***
Погребальные помосты выстроились едва ли не до горизонта, протянувшись вдаль ровными рядами. Столько мертвых было, что и не сосчитать. В жестокой битве победила жизнь, но в качестве уплаты за свое поражение смерть все равно взяла свое. Мужья, жены, любовники, отцы, матери, братья и сестры. Многих не стало. Безмятежные, омытые они будто уснули в ожидании того часа, когда огонь поглотит их тела. Пепел к пеплу. Прах к праху. — Прости... Прости... — шептал Рикон, склонившись над телом Оши. Одичалую облачили в платье, укрыли шкурой и прибрали волосы в косы. В руку ее Рикон вложил деревянного лютоволка, бывшего некогда его игрушкой, и весь содрогнулся. Стараясь через силу удержать слезы, он плакал. Не пристало молодому лорду рыдать в три ручья, но нынче многие проливали слезы. Мужчины, женщины, старики. Едва он покинул Винтерфелл, с ним всегда была Оша. Всегда она выручала его, спасала и берегла. Вместе с ней он проделал долгий путь от Стены до Королевской гавани, и наверняка бы погиб, если бы не Оша. Благодаря ей Рикон смог вернуться домой. Благодаря ей он выжил. Даже там, в битве со смертью Оша до последнего защищала его, а он... А он ее не защитил. Прижав к груди подвязанную руку, Бронн Черноводный оглядывал мертвенно-бледное лицо одичалой, встав поодаль от мальчишки Старка. Ошу ему было жаль, но он знал ее куда меньше. Повидал в жизни он много, оттого и не убивался, а попросту сожалел. Сир Бронн предпочел бы, чтобы одичалая уцелела, но... Пепел к пеплу. Дейнерис плакала. Она тоже потеряла своего защитника, и теперь, не скрывая слез, прощалась с Джорахом Мормонтом. Украдкой наблюдая за ней, Освальд Дульд хмурил опаленные огнем брови. Все еще саднили его ожоги, болела ушибленная рука, но он понимал. В схватке со смертью ему повезло, и он остался жив. Благодарный жребию, богам, а то и воле случая сир Освальд Дульд все же невольно задумывался. О том, что было бы, если бы он погиб. Скорбела бы она по нему также, как скорбела Дейнерис Таргариен по своему рыцарю? Наверняка Освальд не знал. С грустью он глядел на леди Болтон, стоявшую возле павшего Грейджоя, и, сожалея о ее утрате, поддавался горькой радости. Лучше быть живым рыцарем, чем мертвым. Дрожащей рукой Кейтлин Старк пригладила вычесанные волосы Теона. По-матерински она поправила ворот его костюма и поцеловала в лоб. Более Кейтлин на него не злилась, простив Теону все за его жертву. Поддавшись голосу крови, мальчик предал свою настоящую семью. Поддавшись голосу ревности, она стала самой несправедливой женщиной во всем Вестеросе. Схожи были их несправедливые преступления, и нынче оба искупили свою вину в битве со смертью. Содрогаясь от бури самых разных воспоминаний, Санса Болтон утирала слезы. Помнилось ей, как они выросли вместе. Как брат и сестра. Помнилось ей и том, как Теон самонадеянно решился участвовать в рыцарском турнире. Помнила Санса, как оба они настрадались от рук одного и того же мучителя. Как Теон пытался ее изнасиловать, как выпорол. Как спас в той жизни, да, наверное, и в этой тоже, упросив остаться, а не сбегать. Теон Грейджой искупил свою вину перед ней, перед Роббом, перед своей семьей, своей настоящей семьей, и нынче Старки провожали его как своего сына и брата. Безучастно Рамси оглядывал его тело и щурился от неприятного землистого цвета лица, выкрасившего Вонючку. Бастард отворачивался, вроде как от скуки, и все наблюдал за плачущей женой. Пепел к пеплу... Прах к праху. Время пришло. Живые отошли от мертвых, и солдаты протянули им факелы. Джон взял последнее слово, вспомнив о том, ради чего погибли все эти люди, и в последний раз над полем пронесся едва уловимый шепот прощания. Вскоре запылали первые помосты. За ними другие, и небо заволокло от дыма сотни погребальных костров. — Прощай, — жалостливо сказала Арья Берику Дондарриону. — Прощай, — прошептал Рикон Старк Оше. — Прощай, — поцеловала в лоб Джораха Дейнерис. — Прощай, Вонючка, — буркнул Рамси Болтон прежде, чем подпалить сложенные ложем бревна. Повалил дым. Черный, едкий. Растворившись в вышине у самых жидких облаков, он застлал собой небо. Огонь объял сотни тел. Чувствуя печаль живых, завыли лютоволки. Закричали вороны, усевшиеся на стены Винтерфелла, и издалека донесся печальный крик драконов. Словно плач. Огонь забрал всех. До последнего. Вскоре от павших остались лишь воспоминания да пепел, рассыпавшийся по земле... Развеявшийся по ветру.***
Под потолком в круглых подвесных люстрах мерцали свечи, дарившие большому залу уютный, приглушенный свет. От лившегося рекой хмеля шел неприятный кислый душок, но на него давно не обращали внимания. С кухни то и дело выносили огромные блюда с едой, и аромат горячей пищи обдавал приятным жаром. Рассевшиеся по лавкам и столам, живые тихо праздновали свою победу, жужжа тихими голосами словно пчелы да гремя ложками и кубками. — У твоей матери яйца больше, чем у твоего братца-ублюдка. Видимо, Драконья королева также в этом убедилась, — тихо пробурчал Рамси Болтон, умудрившись посмотреть и на Кейтлин Старк и на Дейнерис Таргариен. Развалившись в кресле, откинув голову на спинку, бастард вдоволь утолил голод, жажду и теперь попросту наслаждался жизнью, стараясь не обращать внимания на нывшие по всему телу раны. Он выжил. Она выжила. Лучше быть не могло. Опершись на подлокотник кресла, Рамси Болтон тихо перешептывался с женой, играясь ее волосами, разглядывая, словно видел впервые. Разодетая, красивая и теперь куда более ласковая. Он словно выиграл трофей в очередном турнире и теперь вдоволь этим наслаждался. То и дело к нему подходили солдаты, воздавая почести его отваге, и Рамси Болтон довольно жал губы. Внезапно безродный изувер обратился благородным героем, достойным песен и сказаний, и, улавливая легкий восторг, витавший подле рыжей головы, Рамси едва ли не душился горделивым довольством. И бастард может высоко подняться, и нынче он едва ли не парил в облаках. Впервые он столько выпил, позволив дурману взять верх над головой, но сегодня один из героев битвы, сразивший стрелами нескольких Белых ходоков, мог себе это позволить. — Ты никогда столько не пил, — едва ли не упрекнула его жена. — Кхм... Отец всегда ворчал о том, что вино притупляет чувства, — Рамси поигрался вином в своем кубке. Нет. Он не был пьян. Как и многие он чувствовал смертельную усталость, будто не спал несколько ночей подряд. — После того, что я видел, милая, поверь... Понадобится куда больше, чтобы почувствовать хмель. Или ты думала, что после пира я завалюсь спать? — резко нагнувшись, бастард о чем-то шепнул. Отпрянув он довольно ощерился, и Санса лишь снисходительно покачала головой. — Ты явно отошел от своих ран. На собаке быстро заживает, — уколола она в ответ и потупила голову. Тяжелых ран у Рамси не было, за исключением рассеченного плеча. Как и живого места. Спрятанное под посеребренным нитью черным костюмом тело бастарда пестрило синяками, ссадинами и следами укусов. Не то, чтобы она его жалела, но... — Хм... Пес скоро во мне дыру проглядит. — А ведь Пес стал первым, на ком ты испробовал горючее масло, — нечаянно напомнила Санса, и Рамси отшутился, на мгновение представив тот бой наяву. В той жизни Клиган спас ее. Предлагал бежать с собой. В этой же помог Джоффри ее похитить, и если бы не бастард... Если бы не бастард, многое могло случиться по-другому. Да вот что толку вспоминать. Увы, иногда ей вспоминалось. О таком не забывается, и Санса Болтон спешно сделала крупный глоток, постаравшись запить горькие воспоминания о прошлой жестокой жизни. Впрочем, без этого она бы не стала такой, какой была сейчас. — Не люблю собак. — Идем, — миледи встала из-за стола, и Рамси довольно отбросил салфетку на стол. — Я ждал, когда ты позовешь меня в спальню. — Тебе стоит поговорить с лордом Бринденом... Да и с лордом Ройсом, — возмутившись непристойному тону супруга, Санса украдкой коснулась его плеча. Бастард едва ли не фыркнул себе под нос, но все же поддался этому мягкому жесту и поднялся из-за стола. — Они хорошо отзывались о тебе. Как некогда король Роберт. — Что может быть занимательнее разговоров со старыми пердунами. — Они лорды. Как и ты... А лорды часто заключают друг с другом союзы. — Ради грядущих битв, — бастард снова посмотрел на Дейнерис Таргариен. Подозрения жены относительно Драконьей королевы передавались и ему, и он достаточно хорошо разбирался в людях, чтобы верить своему чутью. Да и... Не хотелось Северному королю расставаться со своей короной. Не теперь, когда он выслужился столь высокой ценой. — Не считай меня за дурака, милая... Посмотри на них всех. Их могло бы быть в половину меньше, и ты сама знаешь из-за кого. — Знаю... Недовольно скривив верхнюю губу, Рамси Болтон пошел за женой. Вся эта игра в учтивость порядком докучала, однако и тешила странное себялюбие. Он ведь заслужил все это. Заслужил похвалу, заслужил звать себя королем и уж тем более лордом. Заслужил горделивую благосклонность самой капризной высехи Семи королевств, и теперь Рамси Болтон играл свою роль до конца, выслушивая о том, какой он отважный, умный и благородный. От этих лизоблюдов рябило в глазах. Бастарда едва ли не пробирало на смех от всей этой странной чуши, лившейся на него со всех сторон, и все же он сдерживался, прячась за широкой, полубезумной улыбкой. — Говорят, ты одолел того верзилу Клигана, — просипевший Бринден махнул в сторону Пса. — Думал, сперва брешат, но теперь вижу. Мал нож, да больно колит. Не удивительно, что ты отбил Винтерфелл. — Милорд, — бастард едва сдержался от желания съерничать. Ему никогда не удавалось спокойно говорить с лордами. Он чувствовал себя куда умнее, а выставлял куда глупее, благо теперь столь почетную обязанность лепетать языком он мог спокойно переложить на жену. — Да... — едва заметно нахмурился Бринден, и Санса повела головой. — Вы чем-то обеспокоены, лорд Талли? — Уже какой год я живу битвами и походами. Скитаюсь по замкам как бродяга. Мой дом угодил в вонючие руки Фреев. Твоя сестра оказала мне великую любезность, прирезав всех их