***
Крики... Проклятья... Сдавливающая грудь духота... Вошедшее в зенит солнце ослепило глаза, и он зажмурился. Попытался остановиться, но его безжалостно волочили под руки, ни на миг не давая передохнуть. Туда. В скопище людей, неистовствовавших от гнева. Сотни рук тянулись к нему, стараясь зацепить, ударить, поцарапать. Изрыгнув страшный посул, кто-то запустил в него камнем, и тот прямиком угодил ему в голову. В ушах зазвенело. По лбу заструилась кровь. Изменник слышал он отовсюду. Изменник повторяли сотни голосов. С тоской Нед Старк посмотрел вдаль, видя наяву дом, жену и детей. На помосте статуи Хранитель Севера заметил сжавшегося ребенка, напуганного и потерянного, и у осознавшего в какую ловушку угодил Неда защемило сердце. – Измена не останется безнаказанной... Сир Иллин... Принесите его голову... Жестокосердный мальчишка улыбался приобретенной власти. Услышав его приказ, беснующаяся толпа закричала с новой силой, требуя смерти предателю, и Нед Старк склонил голову. Как же было страшно умирать. Как же громко колотилось сердце в груди. Она была права. Права... Если бы он только послушал... В благородной стали отразилось блеклое безучастное солнце. Со свистом опустился занесенный меч, и его жизнь в мгновение прекратилась. Отсеченная голова покатилась в толпу. Кто-то брезгливо пнул ее как кочан капусты. Обезглавленное тело повалилось наземь, и из зиявшей раны потекла кровь. Волчья кровь... Кровь текла, не останавливаясь, и от разраставшейся алой каемки в стороны пугливо разбегались люди. Сколько же крови вышло, а кровавая жижа текла и текла. Опустела площадь перед Септой, и кровавая пучина зашевелилась. Заплескалась серебристыми всполохами появившихся из неоткуда рыб. Светловолосый ребенок бросал в них камни, пытаясь отбиться, но бордовая пучина безжалостно поглотила его. Палач вошел в кровяное озеро. Хищно он вцепился за намокшие от крови волосы, и, роняя рубиновые капли, над площадью вознеслась голова. Это был не Нед. Искаженное смертью лицо принадлежало королю Севера, Роббу Старку.***
Робб... Втянув сквозь зубы воздух, Санса проснулась. Девушка сжалась от увиденного, и все никак не могла избавиться от неприятного ощущения склизкого кошмара. Наяву слышались противные всплески в крови, да виделась отрубленная голова брата. Пустив легкую дымку, дотлели угли в камине. Комната наполнилась предрассветным сумраком. Из лесу послышалась зашелестевшая листва, и от налетевшего ветра стукнула ставня. Под дверью загудел сквозняк. Одеяло спало ниже талии, оттого ей стало холодно, но укрыться Санса не решилась. Она была не одна. Бастард уже не спал. Лежа на боку, девушка его не видела, но чувствовала – задумчиво Рамси Болтон проводил по ее оголенной спине рукой, следуя линиям почти заживших ссадин. Отрешенно он думал о своем, оттого пробуждение девушки осталось бастардом незамеченным. Размышлял Рамси Болтон о Теоне Грейджое, принце Винтерфелла и Железных островов. Как же этот слизняк вертелся на кресте! Плача по своей жестокой судьбе пленника, Теон выкладывал своему мучителю все как на духу. Он ненавидел Старков! Он пытался выслужиться перед отцом и восславить свой дом. Он высек Сансу, пытаясь выяснить, куда сбежали мелкие Старки. До этого он пытался изнасиловать ее, и, наверное, совершил бы задуманное, если б милая жена не упорхнула к болтоновскому гарнизону в лес. Теон был пьян. Он сам не ведал, что творил – оправдывался Грейджой, признаваясь в постыдном поступке, но вспоминавший его исповедь Рамси Болтон лишь беззвучно мямлил губами, кривляя измазанного соплями Теона. Пьяный пытается сотворить то, что у трезвого на уме, оттого в его оправдания Рамси даже не вслушивался, ярясь еще больше. Теон посмел прикоснуться к тому, к чему прикасаться не имел права, а такое Болтонами не прощалось. Пережевывая свои мысли, бастард зло скрежетал зубами. Блуждая пальцем по спине жены, он остановился на темной точке – аккуратной родинке под лопаткой, и дума его обрела четкую форму... Всколыхнулась перина. Рамси быстро соскочил с кровати, наскоро оделся и вышел. Оставшись одна, Санса блаженно натянула одеяло до подбородка, позволив утонуть себе в приятной предрассветной дреме.***
