С чистого листа

      Что такое армия Атласа? Самая многочисленная группировка разумных, существующая для защиты своей родины от гримм и от тех, на кого укажет начальство. Это профессиональная подготовка и умение вести бой в любых условиях.       А еще — до черта всякой техники, самые суровые условия дислоцирования, уйма секретов разной степени важности. И те, кто эти самые секреты сохраняет от излишне любопытных.       Представителей этой братии Ник не слишком любил. Частично из-за неприятных ассоциаций с «Оком Михаила», частично — из-за их отношения к его персоне. И, тем не менее, волей судьбы он нарвался на близкое знакомство с этой организацией. Причём — в качестве вольнонаемного специалиста для спецопераций.       Военная база, куда приехал неприметный внедорожник с Капеллой, Кроу и Мидвелли, на первый взгляд не тянула на какой-то сверхсекретный объект.       Обычная атласская база, расположенная за чертой города и изредка видимая по новостям. Много солдат, техники и суеты, но суеты рабочей. Каждый знал свое дело и свое место.       У парковки гостей встретил некий тип невыразительной внешности в офицерской униформе, представившийся Валентайном и настоятельно посоветовавший следовать за собой.        Минут десять петляя меж зданий административных корпусов, офицер притащил их в зал для брифингов, где за несколько минут поведал им суть операции.       На словах все было просто — взять штурмом якобы заброшенный шахтерский поселок. Проблема была в том, что он был серьезно укреплен нынешними хозяевами и, вдобавок, обзавелся весьма приличной системой ПВО, вполне способной уничтожить большую часть летающих объектов.       На закономерный вопрос "откуда такая информация?" Валентайн предоставил всем присутствующим голофото. Уже видевший нечто подобное Ник лишь тихо присвистнул, узнав снимок со спутника. Или… Нечто похожее и порождавшее вопросы о подлинном состоянии технического прогресса в этом мире.        Суть задания, отводящегося непосредственно им — в составе авангардной группы проникнуть на территорию вражеского объекта, уничтожить ПВО и расчистить плацдарм для основной массы атакующих.       Дальше шло утрясание формальностей типа дополнительных боеприпасов на душу охотников и прочая организационная нудятина.       А затем был вечер, погрузка в похожий на глубоководную рыбу десантный корабль и начало слабо ощутимого полета.       В салоне десантного корабля стояла тишина, разгоняемая лишь звуком работающих приборов.       Отряд в полтора десятка солдат деловито проверял свое снаряжение перед предстоящим боем. Никому не хотелось помереть из-за заклинившего в неподходящий момент оружия.       Пулеметная лента чётками скользила меж пальцами Вульфвуда, придирчиво осматривающего каждый патрон.       Сидящий рядом Кроу возился со своим дрыно-мечом, проверяя механизм трансформации.       Мидвелли с безучастным видом сидел чуть в отдалении, закрыв глаза. Его оружие блестело меж крепко сжавшихся пальцев.       С серией щелчков кожух пулемета закрылся, скрыв ленту под несколькими сантиметрами специальной ударопрочной стали.       — Внимание! Две минуты до точки посадки!       Гул двигателей изменился. Чуть изменилась тональность, ставшая чуть тише.        После неожиданного толчка, судя по всему возвестившего приземление, они затихли совсем.       Аппарель отошла вниз, открывая проход наружу.       Ночь. Скованная льдами тундра и разбитая луна, выглядывающая из огрызков облаков. Порывы студеного ветра то и дело поднимали колючие вихри, норовящие забраться под одежду.       На многие километры вокруг ни одного Гримм. Семь атласских судов — в том числе два грузовых буллхеда военной модификации — образовали нечто вроде пятиугольника, развернувшись носами в сторону направления будущего движения.       — Живописное местечко, — присвистнул Мидвелли.       Пижонский костюм сменился на такого же цвета пальто с меховой оторочкой.       Руки закрывались кожаными, чуть скрипящими, перчатками, сжимающими его главное оружие.       — Погоди. То ли еще будет. — А вот Кроу обошелся своим стандартным костюмом. Похоже, он больше привык полагаться на ауру.       — Итак, что дальше? — спросил вылезший на свежий воздух Вульфвуд.       — А дальше вы доезжаете до стены лаборатории, уничтожаете часть внешнего периметра и открываете окно для прорыва. — Командующий операцией, появляющийся как будто бы из ниоткуда со спины, едва не удостоился удара кулаком в его невыразительное лицо и предупредительного в голову.       — Как?       — На этом. — Из чрева грузового буллхеда рядом неторопливо выкатилась приземистая туша снегохода.       — «Темпеста 900?» Недурно, — присвистнул Кроу. — Кто поведет?       — Я. Отряд «альфа» — выдвигаемся!       