до единого, да вот... — Бринден оглядел зал в поисках Арьи Старк, но так и не нашел ее. — Теперь Риверран попал в львиные лапы, и кто знает сколько он там пробудет. Мне должно радоваться тому, что я жив, а не ныть как девка на выданье, но прости старика. Я достаточно стар, чтобы позволить себе брюзжать по любому поводу. — Вы присягнули королеве Дейнерис, — с умыслом напомнила Санса. — Быть может, она могла бы вам помочь? — Увы, королеве не до судьбы Речных земель... Многим королям чихать на судьбы других королевств. Вы, кажется, уже поняли это на своей собственной шкуре, ваше величество. — Именно поэтому я понимаю вас как никто другой, — задумчиво проговорила Санса и пригубила полупустой кубок. Бринден едва прищурился, уловив скрытый смысл ее незатейливых слов. Гордо Северная королева оглядела своего супруга и мягко улыбнулась. — Мы вернули себе Север сами. Лорд Болтон не просто одолел Сандора Клигана. Он отвоевал Винтерфелл у железнорожденных, — бастард низко склонил голову. Не привык милорд к столь хвалебным речам жены. Исподтишка он посмотрел на нее и все понял. Они всегда умудрялись действовать заодно, порождая сильный и уверенный союз. Знал бы он об этом в той жизни. — Отбил Ров Кейлин и Темнолесье. — Риверран не Темнолесье, дитя. — Любой замок можно осадить, — буркнул Рамси, и Бринден Талли оскорбленно вскинулся. — Осадить не значит взять, — выпалил Черная рыба и с каким-то юношеским запалом принялся рассказывать Рамси о Риверране. Тихо улыбнувшись, Санса отошла. Подле матери стоял Джон Ройс, рассказывавший Кейтлин о Робине Аррене, о Лизе, и, завидев Сансу, просиял улыбкой. — Ваше величество, — он сжал ей руку. — Как ваши раны? — Едва я вернусь на Рунный камень, они затянутся сами собой. — Если только... — Санса обеспокоенно обернулась на главный стол. — Только? — До сражения я разговаривала с лордами Ланнистерами. — Цареубийца и Полумуж, — усмехнулся Джон Ройс, отпустив колкое замечание. — Золотое наследие Тайвина Ланнистера... — Меня пытаются склонить в сторону королевы Дейнерис, каждый раз упоминая о почивших лордах Тарли... На месте которых может оказаться каждый неугодный. — Она — чужеземка. Солдаты ее черны как угли. — Как и ее дракон, — напомнила Санса. — Один из них. Джон Ройс ее услышал. Северной королеве грозили ужасной расправой, если она не преклонит колено, и, качая головой, лорд Ройс и сам не знал, что поделать. Любую армию можно одолеть. И дракона, да вот уж слишком много жизней он может унести с собой. — Что вы намереваетесь делать? — Еще не знаю, но я не хочу рисковать людьми, оказавшими мне доверие, — Санса пеняла на вынужденность и жестокие условия. Обеляя себя, на всякий случай. Очерняя Драконью королеву. На всякий случай. — Ни вашими, ни моими, если вы меня понимаете. — Долина откликнулась на ваш зов, миледи, а не на зов чужеземки. После того, как вы избавили нас от лорда-протектора, вы можете рассчитывать на любую поддержку. Думаю, ваш кузен поддержал бы меня, будь он здесь и сейчас. — Вы очень любезны, милорд, — едва склонила голову Санса, услышав то, что хотела услышать. — Миледи. — Человек может издохнуть от одного удара. Нужно лишь знать, куда бить, милорд, — в свете свечей по-хищному блеснули острые клыки бастарда. — С замками такая же история. — Поговорим об этом, если вы отвоюете мой замок, милорд. Пока это лишь пустые разговоры. Легко говорить, когда не знаешь о чем. — О... Я взял не одну твердыню, — Рамси оглядел жену. К окружившим Джона одичалым присоединился Сэмвелл Тарли, и поглощенный веселый беседой Джон Сноу как-то в миг отдалился. Откланявшийся Тирион отсел за стол к Джейме Ланнистеру и вернулся далеко не сразу. Тенью промелькнула кудрявая копна ушедшей Миссандеи. За ней вышел и Серый червь. Кейтлин Старк блуждала по залу, давно покинув свое место, и сидевшей в гордом одиночестве Дейнерис Таргариен ничего не оставалось как молча наблюдать за тихим праздником. — Кто бы еще уселся на дракона! А... Сукин ты сын! — как ребенок восклицал Тормунд, трепавший Джона по плечу. Словно он был единственным, а главное первым драконьим всадником! И ведь это были ее драконы. Не раз Дейнерис видела довольную благоговейную улыбку Джона Ройса, обращенного к Сансе Болтон и сейчас увидела ее снова. Кажется, лорд Болтон и лорд Талли о чем-то спорили. Горячно Черная рыба распекал невысокого Рамси Болтона, грозно вскидывая головой, но лорд Болтон криво улыбнулся, обратившись дураком. С губ его слетели неслышные слова, и, погодя, лорд Бринден прыснул со смеху. Довольно он потрепал бастарда по плечу, подняв свой кубок, и ближайший стол от них провозгласил тост за Рамси Болтона, лично убившего нескольких белых ходоков. Украдкой Дейнерис посмотрела на свою соперницу. Ее муж оказался куда более толковым советником чем Тирион или Джон. Ее мать, Кейтлин Старк, убила самого Короля ночи. Говорили о том, что сама Санса Болтон отважно сразила нескольких мертвецов, встав на защиту женщин и детей, и при этом все как будто бы забывали о ее людях, о ее драконах, о ней. О том, что она, Дейнерис Бурерожденная, не сидела в катакомбах под замком, а бок о бок сражалась против смерти, обращая мертвых в пыль и пепел. Неблагодарно, а главное, несправедливо, об этом не упоминали, либо упоминали, но как-то вскользь. — Вскоре, ваша милость, вы научитесь прожигать взглядом, — вернулся Тирион. На стол он водрузил кувшин с вином, и его железная крышка радостно звякнула. — Вы оставили меня. — Признаться, я думал общество Джона Сноу будет вам куда милее пьяного карлика. Но женщин редко кто разберет, — выдохнув, Тирион Ланнистер налил вина. И себе, и ей. —Выпейте. Еще... — Они о чем-то говорят, — едва пригубив кубок, Дейнерис кивнула на лордов Болтонов. — Во времена королевского турнира все было также. Благородная красавица и безродное чудовище, сдирающее с живых шкуру и следующее за ней по пятам, — Тирион громко хлебнул и качнул кубком в руке. Снова он посмотрел на свою королеву, и, уловив ее обеспокоенность, нахмурился. — Живые радуются победе. Вам следует последовать их примеру. В хмурости вам не одолеть северян. — Вы правы. Из-за длинного дубового стола поднялся юноша. Зацепившись ногой о лавку, он едва качнулся, и сидевшие рядом солдаты дружелюбно обсмеяли его. Он усмехнулся в ответ. Хлопнул Сандора Клигана по плечу, и тот обругал его на чем свет стоит. Оправив костюм, Джендри пошел на поиски Арьи Старк, но внезапно его окликнули. — Джендри?! — обратилась к нему Драконья королева. — Верно? Жужжавшие голоса сошли на нет. Сидевшие за длинными столами люди обратились к главному столу и замерли. Порядком смутившийся вниманием королевы как и этой тишиной, Джендри склонил перед ней голову. — Да, ваше величество. — Ты — сын Роберта Баратеона?.. Ты знаешь, что он отобрал престол у моей семьи и пытался убить меня? — Я... — Джендри едва осунулся. — Я узнал о том, что он мой отец лишь после его смерти, ваше величество. — Да. Ты прав. Роберт Баратеон мертв, как и его братья. У Штормового предела более нет своего лорда, — Дени оглядела зал и снова посмотрела на Джендри. — Им бы мог стать ты. — Но я — бастард, — виновато улыбнулся он. — Больше нет. Я дарую тебе титул лорда Штормого предела. Отныне ты — Джендри Баратеон, — довольно улыбнулась Драконья королева, а Джендри нечаянно лишился дара речи от столь внезапной милости. Приветствуя нового лорда Штормового предела, кубок поднял Давос Сиворт, и примеру его последовали и остальные. — За лорда Джендри! Джендри Баратеона, — громко кричали многочисленные голоса. — За Джендри! — вторили им остальные. — Достойная награда. Теперь он будет предан Таргариенам, как ни один из Баратеонов прежде, — похвалил королеву Тирион Ланнистер, и былая обеспокоенность испарилась с ее лица. — Видите. Умны не только вы... — шепнула она, радуясь довольным крикам, рожденным своей милостью. На этом Дейнерис решилась не останавливаться. В толпе рядом с Джейме Ланнистером она выглядела Рикона Старка и обратилась к нему. — Рикон Старк... — громко выговорила она. Смутившийся Рикон вышел в проход между столами. — Вы — сын лорда Эддарда Старка. Сын, который может продолжить его род. Вы по праву Хранитель Севера! Разве нет? — все также улыбаясь, спросила Дейнерис, но в зале вдруг стало тихо. Рикон оглянулся, выискивая в толпе своих родных. Посмотрел он на Рамси Болтона, спасшего его в битве с мертвецами. На удивленную мать, и как-то смущенно перевел взгляд на улыбавшуюся сестру. Санса едва повела головой, сжав в руках свой кубок. Все молчали, тревожно оглядывая королев и мальчишку, ставшего между ними, и, потупив голову, Рикон нарушил тишину. — У Севера уже есть Хранительница, — тихо сказал он. — Хранительница Северного очага. Северная королева. — Северная королева! — поднял свой кубок Освальд Дульд, закричав нарочно радостно и громко. — Северная королева! — За королеву Дейнерис! — закричал Тирион Ланнистер, решив сгладить неловкость, и его возглас также подхватили. Кричали северяне, лорды Долины, вновь и вновь чествуя Сансу Болтон и ее мужа. Кричали они, восхваляя и Джона Сноу, и Дейнерис Таргариен. Некоторые по пьяни, другие совершенно искренне, и Санса не сдерживала улыбки. Рикон пошел к ней. Рядом с сестрой стояла и мать, и Кейтлин на всякий случай увела мальчика из зала, почувствовав, что так будет лучше. Тирион нагнулся к Дейнерис. — Ваше величество! Что вы делаете?! — спросил ее карлик, но уязвленная Драконья королева ничего не ответила. Лишь посмотрела на Сансу Болтон, ничего не сделавшую для того, чтобы сыскать подобную любовь. — Что-то мне расхотелось разговаривать, милая, — бросил жене Рамси Болтон. — Идем. Уложу тебя спать, — потрепал он ее по щеке, и окруженная ореолом нечаянной победы Санса послушно дала себя увести.***