По коридору пролетела тень. Скрипнула дверь, и крест затрясся. Предчувствуя очередную пытку, Теон Грейджой забился пойманной птицей, и успокоить его удалось не сразу. – Тщ... Тщ... – Нет, прошу, – с головы Теона стянули мешок. – Прошу! – Не кричи, – бастард плотно прижал ладонь ко рту Грейджоя. – Везде шпионы. У меня есть новости. От твоей сестры, – тихо проговорил Рамси. Оглянувшись, он прислушался к звукам в коридоре. – Ты должен бежать... Бежать! Я не мог отпустить тебя раньше. Это все из-за Сансы! Она заставила меня. Я должен был... Знал бы ты... – на лице своем лорд Болтон изобразил искреннее сожаление о содеянных пытках. – Она приказала, чтобы я скормил тебя лютоволку. Кусочек за кусочком. Я... Я этого не сделаю. Никогда! Ты меня слышишь? – Теон испуганно замотал головой, замычав. Призывая к тишине, бастард приставил палец к губам. – Тщ. Старки... – зашептал Рамси. – Они сошли с ума из-за мальчиков. Но ничего... Я отпущу тебя. Обещаю. Только молчи! Ты меня понял? – Теон согласно закивал головой. Рамси Болтон ухватился за ремни. Заскулив побитой собакой, освобожденный пленник пал ему на плечо, и бастард бережно придержал его, позволяя прийти в себя. Теон шмыгнул носом. В бесчувственных руках заколола прилившая к конечностям кровь, и ему с трудом удалось подавить болезненный стон. Из коридора послышались звуки, и Теон Грейджой испуганно задрожал, с надеждой посмотрев на бастарда. Тот, лишний раз призвав к тишине, успокоил его. Рамси действовал очень скоро и уверенно, не тратя лишнего времени на бесполезные промедления. Побег был продуман до мелочей. Теона укрыли плащом. Дали флягу с водой, и пока тот жадно опустошал кожаный мешок, лорд Дредфорта надевал на искалеченные ноги сапоги. Не веря своему счастью, пленник еле слышно зашептал благодарности, и, приняв их с должной скромностью, Рамси повел Теона по коридорам замка. Бастард помог выйти ему на улицу, усадил на коня и повелел ехать на восток... Главное – подальше от жестоких Старков. – Я этого не забуду! – признательно пожал руку бастарда Теон Грейджой. – Спасайтесь, лорд Грейджой. Ну! Теон пришпорил коня. Едва железнорожденный принц скрылся в лесу, маска юродивого дурачка спала с лица Рамси Болтона. Под носом его залегли гневные складки, и, вспоминая о только что услышанных словах пленника, бастард с ними искренне согласился. – Такое не забывается. По сигналу из замка выехало несколько солдат, которых заботливый муж выбрал с особой тщательностью. Теперь он был лордом-мужем, а лорд-муж должен беречь честь своей жены как зеницу ока. – Милорд... – из тени вышел дородный Освальд Дульд. В руках он держал распечатанный сверток. – Письмо от вашего отца.***
Новый день отличался от всех предыдущих. Взволновано Санса прихорашивалась, стараясь принарядиться как можно лучше. Она собиралась выйти из спальни, но нынче два несчастных платья, пошитых на скорую руку, казались ей из рук вон плохими. Теперь ей нужно было быть красивой, очень красивой, ведь красота – одно из тех самых женских орудий, которыми она собиралась нынче пользоваться как только могла. Небрежно девушка бросила взгляд на кровать и конфузливо опустила голову. Вспоминая о словах Вайолет да о том, что произошло вчера, Санса снова пала жертвой стыдливых дум. О таком леди не говорят. Ни с матерью, ни с септой они никогда не беседовали о вещах столь откровенных. Ненароком Сансе вспомнились Серсея и Маргери, и ее убежденность в недопустимости подобных разговоров в высших кругах пошатнулась. В отличие от нее королевы были более сведущими в тех вопросах, в которых сама Санса была откровенной неумехой. Если бы не Вайолет, она бы до некоторых вещей даже не додумалась бы. Оказывается во время близости все могло быть иначе и не обязательно больно. Можно было податься бедрами чуть вперед или чуть назад, тем самым облегчив свою участь. Ключику нужно помочь войти в замочную скважинку – Вайолет это так назвала. Боги... Чего только Санса не наслушалась. Говорила Вайолет, что если миледи будет вожделеть... того самого, то тело ее смягчится, увлажнив лоно, а от этого ей станет проще и даже приятно. Вчерашняя ночь это лишь подтвердила... От части. Но Санса и не ожидала разительных перемен. По крайней мере, не сразу. Между ног все