Крысиными тропами

      Когда Намджун слышит какие-то сдавленные крики по всему кораблю, а затем и топот ног, он подскакивает со скрипучего стула и поднимается на палубу. Он не берет с собой оружие из каюты, потому что не думает, что это, чем бы оно ни было, настолько опасно, но все же беспокойно оглядывается по сторонам. Его глаза лихорадочно проходятся по свисающим кверху задницами членам команды, и тогда в голове звонко щелкает — кто-то упал за борт.       Намджун делает несколько широких шагов, когда его останавливает бледный-бледный Чимин.       — Что случилось? — с тревогой спрашивает Пак Намджуна. Рукой он хватается за куртку капитана и смотрит с надеждой и тревогой.       Намджуну этого молоденького мальчишку, ввязавшегося из-за Чонгука в неприятности, становится невероятно жаль. Он собирается успокоить его, но затем слышит какой-то задушенный всхлип сбоку, и поворачивается.       Тэхен стоит среди всех остальных пиратов и с невероятным страхом смотрит за борт. Он выглядит болезненно, что может быть как следствием морской болезни, так и чем-то другим — Намджун решает выяснить это как можно скорее, а потому оставляет разговор с Чимином на потом.       — Что стряслось? — спрашивает он, тут же свешиваясь за борт. Намджун не видит ровным счетом ничего, но это не мешает убедиться в мысли, что кто-то свалился в воду — он слышит разговоры о спасении и шлюпке.       Отвечает ему Тэхен голосом близким к истерике.       — Чонгук упал.       — Сам упал? — сразу же попадает в точку пират. Тэхен качает головой и обхватывает себя руками.       — Я толкнул, но я не хотел.       — Понятно, — вздыхает Намджун, начиная стаскивать с себя рубаху. — Будем надеяться, что он не ударился головой о стенки корабля.       От последней фразы Тэхен бледнеет еще сильнее, но не пытается сказать что-то в свое оправдание. На самом деле, видун знает, что поступил отвратительно — он не просто оттолкнул Чонгука. Он столкнул его в воду, и никто не знает, повезет ли Чонгуку выплыть.       За Намджуном Тэхен доходит до тонкой доски, выходящей за пределы корабля. Видун догадывается, что Намджун решил совершить прогулку по ней, но не понимает, почему остальные пираты молчат. Лишь один из них, низкий и отличающийся усталым и злым лицом, показательно цокает.       — Остынь, Юнги, — бросает ему Намджун, прежде чем нырнуть в воду.       Плеск заставляет команду и Тэхена с Чимином переглянуться.       Все это заставляет понервничать.       — Что случилось? — спрашивает Чимин у друга, когда оказывается рядом. Он, не задумываясь, кладет Тэхену руку на плечо и притягивает к себе в объятия. — Почему ты его толкнул? Вы поссорились?       Тэхен шепчет сдавленное «нет» и теряется в догадках, как можно сказать такое.       «Он поцеловал меня, знаешь. Прямо в губы»? Тэхен думает, что звучит не очень-то хорошо. Тэхен думает, что все это — не очень-то хорошо.       Он стекает прямо на палубу, и Чимину невольно приходится опуститься рядом с ним.       — Намджун найдет его, — пытается успокоить друга Чимин. — Ты же видун, посмотри на вероятность сам, ну же.       Тэхен не воспринимает это предложение с большим энтузиазмом, но все же прикрывает глаза, пытаясь сосредоточиться. Перед ним тут же всплывают две дороги, от которых паутиной расходятся сотни мелких и миллионы еще более крохотных. Тэхен не медлит, хватаясь за одну, на которой чувствует счастливый финал, и представляет себе горсть горошин. Он быстро перебирает варианты, пока не останавливается на самом вероятном.       — Шесть к восьми, — выдыхает он, открывая глаза.       Чимин довольно улыбается.       — Я же говорил!       — Но есть шанс, что, — пессимистично возражает Тэхен, однако резко замолкает.       