***
— А вот и наша голубка, похитившая сердце молодого принца! — блестя дорогой парчой, Серсея радушно расставила руки в стороны и поприветствовала Сансу у разрушенной башни. Смешавшись, Санса присела перед королевой в поклоне. — Ваша милость... — Говорят, это случилось здесь, — поджав губы, Серсея Ланнистер приняла на себя сверхтрагический вид. Не знай Санса, что в падении Брандона как-то замешаны Ланнистеры, она бы и то поверила разыгранной драме. — Мои соболезнования. Для твоей семьи это настоящий удар. — Благодарю, ваша милость, — потупив голову, Санса вновь поклонилась. — Вы изъявили желание видеть меня. — Да... Верно... — соединив руки перед собой, королева пошла вперед, и окруженная ее фрейлинами за ней пошла и Санса. — В это верится с трудом, но однажды я тоже была молоденькой девочкой. Помнится, мне тоже нравились истории о турнирах и рыцарях, — улыбнувшись, Серсея оглянулась, и солнце отразилось золотом в ее уложенных на южный лад волосах. Санса помнила эту улыбку. Улыбку, заставлявшую ее всегда думать, что королева питает к ней самые теплые чувства. В той жизни Санса впала во власть красоты, обаяния, обходительности королевы, а потому старалась всячески угодить и Серсее, и принцу. Во всем. Она искренне восхищалась своей будущей свекровью, даже когда помолвка с принцем обернулась для нее сущим кошмаром. А потом Джоффри выдал настоящие мысли матери, назвавшей Сансу дурочкой. Нет. Теперь она не была дурочкой. Теперь Санса знала наверняка — золотые львы не улыбаются. Они лишь показывают зубы, которыми с легкостью перегрызут тебе глотку, если понадобится. — Ах, — воскликнула Серсея. — Помнится, тогда я мечтала, что кто-нибудь из отважных юношей станет моим мужем, милое дитя. А потом я стала королевой Семи королевств. Однажды ей могла бы стать и ты, голубка... — Вы очень добры, ваша милость... К сожалению, в скором времени должен начаться турнир... — Ах да... Ты очень отважная, — похвалив Сансу, Серсея сорвала острый лист с обвившего башню плюща и безжалостно сжала его в ладони. — Даже я не рискнула бы просить что-то у разъяренного короля, но... Никогда не поздно отступить назад, чтобы сделать два шага вперед, — улыбнулась Серсея. Вот зачем ее позвали. Не мытьем, так катаньем... Принц, видимо, очень захотел себе новую игрушку, раз Серсея, преступив свою гордость, вынуждена уговаривать ее, Сансу, отказаться от турнира. Ну уж нет. Игрушкой Джоффри она не станет. На роль пленницы Ланнистеры могут подыскать кого-нибудь другого, но точно не ее. — Ты очень понравилась моему сыну. Если бы ты согласилась стать его невестой, ты бы открыла для себя совершенно новый мир, — мир боли и унижения, подумала Санса Старк. — Когда-нибудь ты одарила бы престол наследниками, и я уверена, они бы стали самыми прекрасными принцами и принцессами. — В Семи королевствах есть другие леди, которые многим красивее и... Умнее меня... — настал черед Сансы разыгрывать свою роль — роль наивной дурочки. — Возможно, они подарили бы Железному трону еще лучших принцев. — Хм... Если бы ты только раз посмотрела на Красный замок... Там не так мрачно, как на Севере. — Север — мой дом, — вырвалось у Сансы. — Я бы... Я бы не хотела уезжать из дома, ваше величество. — Каждая женщина однажды покидает свой дом, — Серсея потрепала Сансу по щеке, будто и вправду старалась приободрить ее. — Тебе должно быть известно, что твой отец станет десницей. Вы бы могли вместе приехать в столицу. Тебе бы не было так одиноко... — Мой отец еще не дал согласия. — Это вопрос времени. Никто не станет отказываться от королевского предложения, если он, конечно же, не глуп. Вот