еще саднило, и еще какое-то время будет саднить, по ее же глупости, обещала Вайолет. Заветной пещерке, как выразилась белокурая наставница, можно было дать отдохнуть. Услужливо Вайолет предложила Сансе несколько вариантов, которые бастарду понравились бы наверняка, но миледи едва ли не взвизгнула от возмущения. Она леди, а не шлюха, и с нее было довольно того вечера, когда ей пришлось вытерпеть подле себя обеих любовниц Рамси Болтона! Вайолет поговорила с ней и об этом. Своих любовниц бастард позвал, чтобы те разогрели его недотрогу, полагая, что девице недавно расставшейся с невинностью так будет легче. Какая забота! Не зная, правда это или домысел Вайолет, старавшейся представить Рамси в самом выгодном свете, Санса все же смягчилась, однако повторения той постыдной оргии ей не хотелось ни в коем случае. С необходимостью быть ласковой женой леди Болтон согласилась, но до уровня публичной девки опускаться не намеревалась. Она – леди, и будет действовать со свойственным ей благородством. Даже в постели, раз уж на то пошло. После вчерашнего Санса чувствовала себя увереннее. Ей пришлось переступить через себя, но это того стоило. Вчера ей впервые не было больно. Вчера ей впервые не делали больно. Она по-прежнему ненавидела Рамси, и, отдаваясь ему, она никак не могла избавиться от горького послевкусия злобы за все содеянное. Это мешало. Его осоловевший вид по-прежнему пугал ее. Остерегалась она и его прикосновений, но ей предстояло побороть свои страхи. Вчера ночью у нее получилось. Она нашла в себе силы переступить через свою ненависть, и вознаграждение не заставило себя ждать. Она сможет. Раз бастарду так хочется, она станет самой ласковой женой, но за это и ему придется заплатить свою цену. Коснувшись нывших синяков на шее, девушка спрятала их под распущенными волосами. Совладать с Рамси будет не просто, но она должна суметь. Она учится. Медленно, но учится, и если ей не удалось приручить бастарда в той жизни, удастся в этой – лишний раз уговаривала себя Санса Болтон. Оправив плащ, воодушевленная леди Болтон вышла из спальни, и, задрав аккуратный нос, смело пошла вперед – Миледи... – Доброе утро, миледи. Замешательство слуг ее ничуть не смутило. Леди Болтон поприветствовала их с обыкновенной легкостью, словно делала это каждый день. Она не очень-то и знала куда идти, сворачивая наугад. Мрачный Дредфорт казался ей еще менее освещенным чем Винтерфелл. Узкие окна-бойницы неохотно пропускали свет, и в некоторых коридорах ей пришлось идти едва ли не на ощупь. Под ногами неприятно скрипел песок, нанесенный с улицы. Там, где было посветлее, Санса увидела неубранную под чугунными подставками золу. Повсюду попадались огарки свечей, выплакавшие весь воск на пол, а на одном из окон от ветра колыхалась невесомая паутина, сплетенная в несколько слоев. Замок томился от пыли да от отсутствия женской руки, и желание похозяйничать ощущалось все явственней и явственней. Чудом Санса оказалась на улице. Рыжая голова ее замелькала медными всполохами на солнце, и по двору пронесся тихий шепоток. Увидев миледи, сыпавший коням корм Хорст едва не подпрыгнул от радости. Молоденький конюх ждал ее появления со дня прибытия Болтонов в Дредфорт, и теперь от напавшей на него рассеянности выронил деревянное ведро из рук. Стоявшие на привязи лошади испуганно дернулись в сторону, породив под навесом полную пронзительного ржания неразбериху. Санса растерянно оглядывала двор, разыскивая Вайолет, Освальда или даже Рамси. Кого-нибудь, кого девушка знала. Нервно потирая руки Санса не знала, что делать, куда пойти, растеряв всю свою былую решимость. Позабавившись ее беспомощности, пребывавший на стене Рамси Болтон тихо шепнул о чем-то Освальду. Дульд послушно отправился выполнять заботливый приказ бастарда и на стену вернулся уже вместе с леди Болтон. – Моя красавица жена... – захлопал глазами Рамси Болтон, и, поджав в неуверенной улыбке губы, Санса прошла к мужу. Руки его легли ей на талию. Бастард притянул девушку к себе поближе, и леди-жена послушно шагнула вперед. – Признаться, когда я выиграл турнир, думал ты и останешься... Такой, – вспомнилось мужчине угловатая полудевочка-полудевушка. – Представь мою радость, когда я увидел