- "А мы идём на север!"

      Матвей сидел и тупо пялился в огонь, ошарашенный столь мистическим общением… С кем? С персонажем из сна? С покойником? Или с «протекающей крышей»? Нормального человека не мог устраивать ни один из вариантов, но… такое обилие странностей за столь незначительный срок… тут, либо принимать как должное, либо закончить, в конечном итоге, как этот бедолага.       — «Не, как он не хочу! Лучше просто «забить» на нездравый смысл происходящего и окончательно разбудить в себе все древние инстинкты выживания. Короче: душевным метаниям цивилизованного человека — строго ограниченные рамки и «зелёный свет» практическому мышлению.»       Наконец, приведя свои чувства в порядок, он решил взглянуть на результаты обыска.       Нейлоновая тетива, два самодельных стальных наконечника для стрел, пучок перьев, зажигалка типа «Zippo» (пустая), пластмассовая расчёска и кожаный бумажник, в котором была лишь фотография с изображением двух молодых женщин. Поднеся её поближе к свету, Горыныч рассмотрел фото внимательнее. Женщины были похожи, но судя по всему, вряд ли это сёстры, скорее мать с дочерью. Понизу надпись от руки: «We love you, Bobby! (Iqaluit 2014)»       — «Отпечатано на фотопринтере вместе с надписью. А это, надо полагать — жена с дочкой. Бобби, значит? Ну, это сокращённо, а полное имя… Х-м…» — он ненадолго задумался, пытаясь вспомнить…       — Роберт! Точно. Что ж с тобой случилось, Боб?.. Стоп! Вопрос риторический, отвечать необязательно! Хватит с меня на сегодня общения. Всё равно я тебя сейчас крем… Блин! А где я столько дров здесь найду?       Матвей огляделся и посмотрел на верх: там, на краю проёма лежала здоровенная сухая ветка, частично свешиваясь вниз обломанными лапами. И на одной из лап что-то висело. Он залез на камни, что бы разглядеть поближе…       — Оп-па! Да это же тул для стрел! Так, так… сейчас проверим…       Спустившись, Горыныч принялся раздевать тело на предмет тщательного осмотра. Через некоторое время картина трагедии прояснилась: Судя по многочисленным ушибам и ссадинам, явно сломанной ноге, а также, ввиду внушительных гематом, вряд ли целым рёбрам — человек свалился сюда сверху. Из того, надо полагать, проёма. Это весьма наглядно подтверждал висящий на ветвях колчан.       Очевидно, когда-то упавшая ветка прикрыла своими лапами проём, сверху на них лёг снег, окончательно скрыв коварную ловушку природы… И вот, печальный итог неосмотрительности.       — М-да, не повезло тебе Роберт! Причём дважды. Что упал и что сразу шею не свернул. Побился ты знатно, вон весь комбез подран и распорот.       Одежда и впрямь не представляла ценности. Её состояние оставляло желать лучшего и даже обувь была непригодна, так как один из синтетических сапог был безнадёжно порван.       — «Да и вообще, не дошёл я ещё до такого края — шмотьё с покойников носить! Хотя… кому я вру? Было бы что пристойное — может и взял бы. Однако, засиделся, пора бы дальше разведать — что к чему.»       Осмотр рюкзака из полиэстера выявил: пару тёплых носок, моток ниток тёмного цвета, с воткнутой иглой, пластиковая литровая бутылка (пустая), початый пакет крэкеров, тюбик с клеем, сломанные солнечные очки и мультитул. Последняя находка особенно порадовала. Как и фирма производитель — «Leatherman».       — О, вот это классный девайс! За это Бобби, тебе отдельная признательность! Слово даю — найду дров и позабочусь о твоём упокоении!       Решив поменять тетиву на луке, Матвей с удивлением обнаружил, что его «плечи» сделаны из лыж. Поначалу, в полутьме, он этого просто не заметил. Лук из узких горных лыж! Офигеть! Он и сам в детстве-юности мастерил с товарищем много чего стреляющего и луки в том числе, но из такого материала им и в голову не приходило!       — Роберт, ты не перестаёшь меня сегодня удивлять!       Достать висящий на ветке тул оказалось весьма проблематично. Ни палка, ни камни не помогли.       — Ладно, хрен с ним!       Переложив солидный запас мяса в рюкзак Роберта, Горыныч решил оставить его пока здесь. Тяжело таскаться, а сюда он всё-таки планировал ещё вернуться.       — Пока, Боб. Я вернусь и сделаю что обещал. За «ништяки» благодарствую! Не сочти за мародёрство, просто мне, живому, нужней. Я же не снял твоё обручальное кольцо, фотку вот, тоже возвращаю… Земляк! — обратился он к двум светлячкам, затаившимся во мраке: — Пошли дальше, пока светло.       