и послышался первый львиный рык. Да... Глупо было отказываться от королевского предложения, не знай всего того, о чем знала она, Санса. Санса Старк внимательно посмотрела на Серсею. А что если... Что если бы она рассказала ей о том, почему ни ей, ни уж, тем более, отцу нельзя ехать в столицу? Роберт не уважал свою жену, но все же он к ней прислушивался. Когда Серсея приказала убить ни в чем не повинную Леди, король Роберт даже и не подумал возразить. Желавшая как никто другой сохранить свою тайну Серсея могла бы стать ее надежным союзником. Разве нет? Теплая улыбка, да весь этот спектакль доброй королевы-матери едва не развязали ей язык, и на секунду одурманенная Санса подумала, что вместе с Серсеей они бы обязательно что-нибудь да придумали. — Мы Старки, ваше величество, — прикусив язык, сказала Санса, вновь увидев в мягкой улыбке королевы Ланнистерши блеск львиных клыков. Ей по-прежнему нужно было молчать. Скажи она Серсее о всей известной ей правде, и та умертвит всех Старков еще до начала следующего дня. — Мы — верные Хранители Севера, служившие короне испокон веков. Останься мы в Винтерфелле, вы бы получили самых преданных вассалов, что послужат вашему мужу, вашему сыну и вашим внукам. Верой и правдой...Чтобы ни случилось, какой бы враг не пришел на наши земли... — Разумеется. Серсея Ланнистер лишь усмехнулась высокопарным разглагольствованиям, не подозревая о каких врагах говорит Санса Старк. Все также улыбавшаяся королева махнула рукой, и фрейлины бережно укутали ее плечи теплым лисьим жилетом. Королева была недовольна. Санса эта чувствовала, но если она сумела сказать «нет» королю, то уж тем более могла сказать «нет» королеве. — Ваш брат был бы лучшим советником его величеству. — К сожалению, этого не хочет ни король, ни Джейме, — Санса опустила голову. Она говорила о Тирионе, а не о Джейме. — Жаль... Мой сын очень расстроится. Во всех Семи королевствах нет другой такой красавицы, — польстила Серсея. — Я уверена, ваш сын заслуживает лучшей королевы... Как вы... — польстила в ответ Санса. — Принц все еще может победить, милая. Разве нет? Как жаль, что моему сыну придется биться с бастардом... — упрекнула ее Серсея, и Санса взволнованно сжала складку на юбке платья. — Мне очень жаль. Я не знала о его участии. Я очень сожалею об этом. — Ну! Будь по-твоему, голубка. Улыбки, теплые слова и не менее теплые прощания. На место ушедшей Сансы пришел Джейме Ланнистер, и, отозвав своих фрейлин, оставшаяся с братом королева скорчилась в отвращении, обнажив свою истинную натуру. — Бестолковая выскочка... Жаль, что тогда ты скинул ее брата, а не ее... — Говори тише. — Не буду. Скажи Сандору чтобы готовился. Она хочет турнир! Она получит самый убогий турнир, который только можно вообразить.***
Стоявший на стене Русе Болтон вглядывался в бескрайние северные просторы. Его невольно одолевали думы об иронии судьбы, закрепляющей за некоторыми домами пожизненные титулы. Даже правую руку короля каждый из властителей Семи королевств выбирал себе по вкусу, а Хранителями Севера всегда были, есть и будут Старки, удерживавшие свой статус по праву крови. Словно на Севере не было других не менее благородных домов! Заскрипели половицы деревянного настила, и Русе Болтон, заложивший большие пальцы за пояс, оглянулся. — Мне казалось, я довольно ясно выразился, когда сказал следить за леди Старк, Рамси... — Ну не могу же я... — Ты не можешь. Ты должен, — строго сказал отец, двинувшись вперед по стене. — Она не простая девушка. Она — леди, брак с которой возвысит и тебя, и твой дом. Ты должен следовать за ней по пятам, говорить ей