в какую красавицу ты выросла. Ты осчастливила меня... – оскалился Рамси, оголив острый клык. Ей нужно было ответить, и, расчехлив острый язык, Санса Болтон едва повела бровью. – Я рада, что вы остались не разочарованы, милорд, – вздохнула девушка. – Жаль, что того же нельзя сказать обо мне. Вы ничуть не изменились, – как был бастардом, так и остался, хлестнули по носу несказанные слова жены. Снова леди Болтон увидела две недовольные линии, сложившиеся под носом мужа. Санса виновато потупила голову. Кажется, она на мгновение забылась, но с кем не бывает. Девушка подняла пронзительно-голубые глаза полные наигранного раскаяния и, приблизившись к Рамси, поцеловала. Робко, словно спрашивала разрешение, и прощение все же было выпрошено. Все эти дни, полные всхлипываний и слез, ехидства жены дредфортскому бастарду даже не хватало. – Тебе настолько полюбилась спальня, милая. Не ожидал, что ты выйдешь, – вернулся он к пристальному созерцанию со стены. – Теперь я твоя жена. Я леди Болтон, и мне следовало бы заняться делами замка. Если... Ты позволишь. – Хм... Ее лесть была настолько откровенной, что он решил на нее купиться. В Сансе что-то изменилось. Поведение ее преобразилось до неузнаваемости. Ей понадобилось несколько дней на то, чтобы осознать случившийся брак, и теперь она, казалось, сделала главное – признала его своим лордом и мужем, а этого ему в тайне от всех очень хотелось. Вовремя. Особенно, учитывая пришедшее по утру письмо от отца и неподдельный интерес Русе к судьбе леди Старк. – Я хотела написать матери о том... О том, что вышла замуж, – Санса словно читала мысли мужа. Вопрос был лишь в том, о чем именно та хотела упомянуть в письме. Уж не стала ли вчерашняя ночь попыткой усыпить его бдительность? Санса была умницей, но и он был не пальцем делан. – Она будет рада. Мой брат тоже. Будет лучше, если они узнают от меня. – Ах! – соединив руки перед собой, Рамси посмотрел поверх вершины остроконечного мерлона. – Наша чудесная свадьба! Помню, как вчера. Эх... Жаль что на бумаге мало места, чтобы написать обо всем. – Я знаю, что написать, – не сдержав затаенной обиды, прошептала Санса Болтон. – Не сомневаюсь, – позлорадствовал бастард, расквитавшись тем самым за упоминание о его происхождении. – Всадники! Дредфорт огласил горн, протяжным гулом распугав сидевших на крышах птиц. Ворота замка открылись, и во двор въехали люди. На одной из лошадей Санса увидела обнаженное перепачканное землей тело. Это был Теон. Заметив ссадины от кнута да ожоги, Санса наскоро отвернулась от мужской наготы. – Хм... Смотри-ка! Кажется, не только ты нынче лишилась девственности, – сказал бастард, и Санса с неподдельным ужасом посмотрела на мужа, лишь отдаленно догадавшись о жестоком смысле слов. – Я решил отпустить Теона. А потом... Я передумал! – сверкнул клыком Рамси. – В Дредфорте не любят беглецов. Полагаю, развлеклись с ним все трое. Хм. Можешь поделать дела замка, раз тебе хочется. Да напиши письмо матери. Главное, вовремя вернись в спальню. Я не люблю ждать. Ощетинившись, Рамси устремился к пленнику. Получившая разрешение Санса напомнила об еще одной вещи, которой собиралась попросить. – Я... Рамси... – бастард остановился. – Я хотела видеть свою волчицу. – Она на псарне. Покажи миледи ее зверюшку, Дульд. – Прикажете показать миледи замок заодно? – вставил Освальд, и, задумчиво поджав губу, Рамси Болтон посмотрел на свою жену. Нынче в ее глазах не было прежнего презрения. Более ее не коробило от его прикосновений, и... Бастард отмахнулся, вспомнив о чем его спросили. Дредфорт был его домом, и замок Сансе захотелось показать непременно самому. – Нет... Я сделаю это сам... Позже. Милорд и миледи на время разошлись, пока наблюдавший за ними двор тихо перешёптывался. Вайолет едва сдерживала себя от смеха. На другом конце Миранда дулась так, что казалось вот-вот лопнет от своей ревности. Это было еще начало. Псарнице стоило понять – она не особенная, а такая как все. – Видать, он ей вздохнуть наконец-то дал. – А я думал он ее к кровати привязывает. – Не говорите так! – запротестовал судачившим кузнецам Хорст и поднял вдохновленные глаза на леди Болтон, которую ждал все эти дни. Возможно ей просто было страшно или одиноко. Ему самому порой становилось нестерпимо жутко от криков в пыточной, да от вида милорда. Спасали лишь лошади. До чего же леди Санса была хороша! Никого красивей Хорст никогда в жизни не видел. Он приготовился любоваться ею вечно, но от блаженного созерцания его отвлекла лошадь, ревниво укусившая конюха за ногу.***