И снова темные, холодные корридоры. То извивающиеся, то скачущие по высоте. Где-то приходилось взбираться по камням и уступам, где-то ползти. Проблема была с Земляком, его, уже не боящегося человека, приходилось чуть-ли не на руках затаскивать на каждый высокий выступ. А он, скотина такая, не всегда этого хотел и упирался как мог, один раз даже попытавшись тяпнуть «благодетеля», за что Матвей, сняв предварительно магическую защиту, влепил ему пару «волшебных» затрещин. От души, но на всякий случай — молча. Помогло, как ни странно.       В общем было непросто. Сильно мешало снаряжение: Вещмешок, шкуры, лук со стрелами, дубинка, палка, вязанка толстых, расщеплённых с одного конца кедровых веток (факелы). Корягу с углями пришлось оставить у костра. Идти ещё можно, а вот ползти или взбираться… Неудивителен справедливый гнев на взбрыки бедного животного. Но с другой то стороны — не бросать же его, неразумного.       Минут через тридцать — сорок, по ощущениям, вышли к ещё одному окну. Здесь обнаружилась небольшая речушка, скорее даже ручей. Пройдя немного по его течению, путешественники подошли к обрыву. Вода падала во тьму пещеры и результат её падения был довольно хорошо и громко слышен, что свидетельствовало о не такой уж большой высоте. Впрочем, проверять это никто пока не собирался. Разведка вверх по течению вскоре выявила аналогичную картину, только наоборот.       Матвей достал булылку и сполоснув под струями водопада, наполнил её водой. Напившись, снова наполнил и убрал обратно. Перепрыгивая по камням, перешли на другой берег и пошли вдоль него снова вниз по течению. Где-то в районе окна, Земляк насторожился и стал внимательно принюхиваться, иногда выдавая тревожные повизгивания. Горыныч сразу весь подобрался и стал аккуратно и тихо следовать за животным. Тот потихоньку удалялся от реки, всё глубже уходя в один из нескольких, вдруг обнаружившихся коридоров.       Вскоре, далеко впереди стало светлеть. Либо большое окно, либо выход! Однако радости не было, шакал вёл себя всё тревожнее и уже осторожно крался к источнику света. Человек не стал игнорировать его поведение.       — «Ох, не нравится мне эта партизанщина! Надо бы положиться на чутьё более опытного в таких делах товарища, а потому, пожалуй, оставлю-ка я демаскирующий нас факел где-нибудь здесь. Уже не так темно, справлюсь.»       Он аккуратно воткнул горящую ветку между камнями, спрятав за ними же пламя от сквозняка и от постороннего взгляда. Рядом, пониже пристроил ещё одну, с таким расчётом, чтобы она занялась от первой когда та будет догорать. После чего подкрался к окончательно застывшему Земляку.       Они лежали за камнями и наблюдали. В тишине и полумраке Матвей пытался увидеть или хотя бы услышать то что уже было очевидно для лежащего рядом зверя. Быть обнаруженными они не боялись. Холодный воздух спускался вниз, от входа — в глубину более тёплой пещеры, тёплый же, наоборот — шёл обратно, но поверху. Вряд-ли опасность таилась под потолком. Потому всё внимание было сосредоточено на низ. Наконец удалось заметить легкое парение, исходящее от одного из валунов. Более пристальное наблюдение показало, что этот «валун» то увеличивается, то опадает, как будто дышит.       — «Дышит! Вот оно что, отсюда и парение от него исходящее! Кто же это у нас такой? Земляк, явно «очкует», значит там — опасный противник! Судя по виднеющимся вон в том углу крупным костям — хищник, а по размерам дышащего «валуна» — довольно большой! И он ведь скорей всего лежит, вероятно отдыхает, значит виден не в полный рост, а стало-быть — крупнее чем мне видится! А кто тут может быть крупным хищником? Медведь? Может теоретически, но он по идее обязан сейчас спать и не здесь, а где-то поукромнее, хотя… Чем чёрт не шутит? Кто ещё? Россомаха? Нет… даже отсюда видно, великовато для неё. Тигр? М-ммм… Не знаю, вопрос «где я?» всё ещё актуален. Может всё-таки кабан или лось? Нннет, не лось, чего ему тут делать в пещере? Да и кабан, вряд-ли станет страдать тут одиночеством. Это хищник, сука! Большой. И очень опасный! И Зёма вон, со мной согласен, что нехрен туда лезть! Надо пока отступить. Пока, а там поглядим…»