то, что она хочет услышать, быть готовым помочь, если ей понадобится помощь... — бастард недовольно покривился. Быть шутом у маленькой девочки, пускай девочка и должна была в один день вырасти в женщину, в его планы не входило. — И все это до тех пор, пока вопрос о вашем браке не будет решенным. — Чтобы она стала моей женой, достаточно выиграть турнир. — Исход решается не только выигрышем, но и симпатией судей, — фыркнул Русе. — Если твой соперник окажется равным по силе, а то и превзойдет тебя, единственное, что сможет помочь судейству в твою пользу — это благосклонность короля или той, ради которой весь этот турнир проводится. Не всегда достичь цели можно лишь грубой силой. Многие битвы были выиграны еще до начала... Хитростью. А не силой, — вздернув брови, Русе Болтон вздохнул. Он требовал от своего ублюдка слишком многого, но... — Как знать... Девочка выпросила у короля турнир. С таким же успехом она могла бы выпросить брак с приглянувшимся ей лордом... Но, — Русе насмешливо оглядел своего ублюдка. — Это, боюсь, маловероятно. Склонив голову, Рамси насупился. В нем откровенно сомневались, а то и насмехались. Оставив недовольства сына без внимания, Русе Болтон уверенно поднялся по лестнице, и со стены Болтонам открылся вид на поле, приготовленное для турнира. — Вместе с тобой на руку леди Старк претендуют двенадцать человек... Принца я тоже учитываю. Вас ждет три испытания, посредством которых выберется сильнейший, — Рамси прикусил губу. Заложив руки за спину, Русе продолжил рассказывать о грядущем турнире. — В первом испытании участвовать будет десять человек. Сильнейший из вас сразится с принцем, но... Лишь в самом конце. Королева очень хочет его победы, но поверь мне, твоей победы я хочу куда больше, — многозначительно посмотрел отец на сына, и посчитавший в уме бастард прищурился. — Десять? — Вас изберут по жеребьевке. Так как Джоффри Баратеон не участвует, один из претендентов останется без оппонента, — повел головой лорд Дредфорта. — Королева решила милостиво позволить одному из участников испытать удачу. Во время жеребьевки кто-то сможет вытащить белую суконку. Счастливчик встретится с остальными в следующем испытании, минуя первого. — И что же будет, если кусок тряпки достанется не мне? — Хм. Королева запретила копейные сшибки, оставив их для тех, кто собирается просто покрасоваться перед королем. Тем же лучше... — лорд Болтон глубоко вздохнул. — Тем же хуже, что... Она запретила использовать замену. Лордам придется биться самим, — этим пунктом введенных королевой Серсеей правил Русе был очень недоволен. Была бы его воля, он для пущей надежности доверил биться в турнире одному из своих лучших воинов, а не Рамси. — И какое же оружие мы будем использовать? — Дубинки и деревянные мечи... — Русе вытянул руку и указал на поле. — Обычное меле. В первом поединке вы сразитесь верхом трое на трое. Это имитация полевого сражения. На конце ристалища, — тыкнул он в один конец, а затем в другой, — будут стоять знамена домов, которые вы представляете. Победит тот, кто собьет знамя противника, либо останется в седле. Я дам тебе двух лучших воинов, которые есть. Глядя на украшенное флажками ристалище, Рамси поджал губы. В голове его наскоро разыгралась битва, и он, подивившись легкости задания, довольно хмыкнул. — Ты с чем-то не согласен? — Мне не нужны лучшие воины, — хищно улыбнулся бастард. Светлые глаза его довольно блеснули от замечательной идеи, пришедшей в голову. — Дай мне тех, что не выпадут из седла от одного удара.***