Нагое тело шлепнулось об пол. Непрерывно сотрясаясь от рыданий, Теон давился горькими слезами, пока над ним во всю потешались его мучители. Каждый не преминул напомнить о том, что случилось в лесу, и переживший постыдное надругательство Грейджой жался, словно старался спрятаться, исчезнуть. Со злостью кто-то пнул его в бедро. Грязным сапогом один из изуверов придавил ему щеку, и, не вытерпев, Теон Грейджой бросился с кулаками на обидчиков. За свою безрассудную отвагу поплатился пленник разбитым носом да отборной порцией тумаков. Стало тихо. Мучители расступились. Склонившись над ним, кто-то прижал смоченную в воде губку к садине на плече. Теон содрогнулся. Зажурчала выжатая вода. Некто бережно омывал его раны, и жавший к лицу руки Грейджой не хотя отставил их. – Ну... Ну... – послышался вкрадчивый голос. – Ты же не думал, что все будет так просто? – вполоборота Теон посмотрел на заботливого палача, и от его наивного взгляда Рамси Болтон прыснул со смеху. – Кхм... О-о-о. Нет. Только не говори, что ты решил, что я и вправду позволю тебе сбежать после всего... – Рамси взмахнул рукой. Брыкавшегося Теона снова схватили, и вслушиваясь в его крики будто в звуки музыки, бастард тихо проговорил. – Тебе тут самое место.***
«Я не знаю где ты, и наугад высылаю письмо в Дредфорт, надеясь, что оно дойдет до тебя...» Писала обеспокоенная Кейтлин Старк. Поглаживая голову Леди, Санса прочитывала письмо матери снова и снова, пока глаза ее не застелила непроглядная пелена. Мать волновалась, будто чувствовала – с ее дочерью случилось неладное. Ах если бы та только знала, что ей пришлось вытерпеть, но все это было позади. Придя в себя, Санса словно очнулась от тяжелого сна, полного слез и уныния. Теперь ей нужно было вернуться к мыслям о семье, о спасении матери, о Роббе, о делах Севера, и, едва не разлив чернил от нетерпения, Санса Болтон начала письмо, вспомнив о виденном кошмаре. Рассказала она о свадьбе, о своем спасении от Теона. О том, как прошла ее брачная ночь и первые дни в Дредфорте, Санса умолчала. Матери не обязательно было знать обо всем. Дочь Хранителя Севера дала обещание стать женой Рамси Болтона, и она ею стала, решив отплатить за свое спасение, написала Санса. Иначе о случившемся сообщить было невозможно. Брандону и Рикону скорее всего удалось бежать – вертелось у нее в голове, но в тот момент, когда перо коснулось пергамента, чтобы излить мысль в чернилах, в комнату вошел Рамси. Как ни в чем не бывало, Санса мягко улыбнулась. Теперь ей нужно было привыкнуть улыбаться Рамси Болтону, целовать его, прикасаться. Заветные строчки о братьях так и не были написаны. Вместо этого Санса закончила письмо, впервые изменив подпись. Изящной вязью на бумаге скривилось ее новое имя – Санса Болтон. Наскоро ухватив песочницу, миледи присыпала пергамент песком. Ей протягивали руку. Бастард требовал бумагу, и Санса не сразу протянула ему написанное письмо. – Ты будешь читать все мои письма? – Ты же моя жена... А я твой муж. У нас не должно быть секретов, – улыбнулся мужчина. – Жена... Это не тоже самое, что пленница, – уязвленная его надсмотром Санса пыталась сразу установить границы. В этой жизни ей не хотелось быть плененной. О своих правах следовало заявить сразу, смело подумалось ей, но вместо отважных заявлений куда менее смело Санса проговорила. – Лорд обычно доверяет своей жене. – Король тоже доверял своей королеве, а она родила ему трех бастардов. Трех! От своего брата! Сколько у тебя братьев, Санса? Четверо? Ах один бастард. Он не в счет... Хороший песик, – потрепал за ухом лютоволка Рамси, и снискавшая его похвалу Леди отошла в сторону, еле слышно заворчав. – Слава богам, у меня один муж... Пока... – невзначай добавила Санса. Вокруг светлых глаз бастарда потемнел темный ободок, придав мужчине еще более хищный вид. Обычно она пугалась этого взгляда, жадного и бесноватого, но Вайолет