— Доброе утро, ваше величество. — Доброе утро. В полудреме наступившего дня раздавались тихие голоса. Семеня ногами, Мэйс Тонк спешил за миледи, оглашая ей список важных дел. Винтерфелл возвращался к обычной жизни. — Но ваше величество... — Пускай все сироты и нуждающиеся останутся в Винтерфелле. Если им не хватит места здесь, мы отправим их в Дредфорт, Мэйс, — приказала ему Санса и все же выслушала недовольные роптания, о том, что столько голодных ртов они и не прокормят. — Одичалые, ваша милость... Одичалые! Т-торманд... Тормут, — Мэйс усомнился в правильности имени. — Сказал, что некоторые из них хотели переговорить с вами. Джон Сноу пожаловал им земли в Даре, и они пожелали остаться на Севере. — Нам нужно будет поговорить об этом, но полагаю, проблем не возникнет. Предупредите лордов Карстарков и Дредфорт. — Да, ваше величество. — Доброе утро, ваше величество. Санса скрылась в небольшой пристройке. Здесь обустроили лазарет для раненных, и, едва поморщив нос от затхлого запаха, миледи принялась помогать мейстеру Уолкану, на время позабыв о Мэйсе. У входа столпились маленькие дети, просидевшие битву вместе с королевой в крипте, и, показывая пальцем, они о чем-то перешептывались. Видимо, о Сансе Болтон. Различая их звонкие восторженные голоса, стоявшая на галерее, Дейнерис Таргариен душилась странной ревностью, поджимая губы. Наблюдавший за ней Тирион тяжело вздохнул. — Я пожертвовала драконом. Я пожертвовала своими людьми, а они целуют ей руки, словно это она спасла всех их. — Позвольте заметить... Выходками, подобной вчерашней вы ничего не исправите, ваше величество. Я понимаю. Предложить мальчику стать Хранителем в обмен на верную службу было неплохой идеей, если бы дело не происходило на Севере, — упрекнул ее собственный десница. — Я слышал Рамси Болтон ни на шаг не отходил от Рикона Старка, и, возможно, лишь потому ему и удалось уцелеть. Не ожидали же вы, что он пойдет против своей сестры? — Тирион оперся на перила и оглядел двор. Солдаты разгребали завалы погоревшей конюшни. — Старки всегда отличались крепостью семейных уз, а северяне любят Старков. Два восстания тому лучшее доказательство... Увы, мы более не в Миэрине. Лорды и леди Вестероса — не работорговцы, и действовать с ними нужно мудрее, — услышав укор в его словах, Дейнерис возмутилась. — Но она не Старк. Она — Болтон. — Урожденная Старк... Толпа часто грешит дурным вкусом, избирая своим любимцем не достойного, а более угодного. Так было в моем случае. Тирион снова вздохнул. Он не хотел расстраивать собственную королеву в простой истине. Будь Санса хоть бастардкой Сноу, люди бы и то потянулись к ней, а не к пришлой Дейнерис Таргариен, а Санса Болтон не была простой бастардкой. Старшая дочь Эддарда Старка, жена Рамси Болтона, связанная кровными узами с Долиной и Речными землями, красивая, добрая, умная. Отличало с Дейнерис их лишь одно. Невольно простой люд тянулся к Сансе, видя в ней леди, Хранительницу того самого очага, уютного и обнадеживающе спокойного. Такой некогда была и сама Дейнерис, в ту пору когда раз за разом освобождала рабов и угнетенных, верша справедливость. Нынче жаркий Миэрин был слишком далеко, да и рабов в Семи королевствах не было. Невольно люд чужался Безупречных, дотракийцев, а больше всего сторонился пусть и красивой, но Драконьей королевы. От нее веяло войной, а простым людям был нужен мир, для их простых дел, и потому из двух королев выбор их невольно падал на Сансу. — В ее же случае, дело обстоит сложнее. Да и... Сама леди Болтон полна сюрпризов, ваше величество, — проговорил Тирион, вспомнив и о турнире, и об освежеванном Мизинце да и о встрече Трех королев. — Хотите сказать, что мне нужно ее опасаться? — Нет. Лишь то, что такого человека лучше держать при себе. Просто необходимо найти нужный подход. То, что случилось на пиру... — Случилось, — отрезала Дейнерис. — Мне нужны надежные люди, а не те которые поднимут восстание едва я дам слабину. Мне не нужны такие сюрпризы. — Дайте мне время... — Тирион понизил голос и спешно перекрыл дорогу, засобиравшейся уйти королеве. Недовольно Дейнерис повела бровью. — Санса желает добра своим людям, как и вы. Она умна и не полезет на рожон. Нам почти удалось договориться. — Скоро мы отправимся на юг, лорд Тирион. Нас ждет последняя битва... Помедлив, Дейнерис отвернулась в сторону. Из вымазанной сажей пристройки снова появилась леди Болтон. За ней следовал толстый человечек с пергаментом и ключами в руке, и Санса снова отдавала ему указания. Появлявшиеся слуги, солдаты, не будь они дотракийцами или Безупречными, радушно приветствовали ее. Северную королеву чествовали на разный лад, и Дейнерис просто чувствовала что — ни к чему хорошему это не приведет. — Если вы ни до чего не договоритесь, я буду действовать по-своему, — пригрозила она. — Мне не нужна вторая Серсея Ланнистер на Севере. Разговор был окончен. Дейнерис ушла, оставив своего десницу с непосильным грузом проблем. Ее величество была права. Тирион это понимал, и не питай он особого расположение к Старкам — к Джону, к Сансе и даже к Брандону, он бы, пожалуй, действовал куда более решительно, однако... Кто-то должен был примирить Север с Железным троном. Кто-то должен был уступить, и, глядя вослед рыжей головке Сансы Болтон, Тирион Ланнистер уповал на ее мягкость и страх... Участи быть сожженным в пламени дракона себе пожелает лишь безумец, а леди Болтон не была безумна. Так ему казалось.***
Следовавших за ней Безупречных Дейнерис оставила задолго до пологого холма, на котором драконы устроили свое лежбище. Окруженные пеплом и копотью, покончившие с трапезой и Рейгаль, и Дрогон встретили ее еле слышным рыком. Хоть кто-то был ей рад и, подойдя вплотную, Дейнерис Таргариен уложила свою руку на шершавый нос Дрогона. Треща языком, к ней потянулся и Рейгаль. Многочисленные раны его покрылись темной коркой. Часть головных шипов пообломалась, да и по всей чешуе тут и там встречались светлые полосы царапин. Ласково Дейнерис приложилась к его шее, и драконы окружили ее, укрыв своими крыльями. Нынче Драконьей королеве было неспокойно и досадно. Она пришла на Север. Она решилась защищать его, полагая, что так завоюет любовь угрюмого королевства, но все было тщетно. Она потеряла своих людей, Джораха, кровных всадников, Безупречных, даже дракона, да вот столь огромной жертвы Северу было недостаточно. Упрямо в каждом углу возникал призрак Северной королевы, намеревавшейся попрать ее притязания на престол и народную любовь. Перед глазами то и дело вставала едва заметная, насмешливая улыбка Сансы Болтон, чувствовавшей свою власть, и Дейнерис возмущалась на подобную несправедливость. Полна сюрпризов, вспоминались ей слова Тириона. Не только Санса Болтон, и все же... Она была опасна. Если Болтоны только узнают правду о Джоне, они ее сокрушат. А Джон? Тоже хорош. После пира она взмолилась к нему, умоляя молчать об этой страшной тайне, могущей ее погубить, но он был до безобразия честен. Они — моя семья, сказал он и скрылся. Если только Санса узнает... Неужели она, Дейнерис Бурерожденная, Матерь драконов и Освободительница от оков боялась каких-то лордов, какой-то леди? Нет. Она боялась не лордов. Дейнерис Таргариен больше всего опасалась себя, не желая становиться злой и жестокой королевой. Меньше всего она желала славы своего отца, а потому не хотела действовать через силу. Достаточно было непокорных, сожженных заживо Тарли, да вот... Что если иного выхода попросту не было? Возможно, ей стоило быть более решительной и непреклонной? Кто знал. Ее советники советовали иначе, умоляя поступать разумно и мягко, но кто сказал, что под разумностью подразумевалась эта уговорчивая кротость? Мудрый правитель должен знать, когда проявить силу, а когда отступить. С Сансой она пока только отступала, следуя наставлениям десницы, и становилось лишь хуже. Тирион, Джон, Варис... Из-за их советов она потеряла Простор, Дорн и Железные острова. Она потеряла людей, половину флота, дракона. Подобная несостоятельность советчиков порождала нехорошие подозрения, и Дейнерис чувствовала, что должна найти свой путь, как делала это всегда. Сотни лет назад Торрхен Старк склонился не по своей воле. Он склонился из-за силы, которую чувствовал в пламени драконов, и нынче драконы были здесь, на Севере, под ее рукой. Так может, стоило проявить эту силу? Грустно Дени прижалась к своим детям. По телу Дрогона прошла урчащая успокаивающая дрожь, и ей стало легче. Рейгаль отошел. От его шага содрогнулась земля. Медленно он расправил крылья и, взмахнув ими, грузно поднялся в воздух. Зеленая чешуя его перелилась на свету, и наблюдавшая Матерь драконов улыбнулась. Рейгаль шел на поправку, и для нее не было новости лучше. Сложив крылья, дракон рассек лазурное от мороза небо. Холодный поток обдал его, подхватил, и набравший высоту Рейгаль описал круг над драконьим лежбищем. Почувствовав скорость, он отлетел к лесу, призывая последовать за ним, и Дейнерис уцепилась за шип на спине Дрогона. Раздался крик. Дени обернулась. Рейгаль снова вскрикнул, и к ужасу королева увидела тонкую полосу, рассекшую лазурную гладь небосвода. Тонкая полоса воткнулась в грудь дракона. Одна, точно такая, уже торчала в его шее, и Рейгаль, сложив крылья, вдруг обмяк и полетел к земле. Взмыв в небо, она быстрее летела к нему, не понимая, что произошло, а, оказавшись над лесом, увидела все своими глазами. На небольшой просеке, облаченные в алые доспехи солдаты облепили баллисты. В нее они выпустили несколько стрел. С земли донеслись спешные команды. Звавшему брата Дрогону удалось увернуться, и неподалеку Дени увидела Рейгаля. Пав, он обломал деревья и из бока его торчал сломленный, острый ствол, выкрасившийся его кровью. Снег под ним стал алым. Неестественно Рейгаль выгнулся, повиснув на поломанных деревьях, и как бы она не звала его, он не отзывался. — Перезаряжайте! Перезаряжайте! — слышала она эхо, раздававшееся у земли, и сквозь слезы направила Дрогона к той просеке, на которой расположились скорпионы и солдаты Серсеи Ланнистер. — Дракарис!***
