С чистого листа

      Атласская униформа белела на фоне традиционно мистральского интерьера пастельных тонов.       Все офицеры собрались аккуратным кругом, сгруппировавшись вокруг голопроекции бункера «Темной Руки».       Поясняющий последние нюансы Валентайн с указкой наперевес тыкал в тот или иной фрагмент, оставляя комментарии.       Стоящий чуть поодаль от этого сборища Ник чисто по привычке оценивал находившегося в центре круга особиста.       У его товарища… Или, по крайней мере, союзника, определённо был опыт ведения таких вот брифингов.       Другое дело, что, по идее, такое могло и не вызывать у него особого энтузиазма.       Особисты — это не только работа, но и некий образ мышления и набор определённых привычек и реакций.       Сделать все незаметно и быстро, так, чтобы враг даже не понял, что, собственно, происходит — это, так сказать, их стезя.       И подобная публичность, пусть и перед лицом коллектива военных, могла нервировать. Как и куча мелких и не очень каждодневных обязанностей, сжиравших кучу времени.       И тем не менее, Валентайн превосходно владел собой, за что заслуживал как минимум уважение.       Сам Ник не смог бы так.       Его максимум — составить рабочий план атаки с учетом различных переменных.       Но вот донести его до участников, тем более, если это атлассцы, крайне своеобразно реагирующие на фрилансеров вроде него — это задача нетривиальная. Сам Капелла, как и Кроу, заслужили какой-то кредит доверия по большей части от тех, кто участвовал в прошлой заварушке. Но уважение это было вызвано в основном силой охотников и распространялось в очень определённых пределах.       Так что раздача приказов с чистой совестью оставалась на тех, в чьи обязанности это входит.       И так думал не только он.       Кроу стоял рядом, прислонившись к стене и время от времени отхлебывая из своей фляжки, полностью забив на происходящее.       Как последний штрих — участвующий в этой операции Мидвелли, обрядившийся в броню специалиста, развернул свой свиток в режим планшета и теперь сосредоточенно что-то там изучал, время от времени кидая внимательные взгляды на окружение.       Брифинг закончился, голограмма погасла, и офицеры начали организованно разбегаться выполнять свои обязанности. До часа «x» еще оставалось время.       — Что делаешь, док? — Кроу решил проявить интерес к чужим делам и сунул свой нос в свиток. И не увидел ничего, кроме малопонятных графиков, схем и еще черти чего.       — Проверяю расчёты, — последовал ответ с небольшой задержкой. — Проект «Радиошум». Точнее, его первая часть.       — И что это за дичь?       — Если все сложится удачно — следующее слово в защите городов от гримм.       — В смысле?       — В том смысле, что у меня складывается ощущение, что гримм — что-то вроде роботов, действующих по определённым шаблонам. И, как ни странно, у них есть алгоритм, отвечающий за сохранение работоспособности. Вследствие этого, все, что нужно — это дать им триггер, активирующий этот алгоритм. Почти как нажать на кнопку для запуска программы. Этот проект как раз для этого и предназначен.       — Знаешь, — Бранвен задумчиво поболтал своей фляжкой, прислушиваясь к плеску внутри. — Звучит так, будто ты придумал способ для их контроля.       — Ответ неверный, — Хорнфрик закончил проверять что-то и свернул свое устройство. — Я не знаю, как их контролировать. И, наверно, никто из наших союзников не в курсе этого. То, что делаю я — намного проще в своей основе. Есть определённая звуковая частота, негативно воздействующая на метаплоть гримм, и даже ненаправленное звучание воспринимается ими крайне нервно, насколько это вообще возможно. Для них. Все, что нужно — соорудить передатчик достаточной мощности.       — Откуда ты знаешь? — Вульфвуду было интересно, откуда музыкант это узнал.       — Из собственного опыта, конечно же. Не всем везет оказаться в безлюдной пустыне на побережье Вакуо, знаешь ли.       — И много ты их убил?       — Не считал, но закономерность подметил… И сейчас реализую.       — Вопрос: а твои фокусы со звуком только для гримм?       — Не только, — ответил Мидвелли на вопрос Ника. — При желании можно настроить частоту для любого вида, включая людей или фавнов. Акустические винтовки как раз работают на нужной частоте, позволяющей нейтрализовать любого гуманоидного противника.       — А что насчет «убить?». По идее, такое возможно — заметил Кроу.       — Это возможно, — согласился музыкант. — Только я заблокировал эту возможность. Аппаратно. Теоретически, эту блокировку возможно убрать, но на это понадобится время. Много. Мне, знаешь ли, не по душе идея создания, скажем, акустической бомбы, способной убить исключительно фавнов или людей. А то мало ли… Гордыня взыграет, и захочется устроить маленькую победоносную войну. Это оружие нужно против чудовищ, которых оно уничтожает. Не разумных.       — А гибриды? Что насчет них? — поинтересовался Бранвен, крайне заинтересованный в получении этой информации.       — Решение есть. Акустический эмиттер, испускающий звуковые волны нужной длины, будут размещаться на всех особо значимых объектах типа арсеналов, электростанций и прочего. Эти волны не слышимы ухом, но стоит любому гибриду попасть под них — ему обеспечены крайне неприятные ощущения. Скрутит в загогулину, но не убьет. Я уже создал первую партию, которую разместят на ключевых объектах Атласа. Правда, это будет после того, как я разработаю защиту.       — Не хочешь мучить детей, что мы нашли на объекте "Альфа?"       — Это одно из основных требований техзадания, составленного Айронвудом. Как-никак, те, кто был найден там — такие же члены общества Атласа, как и обычные разумные. К тому же… Они так или иначе будут связаны с армией. Я как раз заканчивал прототип глушителя. После — займусь их маскировкой под что-нибудь, не вызывающее вопросов.       — Подгонишь один экземпляр?       — Тебе для приемного сына? — полуутвердительно спросил музыкант. — Хорошо. Только дай знать об этом генералу заранее. Все же мне придется собирать их вручную.       В дверях конференц-зала появился Валентайн.       — Время, — сухо сказал он.       — Уже? — удивился Ник.       — Раньше начнем — раньше закончим. Все подразделения готовы.       Капелла тихо чертыхнулся, но все же подхватил крест и направился к особисту. Кроу и Мидвелли последовали за ним.       

***

      Тиха мистральская ночь. Любой звук, раздающийся в ней, сродни камню, брошенному в воду. Расходится во все стороны, нарушая покой.       Чем он больше — тем больше нарушения покоя водной глади.       Пробирающиеся по улицам отряды атласских солдат практически не шумели.       Тихое клацанье оружия, едва различимое эхо от обуви.       Никто не хочет нарушать тишину. Пока что. Но скоро… Тишина падёт.       Докуренная сигарета щелчком пальцев отправляется куда-то в темный угол.       Рука поудобнее перехватывает обмотку рабочего инструмента.       Идущий рядом Кроу завинтил фляжку, наполненную чем-то спиртным перед самым выходом. Рука его механически легла на рукоять «Предвестника».       Как ни странно, но его старший напарник был тоже подвержен нервному ожиданию.       Извлеченный из кармана свиток спроецировал голокарту местности… И условные обозначения.       Мелкие метки, оставленные рыскающими гончими разведчиками Атласа, попадались то здесь, то там.       