уверила ее, что это было хорошим знаком. Снова девушка вспомнила о словах своей наставницы – она нравилась бастарду. Он находил ее красивой и умной, и Санса Болтон едва зарумянилась. Она смутилась еще больше, когда Рамси положил ей руку на щеку. Почувствовав слабое движение – приказ податься вперед, Санса Болтон поднялась с кресла. Миледи прильнула губами к мужчине, которого должна была любить, когда ей так хотелось ненавидеть. Она ненавидела его за все, что он сделал. И двух жизней не хватило бы, чтобы Рамси Болтон вымолил у нее прощение, и все же... Почему-то этот поцелуй не показался ей таким уж неприятным, и она послушно прикрыла глаза, не забыв при этом забрать свое письмо. Бастард целовал ей шею. От легшей на талию руки пробежал ворох приятных мурашек. Ее сжимали в объятиях, подталкивая к столу, но дверь открылась, заставив супругов прерваться. Нервно перетирая пальцами, на них смотрела Миранда. – Милорд, вас звали, – холодно отчеканила она. – Это не может подождать? – Нет. Дело срочное, – сказала псарница, нахмурившись на леди Болтон, и та отняла обвившие ее руки. – Как жаль, но вам нужно идти, милорд. Дело срочное, – миледи мягко отстранилась, не выказав и толики сожаления в своих словах. Забавному характеру жены Рамси поджал губы. Ее равнодушие лишь подливало масла в огонь, и уходить от нее сейчас, памятуя о вчерашних ласках, бастарду очень не хотелось. Псарница закашляла, напоминая о себе. Срочное дело могло быть как-то связано с пленником, а, может, с отцом. Цокнув языком, мужчина вышел за Мирандой, намереваясь вернуться как можно скорее. Едва закрылась дверь, Санса быстро принялась дописывать недостающие в письме строки. Миранда спешно летела по коридорам. Девушка уводила Рамси все дальше и дальше. Забегая вперед, она оборачивалась, прикусывала губы и игриво смеялась, не обращая внимания на то, что бастард весь белел от злобы. Псарница свернула в какую-то комнату. Бастард прошел за ней, и, захлопнув дверь, Миранда бросилась к нему на шею. – Что за срочное дело? – сбросив ее руки, недовольно проговорил Рамси. – Я просто горю от желания, – зашептала девушка, притягивая мужскую руку на грудь. С его недовольством она с легкостью могла справится, но милорд, осознав дурацкую затею, отвлекшую его от жены, разозлился пуще прежнего. До боли он сжал запястья девушки, и та поморщилась. – Сделаешь так еще раз... – смотрел на нее исподлобья Рамси Болтон. Впервые Миранда видела его таким. Он злился на нее из-за этой рыжей суки, отчего ей стало нестерпимо больно, да не в руках, а где-то внутри. Мужчина не договорил. Оттолкнув псарницу, бастард ушел, выместив в итоге всю злобу на двери. Миранда была ему другом. Он ценил тех, кто не боялся его, а то и любил, но ее ревность начинала его искренне выбешивать. Сейчас ему была нужна не она. Когда она ему понадобится, он сам ее найдет. Санса Болтон отпечатывала иксообразный крест на розовом сургуче. Возвращению супруга она нисколько не удивилась, учтиво попросив проводить ее к воронам. В пыточной его ждал пленник, но... Пленник мог подождать и еще. Теон как и Миранда – тот не волк, который никогда не убежит в лес. Из Дредфорта вылетел ворон, унеся на черных крыльях письмо на юг. Рамси напомнили об обещании показать замок, и лорд, отказавшись от более интересных планов на жену, все же согласился. А то снова заблудишься, сказал он, напоминая о вчерашнем, и заботливый муж быстро повел за собой свою леди, не обращая внимания на следовавшего по пятам лютоволка. Наследник Дредфорта ласково похлопывал острые мерлоны. Довольно пританцовывая, бастард хвастался своими владениями, рассказывая о кровопролитных войнах между Дредфортом и Винтерфеллом за Север. Не преминул Рамси рассказать о некоторых освежеванных Старках, и Санса, решившая было напомнить, что в итоге тех битв Хранителями Севера стал ее дом, смолчала себе во благо. Теперь ей открывались другие вещи. Рамси гордился своей принадлежностью к великому дому, как ребенок. Его узаконивание было чем-то священным... Как и традиция сдирать кожу со врагов. – А это самая главная комната в замке. После пыточной, разумеется... – потряс пальцем Рамси Болтон. – Прошу, миледи, – пропустил он Сансу вперед и наскоро