Побитый, хмурый и едва осунувшийся Мэйс Тонк снова докладывался миледи о замке. Поговаривали, что всю битву он отважно просидел в кладовой, но не Сансе было упрекать его в этом. К тому же человек, ведающий о делах замка, был ей попросту необходим, и теперь она внимательно выслушивала его, мейстера и некоторых командиров. Запасы были на исходе. Мэйс отчасти преувеличивал. Битва с мертвецами заметно сократила гостей да и самих обитателей Винтерфелла. С тем, что есть, они могли продержаться несколько месяцев, а то и до весны, и все же стюард замка, как и сама Санса, начинали переживать. Мертвые были побеждены, и теперь перед живыми вставали проблемы куда более насущные. Как долго ждать лета? Потепления? Откуда взять зерно, овощи, да и мясо. Оставшись в живых как теперь не помереть от голода? С ужасом и Мэйс, и Северная королева оглядывали порушенный Винтерфелл. Вершина одной из округлых башен была снесена. Обрушены и обожжены переходы между дворами. С северной части замок сильно обгорел. Выгорели конюшни. В толстой замковой стене красовалась дыра, и одним богам было известно, сколько времени и средств уйдет на то, чтобы восстановить Винтерфелл. — Леди Болтон, — откашлявшись, Тирион прервал разговор со стюардом. Подавленная Санса перевела дух и повелела Мэйсу продолжать без нее. — Вижу, у вас забот невпроворот. — Не у одной меня, раз вы снова пришли ко мне, лорд Тирион, — Санса оглядела двор. — Винтерфелл очень пострадал. Уйдут годы, чтобы восстановить его. — Война проделывает глубокие бреши и не только в стенах замков. Она бьет по кошельку, по чести, а того хуже грозит смертью и прочими неприятностями. Подняв голову, Тирион невольно отметил высокий рост Северной королевы. За ее спиной, на замковой стене он увидел Рамси Болтона. Щурясь от блеклого солнца, взявшийся из неоткуда бастард внимательно наблюдал за ними и все игрался ножом в руке, словно готовясь пронзить каждого, лишь стоит Сансе приказать. И ведь он тоже проделал долгий путь из бастардов в короли, подумалось Тириону. Санса обернулась, заметив супруга, и карлик вернулся к разговору, отринув прочь эти нечаянные мысли. — Теперь, когда живые одолели саму смерть, стоит задуматься о дальнейшей жизни Семи королевств. — О дальнейшей жизни Драконьей королевы, — поправила его Санса. — Полагаю, ее жизнь касается вашей. Дейнерис пожертвовала своими людьми, драконом... — Только ради Севера или ради того, чтобы потом не править мертвецами? — напомнила Санса. — Все, кто сражался здесь, сражались за саму жизнь. Командиры говорят, что без вклада моего супруга жертв могло быть больше. — Вы безусловно правы, но сколько их могло бы быть без вклада королевы Дейнерис? — Вы безусловно правы... — и не думала спорить с ним Санса. Снова она оглядела замок, полуразрушенный и опаленный, и вспомнила обо всем, о чем думала во время того сражения, прячась в крипте. — Я подумала над вашими словами. — И что же вы решили? — порядком изумился Тирион, и Санса долго молчала, понимая чего будет стоить ее возможное решение. — Север может преклонить колена... Но на своих условиях. — Я вас внимательно слушаю. — Власть останется в моих руках и никто не будет оспаривать этого, — громко заявила Санса, припоминая случай на пиру. — Моя мать заслужила покоя. Джон — бастард. Брандон не хочет быть лордом Винтерфелла. Арья не хочет быть леди, а Рикон... Пока мал. — Говорят, он убил нескольких мертвецов. — Теперь настало время бояться не мертвых, а живых, — осадила Тириона Санса, и он с ней невольно согласился. — Он неопытен. Север разрушен и слаб, и Винтерфеллу нужен кто-то, кто понимает, что делать, чтобы вернуть его к былому процветанию. Полумуж лишь кивнул. Из всех Старков он и сам отдавал предпочтение Сансе, как более опытной в этом вопросе. К тому же у нее была поддержка: супруга, лордов, людей. Железному трону не нужен слабый Север во главе с неопытным мальчишкой. Вряд ли лорды останутся довольны тем, что их сильная королева осталась не удел, а это грозило очередными восстаниями. Лучше было прийти к компромиссу, убив нескольких зайцев разом, и Тирион был искренне рад возможности усмирить Сансу Болтон, а вместе с ней и Север, сделав ее Хранительницей. — Это еще не все... — продолжила Санса Болтон, соединив перед собой руки. От волнения она перетерла ладони и потупила глаза. — Основное мое условие — северяне останутся на севере. Север не будет сражаться за Железный трон. — С этим возникнут проблемы, — помолчав, сказал Тирион Ланнистер. — Дейнерис будет недовольна... — Северяне тоже будут недовольны новостью о том, что мы утеряли независимость. — Недовольный Север. Недовольная Драконья королева, — пробурчал Тирион, отметив справедливость сказанных слов. — Идеальный компромисс. — Северяне долгое время живут в войнах, — с искренним сожалением сказала Санса. — В прошлый раз, когда Робб увел за собой войска, Винтерфелл захватили враги. Теперь же стены замка разрушены. Много раненных, много обездоленных. Если ваша королева и вправду добра, она смилостивится и позволит... — Что это? Санса осеклась. Вдалеке раздался драконий крик, привлекший ее внимание и внимание Тириона. Рамси выглянул со стены и, отшатнувшись, быстрее позвал ее к себе. Леди Болтон и карлик поднялись по лестнице и обомлели. Лес клубился дымом. Над ним летал черный дракон Дейнерис Таргариен, изрыгая пламя вновь и вновь. Дрогон поднимался ввысь. Камнем падал на землю, сжигая все на своем пути, и даже отсюда был слышен надрывный отчаянный крик его наездницы, вершившей справедливость.***
Удар. Удар... Поворот. Рикон едва не повалился, но удержал равновесие. Быстро он кинулся на открывшегося было Джейме Ланнистера, но тот с легкостью увернулся от его неумелой атаки и быстро обезоружил, выбив меч из руки. — Ты быстро учишься, — приободрил его Джейме, заметив на лице мальчишки понурую старковскую хмурость. — Не думал, что левой рукой можно владеть так... — Меня тренировал Сир Бронн, — Джейме кивнул на наблюдавшего за ними Бронна Черноводного, стоявшего в стороне, но тот лишь недовольно выставил вперед ногу. — Он очень хороший мечник. — Можешь нахваливать меня сколько угодно, Джейме Ланнистер. Я не отстану от тебя, пока мне не пожалуют Хайгарден! Сир Джейме усмехнулся и вложил меч в ножны. Рикон внимательно посмотрел на него. — Говорят, мой отец тоже был хорошим воином. — Это так. — Но вы же одолели его?! — В той победе нет ничего почетного, — признался Джейме и легким движением ослабил ремень. Украшенный ярким рубином меч валирийской стали оказался у него на руках. — Я... Напал со спины. Вот... — Рикону протягивали драгоценное орудие, и он неуверенно коснулся его. — Когда Неда Старка казнили, мой отец приказал переплавить его меч. Он разделил Лед на два клинка. Это один из них. Я так и не дал ему имя. Второй, Вдовий плач, в Красном замке. Возьми его. — Но... Он ваш, сир Джейме, — отшатнулся Рикон, но, перехватив клинок под украшенную львиными головами гарду, Джейме Ланнистер уверенно протянул оружие мальчику. — Будет правильным, если он останется у тебя. Неспешно и неуверенно Рикон Старк взял столь драгоценный подарок в руку. С потугой меч вышел из ножен, и благородная сталь блеснула на свету. Меч был тяжел. Прекрасен, и взволнованный донельзя Рикон пролепетал самые ярые обещания, что однажды научится владеть им не хуже чем Джейме Ланнистер и Эддард Старк. — Когда мы возвращаемся на юг? — прервал всю эту сцену Бронн. — Хранитель Простора жаждет увидеть свою награду. От пары мешков золота я тоже не откажусь. — Мы договаривались на Простор и на Хайгарден, — недоуменно попрекнул его Джейме, но Бронн лишь поднял кверху перевязанную руку, чтобы тут же ухватиться за плечо. — Это было до того, как меня едва не завалило камнями. Смотри, пока я мерзну здесь, цена может и вырасти. Покачав головой, Джейме улыбнулся. Рикон даже посмеялся. Бронн хотел пошутить что-то еще, но во дворе внезапно появились Безупречные. Шумно прогремели их доспехи, и вздернутые к небу пики разом окружили весь двор по периметру. Невольно Рикон Старк схватился за рукоять меча, но вдалеке заметил Джона. Он спешил за Дейнерис Таргариен. Глаза ее покраснели от слез. Ноздри ширились от сдерживаемой через силу злобы. Матерь драконов вся пылала, и, встав напротив Джейме Ланнистера, с ненавистью посмотрела на него. — Схватить его! — отдала она приказ.***
Новость о смерти дракона быстро облетела Винтерфелл, замки Севера и, промчавшись по Перешейку, пересекла Трезубец. Такие вести никогда не задерживаются на одном месте. Никто не знал, что солдаты Ланнистеров привезли с собой баллисты, а того хуже никто попросту не ожидал, что Серсея Ланнистер так вдруг напомнит о себе. Рейгаль был мертв. Мертвы были и те солдаты. Сожжены дотла. На горизонте все еще дымился лес, обдавая Винтерфелл духом тлеющих углей, и Дейнерис едва ли не сходила с ума, жаждая простой справедливости. Ее ребенок умер. Пережил битву с мертвецами, позволив одолеть саму смерть, и погиб от вероломного предательства. Предатели подобрались к ней под маской друга, и нездоровая подозрительность ее воспалилась словно нарыв на теле. — Джейме не виноват! — спорил Тирион, стараясь успокоить свою королеву, но она его не слушала. — Его люди убили моего дракона! Они убили его... — кричала Дейнерис, понимая, что и Тирион должен был предположить, чем обернется эта жалкая подмога Серсеи Ланнистер. Теперь все было ясно. — Серсея отправила тех пятьсот воинов не для того, чтобы они сражались с мертвыми. Она хотела убить дракона... Она подкралась, воспользовавшись глупым перемирием Сансы Болтон. И вы хотите сказать, что Джейме Ланнистер ничего не знал об этом? — Я — его брат. Я говорил с ним. Я знаю, что он сбежал от Серсеи, решившись биться за живых. И он точно не знал, что она решила послать солдат со скорпионами! — сорвавшись с места, Тирион подошел к королеве и ухватил ее за руку. Плотно сжав глаза, Дени скинула его ладонь. По щеке ее хрустальной каплей пробежала слеза. — Не принимайте поспешного решения, не выслушав его. — Вы защищаете его? Вы защищаете убийцу моего ребенка? — Он — мой брат... — тихо проговорил Тирион Ланнистер. — Я должен защищать его. — А я ваша королева! И вы должны защищать и меня. — Ваше величество, — в покоях Дейнерис появился Варис. Прятавший руки в