ведущий. — Думаю, нам стоило бы её клонировать. Большой жук протаранил маленький радиоприёмник. Тот упал и голоса наконец-то затихли. Папа посмотрел на меня. — Ещё одна плохая ночь? — Он снова мне снился, — ответила я. Я села на бревно рядом с ним и взяла порцию буррито из бобов и яиц. В наших с отцом домах по крайней мере были холодильники, так что мы могли хранить у себя больше еды, чем остальные, хоть мне и пришлось затаскивать их внутрь под покровом ночи, когда все уже легли спать. В конце концов, жить так, как все, было не так уж и просто. Я любила перед сном поесть мороженого, и с моими недавно начавшимися проблемами с засыпанием, последнее, что мне было нужно, это стать раздражительной из-за нехватки привычной пищи. — Думаешь, это из-за того, что ты скучаешь по нему? — спросил папа. — Я никогда по-настоящему не встречался с ним, так что я не знаю, каким он был. — Я скучаю по нему, — призналась я. — Даже если он не был настоящим. Он чувствовал себя человеком, даже если это была всего лишь компьютерная программа. — Есть успехи в поисках компьютера, куда могла быть переписана его личность? Я отрицательно покачала головой. Я искала по всему заливу, используя чувствительность к магнетизму, но не нашла ничего аномального. Только обнаружила несколько заброшенных лабораторий Технарей, которые умерли за последние пару десятилетий в городе. Их начал изучать Элит, чисто из профессионального интереса. — Я просто не могу избавиться от ощущения, что у него был план на случай такой ситуации. Эти сны кажутся настоящими воспоминаниями, и многие из них просто ужасны. — Твоя мама говорила, что он не всегда был хорошим человеком, — сказал папа, глядя в огонь. — Только ближе к концу его жизни. Он был добр с ней, несмотря на то, что она не была такой… такой, как он. Мы договорились никогда не упоминать вслух о мутантах — было слишком много способов нас подслушать. Я всё ещё не доверяла полностью Александрии и её группе. Они даже не сказали мне, как называется их организация. У меня было такое чувство, что они по всей видимости занимаются такими вещами, которые я бы не одобрила, а я между прочим ежедневно работала со злодеями. — Она не слишком много рассказывала о своём мире, — продолжил он говорить. — Она покинула его ещё когда была ребёнком. У меня сложилось впечатление, что она не особо любила о нём вспоминать. Как будто там произошло что-то плохое. Внезапно перед глазами встала картинка с черепами и землёй, усыпанной пеплом, и я содрогнулась. У меня возникло ощущение, что в её мире всё было гораздо хуже, чем у нас сейчас. В снах, которые мне снились, видела намёки на то, что перед самым концом всё стало намного хуже. Со всеми своими силами, разве у него не должно было получиться остановить всё это? Словно все его кошмары, которые он когда-либо видел, слились в один. Огромное слово Холокост, которым заклеймили его народ в юности. Сколько же там было мутантов и сколько из них были убиты теми машинами? Выжило ли человечество на той планете, или же машины остались там одни, ожидая, когда неудачливый путешественник по мирам не откроет им порталы в другие измерения, которые они смогут разграбить и уничтожить? Сейчас Сын представлял собой непосредственную угрозу, но даже если у нас получится его победить, нам придётся иметь дело и с другими угрозами похожего уровня. — Сегодня великий день, верно? — спросил папа. Я хмыкнула и отхлебнула кофе. Он горчил. К нашему лагерю приближался какой-то подросток-азиат. Мне потребовалось немного времени, но я узнала его. Это был Ву, юный племянник адъютанта Лунговской части лагеря Ву. Кажется, когда азиаты представляются, они сначала говорят свою фамилию. Наверное, в какой-то момент мне нужно было поинтересоваться и его именем, но к этому времени я уже и думать забыла об этом. Может быть, мне действительно было трудно сопереживать другим людям. Ву остановился. На нём была футболка с моим лицом. Под принтом была какая-то надпись на японском языке, которую я не понимала. Мне было интересно, получила ли я проценты с продаж этого товара, или это была очередная подделка, распространение которых Протекторат жёстко пресекал. Казалось, все хотели вступить в игру с получением денег на моём имени, независимо от того, было ли у них на это право или нет. — Что случилось, Ву? — обратилась я к нему. — Лунг хочет поговорить с тобой, — ответил парень. Я приподняла бровь. Обычно Лунг сам приходил ко мне, как бы сильно это его ни раздражало. В конце концов, именно я была бесспорным лидером в этом лагере. — Он говорит, что мы готовы к демонстрации, — продолжил Ву. — И есть другие вопросы, которые нужно обсудить. Я тяжело вздохнула. В таких лагерях всегда есть важные вопросы, которые срочно нужно обсудить. В последний раз это