перегородил лютоволку дорогу, удержав Леди вытянутым мыском сапога. – Иди отсюда... – шикнул он, захлопнув дверь. – Это... Это наша спальня? – недоуменно узнала комнату Санса. – Неужели? – бастард состроил из себя дурачка. Заведя руки за спину, он внимательно оглядел свои покои и, обойдя полукругом, остановился перед своей женой. – Что ж. Тогда... Раздевайся... Я должен повторять? Я не люблю повторять дважды, милая, – требовательно склонил мужчина голову. Санса едва опешила, услышав то, что однажды, кажется, уже слышала. От властного тона милорда пробежал холодок по спине. Успокоившись, леди Болтон подошла к кровати. Жена должна возлежать со своим мужем, слышались ей нравоучительные слова Вайолет, и Санса натянула на лицо улыбку. Больше она не позволит себя напугать. Плавно порхнуло крыло рыжих волос, открывая перламутровые пуговицы застежек на спине, и миледи кокетливо обернулась на бастарда. – Не поможешь? Рамси широко улыбнулся. Она снова играла, как и вчера в том коридоре. Что-то в ней изменилось. Умненькая Санса что-то придумала. Она вертела им до свадьбы, и после вчерашнего, видимо, решила продолжить свою женскую игру, избрав другую методу. Красивой женщине не сложно очаровать мужчину, тем более, когда тот сам не против очароваться. Ей шло, когда она улыбалась, улыбалась ему. Такой она казалось ему ещё красивей. Ласковая жена была лучше прежней плаксы. Ее перемену стоило поощрить, не забыв напомнить миледи о другой немаловажной вещи. Он – далеко не дурак Выдохнув, бастард подошел к девушке. На талию ее легли уверенные руки, и прикрывшая глаза Санса Болтон услышала над самым ухом вкрадчивое нет. – Я же сказал раздевайся. Смотри! Мне пришлось повторить дважды, – лениво стянув сапоги, бастард улегся на кровать, и вид смущенной жены, избавлявшейся от одежды под его неустанным контролем, его изрядно позабавил. – Не стесняйся. Он – заботливый муж. Ну не настолько же!***
Чернильная ночная мгла усыпалась звездами. Лагерь мерцал сотней огней. Размеренным жужжанием из разных углов доносились тихие голоса. В королевском шатре нынче было неспокойно. – Робб... – Я не маленький мальчик, мама. Я принял решение, – король Севера поднялся с кресла. Упершись в стол, Робб Старк хмуро оглядел раскинутую перед ним карту. – Цареубийцу переправят в Дредфорт. – Почему не в Риверран? Риверран ближе... – Ланнистеровское войско быстро доберется до Риверрана. Если только Ланнистеры узнают, что Джейме Ланнистера держат там, Риверран осадят на следующий же день. До Дредфорта слишком далеко. Через нас им не пройти. – Но Болтоны... – Болтоны отвоевали Винтерфелл и спасли мою сестру. – Робб, им нельзя верить! – Кто это сказал? – Санса. Кейтлин пыталась во что бы то ни стало достучаться до сына. Русе лихо сумел втереться к Роббу в доверие, но леди Старк помнила о словах дочери, а, что еще хуже, убедилась сама в некоторых странностях. Из Дредфорта пришло два письма. В одном из них утверждалось, что Бран и Рикон убиты Теоном Грейджоем. В своем письме Санса словно в спешке писала о том, что мальчикам удалось бежать. Подписалась дочь леди Болтон, и, памятуя ее упертое нежелание выходить замуж за бастарда Русе, Кейтлин не знала что и думать. – Санса теперь сама Болтон. – С этой свадьбой что-то неладное, – казалось девочку просто принудили. Мать знала, Санса бы никогда не вышла замуж столь поспешно, тем более не сыграла бы свадьбу без семьи. – Робб... Цареубийца – Ланнистер. Если ты отпустишь его с людьми Болтонов, Ланнистеры найдут способ их подкупить. – Они поклялись мне в верности. – Теон Грейджой тоже поклялся тебе в верности, и не мне говорить тебе о том, что случилось после, – Робб осунулся от тяжести королевской доли. Этого предательства он до сих пор не мог пережить. – Лорды Севера ждут от меня решений. После того, как Джейме Ланнистер убил сыновей Рикарда Карстарка, от меня ждут справедливого возмездия. Я должен отрубить ему голову, и если бы не Арья... – Арьи нет в Красном замке, – Кейтлин подошла к сыну. – Петир Бейлиш пытался настоятельно убедить меня в обратном, а это значит ее там точно нет. – Ты, как и я, видела голову ее лютоволка. – Пока я своими глазами не увижу письма, написанного Арьей, я не поверю в