С чистого листа

      Любое действие имеет последствия.       Особенно — те, которые масштабом с конец Великой войны. Точнее — с заключение мира.       Конец целой эпохи, когда мир чуть не рухнул в пропасть…В очередной раз.       Вполне закономерно, что место, где произошло это событие, стало знаменитым.       Остров Витал, в чью честь был назван турнир меж охотничьих академий, сам стал притчей во языцех… Легендарное место, получившее свои пять минут славы.       Вот только почему-то люди забыли, что когда-то остров носил другое название.       Остров Белого Вяза.       Дерево, в чью честь когда-то был назван остров, являло собой красивейшее растение за счёт белых с золотыми прожилками листьев, что светились в ночи.       Ещë одно порождение Катаклизма, со временем начавшее играть в жизни местных поселенцев огромную роль.       Помнится, он который-последний король, любил в детстве сидеть летними ночами под этими деревьями, наслаждаясь их светом.       Впрочем, именно на Острове Белого Вяза началась история Последнего Короля.       Здесь же… Она и закончилась много лет спустя. Как и эра королевств.       Круг замкнулся.       Неудивительно, что здесь возвели такой мемориал, который существует даже годы спустя как напоминание о том жутком времени.       Гигантская шахматная доска, разделенная на четыре части, по одной на каждую страну-участницу той мясорубки.       Вместо шахматных фигур – статуи героев войны при параде.       В центре — пустой трон, будто бы состоящий из сплавленного воедино оружия, чьи части можно рассмотреть при желании.       Вместо белых клеток – квадратные плиты в цветах королевств.       Светло-зелëный, синий, белый и оранжевый.       Вейл, Мистраль, Мантл, Вакуо.       На некоторых черных клетках — фигуры гримм.       Как напоминание о том, кто истинный враг.       Та, кто стоит за всем.       Салем.       Его ошибка.       Одна из… Множества, совершенных за века существования, но едва ли не самая… Весомая.       Впрочем… Бессмысленно горевать о прошлом. Есть здесь и сейчас, которое можно менять к лучшему.       Способов — множество, опыт — не пропьешь. Особенно такой.       Да, он больше не обладает своей изначальной магической мощью, да, Всевидящие Глаза Бога были потеряны с его первым телом…       И что?       Его опыт, навыки, знания не делись никуда.       Остальное — дело наживное.       Да и надо ли… Вопрос. Сейчас ситуация не настолько критична, как было до Великой Войны.       Тогда чувство близкой катастрофы ощущалось всеми фибрами его души. Сейчас нет ничего подобного.       Враг обнаружен, меры приняты.       Разумеется, этого не достаточно. Было бы наивно считать, что королева гримм обладала лишь одной лабораторией подобной объекту «Альфа». Плюс... Не стоило списывать со счетов и обычных фанатиков королевы.        Он — инквизитор — вряд ли уничтожил всех.       Лучшее доказательство этому — гибель Саммер и охота на Рейвен.       А значит — скоро Капелле найдется работа. И не только ему. Знать бы ещё масштабы…       Слева-позади чиркнули зажигалкой.       Озпин покосился в сторону Вульфвуда, затянувшегося сигаретой.       Кривая самокрутка дымила, будучи зажатой меж обветренных губ. В глазах, нынче не скрытых очками — один вопрос.       — Звиняюсь, — произнес он, — привычка.       — Я понимаю, — ответил директор Бикона, припомнив Кроу, не расстававшегося с фляжкой с алкоголем. Не сказать, чтобы это мешало его эффективности.       Идущая сзади-справа Глинда тихо фыркнула, но промолчала. Долгий опыт на посту замдиректора приучил весьма педантичную охотницу к тому, что у охотников с хорошими шансами найдется какая-нибудь раздражающая черта, сделать с которой что-то будет проблематично и чревато лишь большим геморроем. Незабвенный Кроу Бранвен – лучшее тому доказательство.       — Разреши вопрос?       — Мм? — Вульфвуд вопросительно уставился на Озпина. Кажется, наемник не ожидал, что его станут дергать за чем-либо.       — Что вы думаете насчет этого памятника? — спросил Озпин.       — Ммм… — Ник затянулся самокруткой, задумавшись. Или – собирая в кучку какие-то свои выводы, кои он придерживал при себе. — Дорого, пафосно, нерационально, небезопасно. Если вкратце.       — Насчет безопасности можешь не пояснять. Джеймс немало прошелся по этой теме в свое время, — чуть усмехнулся директор Бикона. – Мне больше интересно… То, как это место воспринимаются человеком, выросшем в совершенно иных культурных условиях.       Вульфвуд фыркнул, оценив то, как его завуалированно обозвали пришельцем.       — У нас с памятниками вообще было туговато, — произнес охотник после небольшой паузы. — Вечный напряг с ресурсами, климат и все такое. Если что-то и строили, то из того же материала, что и основные здания и не сильно выделяющееся размерами.       — А исключения?       — Исключения… Были, — ответил брюнет, чуть усмехнувшись. — Помню, как один мнящий о себе хрен знает что полудурок отгрохал себе гигантскую статую посреди города и застраховал ее на астрономическую сумму. В итоге... Ее разнес по камушкам его старый подельник, которого он кинул где-то лет с двадцать назад. Причем это было… Так. Побочный ущерб при грандиозном ограблении. Возвращаясь к вопросу с памятниками, то… — Капелла замялся. — Скульпторы, кем бы они ни были, отлично передали фигуры тех, кто выжил. Думаю, не только их внешность, но и черты характера. Вот этот закованный в латы здоровяк — просто идеально вписывается в архетип рыцаря в сияющих доспехах, сражающегося за мир, дружбу и все такое….       Озпин повернулся к статуе, на которую показывал Вульфвуд.       Джулиус Арк при параде. В одной руке — «Кроцеа Морс», ножны-щит надеты на другую.       Прямолинейный вояка, не привыкший играть в подковерные игры и предпочитающий прямые схватки с врагом и командовать армией. Впрочем, хорошо его знавший Озпин также мог сказать, что его тактический гений — всего лишь мастерская импровизация. Джулиус частенько бывал излишне рассеян и забывал планы атаки.       А ведь кланов, подобных Аркам, было два десятка, но падение провинции Рэдволл и последующие годы мясорубки пережили только они.       — …фигуры в общем — это такая аллюзия на шахматную доску. А вот трон… Черт его знает.       — Пустой трон, будто бы сплавленный из оружия – это символ того, что последний король Вейла отказался от притязаний на создание империи, несмотря на то, что у него были шансы создать единое королевство на Ремнанте, — закончила Глинда, поправив очки.       — Почему?       — Он вступил в войну с Мантлом ради того, чтобы защитить свое королевство, а не захватить весь мир. Стань последний король императором, рано или поздно война полыхнула бы вновь, пусть и по другому поводу. А так… Порочный круг был разорван, — закончил Озпин.       — Вот уж не думал, что самый сильный король Вейла будет пацифистом, — задумчиво произнес Вульфвуд после небольшой паузы. — Кстати… А зачем мы здесь?       — Ради встречи всех директоров охотничьих академий. Нам нужно обсудить кое-что не для межконтинентальной связи. Ну и ради представления последним членам моей… Организации.       — Нахрена? — этим словом Ник выразил все свое желание участвовать в этом.       — Теодор… Как бы там ни было, директор Шейда, случись что, может помочь тебе, подкинув какую-нибудь работу или информацию.       — Ясно, — протянул Ник задумчиво.       — Постарайтесь воздержаться от того, чтобы устроить здесь драку. Это историческое место, как-никак, — произнесла Гудвич.       — Мэм, я может и имею репутацию того еще отморозка, но тормоза у меня есть, — заметил охотник чуть обиженно.       — Если бы они были не только у вас, — тихо вздохнула заместительница директора. — Теодор… Крайне спецефическая личность. Прошу это учесть.       — Учту, — серьезно кивнул охотник.       Озпин на это лишь чуть хмыкнул, предвкушая реакцию Капеллы. Это будет... Занимательно.       Меж тем троица представителей добралась до центра композиции, сиречь пустого трона. И осталась стоять рядом, ожидая остальных.       Спустя пять минут, чеканя шаг по мантилийской стороне доски, позади трона появился Айронвуд в развевающемся белом плаще. Вот только вместо Винтер Шни, которая была его адъютантом, позади-справа него шел Валентайн.       Невыразительный, скучный и крайне опасный. Как раз такой, какими и должны быть люди его профессии, вновь ставшей нужной.       Немного напоминает его воплощение как инквизитора. Та же безжалостность, та же целеустремленность. Вот только его господин идёт чуть впереди, а за его спиной нет топора палача.       Вслед за этим появился Леонардо Леонхарт, неслышно ступающий по синим клеткам, обозначавшим Мистраль. Один и о чем-то крайне задумавшийся.       И, наконец, справа появились они.       Поджарый, высокий и привлекающий внимание директор и теряющая на его фоне коротышка-заместитель. Теодор и Ксант Румпол.       Он темноволос, стрижен почти налысо и будто бы выточен из камня. Одет в клетчатый жилет, поверх которого накинут плащ цвета грозового неба, развевающийся при каждом шаге и скрепленный серебряной цепью. На ногах белые брюки с глубокими карманами, поддерживаемые серебряным поясом с круглой пряжкой. И такого же цвета высокие сапоги.       Она… Не менее колоритна. Невысокая, загорелая, золотоглазая, неопределенного возраста, с длинными рыжевато-каштановыми волосами, заплетенными в длинную косу до лодыжек, вроде бы удерживаемую золотой цепочкой. Широкая фигура лишь подчеркивалась ее одеждой. Грубое коричневое пальто без рукавов с внешней стороны и с золотистой шелковой подкладкой, в которой блестели то ли пириты, то ли праховые крапинки. Под ним – темно-зеленая туника, чуть скрадывающая фигуру и подпоясанная на талии темно-коричневым ремнем. На ногах — темно-коричневые брюки и такого же цвета ботинки.       — Озпин, Лео, Джеймс, — произнес он тягучим баритоном. — Рад вас видеть в добром здравии.       — Сорвал с языка, Тео, — пожаловался директор Бикона, пожимая протянутую руку.       — Не называй меня так, — ответил чуть нахмурившийся начальник Шейда.       — По крайней мере, это не Вуди, — проворчал Айронвуд, пожимая ладонь Лайонхарта.       — Мог бы и привыкнуть к этому. Это же Кроу. Прицепить к кому-нибудь кличку для него – святое дело, – ответил Леонардо.       — Выглядишь уставшим, — заметил директор Атласа.       — У меня много работы, — поведал директор Хейвена с тяжелым вздохом. — Да и моему заму не легче.       — Господа, мы собрались здесь не ради того, чтобы чесать языками о наших повседневных делах, — звучно стукнул Озпин своей тростью. — А ради того, чтобы свести информацию о девах воедино и решить, что нам делать дальше.       — С носительницей мантии зимы все по-прежнему без изменений, — перешёл на официальный тон Айронвуд. — Жива, здорова, под присмотром врачей. Кандидата для передачи все ещё нет. Теодор?       — Лето как в пески канула, — ответил глава Шейда. — Пропала с концами с год назад и не торопится показываться наружу. И непонятно: то ли померла, то ли просто заныкалась где-то, то ли еще что.       — Весна без изменений, — сказал Лео под скрестившимися взглядами остальных директоров. — В смысле, Рейвен есть Рейвен. Хочешь найти ее – найди ее племя. Очевидцы видели ее живой около недели назад в Бухте Полумесяца.       — Хм… Это... Хорошо, — произнес директор Бикона.       — Ты ведь что-то выяснил? — спросил прищурившийся Айронвуд.       — Кроу сейчас проверяет слухи о новой деве осени. Судя по всему, на этот раз она не гражданская, а охотница, — произнес директор Бикона. — Дам знать, если ситуация изменится.       — Хорошо. А теперь еще один вопрос: что он здесь делает? — спросил директор Шейда, кивнув в сторону Ника, изображавшего баобаб. — Вот уж не думал, что атласский могильщик, наделавший столько шума в двух королевствах, окажется членом нашего маленького кружка. Не похоже на тебя, Оз.       — Первоначально это была моя идея, — взял слово прокашлявшийся и тем самым привлекший к себе внимание Айронвуд. — Его навыки, ровно как и навыки его менее… известного коллеги оказались востребованы вследствие вскрывшейся информации.       — Его здесь нет? — уточнил директор Шейда, покосившись на едва кивнувшего ему Валентайна.       — Не вижу смысла отвлекать его от дела.       — Гримм, как тебе удалось это, Вуди? — удивился Теодор. — Ты же наемников на дух не переносишь! Вспомнить ваши отношения с той проспиртованной вороной…       — Времена меняются, а вместе с ними и спектр задач, которые надо выполнить, — произнес Айронвуд. — И спрос рождает переложение.       — Кажется, ты слишком переобщался со Шни, — директор Шейда вновь повернулся к Вульфвуду. — Что скажешь, могильщик?       — А что должен? — спросил Вульфвуд, выпустив облачко дыма. — Оправдаться?Не дождешься. Я — тот, кто я есть, и это не исправит даже смерть.       — Твоя? Или чья-то еще?       — Да, — ответил Капелла.       Теодор фыркнул.       — А имя-то у тебя есть?       — Николас ди Вульфвуд, он же Капелла, он же могильщик... К вашим услугам.       — Теодор, — произнес директор Шейда, протягивая ладонь. — Титулов и прозвищ не имею.       Охотник пожал протянутую ладонь и даже не дрогнул лицом, когда ее сжало со всей силы, лишь повторил такой же трюк.       Это мерянье силой продолжалось с минуту, после чего директор Шейда расцепил рукопожатие.       — Силен, чертяка, — произнес он, тряхнув ладонью, усмехнувшись. — Смахнемся?       — Не здесь и не сейчас, — влезла Ксант. — Дела прежде всего.       — Верно, — сказал Озпин, подтверждая начинание заместителя директора Шейда. — А теперь перейдем к более... Располагающей части нашей встречи…

***

Тихо, мирно, с каким-то налетом ушедшей эпохи, до сих пор выражавшейся в местной архитектуре, с брусчаткой вместо нормального асфальта…       Именно таковым был единственный город на острове, носящий гордое название Витал-таун.       Как ни странно, ему подходило.       Способов добраться до материка было три.       Первый – на воздушном транспорте до большой земли. Второй — то же самое, но на корабле. Третий – по немаленьких размеров мосту, соединявшему в себе автомобильную трассу, ветку железной дороги и две пешеходных дороги.       По рассказу Озпина, этот мост возвели в первые годы после Великой войны как часть инфраструктуры для турнира, первое время проводящегося здесь.       Ник из любопытства даже сходил поглазесть на старый стадион.       Овальный амфитеатр, арена которого когда-то была огорожена от зрительских мест силовым куполом, нынче был местом отдыха для местных, которые разбили там немаленький парк, где цвели белые вязы.       В общем, все такое уютное мирное место, которое имело смысл посетить хотя бы из любопытства.       На Гансмоке такое не смогли бы построить в силу определенных причин, а здесь— пожалуйста, и даже больше.       Ник по какому-то совпадению не был на нынешнем месте проведения Турнира – колизее Амити, что вне турниров находился в Атласе. Так, видел его громаду одним глазком. Выглядело не менее впечатляюще, чем Ковчег или дом Тонгари. Но то... Остатки потерянных технологий.       