касалось проблем с очистными сооружениями — мы уже давно отошли от использования биотуалетов. Тогда вёлся разговор о том, чтобы подключить нас к городской канализации, но были опасения, что люди поймут, что лагерь будет стоять здесь длительный срок. Моральный дух и так было достаточно сложно поддерживать. Инспекторы осматривали город, и некоторые люди действительно нанимали строительные бригады, начиная восстанавливать свои дома. Однако не хватало ни тех, ни других, хотя они стекались сюда уже не только с нашего штата, но и с соседних. ФЕМА возместила только часть расходов на восстановление, и те, кому повезло иметь правильно составленные страховые полисы, получали суммы, которых было достаточно на то, чтобы покрыть стоимость всех работ. Проблема заключалась в том, что многие страховки подешевле, рассматривали атаки Губителей как стихийные бедствия, так что они не покрывали стоимость ущерба. Более бедные домовладельцы часто имели дешёвые страховки, и им в значительной мере не везло. Самая бедная часть населения вообще не имела своего жилья, довольствуясь съёмным. Я скупила столько недвижимости, сколько могла, и пыталась построить новые кварталы, в которых люди захотели бы снимать жильё. Это оказалось не так просто, как могло показаться. В последние несколько недель нам с Лунгом пришлось взять на себя роли застройщиков, и здесь, как всегда, нужно было следовать куче правил. Мы уже достигли пределов наших возможностей. Нам требовалось потратить кучу денег только для того, чтобы начать строить дома, в которых так нуждались люди. Архитектор проектировал серию домов с учётом моих способностей, чтобы снизить затраты на строительство. Земляные работы и работа с фундаментом были самой дорогой частью, и я могла легко с ней справиться. Половина денег при строительстве уходила на оплату труда. Если бы мы могли обойти эти бюрократические проволочки, я бы тоже могла помочь в этом вопросе. Я выучила свой урок, когда строила собственную башню — там были свои правила для всего, и если бы я строила для других людей, а не для себя, всё было бы ещё хуже. Я подозревала, что как только закончатся все препоны, само возведение жилья произойдёт очень быстро. Даже если бы мне пришлось создавать каркас для каждого здания на районе, а затем ждать инспекции, прежде чем приступить к следующей части работ, я была бы в состоянии массово ставить здания гораздо быстрее, чем любой строительный подрядчик. Однако с профсоюзами могут возникнуть проблемы. Не все профсоюзы состояли из таких доброжелательных парней, как докеры, и у некоторых, вероятно, возникли бы проблемы с принятием того факта, что я отбирала работу у трудолюбивых американцев, хотя работы хватало на всех и в более богатых районах города. У меня даже были люди, чьей работой было выискивать спорные вопросы, на которых могли застопориться работы. На этот раз мы всё делали правильно. Мы заключали хорошие сделки на оптовые закупки, что было намного дешевле, чем покупать материалы на строительство каждого дома отдельно, но опять же, мне требовалось больше денег, чем у меня было, чтобы эти закупки сделать. ФЕМА уже топталась на купленных мною участках, а я всё ещё не нашла корабль с затонувшими сокровищами. Когда всё это началось, у меня на счетах лежало 25 миллионов долларов. И теперь эти деньги были на исходе. Чтобы возвести город обратно, чего я и хотела, потребуется по крайней мере миллиард, и только треть из этой суммы предоставит правительство. Семьсот миллионов долларов просто так на дороге не валяются. Я должна была достать их самостоятельно. К счастью, у меня был план. Я связалась с несколькими компаниями по поводу запуска спутников. Возможность заработать большие деньги в этой сфере была хорошей. Запуск спутника обычно обходился в суммы от 50 до 400 миллионов долларов, а я была в состоянии сделать это всего лишь за небольшую часть этой стоимости. Это должно было быть сделано на приличном расстоянии от населённых пунктов, но я уже успела обсудить этот вопрос с несколькими компаниями. Конечно же, были и опасения, что Симург могла в это вмешаться. Сперва я должна была доказать, что я вообще смогу это сделать. Большинство людей, которые много знали о силах, думали, что их действие заканчивается за пределами земной атмосферы. Мне придётся доказать, что я могу сделать что-то настолько впечатляющее, прежде чем они рискнут потратить на меня десятки миллионов. Поэтому сегодня я собиралась вместе с группой богатых инвесторов отправиться в небольшое путешествие и построить себе небольшую базу. Лунг хотел поучаствовать в этом, стать первым человеком, побывавшем в космосе после того, как Манекен построил свою лунную базу. Если повезёт, то это станет началом чего-то, с помощью чего я смогу основать свою империю.