то, в чем меня так стараются убедить враги. – Если это действительно так, я не смогу отказать Карстаркам. Их войско – половина того, что у нас есть, – Робб ухватился за вырезанную из дерева фигурку. Скаля зубы, над ним ехидно насмехался лев. – Джейме Ланнистер — очень ценный заложник. Живым он будет куда полезней, но не здесь. Чьих сыновей он убьет в следующий раз? Чьих братьев покалечит? А я при этом должен защищать его? – король отбросил льва в сторону. – Отправь его в любой другой замок, но не в Дредфорт! Мандерли могут... – Дредфорт укреплен не хуже Винтерфелла. Так далеко Ланнистеры не доберутся, – Робб нахмурился. – Я дал свое слово лорду Русе Болтону и Риккарду Карстарку о том, что Цареубийца будет доставлен в Дредфорт. Это единственное условие, при котором Карстарки не уйдут, и при котором Цареубийца останется в живых. Кейтлин не нашлась, что ответить. Сейчас в Дредфорте была Санса. Если все обстояло так, как дочь писала в письме, у Старков был свой человек среди Болтонов, которому можно было доверять, но если... Проклятое если. Мать внимательно посмотрела на своего сына. Им нужно было поговорить об еще одной вещи. – Ты дал свое слово и Уолдеру Фрею, но почему-то это обещание ты решил нарушить, – мужчина устало помотал головой. – Нельзя шутить с Фреями, Робб... Ты сын своего отца, мой мальчик. На тебе лежит ответственность. – Я знаю... – Ты должен сдержать данный обет. – Я люблю ее, – сколько же было печали в глазах Молодого волка, но скрепя сердце женщина напомнила о жестокой правде, царившей в Семи королевствах. – Лорды и леди редко женятся по любви. Уж тем более этого не делают короли, – мягко пригладила она кудри сына. – Об этом же я говорила Сансе, и она меня послушала. Должен послушать и ты. – Санса была обещана тому бастарду королем. – Ты сам король! Ты лично согласился с условиями Фреев, – напомнила Кейтлин. – Именно поэтому он позволил провести все Северное войско через Трезубец. Ты не можешь нарушить данное обещание. Ты — король Севера и должен принимать разумные решения. – Что я за король, если не могу принять решение самостоятельно, вечно оглядываясь на кого-то? – вспылил Робб Старк. Мальчик. Мальчик. Мальчик – слышал он отовсюду, и каждый норовил дать ему совет. Что он за король, если не мог действовать так, как ему велело его сердце. – Я найду способ объяснить Уолдеру Фрею причину отказа... Глядя вослед ушедшему сыну, Кейтлин Старк тяжело вздохнула. Как и Эддард Старк Робб упрямствовал, полагаясь на твердую веру в благородную справедливость. Игры в благородство до хорошего не доводили. Неду отрубили голову, как говорила Санса. Теперь никого не слушая, Робб шел прямиком к своей погибели, и Кейтлин предстояло остановить его. Леди Старк грузно опустилась в кресло. Печально женщина посмотрела на карту, испещренную венами рек и дорог. Далеко на Севере, в Дредфорте находилась ее старшая дочь. Где были мальчики и Арья было ей неведомо, и она вспоминала давеча состоявшийся разговор с Петиром Бейлишем. На ее прямой вопрос «видел ли Петир Арью», Мизинец уклончиво отвечал «с ней все в порядке». В доказательство матери-волчице привезли голову лютоволка дочери, но Кейтлин прекрасно слышала – ей лгут. Привезли ей и тело мужа. Вспомнив обескровленную голову, безучастно вглядывавшуюся в бесконечность, Кейтлин Старк прикрыла глаза. Она допустила смерть Неда. Она позволила уехать ему, хотя дочь предупреждала, что именно так все и получится. За себя Кейтлин Старк не боялась. Она беспокоилась лишь о детях. Чуть позже она снова попытается поговорить с Роббом. Если лорда Русе не будет рядом, она расскажет сыну о Брандоне и Риконе. Кейтлин с нетерпением будет ждать нового письма из Дредфорта с надеждой, что дочь пребывает там по своей воле. Санса была права. Права во всем, и, вспоминая о ее словах, Кейтлин никак не могла избавиться от горечи, отравлявшей жизнь словно яд. Им не стоило разделяться. Им всем стоило остаться в Винтерфелле. Терзаясь мыслями о детях, Кейтлин проклинала Ланнистеров и Баратеонов, Фреев и Болтонов. Нынче в своем горе мать некогда счастливого семейства была одна, и в своем одиночестве Кейтлин Старк изо всех сил старалась не пасть духом от опустошающего горького отчаяния.