Всего лишь быстро сходящий флуоресцентный маркер, что исчезнет к следующему дню. Судя по отметкам… Они уже практически у цели.       Все, что осталось — пройти последний поворот.       Узкий проулок, где едва разминулось бы трое солдат, сменился улицей. Грязь, заброшенность, темнота… А еще далеко впереди находится их цель.       Перегораживающая улицу практически сплошная стена, худо-бедно освещаемая электричеством, была границей территорий «Темной Руки». До периметра даже такие районы были полны местными. А вот за ней уже начиналась территория синдиката, куда пускали далеко не всех.       Вот только сейчас все окрестности будто вымерли — никому не хочется попасть под раздачу за компанию.       — Мы на позиции, — голос какого-то солдата звучит неожиданно громко.       Гранатометчики как по команде навелись на цель. Остальные бойцы оперативно возвели укрепления из притащенных с собой заготовок.       С тихим шорохом ткань обмотки слезает с тускло блестящего креста.       Щелкают механизмы переключения.       Перекладина уже родным весом ложится на плечо.       Прицел выцеливает будущее место попадания.       Все, что нужно — это стартовая отмашка.       — Начали.       Рой ракет с шипением срывается к целям дымными кометами.       Темная ночь расцветает вспышкой взрыва.       Чуть погодя взрыкивает канонада — защитникам явно не понравилось приветствие.       Ник осклабился, переводя «Каратель» в режим пулемета. Стоящий рядом Кроу криво ухмыльнулся, крутанув «Предвестник» в руках, скрылся где-то в темноте, явно готовясь ударить в спину врагу, рухнув из ниоткуда.       Алые искры сигнальных ракет взмыли в воздух, освещая пространство. Защитники «крепости» рванули вперед, явно намереваясь раскатать обидчиков тонким слоем.       Слаженный многоголосый треск атласских пулеметов живо остудил их порывы.       Проревели двигателями десантные корабли, понёсшиеся за стену. Вскоре там вспыхнула ожесточенная стрельба. Явно работа сброшенных на головы врагов «рыцарей».       Что-то громыхнуло.       Прикрывшись своим оружием, как щитом, Капелла пошел вперед под звуки выстрелов и рикошетов. В руках пистолет-пулемет, временно занявший место своего полуавтоматического товарища.       Ритмично стрекочут выстрелы, один за другим настигающие защитников. Ноги несут вперед, к пролому в стене.       Сзади — солдаты Атласа. Впереди — редкие вспышки стрельбы.       Пролом пройден почти без снижения скорости.       Из дымовой завесы выныривают «рыцари», среагировавшие на движение и опознавшие его как союзника.       Здесь и там валяются тела членов «Темной Руки» вперемешку с покорёженными пулями и холодным оружием корпусами роботов. Где-то в другом месте гремит стрельба и рявкает дробовик Бранвена, явно решившего в одиночку выбить защитников.       Ник продолжает путь вперед, в глубину территории врага.       Вокруг те же скудно освещенные кварталы, что и за стеной.       Нос, помимо праховой гари, доносит характерный аромат химии и чего-то горящего.       Всполошено застрекотали выстрелы подоспевшего подкрепления.       Глухо рявкают короткие очереди «Карателя», прошивающие и укрытия, и защитников.        Слышится свист ветра.       Тело рефлекторно уходит в сторону в последний момент. Некто, спрыгнувший с крыши прямо на Ника, громко цыкает и пытается ударить мечом необычной формы.       Перехваченный поудобнее крест со свистом врезается в тело врага, отшвыривая его в стену.       Ник продолжает свой путь. Позади грохнуло несколько одиночных.       Вскоре вместо жилых зданий по обе стороны улицы потянулись доки. Охотник оказался на большой широкой площади, от которой во все стороны расходились более узкие проходы.       