Один из пиратов, тот самый Юнги, громко и с гримасой отвращения выкрикивает, смотря за борт:       — Что за херня?       — Херня? — пытается подбодрить поднимающегося Тэхена Чимин. — Тогда это точно про Чонгука.       В принципе, так и оказывается.       Намджуна затаскивают на корабль обратно и брезгливо пятятся. Пираты достаточно смелые люди, но крыс не любит никто. Кроме, кажется, Тэхена.       — Чонгук! — громко и с облегчением зовет он, а затем резким движением снимает мокрую черную крысу с чужого плеча и засовывает ее себе за пазуху. — Бедненький мой, извини меня, вот так, погрейся.       Чонгук фырчит под его рубахой и неприятно трется мокрой шерстью о кожу, но Тэхен не говорит ни слова против, слишком занятый затопившим его облегчением. Пираты недоуменно переглядываются и, кажется, ждут объяснений от капитана, но получают лишь усталый и серьезный взгляд.       — Идите работать.       Основная часть команды, конечно же, слушается (недовольно поджав губы, но слушается), тогда как Юнги и еще один высокий парень остаются рядом с Намджуном. От них так и разит осуждением и злостью, но ни Тэхен, ни Чимин все же не ожидают, что кто-то будет так обращаться с капитаном.       — Объясняйся сейчас же, Ким Намджун, — подойдя к пирату предельно близко, требует мужчина. На его челюсти ходят желваки, когда он добавляет, — куда ты вляпался?       — Джин, — тяжко вздыхает Намджун и кладет свою руку ему на плечо, — все хорошо.       — Хорошо? Ты притащил на наш корабль путника и крысу…       — Мой корабль, — мямлит себе под нос Намджун, но его стойко игнорируют.       —… и говоришь, что все хорошо? Ты издеваешься?       — Поддерживаю Сокджина с этим вопросом, — более спокойно, но также зло комментирует Юнги.       Тэхену, конечно, было бы интересно послушать их ругань, если бы он так сильно не волновался за Чонгука. Он аккуратно пытается вытереть его шерсть подолом своей рубахи, но, пока крысюк находится за шиворотом, получается плохо. Самое странное, что Чонгук все это время молчит. Он не пытается покрыть Тэхена едкими комментариями, не пытается укусить за палец и даже не смотрит презрительно, когда Тэхен пытается рассмотреть эмоции на маленькой мордочке, оттянув ворот в сторону.       — Как он? — спрашивает Чимин, подойдя к видуну сбоку и пытаясь заглянуть ему под рубаху. — Эй, Чонгук, как ты?       — Великолепно,— едко отзывается крыса, и Тэхену прилетает огромный пинок от собственной совести, когда он слышит, как дрожит чужой голос. — Водичка просто класс, плавал бы и плавал.       — Могу устроить, — смеется Чимин и уточняет, — так почему Тэхен пытался избавиться от тебя?        — Я не пытался! — вспыхивает Тэхен и стонет. — Мне очень жаль, что так произошло, Чонгук, правда.       Маленькие когти проходятся Тэхену по груди, но Чонгук никак не комментирует сказанное. Он продолжается возиться, пытаясь, кажется, вытереться получше, когда Чимин хихикает.       — Чонгук?       — Что?       — Ты что, не разговариваешь с Тэхеном?       Видун замирает, ожидая ответа, но Чонгук молчит, продолжая крутиться под его рубахой, и тогда Чимин смеется. Холодный, видимо, северный ветер очень вовремя для такого драматичного момента задувает им в лицо, и Тэхен закрывает руками свою грудь, пряча мокрое животное. Муки совести давят на него еще сильнее, когда он понимает, как сильно Чонгук обижен на него.       — Чонгук? — с надеждой пробует Тэхен добиться хоть какого-то ответа. Он даже достает крысюка из-за пазухи, чтобы видеть хоть какие-то эмоции в маленьких бусинках-глазах. Чонгук молчит, повиснув в его ладонях мокрым черным пятном. — Ну прости меня.       — Ладно тебе, Тэ, — пытается утешить друга Чимин, когда видит, что глаза видуна наполняются влагой. — Лучше радуйся, что он теперь не будет капать тебе на мозги.       — Я не могу, я ведь, правда, виноват, — скулит Тэхен и подносит крысу к своему лицу, — ну, Чонгук-а, прости меня. Я не хотел бросать тебя за борт.       — Да? — все-таки отзывается Чонгук недовольным голосом. Его нос сморщивается, из-за чего кажется, что крыса сейчас чихнет, но на деле она лишь странно дергает головой. — Тогда зачем ты сделал это?       — Я испугался, — мямлит Тэхен и краснеет, вспоминая, что именно в тот момент заставило его толкнуть Чонгука в воду. Губы начинают гореть, а сердце отбивать чечетку, и на мгновение Тэхену кажется, что он сейчас упадет в обморок.       — И как я мог тебя так сильно напугать, расскажи, — деланно равнодушно просит Чонгук, но видун слишком хорошо выучил характер этого засранца за их совместное путешествие. Чонгук не так прост — он вредный, он не любит, когда выходит что-то не по-его, и пусть Тэхен действительно жалеет его и даже прикипает к нему в последнее время, это не меняет того, что Чонгук — тот еще говнюк.       — Ты знаешь, как, — отвечает Тэхен.       — Не знаю.       — Знаешь.       — Не знаю.       — Чонгук!       — Я всего лишь крыса, я не мог ничего тебе сделать.       Тэхен задыхается, чувствуя, как на смену вине приходит злость. Это кто из них еще виноват!       — Ты не был крысой в тот момент!       — Докажи, — выпаливает Чонгук и его глаза — снова человеческие глаза — заполняются странным блеском. Тэхен даже не обращает внимания, что перед ним теперь стоит голый северянин, когда продолжает доказывать свою точку зрения.       — Крыса бы не смогла сделать то, что сделал ты!       — А что я сделал? — подначивает Чонгук.       — Да ты!       — Ну что? Что я?       От них искрит, и Чимин (с тремя небезызвестными пиратами) с каким-то странным восторгом наблюдает за шоу.       — Ты, — шипит Тэхен все-таки и тыкает своим длинным пальцем в чонову голую грудь, — тянул ко мне свою пасть!       — Пасть, значит? — делает шаг вперед Чонгук. — Пасть есть только у крысы. А ты утверждаешь, что…       — Чонгук, — перебивает его Тэхен резко севшим голосом, — что ты делаешь?       Чонгук делает вперед еще один шаг и уточняет:       — А что я делаю?       Тэхен пытается отступить, но ноги не слушаются его, когда в голове проскальзывает мимолетная мысль, что все может повториться. Что Чонгук поцелует его, аккуратно сминая пухлые губы, пройдется по ним языком — вырвет из Тэхена задушенный всхлип и тогда…       — Почему ты столкнул меня с корабля, а, Тэхен-а? Тебе не понравилось?       — Да как это вообще могло, — мямлит Тэхен, но его взгляд опускается на чужие губы, — понравиться.       — И что же именно тебе не понравилось? — настаивает Чонгук практически шепотом, ведь подвинувшись к Тэхену так близко, его голос интуитивно приобрел чарующую окраску. — М?       Тэхен хнычет, не зная, как такое можно сказать вслух, но все-таки — все-таки — шепчет:       — Поцелуй.       И трудно сказать: ответ это или руководство к действию.       Жаль лишь, что судьба неблагосклонна к Чонгуку. Если не сам Тэхен все испортит, то…       — Поцелуй? — кричит Чимин одними лишь высокими нотами. — Вы целовались? Вы? Как вы вообще…? Ты и Чонгук? Чонгук?       И если бы только в этом было дело.       — Сколько ты еще будешь светить своей голой жопой на моем корабле, засранец? — раздувает ноздри Сокджин и показушно закрывает глаза ладонью. — Ты сейчас обратно в воду полетишь.       — Но это мой корабль, — жалобно тянет Намджун, смотря на бушующего Сокджина, которому точно все равно, что там думает капитан.       Один лишь Юнги молча разворачивается и уходит, решая, что пусть с этим дурдомом разбирается кто угодно, только не он.