- "А мы идём на север!"

      С подъёмом наверх вышла незадача. Если сам Матвей, худо-бедно мог подняться по скользким, высоким уступам, то Земляк увы, совершить такой подвиг был не в состоянии. И на руки, тоже вряд-ли бы дался.       — Ну что ж ты, вашбродь? Сейчас вот — брошу тебя здесь и крутись как знаешь!.. Но-но! Не скулить!..       Идею взобраться пришлось отставить.       — Я и ты таки-ииие разные.       — Ты и я таки-ииие разные. — напевал он, спускаясь обратно.       — Но горя-чей дружбой связаны,       — Мы с то-бой…*       — Честно признаюсь, ушастый: один я идти не хочу!       — «Может и глупо это выглядит, но, по большому счёту: какая на хрен разница — наверх или дальше по руслу? Всё — равно. А когда понятия не имеешь, то…»       — Вперёд!       — Я и ты одна компания.       — Ты и я одна компания.       — В каждом море обаяния,       — У нас с тобой…*       Берега понемногу сужались, образовывая высокий каменный каньон, по которому сейчас и шли невольные путешественники, внимательно вглядываясь в каждый выступ, тщательно исследуя местность…       — Ага! Видишь там, где скопление огромных камней, какой-то клубящийся туман? Зуб даю — там вода открытая имеется! Надо бы поаккуратней…       Шакал, вдруг остановившись, начал сканировать местность своими немаленькими ушами и водить носом, явно кого-то учуяв.       — «Та-ааак, сбавляем обороты, он не зря забеспокоился!»       Взяв «копьё» на изготовку, Горыныч стал осторожно, скрадываясь за камнями и выступами стены, двигаться вслед крадущемуся хищнику. Впереди, среди побегов молодых деревьев и зарослей рогоза, кто-то явно был…       Земляк, неожиданно резко стартанув, исчез из виду… Впереди послышалась возня и — то-ли крик, то-ли визг…       И тут, из зарослей выскочил длинноухий комок светло серого меха и помчался в сторону Матвея.       — «Заяц?! Хотя… Нет, они не так бегают… Кролик!.. Кролик?! Какого х…»       — Н-на! — со всего маху приложил он палкой пробегающего мимо зверька…       — «Промазал!»       — А ну, стоять! Стрелять буду!.. — подобрав, один из валявшихся кругом булыжников Горыныч запустил им вслед удирающему «рэббиту»… Попал! Как ни странно. Кролик, заверещав кувыркнулся и затих. Но, стоило подойти поближе, как он вдруг подскочил и вновь задал стрекача!       — Да ёпта! — разозлился горе-охотник и в отчаянии зашвырнул вслед тяжёлой палкой. Та полетела по над землёй, тяжело вращаясь и не оставляя жертве шансов на спасение…       Земляк выглядел довольным. Он неплохо поохотился, задавив двух кроликов. Одного Матвей оставил ему на растерзание, (заслужил), но другого, несмотря на неодобрительное ворчание, всё-таки отобрал.       — Нехрен! — строго пояснил он недовольному животному: — Делиться надо Зёма, добычей-то! А будешь мне тут рычать… получишь по наглой, рыжей морде! Я и так, скрепя сердце отдаю тебе добычу вместе со шкурой!       Связав за ноги две тушки ремешком от барсетки и закинув на плечо Горыныч немного подождал пока шакал расправится с добычей, потом, плюнув сказал:       — В общем, как управишься — догонишь. Я теперь всё равно не быстро смогу идти.       «Клубящийся туман», при ближайшем рассмотрении оказался мельчайшими брызгами приличных размеров водопада. На морозе они застывали на лету и оседали уже мельчайшими ледяными кристаллами.       — Лепота! — Матвей заворожённо смотрел на это удивительное явление. Вокруг водопада высились причудливые ледяные творения.       — «Есть сад камней, а тут — Ледяной сад хрен знает чего! Но чертовски красиво!»       Приглядевшись, он вдруг кое-что заметил: — Ого! Да там видимо пещера!       Действительно: за плотной завесой водопада всё-же можно было разглядеть тёмный зёв немаленькой величины.       — «Я буду — не я, если мимо пройду! Но, как же туда попасть не намокнув? Задача… Тем не менее, попытаться стоит!»       Земляк уже ошивался рядом и можно было приступать к реализации плана проникновения.       Горыныч не стал изобретать велосипед и взобравшись максимально близко ко входу, быстро разделся до гола, завернул в одну из шкур одежду и драгоценную корягу и не долго думая шмыганул сквозь тугие плотные потоки ледяной воды…       — У-ааа!.. — завопил он и оказавшись внутри, бросил на сухое место одежду и корягу, после чего быстро огляделся: судя по всему это был не грот, а именно пещера, чьё нутро терялось в сгущающемся мраке.       — Стало быть изучим… — и мигом ринулся обратно: — Би-ля-ааа…       -…А-ааа! — выскочив перед самым носом опешившего шакала, голый человек моментально схватил его за загривок и не дав опомниться, зашвырнул внутрь: — Не до уговоров! — накрыв шкурой вещмешок и взяв кроликов и палку он быстро занырнул следом…       — У-ууух… С-ка как-к хол-лод…н-но! — растирался он просушенным накануне полотенцем. По раскрасневшемуся телу пошла волна жара. А голову словно сдавило стальным обручем.       — Ау-ва-ва-вау… — жаловался мокрый Земляк, не ожидавший такой «подляны» от соотечественника.       — Встряхнись, чудило. И хватит уже ныть! Либо ты всюду со мной, либо — ненужная обуза и сам по себе! Одевшись и обследовав освещённые участки, удалось найти несколько сухих веток и даже место от старого кострища.       — О как! Таки есть жизнь на Марсе! Обнадёживающе!       Раздув пламя и накидав топлива, Матвей, немного отогревшись, решил осмотреть теперь уже освещённое пространство более детально.       Итогом ближайшей разведки стало: старый факел (палка, обмотанная промасленной ветошью), вздувшаяся (надо полагать от мороза?) банка с газировкой и… О чудо! Дар небес! Услышанные молитвы страждущего!.. коробок с двумя спичками!       Газировку — в НЗ**, спички — на просушку и в барсетку, в пакет с медикаментами.       Ещё более тщательное обследование выявило заброшенную за камни пустую консервную банку с изображением отпечатка лапы и надписью на английском.       — Догс бест френд — прочитал Горыныч и понюхал её пустую камеру. Там видимо, когда-то было что-то мясное.       — «Собака лучший друг или лучший друг собаки? Как правильно? Я в аглицком не очень. Если первый вариант, то… — из собаки? А если второй — для собаки!»       — Ха- ха-ха… На вряд ли мы в Корее, да и буквы — латиница, так что это собачий корм, наверняка! Зёма, иди нюхни, чего скажешь? Не хочешь — не надо. А я, пожалуй чаю себе сварю наконец!       Чай. Горячий. С шиповником. Матвей согрелся и был полон энергии действовать.       Обратив внимание на дым, уходивший в сторону водопада, он стал рассуждать:       — Тяга изнутри, стало быть там, где-то есть выход или хотя бы каналы выводящие наружу. И знаешь что я думаю, Земеля? Что он гораздо выше чем вход. Есть на это ряд физических причин… Но тебе, судя по всему не это интересно. — сытому зверю было интересно навести порядок в своём хозяйстве: погонять блох и вылизать, это самое «хозяйство» до зеркального блеска…       Вот уже больше часа они блуждали по каменным лабиринтам огромной пещеры. Ветка, взятая из костра, прогорела, факел прогорел и если бы не изредка попадающиеся светлые «окна», блуждать бы им в кромешной тьме. Хотя и не страшно, но неудобно.       Но вот, в одном из освещённых таким «окном» месте они вдруг увидели силуэт человека. Остановившись, Горыныч стал внимательно смотреть и слушать. Не происходило ничего. Было тихо как в могиле.       — «Как в могиле… Блин, да он же не шевелиться! От слова совсем! Может спит? Может. Но что-то я в такой расклад совсем не верю! Тем не менее, хочешь или нет, а его не обойти. Придётся проверить.»       