широких рукавах, он склонился и договорил. — Нас ждут. На совете их ждали. Джон созвал всех по приказу королевы, и теперь в библиотеке толпились люди, оглядывавшие карту. Утерев слезы, Дейнерис Таргариен гордо подняла голову и вошла в зал. — Половина погибла, — доложился Серый Червь. С карты он убрал несколько деревянных фигур, обозначавших армию Дейнерис. — От дотракийцев осталось и того меньше. — Хм... Кто-то удивлен? — еле слышно фыркнул Рамси Болтон, и Драконья королева подняла на него тяжелый взгляд. — Золотые мечи прибыли в столицу при помощи флота Эурона Грейджоя, — на карте появился крупный деревянный медальон. Варис сокрушенно вздохнул. — К великому сожалению, силы уравнялись, но это еще не все... Мне доложили, что... — Паук смолк. — Говорите! — Драконий камень пал, ваше величество, — доложился Варис, и окружавшую карту люди разом смолкли. Никто не шевелился. Ничего не говорил. Молча все смотрели друг на друга, понимая, что случилось непоправимое, и никто не осмеливался начать. Дейнерис хватала губами воздух, понимая, что лишилась даже своего замка. Склонив голову, Санса ушла в тень, мучаясь противоречивыми и постыдными мыслями. Дракон был мертв. Мертв. Из трех остался лишь один, и тот мог совершенно спокойно погибнуть в битве против Серсеи. Тогда никакая армия Безупречных не будет страшна. — Я уничтожу ее, — пожала плечами Драконья королева. Миссандея обеспокоенно посмотрела на нее. — Вырву с корнем. — Вы хотели взять столицу, не разрушив ее, — напомнил Тирион Ланнистер, будучи встревожен взбудораженностью своей королевы. Невольно он поглядывал на Джона, ожидая каких-либо действий с его стороны, но бастард Сноу, терзавшийся поболее его, стоял на месте и молчал. — Нам понадобится хороший план. — К счастью, Серсея Ланнистер теряет союзников, — сообщил Паук. — Яра Грейджой отбила Железные острова во имя своей королевы. Новый принц Дорна также обещает вам поддержку. — Не важно сколько лордов отвернутся от нее. Пока Серсея сидит на Железном троне она называет себя королевой Семи королевств. Нам нужна столица. Дейнерис подошла к карте и нечаянно посмотрела на Старков, столпившихся стеной у изголовья карты. На Севере. Лица их не выражали и толики сожаления. Не было радости или горечи. Безучастно они смотрели на изображения столицы, Драконьего камня, и все как один молчали, словно их это не касалось. Королева выпрямилась. — Теперь когда Ланнистеры предали наше доверие, я ожидаю поддержки Севера, — бросила им Драконья королева. Санса перевела взгляд на Тириона, напоминая об случившемся разговоре. Тот прекрасно помнил, да вот... — Мы бы могли поговорить наедине, ваше величество? — тихо спросил он, не надеясь на положительный ответ, и Дейнерис едва ли не вскинулась, повысив на него голос. — Пока мы ведем бессмысленные разговоры, мои враги набираются сил. — Не только враги, — вступилась за полумужа Санса.— Выжившие сильно истощены. Многие из них ранены. Им не помешало бы дать время прийти в себя. — Я пришла на Север и сражалась с вами великой ценой для моей армии и меня. Когда же пришло время выплатить долг, вы тянете время? — Север обязан Дейнерис Таргариен, — вступился за свою королеву Джон, но тут уже вмешалась Арья. — Все Семь королевств обязаны тому, что случилось здесь на Севере. В том числе моей матери, убившей Короля ночи, — уверено сказала она, и Дейнерис гордо задрала голову, словно ее ударили по лицу. Молча Драконья королева оглядела Старков и Болтонов, вставших плечом к плечу. Гордые и непреклонные. Заподозрив их в заговоре, Дейнерис вспомнила о своих мыслях у драконьего лежбища и обозлилась. Довольно она слушала своих советников, полагая, что возьмет Север по-хорошему. Ей стоило проявить силу, и взгляд ее пал на поседевшую Кейтлин Старк. — Леди Кейтлин... Вы давали мне присягу, — едва нахмуриась Дейнерис, вернув себе былое самообладание. Ласково она улыбнулась, да вот в улыбке ее Санса не почувствовала и намека на доброту. — Я буду рада, если вы проявите свою верность и отправитесь со мной на юг. — Ваше величество... От меня там будет мало толку. — Это приказ, а приказам должно подчиняться, — упрекнула Кейтлин Дейнерис, и Арья с опаской переглянулась с Риконом и матерью. Ее величество продолжила. — Северная королева дала слово, что поддержит ту из королев, которая поможет в битве за Север. Серсея предала установленное перемирие, и сейчас самое время Северу сдержать данное слово, иначе я сочту это за клятвопреступничество, — Дейнерис сложила перед собой руки и снова улыбнулась. — Полагаю, ваши люди истощены и ранены, чтобы сражаться прямо здесь и сейчас... С кем бы то ни было, — поправила она себя, и в голосе ее проскользнула явная угроза. Не знавшие ни боли, ни усталости Безупречные могли ринуться в бой прямо сейчас по приказу своей Драконьей королевы, как и последний дракон. Санса выпрямилась, едва побледнев. — Вы правы. Людям нужно отдохнуть. Я дам вам несколько дней. Как много времени вам понадобится, чтобы дойти до Трезубца, лорд Болтон? — спросила она у Рамси, и тот удивился не меньше всех присутствовавших. — Ваше командование при битве за Винтерфелл достойно похвалы. Вы хорошо проявили себя и наверняка будете неоценимы в битве за столицу. Не так ли? — от вкрадчивого тона, не терпящего возражения, Тирион едва осунулся и снова посмотрел на Сансу. Сведя руки за спиной, леди Болтон не изменилась в лице, но карлик чувствовал. Знал наверняка, что она пышет от злости и от ужаса, потому что ничего не может сделать. Даже возразить, пока дракон и армия Дейнерис у стен полуразрушенного Винтерфелла. Лорд Болтон облизал пересохшие губы. — Лорд Варис... Напишите Яре Грейджой о том, что нам понадобится ее флот. — Я скажу, чтобы плыла в столицу, ваше величество? — Нет, — отозвалась Дейнерис и посмотрела на неровную линию западного побережья Вестероса. — В Темнолесье. Безупречные и дотракийцы выдвинутся туда. — Но... — Мы нападем на Утес Кастерли. — Опять? — переспросил Тирион. — Серсея предала мой дом огню. Я отплачу ей тем же, — Дейнерис вновь вскинула головой. — Джон Сноу отправится со мной, но я надеюсь, это не помешает, лорд Болтон, встретиться вам и вашим людям с дотракийцами в Королевских землях? Рамси насупился. Почувствовав на себе взгляд жены, он вышел вперед к карте и подхватил деревянную фишку армии северян. Взгляд его пробежался по карте, и он внезапно улыбнулся нечаянной мысли, отобразившейся безумным блеском в его хищных, пронзительных глазах. — Я встречу их с необычайным радушием! — едко заметил бастард, вскинув брови. — Очень на это надеюсь. Велите нашим людям готовиться к отбытию. Я надеюсь мы поняли друг друга, ваше величество? — улыбнулась Дейнерис Сансе Болтон, и Санса улыбнулась в ответ, поддержав тон супруга. — Разумеется... Ваше величество. Собрание окончилось. Порядком смятенные люди выходили из библиотеки Винтерфелла. Дейнерис Таргариен как никогда чувствовала свою власть, и шаг ее от этого становился необычайно скор. Она едва ли не летела. — Нам нужно поговорить, — спешил за Дейнерис Тирион Ланнистер, но шла его королева слишком быстро. — Санса собиралась дать присягу. — Просто так? — На своих условиях. — Хм... На своих условиях? — ухмыльнулась Драконья королева, от злости сжав руки в кулаки. — Я выдвинула ей свои, и как видите я достигла больших результатов чем вы. — Я... — Готовьтесь к походу, лорд Тирион. Нас ждет последняя битва. Да и кстати... — бросила Дейнерис, обернувшись на своего десницу. — Раз вам так нравится беседовать с Северной королевой, обсудите с ней судьбу Джейме Ланнистера. Я хочу оставить его здесь и решить его участь после победы над Серсеей. — Да. Она ушла. Оставшись один, Тирион Ланнистер склонил голову и еще долго стоял на одном месте. Тяжела была участь десницы. За спиной он слышал недовольные голоса Старков, Болтонов, перешептывавшихся друг с другом, и поддавался странному страху. Впервые он чувствовал странную мглу, обуявшую его прежде добрую королеву, и боялся. Боялся за брата. Боялся за королев. Боялся грядущего и более не знал, что делать, ощущая как безжалостно давит на грудь брошь королевского десницы.***
С Рамси Санса успела обмолвиться лишь парой слов. Под носом его залегли глубокие складки. Глаза побелели от злобы, и, опасаясь его безумной ярости, леди Болтон попыталась смягчить его. Не вышло. Оскалившись, Рамси Болтон ушел. Арья позвала ее за собой, и супруги разделились. Джон покатил Брана впереди себя. Рикон ушел вместе с матерью, и, оглядываясь назад, Старки укрылись в богороще. Им всем нужно было поговорить и выяснить, что делать. Совет стал потрясением для каждого из них. Дейнерис явно давала понять, что если они не подчинятся ей, то она обратит своих людей, а главное, дракона против Винтерфелла. Незащищенный, порушенный замок да и раненные солдаты не выстоят против Дрогона, да и Санса не хотела крови. Теперь Драконьей королеве не были нужны присяги. Ей были нужны люди и простое подчинение, а для этого она забирала у нее все — мать, брата, мужа. — Мы должны помочь ей. Она дала все, что у нее есть. Ее люди погибли за нас! — до последнего защищал ее Джон, но Санса до хрипоты спорила с ним, чувствуя как драконье пламя грозно подступает ко всем ее близким. — Как и наши люди, — вскинулась она. — Ей рано или поздно пришлось бы столкнуться с мертвыми. И не делай вид, что она билась не в своей битве. — Я преклонил колено, чтобы... — Ты поступил правильно, — тихо сказала Арья, прервав яростный разговор старших. На недоуменный взгляд сестры она лишь пожала плечами. — Она была нужна, Санса. Да. От вынужденного согласия она прикрыла глаза. Выдохнув облачко пара, леди Болтон с сожалением покачала головой. Нынче она плохо представляла, как теперь быть, и, поддавшись безысходному отчаянию, смотрела на Джона, как самого старшего из них. — Ты должен поговорить с ней. — Она меня не послушает. — Вы с ней любовники! — напомнила леди Болтон. — Если она не послушает тебя, то... Больше никого, — Арья нахмурилась, поглядев на сестру, расхаживавшую кругами. — Мать и ты должны остаться на Севере. И Рамси тоже. — Санса права. Если бы не наша мать, мы бы все погибли. — Я знаю. Знаю! — Джон обхватил ладонью подбородок и помотал головой. Пока не произошло ничего страшного, и он просто не понимал столь рьяного сопротивления сестер. Ничего этого не случилось бы, если бы Санса преклонила колена. — Она не причинит ей вреда. Она не причинит вреда твоему мужу. — Ты настолько наивен?! — искренне возмутилась Санса. — Ты думаешь, леди Старк нужна ей лишь из-за присяги? Или может, моя мать лично поможет ей отвоевать Ланниспорт и столицу? Нет. Она берет ее в заложники, понимая, что так сможет контролировать всех нас. А значит, целый Север! Северян мог бы повести и ты, но она берет с собой моего мужа, понимая, что так оставит Винтерфелл без защиты. — Я обещаю тебе. Ни твоей матери, ни твоему мужу не причинят вреда, — повысил голос Джон. — Я пойду вместе с ней. Я буду рядом с ними. — Ты — Старк. Твое место тоже здесь, — сказала ему Арья. — Потому что мы — одна семья... Отвернувшись, Джон поднял взгляд на молчавшего Брандона и тот лишь тяжело вздохнул, впервые вмешавшись в разговор. Сестры недоуменно оглянулись на него. — Тебе выбирать сторону. — Пообещайте, что никому не скажете.***