Остановившись, Ник вогнал свое оружие в землю и оглянулся в поисках идущих за ним солдат. Тот же строй неразговорчивых вояк в чутка покопчённой броне, готовых к основной части веселья.       Пальцы втопили несколько скрытых рычажков. С серией громких щелчков половина крестовины раскрылась, обнажив практически пустую ленту.       В несколько движений Капелла заменил ее на неистраченный аналог из рюкзака.       Вскоре взревели двигатели вернувшихся десатных кораблей, начавших садиться на свободное пространство.       Один за другим из них начали организованно выпрыгивать солдаты. Вместо привычных автоматов и пулемётов — странного вида пушки, свободно держащиеся в руках. Должно быть, «баньши», доработанные с помощью Мидвелли.       Среди них заметен сам Мидвелли. Саксофон в его руках выглядит крайне неуместным на фоне брони специалистов. Впрочем, с учётом того, с чем могли ходить охотники - смотрелось даже стильно.        Откуда-то из проулков появился взваливший себе меч на плечо Бранвен. Начали показываться «рыцари» вперемешку с солдатами других отрядов, прорвавшихся сквозь стену.       — Внешняя территория под контролем. Все выходы перекрыты, — произнес Валентайн, державший в руках винтовку.       — Что насчет бункера?       — Вход дальше на складской территории. И он охраняется.       — Им же хуже. Показывай, куда идти.        Начавшееся было столпотворение тут же обрело конкретную цель в глубине складской зоны.       Вновь вспыхнула стрельба, явно из чего-то крупнокалиберного.       Чертыхнувшись, Мидвелли ушел вперед, поднося к губам свой инструмент.       Взвился нервный саксофон, кажущийся неуместным в этой обстановке. Через какое-то время до ушей Ника донесся громкий хлопок.       — Путь свободен, — сообщил Мидвелли. — Я разобрался с охраной.       Процессия вновь двинулась вперед, и буквально через сотню метров среди складов показалось нечто, бывшее скорее всего каким-то офисным зданием, превращенным в одно сплошное укрепление.       Мешки с песком, огневые точки… Нику оставалось только уважительно присвистнуть на творение фортификаторов. Вот только перед оружием музыканта это оказалось бессильно.       Тела врагов валялись то здесь, то там в лужах собственной крови.       Что же. Это было крайне быстро и результативно.       «Рыцари» по команде бодро двинулись внутрь, прочесывать все закоулки здания. Судя по тишине, в этом не было необходимости.       — Все чисто, — ответил оператор, вглядывающийся в показания с роботов, передаваемые на какое-то подобие свитка, закрепленного на левом предплечье.       — Отлично, — удовлетворённо ответил Валентайн. — Начать минирование.       Находящийся тут же командир подрывников отдал команду своим подчиненным по рации. Несколько солдат тут же скрылись внутри здания.       Спустя несколько минут внутри прогремел взрыв.       — Путь свободен, — доложился командир подрывников.       Ник, дождавшись этих слов, бодро отправился внутрь.        Некогда типичное офисное помещение, хорошо переделанное хозяевами под свои нужды. Кое-где валяются тела несостоявшихся защитников.       Проход вниз обнаружился в глубине помещений первого этажа.       Черный закопченный зев прохода вел куда-то вперед и вниз и освещался забранными в решетки плафонами. Выбитые взрывом створки люка валялись на лестнице.       Осторожно спустившись по ней, Ник заметил еще одну бронедверь, преграждавшую проход.       Пара подрывников сунулись за ним с какими-то приборами.       — Снести можно, — ответил один из них, спустя минуту изучения данных инструмента. — Но нужно время.       — Валяйте, — кивнул Вульфвуд, затягиваясь сигаретой. — Я никуда не спешу.       