В ответ в толпе наметилось шевеление, и с десяток хорошо бронированных солдат, возглавляемых специалистом, скрылись внутри транспорта.       — А что насчет маскировки?       — Буря скроет нас от чужих взглядов.       — Чудно.       Хрустнув шеей, Ник кое-как влез с Карателем внутрь снегохода и приземлился на ближайшую горизонтальную поверхность.       Дверь закрылась. Взревев двигателями, транспорт скрылся с точки сбора прочь, несясь куда-то по координатам, ведомым только их командиру.       Вскоре за бортом взревела буря. Иногда снегоход трясло.       — И удобно тебе таскаться с такой бандурой за спиной?       Прикрывший было глаза Ник уставился на спросившего это. Командир отряда пехоты ожидал ответа. Либо нервы, либо просто любитель поболтать.       — А что? — спросил Капелла.       — Эта штука даже на вид выглядит тяжелой. Да и не трансформируется. Вообще. Как так-то?       — Потому что она полна милосердия. Это во-первых. А во-вторых — она не складывается, потому что так хочу я. — Пояснять хоть что-либо излишне приставучему вояке Вульфвуд не хотел исключительно в силу нелюбви к таким вот типам.       — К кому же она полна милосердия? — не отставал специалист.       — К тем, кто окажется на мушке. В некотором роде. Раз — и все.       — А ты разве не должен защищать людей, а не убивать их?       — Людей я защищаю.       — То есть? Считаешь, что есть нелюди?       — Экстон, заткнись! И без твоего трепа тошно!       Хотевший спросить что-то еще спец раздраженно посмотрел на выглядящих безликими для посторонних солдат, но все же замолчал, усевшись на место.       Какое-то время спустя Капелла почувствовал, что машина начала набирать ход, и машинально вцепился в какой-то поручень. Словно вторя его мыслям, водитель рявкнул «держитесь!»       А затем желудок резко ухнул куда-то вниз, и «темпесту» круто тряхнуло.       Что-то противно скрежетнуло по корпусу. Надрывно взвыл роторный пулемет на крыше.       Щелк.       Обмотка «Карателя» неопрятной кучей падает на пол. Кулак сам собой впечатывается в кнопку открытия двери.       В салон снегохода врывается воющий ветер напополам с морозным воздухом.        В просвете показывается морда какой-то твари, раззявившей пасть, полную острых иглообразных зубов.        Два выстрела слились в один. Пистолет привычно дергается в руке. Получившая двойной подарок харя резко исчезает.        Пулемет громко взвывает второй раз.       — На выход! Живо! — громкий вопль Валентайна раздается где-то позади, в безопасности тесного салона.       С серией щелчков кожух «Карателя» раскрывается, обнажая дуло пулемета.       Резкая лающая очередь пунктиром прочерчивает первые попавшиеся в поле зрение фигуры, норовя увести ствол куда-то в сторону.        Разворот на носках.       Крест с противным хрустом врезается в недобитую тварь, ломая кости и отбрасывая куда-то в темноту. Короткая, в три патрона, очередь отправляется вдогонку.       Где-то позади громко рявкает дробовик и звенит сталь.       Похоже, Кроу подключился к делу.        Тело на рефлексах уходит вбок, прикрываясь щитом. Суматошный огонь отбивает злую чечетку по корпусу Карателя.       Свободная рука тут же ныряет за пистолетом.        Три выстрела. Три попадания.       Где-то за спиной вразнобой заговорили автоматы. Атласские солдаты включились в бой.       Перекрывавшие проход дальше ворота со скрипом начали расходится в стороны.       Обрушившийся из них поток свинца заставляет что есть духу рвануть в сторону. Снегоход громко «чихнул», выпустив ракету, дымной шутихой улетевшую в щель.       Сверкнуло и бахнуло.        Поток свинца с той стороны затих.       Окончательно разошедшиеся в стороны ворота обнажили безбожно чадящий остов здания, от которого остался лишь кусок стены.        Буря начала стихать, открывая вид на темные улицы шахтерского городка. Единственный источник света — костер от обломков здания. И десятки пар глаз во тьме.        Защелкал «Каратель», переключаясь в режим гранатомета.        Несколько ракет улетели во тьму.       Расцвели цветки взрывов, разметавшие попавших в зону поражения тварей на куски и позволяющие оценить размеры стаи гримм.        Рваное ругательство срывается с уст само собой.        Сплошной поток гримм ринулся со всех сторон на немногочисленных вторженцев.        Истошно взвыл саксофон. Загомонили автоматы.       Черная волна чуть замедлилась. Тела гримм рвало в клочья, ровным слоем устилающим притоптанный снег.       Взвыл пулемет снегохода, окончательно останавливая волну гримм.       Вдох-выдох.       Горячий ствол пулемета медленно опускается в снег. На лице — кривая ухмылка от адреналинового куража. Как в старые добрые времена.       