— Не сейчас, Арья. Увидевшая сестру на пороге, Санса вся содрогнулась. Ей нужно было побыть одной, чтобы пережить все случившееся и, самое главное, хорошенько подумать над всем. — Нет, сейчас. Мы должны что-то придумать. — Я не знаю, что здесь можно придумать? — в отчаянии прокричала Санса. — Я хотела присягнуть ей. Думала, я смогу выторговать всех нас, семью и даже северян в обмен на эту присягу! — Так сделай же... — Это было до того, как Ланнистеры убили ее дракона. Сейчас, если я присягну, — она все равно заберет их вместе с собой, хотела сказать леди Болтон, но вместо этого лишь сдавленно вздохнула, оперевшись на спинку стула. Не было смысла говорить о столь очевидных вещах. — Теперь это ничего не изменит, даже если я буду присягать ей каждый день... Ты видела? Ей все равно. Ей нужен лишь Железный трон, и не важно какой ценой. А что еще хуже... — Секрет? — Да, — погодя, кивнула Санса. — Вспомни, что стало с нашим отцом, когда он узнал секрет короля Джоффри? Вспомни, что стало с нами, — сжалась Санса, и Арья поддалась этой безнадежности, окутавший нынче Старков. — Мы в опасности. Каждый из нас. — Ты самая... Самая умная из всех, кого я знаю. Ты можешь что-нибудь придумать. Просто успокойся и подумай! Слова ее прозвучали искренне, от сердца. С надеждой Арья посмотрела на сестру. Она и сама, Безликая, не знала, как действовать дальше. Старки едва пережили все случившееся. Они потеряли отца и брата. Пережили престольные интриги и выжили в битве против смерти. Кто знал, чем кончится весь этот поход на столицу? Джон мог погибнуть, защищая свою королеву. Даже Рамси Болтона Арье становилось жалко, ведь без него Винтерфелл пал бы куда раньше. Рикон остался жив благодаря ему. Мать... Мать была слаба. Король ночи словно забрал с собой часть ее жизненных сил, но более Арья боялась Драконьей королевы, грозившей теперь каждому северянину, им всем. Санса была права. Теперь все они знали этот секрет Джона. Для них ничего не изменилось. Он по-прежнему был их братом, но история их отца грозилась повториться снова, как это уже однажды было. С опаской Арья Старк смотрела на сестру. Если Дейнерис займет Железный трон, устранив Серсею Ланнистер, следом она устранит Сансу, а то и всех их. И что подразумевалось под этим устранит? — Мы можем рассказать всем, — вдруг очнулась Санса. — Что? — Арья не сразу расслышала ее, оттого дернула головой. — Нет... Джон взял слово. — Я сказала «хорошо». Я не давала слово. — Зачем? — поинтересовалась Арья. — Что сгубило Робба? — Ланнистеры, Болтоны и Фреи. — Нет, — Санса помотала головой и, отойдя к камину, медленно соединила руки перед собой. — Робба сгубили раздоры и предательство. В него перестали верить как в короля, именно поэтому Карстарки отвернулись от него. Именно поэтому Русе Болтон предал его. Именно поэтому, остальные лорды ничего не сделали! — заключила Санса, с грустью вспомнив последние слова, оброненные Роббом в зале замка. Он обещал вернуться. Как и отец. Вернулись лишь их отрубленные головы. — Если Джон — сын Рейгара... Он — первый в очереди престолонаследия. Он — мужчина. У него могут быть наследники. — Так мы предадим его. — Так мы, возможно, спасем всем жизни. Это было подло, именно поэтому план хмурой леди Старк не понравился. Арья не очень понимала, как правда о Джоне поможет уцелеть им. Да. Лорды Вестероса отвернутся от Дейнерис Таргариен, да вот... — Как быть с дотракийцами и Безупречными? Им ведь все равно, что Джон — наследник. Они идут за ней. — Половина ее армии полегла перед Винтерфеллом. Другая падет в битве против Серсеи. Я могу поговорить с Рамси, и он что-нибудь придумает... Страшнее всего дракон, — да, именно его Санса и боялась, каждое мгновение благодаря богов о том, что огнедышащих тварей стало на одну меньше. — Если ничего не сделать, мы все сгорим в его пламени. И ничто нас не спасет. Сестры обернулись на шум. Не сразу они заметили черную птицу, притаившуюся за окном. Повертевший головой ворон расправил крылья, каркнул и, сорвавшись с подоконника исчез. Словно позвал за собой. — Это Бран, — едва ли не одновременно вырвалось и у Сансы, и у Арьи. Переглянувшись сестры вышли в коридор и пошли в спальню к брату. Он их явно ждал. Коляска его была обращена к двери. У окна его ютилось несколько птиц, с любопытством заглядывавших внутрь. Словно очнувшись, Брандон поднял голову. — Нам нужно кое о чем поговорить. Наедине... — Арья обернулась на дверь, и, угадав ее мысли, Бран добавил. — Только мы. Втроем... Без матери, Рикона, и уж тем более без бастардов. Разговаривали они до самого глубокого вечера. Перешептываясь, чтобы их ненароком не услышали чужие уши. Арья не соглашалась. Спорила. Порой к ней присоединялась и Санса, и все же отступала, выслушивая тихую, нравоучительную речь Брандона Старка. В мгновение, вымотавшись от тяжелого разговора, они смолкли, поддавшись одной и той же мысли. Тихо горел огонь в камине. За окном хохлились черные птицы, слившись с наступившей темнотой. Брандон безучастно смотрел на сестер и ждал их ответа, а они долго молчали. Арья хмурилась. Подставив к губам руку, сидевшая за столом Санса старалась еще раз как следует подумать обо всем сказанном. Она была согласна, опасаясь одного — риск был слишком велик. — Каждый из нас жертвовал чем-то и кем-то. Каждый рисковал, чтобы стать тем, кем является. — Когда же эти жертвы закончатся! — воскликнула Санса на тихое замечание брата и поднялась со стула. Сил ее больше не было. Ей, как никому другому, хотелось тихой и спокойной жизни, да вот это долго и счастливо все никак не наступало, бросая ее словно по волнам треволнений и перипетий. — Закончатся, — отозвалась глядевшая в пламя Арья, и, тяжело вздохнув, Санса выпрямилась. — Мы — одна семья. — Осталось немного. Я знаю, что могу сделать. Вы еще должны подумать. Мне понадобится ваша помощь. — Я знаю, что могу, — уверенно сказала Арья. — Да, — согласилась с ней Санса. С тяжелым сердцем рука об руку сестры вышли из спальни Брандона Старка. В небольшом холле они разошлись, с определенным сожалением посмотрев друг на друга. Вернулись. Едва не расплакавшись, сестры крепко обнялись, расцепились и, наскоро утерев слезы, каждая пошла своей дорогой.***
По неровной от каменной кладки стене проползала тень. Переходя из угла в угол, Санса разжигала свечи, и от их света в комнате становилось уютней и теплее. Она никак не могла согреться. Тихо миледи подошла к сундуку, достала щетку, и щетина зацепилась за шкатулку с украшениями. Та упала на пол, раскрывшись от удара, и по полу рассыпались цепочки, кольца, броши. Неспешно Санса стала собирать их обратно и вдруг замерла. Из шкатулки выпала белая лента. Та самая. В саже и в бурых каплях от крови, напомнившая ей о некогда пережитом отчаянии. Пав на колени, Санса Болтон вдруг заплакала, спрятавшись в укрывших ее волосах. Захныкала, как маленькая девочка, поддавшись клокочущему внутри страху и отчаянию. В этот раз все было иначе. Ни одну из ее жизней нельзя было назвать легкой и беззаботной. Каждый раз судьба устраивала ей очередное испытание, будь то издевательства Джоффри, насилие Рамси Болтона, хитрость Петира. В это раз игра была куда более рискованной. Любая ошибка грозила гибелью ей, ее семье, и Санса боялась. Боялась за мать, за братьев, за Арью и даже за Рамси, хотя и стыдила себя за эти странные опасения о бастарде. Они изменились. Эта жизнь оказалась совсем другой. Полной слез и страданий, но другой, и ее ей не хотелось терять ни в коем случае. Дверь хлопнула. Рамси вернулся и, всхлипнув, Санса быстро подобрала свои украшения в шкатулку, спрятав среди них и белую ленту. Лорд Болтон уселся на кровать. Кряхтя, он стянул с себя сапоги и со злостью отшвырнул их в сторону. Устало он размял шею. — От запаха дотракийцев у меня острое несварение, — бросил бастард, тяжело вздохнув. — Странно, что они не подохли все в поле. Твой братец приложил к этому уйму усилий, но... Они оказались живучее драконов, — ухмыльнулся лорд Болтон. — Кажется, все проблемы от того, что твой братец не дотрахивает свою королеву. — Если бы все было так просто. — Да на ней лица нет. Она вся изошла злостью и ехидством. — Мы должны поговорить, — подошла к мужу леди Болтон. — Думаешь, что у меня язык без костей? — он все еще был недоволен. Перечить ему в таком состоянии было себе дороже. Поднявшись, Рамси скинул с себя верхнюю часть костюма. Избавился от рубашки, и, приблизившись к жене, намотал кончик рыжей пряди на палец. Выдернув руку из медной пружины, притянул ее к себе. Нетерпеливо бастард расстегнул золоченые пуговицы ее халата, и Санса ухватилась за его ладонь. — Нам нужно пого... — Тщ. Я точно знаю, что нужно мне, — сказал он и отшагнул в сторону, приглашая миледи на супружеское ложе. Грубо он стянул с нее бархатный халат, отделанный