Предположения оказались верны: это был труп. Мужчина средних лет с европеоидными чертами лица и сивой бородой средней запущенности, сидел, откинувшись на стену и глядел в вечность.       — Жутковатая встреча. Земляк, будь на стрёме! Я огляжу тут…       «Тут» явно была стоянка. -«Последняя стоянка нашего первого человека» Следы кострища, раскиданные кости, дрова, пустые консервные банки, одна наполовину початая. Радость подарила неожиданная находка — лук, настоящий деревянный, с порванной тетивой, но целый и на вид довольно прочный! Внимательное обследование выявило так-же: пять стрел (две целых и три поломанные) и два небольших, но продолговатых, красных тубуса (похоже на фальшфейеры).       К покойнику подходить пока не хотелось. Но пришло вынужденное решение развести огонь. Свет был нужен для дальнейшего похода, да и погреться не мешало лишний раз. Надо — так надо! Теперь это дело нехитрое: собрать дрова, положить бумагу, веточки, подуть на угли, что поселились в почти прогоревшей коряге и готово! Огонь весело заплясал, озаряя помещение. Дым потянулся в верхний проём, через который проникал свет.       Дождавшись когда разгорятся ветки потолще, Матвей взял одну и отправился осматривать дальние, не освещённые участки. В одном из направлений был тупик, там была чья-то шерсть на камнях, крупные кости, палки и обрывки каких-то тряпок.       — «Надо из этого добра факелы сделать. Хотя… где я пропитку возьму? М-ммм… У покойника жир вытопить? Бред. Лезет же в голову… О! Какая здоровенная кость! Берцовая наверное… Чья такая? Взять что-ли? В качестве дубинки. Ха! Я скоро на неандертальца стану похож: В шкурах, с луком и палкой-тыкалкой, да ещё и с костяной дубиной! Красавец! Не дай боже людей встречу… Что они подумают? Сразу застрелят или разбегутся? Ладно, надо всё использовать, а с людьми… Хорошо бы их для начала встретить. Живых. И желательно вменяемых. А уж там разберёмся!»       Взяв мосол и набрав палок, он вернулся к костру. Блики огня играли на лице покойного, создавая жуткое впечатление, что он гримасничает и сверкает глазами. Горыныч отвернулся к огню и подумал: — «Надо бы глаза ему, что-ли закрыть, а то как-то…» — и тут вдруг, вспомнилось видение, где он шёл по странному мосту со странной жен… нет, не женщиной а… — «А кем, собственно? И ещё, её слова, что прямо отпечатались в голове: «Где бы ты ни был и в ка­ких об­сто­ятель­ствах не ока­зал­ся — от­но­сись к смер­ти с дол­жным ува­жени­ем. И к чу­жой. И к сво­ей. Имей в ви­ду: бо­ять­ся её — не­ува­жение, пре­зирать — не­ува­жение, лег­ко­мыс­ленное от­но­шение — то­же са­мое. Твёр­до пом­ни что ска­зала те­бе Хель — вла­дычи­ца Хельхейма: — Уважай смерть во всех её проявлениях!» Хель. Странное имя. Вроде где-то, когда-то слышал… Не припомню, но отчего-то не верить ей — не получается! Лады, не будем боятся! А я и не боюсь! Мне деваться некуда. Да ну её! Вот, к примеру — кость, я что, не могу её использовать? «Из уважения к мёртвым»? Этак сам скоро стану мёртвым! Думаю что здесь, как и в любом другом деле важен правильный подход, без перегибов и наплевательского отношения!»       Так, размышляя он осмотрел кость и решил, что будет эффективно сделать рукоять удобнее. А для этого стоит срубить с одного края… — «Как это называется? Хрен с ним, пусть будет — набалдажник!» Короче, эту хрень надо убрать, чтобы в руке лежало удобно, или даже палку туда сунуть можно было, удлинив оружие. Бля, неохота возится, может потом?.. Нет! В таких делах «потом» — это: «Эх, ну почему сразу не сделал?! Ведь мог-же! "       Взяв камень с острой гранью, Матвей стал обкалывать один край кости…       Минут через пятнадцать он стал счастливым обладателем уникальной «вундервафли»*** и грозой всея округи!       