В наступившей тишине слышны тихие переговоры солдат.       Возобновившаяся стрельба откуда-то из темноты доказала, что это еще ни черта не конец. Солдаты позади спешно укрылись за щитами.       На краю зрения смазанной тенью мелькает силуэт.       Тело действует на автомате, вскидывая «Каратель» навстречу ей, решившей достать его из «слепой зоны».       Рявкнула злая очередь, осветившая нападавшего и отбрасившая его на снег. Наметанный глаз фиксирует кучу рваного тряпья и горящие чистой ненавистью багровые, светящиеся глаза.       Как у гримм.       А еще… Ник видит вспыхнувшую ауру. Дьявол!        Нападавший вскакивает вновь, бросаясь на своего врага.       Зазвенела ударопрочная сталь, принимая на себя атаку двух длинных тонких антрацитово-черных клинков, идущих из предплечий.        Удар. Уворот. Удар. Уворот.       Зубы стискиваются до скрежета. Краем глаза видны другие тени и всполошенный огонь солдат. Нет времени. Враг крайне быстр, силен и ловок. Нику едва удается уворачиваться от обрушивающихся на него атак, лишенных какой-либо системы.       Отступить нельзя, пулемет бесполезен — паскуда наверняка увернется. Про ракеты с такого расстояния не хочется и говорить.       Удар. Удар. Вспышка боли. Вспыхнувшая аура принимает урон, но ощущения от атаки не делись никуда.       Тварь на миг замирает, склабится, радуясь первой крови. И это поднимает волну холодного бешенства.       Еще одна серия атак лишенных какой-то системы.       Шаг вперед. Сверкнувший лезвиями «каратель» копьем уходит в сторону врага, закрывая обзор и давая миллисекунды на маневр.       Тварь отбрасывает преграду и встречает кулак, доставший ей по лицу и отбрасывающий назад. Вспыхивает чужая аура.       Такой стиль боя… Ник до сих пор считает его крайней мерой, больше полагаясь на верный крест. Тем не менее, дорогой учитель вбивал в своего ученика многое. В том числе — и эту науку, сослужившую немалую службу. И там, и здесь.       Уворот. Уворот. Хлесткий удар. Жесткий блок. Захват и бросок на землю.       Тварь вскакивает, явно взбешенная подобным. На лице — паскудный оскал, так бесящий людей. Ну давай, сучий потрох, покажи, что умеешь.       Словно в ответ, тварь пружиной взвивается в воздух, окончательно взбесившись.       Громкий звон.       Одно из лезвий встречается со стволом пистолета, ныне используемого как кастет. Пока есть аура, повредить оружие таким образом крайне проблематично.       Рука ловит конечность врага и сжимает со всей силы, не давая возможности вырваться.       Палец руки с пистолетом плавно вдавливает курок.       Все оставшиеся пули летят в голову врага. Не убьет, но пренеприятные ощущения доставит. И оглушит.       Звонко щелкает боек.       Перехватить руку врага поудобнее и со всей дури зарядить «кастетом» промеж глаз. И еще, и еще…. Не обращая внимания на крайне сильные ответные удары, от которых вспыхивает аура.       Наконец цель достигнута, и порядком оглушенная тварь перестает сопротивляться. Вот только ее аура не исчезает.       Вдох-выдох.        Тело слушается на удивление хорошо. Тем более после стольких ударов. Короткий рывок с подспудным ожиданием удара в спину. Пальцы сжимаются на ледяном металле «карателя».       Оглушенный начинает приходить в себя. Он живучий. Но недостаточно для того, чтобы выжить.       Ствол пулемета смотрит прямо промеж глаз. Лезвия упираются куда-то в шею. Пальцы нажимают на спуск и не отпускают до тех пор, пока на месте головы врага не образуется кровавый фонтан.       Вдох-выдох. Секундная пауза на отдых, и тренированное тело продолжает исполнять свою задачу. Крест привычным грузом ложится на плечи.       Беглый взгляд, чтобы оценить ситуацию.       За время разборок с тварью он умудрился покинуть предбанник городка. Сбоку горит подорванное укрепление.       Бой продолжается где-то позади. Ревет саксофон. Злобно звенит сталь клинка Кроу. На подпевках автоматные очереди, методично вгоняющие в кого-то свинец.       Откуда-то позади раздалось громкое злое шипение. В воздух свечой устремилась ракета, разделившаяся на четыре части, тут же кометами ушедшие в разные стороны.       Четыре взрыва раздались почти одновременно.       Где-то вдалеке послышался гул двигателей буллхедов. А вот и подмога.       Рука привычно нашаривает в кармане пальто мятую папиросу и зажигалку. Сизый вонючий дым устремляется в легкие, даря какое-то успокоение.       Откуда-то из темноты раздается злобное рычание. Ярко вспыхивают багровые огни.       Ствол «Карателя» направляется навстречу новой порции гримм.       Страха нет. Лишь азарт жаркой схватки. Сухие губы сами собой выводят слова.       — Ну что же, сукины дети, в очередь!       Злая очередь вспарывает тьму, взвывшую десятками глоток.