Блеклое северное солнце достигло зенита. Отчаянно взмыли к нему разноцветные флажки, украсившие обтесанные брусья помостов и ограждений. Мерно качались пестрые знамена домов, отороченные подобранной в цвет бахромой. Под навесом жужжали трибуны, переговариваясь о чем-то своем. Протянув вперёд руку, в сторону поля, Робб объяснял маленькому Рикону, что сейчас произойдет. Арья недовольно вздыхала, оглядываясь по сторонам. Она и сама посоперничала бы в стрельбе из лука, но ей как леди этого, разумеется, не позволили. Исподтишка Арья посмотрела на сестру, сидевшую бок о бок рядом. Принарядившаяся Санса дрожала от волнения. Вившиеся с висков две рыжие косы сплетались в красивую улитку на затылке. Крылом лоснились по спине распущенные волосы, отбрасывая на скупом северном солнце медные блики. Воодушевленно вглядываясь в знамена, Санса нервно перебирала ткань удлиненных рукавов нового платья да одергивала красивый ворот, украшенный узлами в два ряда. Напоминавшие лепестки невиданных цветов узлы плавно переходили в плотный лиф и спускались к широкой юбке. Серо-голубой наряд перекликался со светлыми глазами Сансы, придавая их взволнованному блеску самый привлекательный вид. Рдели бархатные щеки от прохлады северного утра. От частых покусываний алели девичьи губы, и при взгляде на молодую волчицу становилось ясным — северный цветочек Винтерфелла, украшенный узлами-шипами, налился нежным бутончиком, готовясь распуститься навстречу своему будущему. Грузно поднявшись по лестнице, король уселся в уготованное ему ложе. Одесную сел и Эддард Старк. Прошедший мимо Джоффри многозначительно посмотрел на нее, и Санса все так же учтиво склонила перед ним голову. — Можете начинать, — дал отмашку Роберт, и едва он договорил, затрубили горны, ударившись гулким эхом о темные стены Винтерфелла. Взмыли вверх войлочные палочки, и над трибунами раздалась пугающая дробь литавр. На широкое поле выехали три всадника, облаченные в одеяние одного цвета. Один из них вез древко с гербом Карстарков. За ним выехала следующая троица. За ней другая. Становясь в ряд, на поле выехало столько всадников, что они едва уместились перед трибуной. Чувствуя витавшее над полем возбуждение их кони прижимали уши, били копытом оземь и сердито фырчали. Внезапно одна из лошадей поднялась на дыбы, вынеся своего наездника вперед. Широкий в плечах, статный мужчина ловко удержался в седле, сказав что-то, и зрители, сидевшие неподалеку одобрительно засмеялись. Усмехнулся и король, и не услышавшая шутки статного рыцаря Санса досадливо поджала губы. Вернув коня в строй, мужчина откинул назад пышную шапку каштановых волос, и Санса Старк внимательно посмотрела на него. На серебристом гербе храбреца красовался черный топор. Сервины! Серая в яблоках лошадь наконец успокоилась, выставив вперед облаченную в черный гольф ногу, и, похлопав верного коня по шее, лорд Сервин посмотрел на леди Старк. Мягко улыбнувшись, он почтительно склонил голову, и в мгновение на девичьих щеках распустились два алых цветка смущения. Перед всадниками появились судья. Судейство поручили мейстеру Лювину, Касселю и сиру Иллину Пейну, как представителю короны. Гремя цепью Лювин выкрикивал правила, запрещавшие бить в голову и по лошади. Он объяснял ход соревнований, но Санса практически его не слушала, наблюдая за своими рыцарями. Случайно она встретилась с Рамси и, одарив того очередной надменностью, отвернулась в сторону лорда Сервина. — Это Меинфард Сервин, младший брат лорда Меджера. А там Теон, — объяснил Робб Рикону. — Меинфард Сервин, — тихо повторила Санса. — Но разве у Теона есть свои люди? — спросил Рикон. — Пришлось одолжить ему наших. Кто знает, может из-за этого нашу сестренку окрутит