Освежевав, наконец уже, бедных кроликов и поджарив свежатины, неутомимый очумелец решил перекусить.       — Пора двигать дальше Земляк. Хорош по норам отсиживать в странных компаниях! Сейчас вот, только закрою жмурику глаза. В знак уважения к смерти человека.       Подойдя к покойнику, Горыныч вдруг подумал: — «А ведь у него может быть запасная тетива! У меня бы точно была. Сейчас, потушу ему свет и проверю. Ох, неохота мародёрить, но что поделать, если живому нужней? Попрошу прощения и помолюсь за него как сумею.»       Присев перед телом, он поднёс уже было, ладонь к глазам мертвеца, как вдруг заметил его взгляд…       …И оцепенел от ужаса, моментально покрывшись испариной! Покойник смотрел прямо на него и взор его… сложно объяснить, он был… осмысленный и потусторонний, что-ли?       — Клешню убрал! — не шевеля губами прохрипел труп.       — Ч…че-г… а-а…       — Выдохни, придурок! И руку от морды, то-есть от лица, убери! — голос был ужасно знакомым.       — Т-тык…то-ты…       — Закрой пасть, тьфу ты! Рот! Молчи и слушай!       — Баййй…       — Заткнись, сказал! Да это я, но ты ничего вслух не говори. Твоя псинка и то смышлёней! Волнуется вон, но молчит! И меня никто в этом мире, кроме тебя не слышит!        Короче, ввиду твоей непроходимой тупости меня вновь делегировали передать тебе «привет». Молчи! Опусти руку ко рту… Да куда ты? К моему… то-есть — к его… Так. Ладонью ко мне. Хорошо! Держи, не вздумай убрать!       Изо рта покойного потянуло жутким холодом. Рука заледенела и даже, вроде как онемела.       — Всё. Можешь убирать! Вижу рад мне несказанно! Ха! Ну так и быть. Начинай шмонать жмура, да не стесняйся ты, это вполне пристойно в твоём положении! А я пока, кое-что объясню:       Дали мы тебе, понимаешь ли подарок, а инструкцией подробной, как у вас людей принято, не снабдили! Наш промах! Вот прислали, и как-же вовремя-то, исправлять косяк! Ты как всегда — норовишь всё облапать не подумав, да ещё при этом ляпнуть что-либо не преминешь! Хуже ребёнка! Везде насле… Ух ты! Вот это у тебя дубинка! ТОР со своим МЬЁЛЬНИРОМ, наверное нервно курит в сторонке! Ха! Ха-ха!.. Так, о чём бишь я?.. Во внутреннем кармане тоже посмотри! И ещё рюкзак за спиной! И нос мне почеши! Незнаю, чего зачесался, нервное видимо… Да не бойся, не укушу!        В общем, решили обезопасить, прежде всего тебя самого — от себя-же! Да что ты как - с бабой в первый раз! Веселей шмонай! Сними уже с него этот рюкзак и ройся… А лучше весь забери, пригодится!.. Теперь печать РОДА пеленой магической покрыта, типа перчаткой. И не видна и не «слышна»! Ну, а если применить приспичит, то: положи ладонь другой руки на основании ладони с печатью и проведи к кончикам пальцев, как на планшете — открыл, закрыл! Понял? Кивни. Ну попробуй, попробуй… Не так! Во!.. Вот видишь! Спрячь пока, от греха! Итак уже начудил… Сейчас по лесу бегает, на семи разных лапках, странное деревянное создание, с водой в пузе и длиннющим хвостом. ДАНУНАХ зовётся! Не в курсе? Ну ладно, каменный идол БРАТАН, куда ни шло, но это… А сейчас? Ты соображал когда длань опечатанную тянул к покойнику?..        Да вот даже, взять Земляка! Он ведь теперь тоже — наш! Ты когда за шкварник его хватал, небось сильные эмоции испытывал? Да, это работает лишь при наложении, помимо печати, неслабого эмоционального фона. Зато теперь он - вполне послушный зверь! Хи-хи-хи…        Да! И труп опосля сожги! Устрой ему пышные похороны! ЛОКИ сам маг и магический остаточный след вполне может учуять. Не надо оставлять улик. А лучше, если ты всех жмуров здесь так упокоишь. Не мы одни такие ушлые! Может заявиться кто и похлеще, а оно надо?        Ладно, смотрю носом заклевал. Глаза мне закрой и… Ча-ааао!..