на манжетах дорогой парчой. Милорд был зол, и кружевную ночную рубашку жены он отбросил в сторону со странным нетерпением и озлобленностью. Санса пыталась поцеловать его, но тщетно. Не церемонясь, Бастард перевернул ее в своих руках и толкнул на кровать. Оперевшуюся на локти миледи он недовольно хлопнул по внутренней стороне бедра, веля расставить ноги по шире, и, вцепившись в тонкую талию, поначалу имел ее слишком грубо. Обернувшись, Санса пыталась дозваться его. От слишком грубых толчков она выгнулась, стараясь усмирить его грубость плавностью движений, но все ее недовольные крики заглушила шершавая ладонь, прижатая к девичьим губам. Постепенно лютая злоба его сошла на нет. Поцеловав Сансу в плечо, бастард уложил ее на спину. Снова соединившись с ней, он стал мягче и все же по-прежнему нетерпелив, будто кто-то мог вбежать к ним в спальню и разделить их прямо сейчас. Жадно Рамси Болтон впивался в девичьи губы, и прежде чем закончить, крепко сжал ее в своих руках. Нависнув над ней, он долго смотрел Сансе в глаза, словно не мог на что-то решиться. Прильнув к ее губам, он уткнулся ей в шею, и долго не отпускал, чувствуя на своей спине ее нежные руки. Очнувшись от этого странного оцепенения, бастард откинулся на подушку и вздохнул. — Эта Драконья сука собирается выйти через три дня из Винтерфелла. Мы условились встретиться в Дарри, но у меня есть идея получше... — Что ты собираешься делать? — Хм... — Рамси оскалился, предчувствуя, что милая женушка вновь останется им довольной. — Матерь ящериц и вонючих дотракийцев явилась в Вестерос с тремя драконами и многотысячным войском. Сейчас у нее остался последний дракон и... То, что осталось, — бастард сложил замком руки на затылке. — Кто знает, что случится на подходе к столице? Если бы не дракон, я бы был куда более уверен в своих предположениях, милая. — О драконе не волнуйся, — прошептала усевшаяся на кровати Санса, но от пристального взгляда мужа отвернулась. — Я не могу сказать. — С каких это пор у нас секреты друг от друга? Кажется, я говорил тебе это еще в первую ночь. Я не хочу, чтобы между нами были секреты. Ах... — усмехнулся Рамси. — Кажется, это было в той жизни. — Но мы не в той жизни, а в этой. Не пытайся меня задеть. — О-о-о... Я даже перепугался, — протянув руку, Рамси потрепал ее щеке. Грозность супруги его всегда заводила. — Ворчливый Лорд Талли упоминает Риверран через слово. Драконья мать хочет, чтобы я шел в Королевские земли и в поте лица расчищал ей дорогу до столицы. И я подумал... Все силы стянуты к Трезубцу у Дарри. Часть войска в Драконьем камне и, естественно, в столице. — В Речных землях никого нет, — догадалась Санса. — Угу... Есть одна проблема — Близнецы. Твой брат простоял несколько месяцев у Трезубца, чтобы потом там и подохнуть. — Но ты не мой брат... — Санса осеклась. Робб не заслуживал подобного упрека, и все же слова мужа ее приободрили. — Фреев больше нет. Арья вырезала их всех. — Есть Ланнистеры... Скорее всего жалкие крохи, но ведь... Риверран — самая защищенная крепость! — перекривляв Бриндена Талли, Рамси вздохнул. — Я поговорил с лордом Ройсом от твоего имени. Что? Ты все равно собиралась объединить Север, Долину и Речные земли. Разве нет? — оскалился Рамси и Санса, не скрываясь, улыбнулась. Она всегда знала, что Рамси умен. Теперь миледи, угадывая его мысли, очень хвалила себя за то, что однажды переступила через свою неприязнь, ненависть, и приручила жестокий норов супруга. Стоило отдать должное. Как лорд-муж он бывал даже очень хорош, и сейчас его жестокий ум был им попросту необходим. — Единственная проблема — это дракон и его наездница, будь она не ладна. — О них не волнуйся, — повторила Санса. — Действуй, как знаешь. Леди пойдет с тобой. — Решила послать со мной свою кроватную собачку? Я очень... Очень тронут. — Если мы проиграем, мы погибнем, — помолчав прошептала Санса. — В прошлой жизни меня сожрали собаки. В этой едва не слопали мертвецы, — протянул Рамси и вдруг спросил. — Драконы питаются Северными королями? Санса не ответила. Вдруг рассмеялась, хотя речь шла совершенно о не смешных вещах. Глядя на улыбку жены, бастард и сам скалился, довольствуясь тишиной приятной ночи. В тихом треске свечей еще долго звучали их едва уловимые голоса. После миледи улеглась на плечо милорда, и одурманенные странной надеждой на победу в игре престолов, они уснули.***
На земле темнели черные капли запекшейся крови. По стенам тут и там встречались отпечатки чьих-то рук, черневших в отблеске факелов и свечей. Могилы были пусты, разрушены, и лишь безмолвные статуи напоминали о том, что некогда здесь покоились Старки. Посмотрев на высеченное каменное лицо лорда Эддарда, Паук вскинул брови. Лоб его покрылся волнами глубоких морщин. По привычке он прятал руки в рукавах и все думал, думал, думал. Варис зажег свечу. Занявшись, огонь зашипел на конце промасленного фитиля и закоптил ему пальцы. Наземь упало несколько капель воска, когда в коридоре крипты вдруг загудел воздух. Поставив свечу, Варис обернулся. В тусклом свете мелькнул высокий силуэт да медь рыжих прядей, скрученных в косы на затылке. Из-под черного плаща выглядывало дорогое платье сложного кроя. Светло-серая материя, украшенная серебристой чешуей лютоволка переливалась на свету и тут же исчезала под черной шерстью, покрытой посеребренным мехом чернобурки. Санса присела. В раскрывшемся плаще мелькнул кожаный кушак и вытесненная на нем эмблема о болтоновском кресте и двух волчьих головах, Варисом уже виденная. — Лорд Варис, — мягко улыбнулась Санса и подошла к свечам. Из широкого рукава леди Болтон достала небольшой огарок. Пламя быстро вспыхнуло и мигом осветило статую лорда Эддарда. — Я очень удивилась, узнав, что вы спустились в крипту. — Перед отъездом я счел должным посетить могилу вашего отца, миледи... То, что от нее осталось. — Не думала, что вы питали к нему столь теплые чувства. — Он был достойным и честным мужем и был верен королю, — все, что ответил Варис, вспомнив последние дни несчастного лорда Старка. Кто ж знал, что свою голову честный Нед сложит вдали от дома, поруганный и оговоренный. — Вы поэтому предали его? — Я? — отчасти удивился Паук странному упреку, эхом пронесшемуся по крипте. — Я не предавал, леди Санса. Это сделали другие люди. — А вы лишь стояли рядом, — задумчиво проговорила леди Болтон и снова посмотрела на хмурую статую. — Однажды мой муж заколол своего отца. Прямо у меня на глазах, — начала она. — Убийство родича тяжкий грех, но я не думала его останавливать. Я была первая, кто желал лорду Русе смерти, и когда это случилось, я... Просто стояла в стороне, — по крипте пронесся ветер. — Оставались его жена и ребенок. Он только-только родился, но Рамси это не остановило. Он скормил и Уолду Болтон, и младенца собакам. Ужасная смерть... А я... Стояла в стороне. И вроде как я не имею к этому никакого отношения, и все же, милорд... Мне иногда мерещится кровь на руках. С вами такого не случается? — Каждый терзается своими собственными кошмарами и преследует свои собственные цели, миледи. Насколько мне известно, ваш муж старался уберечь и вас, и себя от возможной расправы, — едва ли не пропел свои слова Варис. — Вы правы, — согласилась с Пауком Санса. — Какие же цели были у вас? — Все, что я делал, я делал во благо государства и народа. — Жаль, только, что у каждого свое понятие о благе, — отвлеченно сказала Санса, отвернувшись к свечам. Огонь отобразился в ее голубых глазах. — Мы с вами похожи. Я думаю о благе северян и моей семьи, именно поэтому я собиралась преклонить колено перед вашей королевой. Увы... Королева Дейнерис решила иначе. Теперь она забирает с собой мою мать, моего брата и даже моего мужа как заложников, потому что не доверяет мне. — Полагаю, не одна королева Дейнерис страдает излишней подозрительностью, — Варис развернулся к леди Болтон и, прищурившись, качнулся всем телом. — Иначе этого разговора не было бы? — Вы правы, милорд, — согласилась Санса и вдруг отошла в сторону к могиле Лианы Старк. У ног ее лежало перо, и миледи нагнулась, чтобы поднять его. — Скольким королям вы служили? Безумный король, кажется, был первым в этом списке? — с интересом оглядела она перо и вдруг обернулась на Вариса. — Вам повезло в некотором смысле. Вы видели и его, и его дочь. Вы прекрасно знаете, что она сожгла лордов Тарли, как некогда Эйрис Безумный сжег моего дедушку и дядю, — Санса вздохнула. — Вы не боитесь, что она повторит его судьбу? Варис ничего не ответил. Он лишь нахмурился и склонил голову. Медленно Санса Болтон вернула пестрое перо в раскрытую руку статуи и снова заговорила. В такт ее размеренной речи качнулось пламя свеч. — Если вы и вправду действуете во благо государства и народа, вы наверняка задумывались об этом. — Что же я услышу, если отвечу вам да? — Ваша королева может обезуметь, и что или кто тогда сможет ее остановить, лорд Варис? У Безумного короля не было драконов. — Только Живой огонь, — согласился Паук. — В любом случае, у Дейнерис больше прав на престол, чем у кого-либо в Вестеросе, а всем нам нужен добрый и справедливый правитель. — Добрый и справедливый. Не безумный. Такой, который сможет иметь наследников, иначе после его смерти нас всех ждет очередная смута. Разве нет? — Санса мягко улыбнулась. — Лорд Тирион сказал, что Дейнерис Таргариен не может иметь детей. — Вы что-то знаете, миледи? — Хм, — Санса отвернулась. — Иначе этого разговора не было бы...***