Здесь же… Стадион был построен с нуля.       В общем, повод для гордости для ремнантцев.       Что до этого места... Оно было просто напоминанием об их прошлом. Занесло сюда Ника исключительно по воле директора Бикона, решившего устроить одному из своих подчиненных небольшую экскурсию по Ремнанту и памятным местам.       Не то чтобы сам Ник рвался сюда… Его куда больше привлекали всякие злачные местечки вроде гавани полумесяца, но здесь хотя бы не было нужды размахивать «Карателем» сверх нужды.       А еще можно было затариться каким-нибудь подарком, что придется девушке по вкусу — для Теслы.       Вообще говоря, налаживание отношений с подопечной шло с переменным успехом. Сказывалось и отсутствие опыта Вульфвуда в таких делах, и то, что у самой Миглио характерец был той еще мешаниной из самых различных черт.       Хорошо еще, Кроу с Тайянгом могли что-то подсказать – опыт воспитания двух мелких зараз хоть что-то да значит.       Плюс, по словам Тайянга, Тесла в общем-то не слишком далеко ушла в некоторых аспектах от обычных сверстниц. А значит, ей в теории могли прийтись по вкусу какие-нибудь скромные, но изящные бижутерии… Хотя охотник больше склонялся к набору для ухода за «лунным бликом» и «козырным тузом» и отборной порцией высококласного праха. По крайней мере, Ник точно знал, что ей это пригодится. И не вызовет негативной реакции.       Хотя… Охотники вообще не слишком жаловали всякие украшения типа колец и браслетов. Всякие кулоны, ожерелья, аккуратные серьги — другое дело.       — Ищешь что-нибудь особенное?       Ник обернулся. Позади него стоял давешний знакомец, сиречь Теодор. На сей раз в одиночестве. С момента собрания четырех директоров, плавно перетекшее в местный ресторан, Ник не видел никого из руководителей охотничьих академий, их замов или просто личностей, посвященных в кое-какие тайны.       Пока у него было время прогуляться по округе.       — Предположим, — обтекаемо ответил охотник. — А что?       — Если тебе нужна ювелирка – то ты прямо напротив витрины магазина, — произнес визави, указав пальцем на ближайшую витрину.       — Надеешься, что я ограблю ее? — спросил охотник, склонив голову набок.       — Кто его знает, что в твоей голове, — пожал плечами Теодор.       — Не факт, что ей это понравится. Я про покупку оттуда.       — Жена? Любовница? Сама? — предположил директор Шейда.       — Мимо. Дочь. Приемная, — произнес Вульфвуд после небольшой паузы.       — Ты не похож на примерного отца.       — Внешность бывает обманчива, — неопределенно пожал плечами Вульфвуд, чуть повернувшись корпусом к своему собеседнику. — Так что хотел-то?       — Пытаюсь понять, кто ты такой и ради чего присоединился к группе Озпина, — ответил директор Шейда.       — В свое время я насмотрелся на то, как мир разваливается на части. Тихие руины; воняющие, распухшие от голода тела несчастных… Это не то, что хочется вспоминать. Но... Оно не уходит. Всегда остается вот здесь, — Вульфвуд выразительно постучал себя пальцем по виску. — Когда мне предложили эту работу… Я согласился. Потому что это правильно и потому что мои навыки послужат благому делу. А репутация и прочее... Так. Мелочи жизни. Привык уже.       — Я не слышал ни о чем подобном, — произнес нахмурившийся охотник.       — И не услышишь, — Вульфвуд быстро глянул на свиток и, пробежавшись глазами по тексту, развернулся.— Ладно. Был рад поболтать, но, похоже, меня ждут. Счастливо оставаться, что ли.       — Вульфвуд! — донеслось до Ника в спину, когда он преодолел уже метров пять. — Будешь в Вакуо — приходи в Шейд! Смахнемся!       — Как только – так сразу!— пообещал чуть усмехнувшийся Капелла, поправивший обмотку «Карателя» и пошедший к станции.