***

      — Ух ты, какая встреча. Вот уж не ожидал, что сегодня меня почтит своим присутствием сам Каратель!       Вульфвуд предпочел промолчать, игнорируя слова противника и сконцентрировавшись на текущей ситуации.       Масса солдат, идущих за ним и занимавшихся зачисткой бункера, осталась за дверями, нынче промороженными толстым слоем льда.       Виновник этого сейчас стоял напротив него, мерно крутя нечто похожее на кусиригаму. Вся разница заключалось в том, что лезвие отдавало холодной голубизной. Внутренняя сторона формой походила на лепестки пламени, что наводило на мысли о крайне паскудном характере ран. Вместо гири — точно такая же кама, нынче находящаяся в руке.       Хозяин этого оружия выглядел под стать.       Высокий, поджарый, одетый в нечто, что можно назвать кожаной легкой броней в черно-синей расцветке.       На свободных участках тела немало шрамов. В том числе от холодного оружия.       А еще — он криомант, и явно не слабый, что только повышало опасность этого убийцы — уж слишком характерным были взгляд и движения его противника.       — Неразговорчивый, да? Что же, значит мне придется говорить и за тебя. Довольно интересно встретить ощипавшего хвост болотной вороны, знаешь ли. Вот только наша встреча будет последней.       — Согласен.       Длинная очередь из «Карателя» наискось прочертила зал, выбивая куски бетона из стен.        Метнувшийся тенью убийца на мгновение свел ладони в жесте, похожем на молитву.       Светло-голубая комета, сорвавшаяся с рук, хищницей метнулась вперед.       Чуйка раненым зверем заорала об опасности.       Так и не свернувшийся в защитную форму «Картаель» заслонил тело.       Полыхнуло ослепительно-белым.       В воздухе взвыла злая вьюга.       От волны жгучего холода, разошедшейся во все стороны, сперло дыхание.       Аура загорелась пурпуром, принимая на себя град ударов, обрушивающихся как будто бы отовсюду.       Ударов, на которые Ник банально не успевал отвечать.       Просто потому что противник сразу зашел с козырей.       Он проигрывал.       Нечестно.       Обидно.       И… Зло.       После всего… Уйти вот так?       Да никогда.       Даже если это последнее, что он сделает.       Он. Закопает. Эту. Паскуду.       Ту-дум.       В груди будто вспыхнуло пламя, с каждым ударом начавшее распространяться по телу.       Ту-дум.       В разум приходит понимание. Что он может сделать и как.       Так вот, ты какое - проявление?       Все, что надо — первый шаг.       Рука перехватывает цепь кусиригамы и резко тянет ее на себя.       Силуэт противника тут же вылетает из белой пурги, надежно закрывающей глаза.       Смазавшийся в неясное пятно «Каратель» врезается в тело врага, отбрасывая его куда-то далеко и напрочь выбивая воздух из легких.       Ноги разжавшимися пружинами выносят из облака ледяной взвеси прямо на врага, явно ошарашенного увиденным… И неспособного сделать хоть что-то.       Щелк. Щелк. Щелк.       Две пары лезвий вокруг ствола пулемёта выдвигаются из корпуса за мгновения до того, как массивная туша врезается в тело противника еще раз, отбрасывая его прочь и впечатывая в стену, оставляя вокруг места удара сеть расползающихся трещин.       На душе нечто вроде удовлетворения.       Еще один рывок.       Замах.       «Каратель» серебристо-стальной дубиной обрушивается на врага, успевшего заслониться руками.       Вражеская аура вспыхивает в последний раз. Слышится громкий треск и короткий болезненный вскрик.       Противник больше не боец и не жилец.       Оставлять врага в живых… Он не Тонгари.       Ненужный сейчас «Каратель» втыкается в землю.       Освободившаяся рука тянется к горлу и затем с силой сжимается, ломая и давя все, что только можно сломать и раздавить.       Безнадежно мертвое тело врага отбрасывается прочь. Как сломанная кукла.       Огонь, до того полыхавший в груди, медленно затихает.       Будто бы притупившееся, чувство боли и холода возвращается вновь, ударяя тяжелой кувалдой и заставляя осесть на землю.       Сердце бьется как бешенное.       Тело нещадно болит. От холода и от тех нагрузок.       Кажется, он уже отвык от такого. Досадно. Надо бы возобновить тренировки, чтобы уровень противников снова не оказался неприятно высок.       Позади слышится взрыв, и в зал вбегают следовавшие за ним солдаты, тут же рассредоточившиеся по помещению.        — Вы в порядке, сэр? — проверив труп на возможность жизни, к Капелле неспешно подходит лидер того отряда.       — В полном, — Ник шипит ругательства, но все же встаёт, пошатываясь. В животе громко урчит, напоминая о том, что его неплохо бы чем-то заполнить. — Что со штурмом?       — В процессе. Сейчас идут бои за нижние уровни. Вы сражались не более нескольких минут.       — А вот аура почти на нуле, — как ни странно, но его свиток еще цел. И показывает довольно низкие показатели защитного поля.       Кажется, ему придется потратить немало времени на освоение своего проявления.