этот ужасный морской Кракен? — Санса искренне возмутилась, но и Робб, и Рикон, и Арья еще долго смеялись над этой несуразной шуткой. К всадникам поднесли мешок красного бархата, поглотившего в своей утробе одиннадцать лоскутков, изображавших гербы соревнующихся. — Я вытащу из мешка шесть шевронов участников, которые затем найдут в этом мешке своего соперника, — Лювин по локоть нырнул внутрь мешка и, покопавшись сухой рукой, вытянул герб первого дома. — Мандерли, — пришпорив коня, лорд Мандерли выехал вперед. — Болтон, — ухмыльнувшись, Рамси вдарил коня в бока. — Хантер, — чужак, прибывший из Долины, горделиво оглядел присутствовавших. — Грейджой. Толхарт. Локк... Названные лорды выехали вперед, встав в одну шеренгу. Лювин подошел к трибуне, и принц, оглядев присутствовавших, опустил в мешок лоскут белого шелка, как наказывала мать. Началась жеребьевка, и возможность первому испытать удачу выпала молодому лорду Мандерли. Рука его скрылась в горловине мешка, и спустя мгновение он достал оттуда лоскут своего оппонента. Рамси в противники достался лорд Карстарк. Хантер изрядно посмеялся, когда в соперники боги послали ему другого рыцаря из Долины. Жеребьевка затягивалась и заскучавшая Санса вновь поймала на себе взгляд лорда Сервина, не удостоившегося чести выбирать себе противника. Придерживая одной рукой поводья, он изучающе разглядывал ее, безмолвно выражая свое восхищение. Не было в этом взгляде ничего пошлого или неприличного. Лорд Сервин показался леди Старк достаточно привлекательным, и хотя по правилам приличия не положено было так долго смотреть на мужчину, Санса смотрела, невольно умоляя богов сделать так, чтобы он оказался в числе победителей. Раздался победный смех. Теон Грейджой поднял над головой зажатый в руку белый шелк. — Почему? — Принц не будет участвовать в испытании, и вместе с ним его возможный соперник, — потрепал голову Рикона Робб Старк. — Теону очень повезло. Последним свою судьбу решил лорд Толхарт, вытянув серебристое сукно, украшенное черным боевым топором, и навеянная жеребьевкой скука сошла на нет. Участники встали в очередь по бокам от поля. Трибунам передался дух возбуждения, и зрители с трепетом приготовились к началу турнира. Под утробную дробь литавр на поле выехал лорд Мандерли. Едва возмужав, он волновался и от волнения не попадал в такт с лошадью, шумно плюхаясь в седле. Сансе стало его даже жаль, ибо в соперники ему достался куда более уверенный в себе лорд Уэйнвуд, пускай и такой же молодой. Отъехав друг от друга, знаменосцы водрузили знамена по краям ристалища. Воины разобрали деревянные мечи и палицы. Судьи разошлись в стороны. По взмаху Лювина затрубил горн, и первая схватка турнира началась. Шестеро всадников сошлись на середине. Испуганно заржали лошади, отрывая ноги от земли словно ошпаренные. Их всадники лишь плотнее натянули удила, стараясь получше замахнуться и сразить врага своим игрушечным орудием. Первым пал наездник лорда Уэйнвуда. Наскоро тот отполз из-под копыт, и его конь, нервно клацая зубами о сбрую, понесся вперед, повалив одного из противников вместе с лошадью. Вторая пара решила исход боя в пользу дома Мандерли. На поле остались лишь мальчишки — лорды, которые наотмашь лупили друг друга дубинками, словно прачки, выбивавшие пыль. Не выдержав, конь лорда Уэйнвуда встал на дыбы и сбросил молодого седока со спины. Бой был окончен. Вновь прогудел унылый охотничий горн, возвещая о первой победе на турнире, и барабанщики отбили дробь, отозвавшуюся в сердцах зрителей. Напрасно Доннел Уэйвуд пытался оправдать свое поражение пугливостью бестолкового животного. Потряс