Вдоль Королевского тракта выстроились ровные шеренги Безупречных. Выжившие дотракийцы усаживались на лошадей. Джона и сира Давоса ждали, и лорд Сноу простился с братьями и старшей сестрой. — Арья? — Она решила уехать еще до вас, — пожала плечами Санса. — Береги себя, Джон. — Ты тоже. К Кейтлин Старк подвели лошадь, и Бринден похлопал ее по шее, с грустью оглядев свою племянницу. Кейтлин уговорила королеву оставить лорда Талли в Винтерфелле, сославшись на его раны. К ее удивлению, королева ее послушала, сжалившись от этой серебрившеся седой пряди, напоминавшей о геройстве леди-матери. — Береги себя, дядя, — проговорила Кейтлин, прощаясь с ним, и тот крепко сжал ее ладонь. — Иногда я думаю, что было бы без этой глупой присяги, и стараюсь успокоить себя тем, что многие совершают ошибки, — над Винтерфеллом пролетел дракон, и Черная рыба с небывалым презрением посмотрел ему вслед. Ему не нравились решения Дейнерис. Не было смысла тащить за собой Кэт. Не было смысла угрожать и брать с собой пленников, решая все через силу. — Присмотри за моими детьми. — За кем именно? За королевой, Трехглазым вороном, Безликой или мальчиком, сражавшимся со мной против мертвецов? — поинтересовался Бринден, и Кейтлин улыбнулась. Все же она боялась. Ей было не важно, что случится с ней самой. Леди Старк переживала о детях. — Я надеюсь, все обойдется, Кэт. Рядом с Сансой возник Тирион Ланнистер. Запряженная карета ждала его. В ее утробе скрывался Паук, знавший страшный секрет о Джоне Сноу. — Формально вы все еще Северная королева. Север остается на вас, как вы того и хотели, — тихо проговорил Тирион Ланнистер, прощаясь с леди Болтон. — Незащищенный и порушенный... — ответила ему Санса, посмотрев на пролетевшего Дрогона. — К тому же, мы оба знаем, что это вопрос времени. После Серсеи Дейнерис займется мной, моим мужем и, возможно, всей моей семьей. — Джон не даст вас в обиду. — Джон всего лишь любовник королевы, — отмахнулась от сомнительного титула Санса. — Возможно, это тоже вопрос времени, — сказала она, и лицо Северной королевы исказила горькая усмешка. — Я постараюсь уладить этот конфликт. Я думаю, что смогу... — Полагаю, и королева Дейнерис, и я знаем одну вещь, — Санса опустила взгляд на карлика и впервые посмотрела на него так. Тирион и сам не понял, как именно, но внезапно почувствовал все ехидство и насмешливость тона леди Болтон. — Вы ничего не можете. — Признаться, впервые я слышу от вас что-то столь неучтивое, миледи. — Учтивость — доспехи леди, а не королевы, милорд. — Что ж... — Тирион повел головой. — Слепая самоуверенность уж точно не лучшая защита. — Как-нибудь скажите об этом вашей королеве, — бросила ему Санса, и Тирион весь содрогнулся. Всего этого могло не быть, если бы кто-то из королев оказался менее упрямой и мудрой, а так как он был десницей Дейнерис Таргариен, то винил во всем упрямство леди Болтон. Куда же делась та учтивая коленопреклоненная девочка, потребовавшая у Роберта испытания поединком? — Вы не понимаете?! Это не игра! — Это — игра. Игра престолов, — прищурилась Санса. — А те, кто играют в престолы либо побеждают, либо умирают... — Королева мертва, да здравствует королева... Я бы предпочел не произносить этих слов. — Вам придется, — Санса оглядела двор. Рядом с ней появился Рамси. Он должен был отбыть через несколько дней. Пока же он собирал людей. — Из нас троих выживет только одна. И вы это понимаете. — Склонитесь... — Тирион плотно сжал зубы. Он не хотел. Не хотел этих возможных, а главное, бессмысленных жертв. — Умоляю. Я видел, что стало с лордами Тарли. Они превратились в горстку пепла. — Пока жива Дейнерис Таргариен и ее последний дракон, подобная участь грозит каждому, — Санса протянула руку мужу, и, широко улыбаясь, словно ощетинившийся зверь, король подхватил свою королеву. — Даже интересно, кто превратится в пепел в следующий раз... На ваших глазах, лорд Тирион. Доброй дороги, милорд. Бастард тянул ее в замок. Лошади одна за другой покидали двор, и оставалось лишь избавиться от карлика и его коробчонки. В отчаянии Тирион окликнул ее, и леди Болтон не спешно оглянулась. — Санса... Она ничего не сказала. Ничего более не хотела говорить, и оставшийся без ответа Тирион Ланнистер скрылся с армией Дейнерис Таргариен. Северную королеву ждали последние битвы, в которых она надеялась спастись и спасти. От волнения у Сансы Болтон сбивалось дыхание. Невольно она сжимала ладонь мужа и интуитивно прижималась к нему в поисках защиты, терзаясь по ночам жестокими кошмарами. Лорд Болтон улыбался. Строил из себя дурачка и скалился собственным мыслям. Против живых сражаться было куда интереснее, чем против мертвых, и чувствуя привкус грядущей крови и побед, он также сжимал ладонь своей королевы. Также предавался страсти в оставшиеся дни, сожалея, что придется снова расстаться с леди-женой, а утром третьего дня покинул Винтерфелл. Вместе с армией Севера. Вместе с рыцарями Долины. — Помни, милая. Я — часть тебя. — Худшие всегда возвращаются, лорд Болтон. Обмолвились они на прощание.***
Чешуя налипла к рукам, к лицу. Соль местами разъела пальцы, но рыбакам к подобному не привыкать. Кто-то чертыхнулся. Плотная раковина устрицы никак не раскрывалась, и лезвие ножа проскочило по пальцам. Проступила кровь. В ране защипало от соленой воды, а того пуще матерые рыбаки обсмеяли неловкость несчастного. Подобрав рыбьи потроха, поднявшийся с другого края старик сложил их в корзину и потащил к воде. Всплеснув воду, требуха быстро пошла ко дну, исчезнув в темно-изумрудных волнах, и, размяв плечи, старый рыбак выпрямился. Встав на край пирса, он подставил руку к глазам и вгляделся вдаль. Один за одним на горизонте возникли черные паруса. Кто-то закричал ему, увидев, видимо, тоже самое, и к берегу Ланниспорта стали стекаться люди. В небо взмыли чайки и быстрее полетели прочь. Встревоженные рыбаки переглянулись друг с другом. Раздался странный шум, и кто-то закричал. — Смотрите! Утес... Утес Кастерли... Над белыми стройными башнями взмыл дракон. Звонко хлопнули его мощные крылья, и из пасти его полился огонь. С высокого утеса посыпались камни, стены, башни. Замок занимался ярым пламенем и медленно исчезал в клубах черного дыма. Вновь и вновь дракон взмывал ввысь, и словно камнем падал на неприступную крепость, сжигая ее дотла. Стрелы до него не долетали. Солдаты горели живьем, но Дрогон изрыгал пламя, и вскоре утес Кастерли почернел. Корабли о черных парусах приближались к Ланниспорту. Люди кинулись подальше от берега. Стража города собралась у порта, но едва на землю ступила нога Безупречного город пал. Плывший в лодке Тирион терзался. Его родной дом рушился у него на глазах, пеплом рассеиваясь по ветру, а он лишь молча наблюдал за яростным пламенем, выкидывавшим в небо мощные султаны искр и пепла. Простой люд бросился вон из города, но Дрогон перекрыл дорогу. Окруженные солдатами, они послушно сдались и теперь шли туда, куда их вели — на главную площадь. Там, на одно из зданий уселся дракон, оглушив всех своим рыком. Напуганные люди попятились назад, но Безупречные и дотракийцы лишь сомкнулись плотными рядами. Дейнерис сошла на землю. — Я — Дейнерис Бурерожденная из дома Таргариенов, законная наследница Железного трона, законная королева андалов и Первых людей, защитница Семи королевств, Матерь драконов, кхалиси Великого травяного моря, королева Миэрина, неопалимая, Разрушительница Оков! — выдохнула Дейнерис Таргариен, оглядев собравшуюся толпу. — Вам наверняка сказали, что я превращу ваши города и дома в пепел. Вам сказали, что вы сгорите в пламени дракона, и вот я здесь. Посмотрите вокруг себя. Вы видели, что я сделала с Утесом Кастерли? Ни его стены, ни его солдаты не смогли удержать меня. Не сможет и Серсея Ланнистер, — четко выговорила Драконья королева. — Вы все еще живы, потому что я не желаю смерти простым людям. Я пощажу вас всех, каждого из вас, если вы преклоните передо мной колено. Толпа смешалась, потеряв дар речи. В мертвой тишине снова прокричал Дрогон, и площадь заходила волнами. Напуганные люди падали ниц на землю, кричали в мольбе о пощаде и в страхе замирали, смиренно ожидая своей участи. На ногах остался стоять лишь один старик. С земли на него шикали люди, умоляя склониться, но тот лишь презрительно оглядел перепуганную толпу. — Я всю жизнь служил Ланнистерам! Лорд Тирион... — кивнул он на Полумужа, и Тирион узнал в нем одного из слуг Утеса Кастерли. — Как вы можете. Это ваш дом! Ваши люди... — Довольно! — прервав его, Дейнерис отдала приказ стоявшим подле нее дотракийцам, и те подвели непокорного ближе. — Прошу! Не надо... — вслед старику бросился юноша. Дорогу ему перекрыли, но Дейнерис позволила подойти ближе. В мгновение тот распластался перед королевой и сквозь слезы взмолился к ней. — Это мой отец. Прошу вас. Я сделаю все, что хотите. Пощадите его. — Как тебя зовут? — Джим... Д-джим, ваше величество. Тирион молчал, сдерживаясь, чтобы не отвернуться. Ироничная судьба вздумала повториться. Вновь упрямого отца собирались сжечь в пламени дракона. Вновь вслед за ним шел преданный сын, а он... А он, десница королевы, ничего не мог поделать, вынужденно соглашаясь с жестоким неучтивым упреком леди Болтон. Он ничего не мог. — Тебе дадут коня, Джим, — проговорила королева. — Скачи в Королевскую гавань и скажи всем о том, что здесь произошло. Скажи, что мой дракон сделал с утесом Кастерли. Скажи, что я пощадила каждого, кто присягнул мне в верности. И скажи о том, что я поступлю также с жителями столицы. Я помилую каждого, кто отречется от Серсеи Ланнистер, и накажу каждого, кто этого не сделает... — Да... Ваше величество. Мой отец. — В виде исключения я пощажу твоего отца. Слово королевы. Преисполненный благодарности Джим снова склонился. Отец обругал своего сына самыми последними словами, но ворчавшего старика и вправду вернули назад в толпу. К Джиму подвели коня. Быстро он уселся в седло и, склонив голову перед Дейнерис Таргариен, поскакал в столицу с важной и страшной вестью. Дотракиец поднял над собой арак и закричал. К нему присоединились другие. Ровно Безупречные стали отбивать копьями по земле, чествуя свою королеву, и лишь напуганные люди стояли на коленях, склонив в страхе свои головы. Расправив крылья, Дрогон закричал. Эхом пронесся его крик над Ланниспортом и, пронесясь над флотом Яры Грейджой, затерялся далеко в море. Павший утес Кастерли полыхал огнем. Черны стали его белоснежные стены, утеряв былую роскошь. Черны стали его башни, рассыпавшись в прах от драконьего огня. Не стало слуг. Не стало солдат. И от алых знамен Ланнистеров не осталось ничего. Лишь пепел.