баккенбардами Кассель, и Иллин Пейн, сурово нахмурив брови, согласно кивнул мейстеру Лювину. Трое судей безоговорочно присудили победу лорду Мандерли, и, едва удержав древко знамени в руке, тот проехал перед королем и перед возможной невестой. Трибуны умеренно поприветствовали первого победителя. Облаченный в черное, с едва вспыхивавшими по костюму красными нитями, на поле появился Рамси Болтон. С черными наплечниками, одетый как с иголочки, Рамси удачно спрятал свое происхождение за маской лорда. Отец приказал выдать ему черного коня с белой звездой во лбу. Украшенная отменной сбруей лошадь красовалась тонкими белыми ногами, и бастард уверенно встал на свою позицию. Хлопнуло черное знамя с распятием, и двое всадников, следовавшие на черных как воронье конях, послушно встали за своим молодым лордом. Блеснули на свету их яйцевидные шлемы. Горн. Крики. Топот. Плотным столбом взмыла едва осевшая после первого поединка пыль. Шестеро всадников ринулись на встречу друг другу. Придержав лошадь, один заехал за спину бастарда, и оба сместились правее. Уверенно ведя коня, Рамси замахнулся палицей, но вместо удара кинул ее в не ожидавшего такого маневра солдата лорда Карстарка. Тот отбил палицу деревянным мечом, а отбиться от стремительно налетевшего на него солдата, следовавшего сразу же за бастардом, уже не смог. Получив удар, он вылетел из седла. Лорд Карстарк кинулся на место павшего, замахнулся и, прорычав, обрушил удар по крупу вражеской лошади. Заливистое ржание огласило ристалище. Конь встал на дыбы, но солдат Болтонов удержал равновесие. Лорд Карстарк снова нанес сокрушительный удар, и... Горн. Вдарили обтянутые кожей литавры, и битва окончилась также скоро, как и началась. Санса, наблюдавшая за лордом Карстарком, часто задышала и лишь сейчас кинулась выискивать среди всадников Рамси. На другом конце ристалища оседала пыль. В клубах ее стоял бастард, зажавший в руке вырванное из земли черное с белой вспышкой знамя Карстарков. Ощетинившись, Рамси Болтон разжал руку, и древко гулко звякнуло о землю, подняв очередной столп пыли. — Но они не все упали на землю? — спросил у брата Рикон. — Лорд Болтон обхитрил противника и взял крепость, пока лорд Карстарк увлекся битвой. — Это хитрость, — крикнул лорд Карстарк, но ни Кассель, ни Лювин, ни Иллин Пейн, не смотря на его возмущения, нарушений не нашли, ведь бастард действовал согласно правилам. — А вот бить по лошади точно запрещено, милорд... — устыдил Карстарка Лювин. Взяв в руку черное полотнище с распятием, Рамси Болтон проехал перед королем, придержав коня перед леди Старк. Санса была недовольна его победой, и оттого он еще радостней оскалился ей в ответ. На один шаг он приблизился к тому, чтобы стать ее законным мужем, и, чем больше бастард думал об этом, тем грандиознее становились его планы на рыжую гордячку. Из-за его победы остаток первого дня турнира Санса практически просмотрела. Она даже не помнила имена победивших, пока на ристалище не появилась последняя пара. Последними на поле битвы предстали лорд Толхарт и лорд Сервин. Два северянина пожали друг другу руки словно старые друзья и разъехались по углам, как и многие до них. Вновь прозвучал горн. Вновь ударили барабаны, и храбрые мужи встретились на поле боя. Скучавшие трибуны вновь озарил интерес. Как же храбро бился лорд Сервин. Солдатам Толхарта удалось выбить из седла его двух компаньонов, но лорд Меинфард совладал с одним и со вторым, от усердия разбив свой деревянный меч в щепки. Его солдат наскоро одолжил ему свою палицу. Не пропустив ни одного удара, лорд Сервин отважно сражался, и его конь бесстрашно следовал за уверенной рукой наездника, ни разу не изменив холодной выдержке. Когда отчаявшийся лорд Толхарт решил повторить трюк бастарда Рамси Болтона, и что есть мочи кинулся к серебристому знамени Сервинов, лорд Меинфард пришпорил своего серого в яблоках коня. Звеня ногами, животное с легкостью перегнало соперника, и, сражаясь у самого знамени Сервинов, лорд Меинфард одолел лорда Толхарта, повалив того наземь. Солнце клонилось к земле, когда над полем перед Винтерфеллом раздался уставший звук горна. Под овации трибун лорд Сервин соскочил с коня, помог лорду Толхарту подняться, а оглянувшись на Сансу, с такой же легкостью запрыгнул обратно на коня. Подняв над головой серебристое знамя, лорд Меинфард поклонился Роберту, сыскав королевскую похвалу, а на подъезде к Сансе полез в сумку, прикрепленную к седлу. Достав оттуда белую розу, он протянул его вставшей Сансе. Он что-то сказал. Стоявший неподалеку Рамси Болтон не услышал слов, но он точно видел, как зарделись пуще закатного солнца щеки Сансы. Приняв дар, миледи нежно улыбнулась победителю. На пиру, последовавшим за первым днем турнира, Санса Старк не сводила с лорда Сервина глаз, как бы на нее не смотрели ни Джоффри, ни Рамси. Сидевший на другом конце зала, лорд Меинфард болтал с Тирионом Ланнистером и порой смотрел на нее в ответ. Нежно. Пылко. Восхищенно. Иногда к нему присоединялся и Бес, поднимая налитый до краев кубок за старшую дочь Эддарда Старка, и, зная наверняка, что речь идет о ней, Санса стыдливо опускала глаза. Белел подаренный цветок, вплетенный в рыжие косы, и одурманенная самыми приятными мыслями Санса Старк не верила в свершившееся чудо. Девичье сердечко вот-вот готово было выпрыгнуть из груди от счастья, ведь боги послали ей того самого рыцаря. Если бы все зависело только от нее, Санса присудила бы победу лорду Сервину прямо сейчас. — Ты одолел соперника. Мои поздравления...Ты чувствуешь себя победителем? — выпив воды, спросил Русе. Ревниво поглядывавший на Сансу бастард поджал губы. — Я победил... Многие битвы выигрываются не грубой силой, разве нет? — Такими трюками ты не сыщешь ни расположение короля, ни расположение девушки, — вновь раскритиковал его отец. — На том краю сидит истинный победитель. Сегодня он завоевал не только победу, но и внимание леди Старк. Разбирая куропатку, Рамси зло посмотрел на Сервина и мысленно содрал с того кожу. К пущему неудовольствию, Санса так и рдела, не удостоив бастарда даже горделивым прищуром. Гордячка всецело была поглощена Меинфардом Сервином. На выходе из зала этим двум удалось перекинуться парой слов, и ушла Санса с блестевшими от радости глазами, воспламенив бастардское желание победить с новой силой. Лежа в кровати, Санса Старк никак не могла уснуть, поглаживая прикорнувшую рядом Леди. До мельчайших подробностей она вспоминала поединок Сервина и Толхарта. Сколько благородства, сколько чести было в молодом лорде Сервине. Он был силен. Он был хорошим воином. Он был выше Робба, и уж тем более выше Рамси Болтона! По происхождению, росту и, наверняка, уму. У него были добрые зеленые глаза, отливавшие желто-коричневым ободком вокруг зрачка. Мысленно Санса родила лорду Сервину трех таких же зеленоглазых детей и окутала уютом воображенное семейное гнездышко. Стать и широкие плечи невольно заставляли задуматься о том, каково бы было оказаться в объятиях лорда Меинфарда, и покрасневшая от своих мыслей Санса что есть силы прижала подушку к себе. Вот, кто спасет ее и от Джоффри, и от Рамси. Иначе быть не может... Леди Санса Сервин... Ах! Знал бы лорд Меинфард, какой замечательной леди Сервин она станет.