Путеводная звезда и потерянный рыцарь

      Джейме не любил сад при Красном замке. Цветочки и прочая чепуха — это для дам. Сам он предпочитал меч или копьё и тренировочную площадку. Но от вездесущего внимания и там было не спастись: шепот «Цареубийца» следовал по пятам. Не спасало даже то, что одного особенно ретивого Джейме вызвал на бой. Отец остался недоволен: «Тебя не должно волновать мнение овец». Очень хотелось ему нагрубить, но Джейме сдержался. Подумать только, каким уравновешенным он стал за время, проведённое в роли королевского гвардейца!       Весна вступала в свои права всё смелее, из земли пробивалась зелень, и в опушившихся ветвях пели птицы. Всё это казалось кощунственным после произошедшего. Но люди предпочитают думать о жизни, а не смерти. Скоро уж отгремит шальная королевская свадьба, и новая династия войдёт на трон. Джейме должно было быть невыносимо больно от мысли, что Серсея станет женой Роберта, а хотелось лишь хохотать. Семеро, ради чего он вступил в Королевскую гвардию? Ради сестры, которую сейчас так просто отпускал? Ради разочарования отца? Ради того, чтобы не суметь собрать себя по частям после этой проклятой службы? Джейме думал, что, убив короля, убьёт и свои кошмары, но нет. Он ошибся, ошибся уже в который раз.       Ноги сами вынесли к скамейке у дуба. Джейме не сразу узнал лежавшую на ней девушку. Ветер, по-осеннему безжалостный, трепал черный шёлк, как пожухлые листья. Джейме дернул себя за воротник красного дублета и поморщился от боли в руке. Без привычных белых одежд он чувствовал себя едва не голым. Подумать только, а ведь когда-то он их ненавидел.       — Сир Джейме, цвета дома идут вам больше, чем белый, — Эшара приподнялась на локте, с нечитаемым выражением глядя на него. Последний раз они разговаривали во время штурма Красного замка. В царившей неразберихе она выскочила из полумрака коридора прямо на Джейме, в разорванном на плече платье, с глазами, полными ужаса. Следом за ней, извергая проклятье, нёсся какой-то рыцарь с расцарапанным лицом. Он наткнулся на меч Джейме и затих. «Н-н-найди Эли», — Эшару била крупная дрожь, но она всё равно помнила о своей принцессе. «Отвечаешь за неё головой», — крикнул он подоспевшему Бёртону Крейкхоллу, прежде чем броситься вверх по лестнице.       — Вы так считаете? Отец вот тоже с вами согласен, — он хотел усмехнуться, но передумал: ни к чему между ними это мёртвые улыбки. Губы лишь беспомощно дернулись, и Джейме сел на скамью у ног Эшары. Впервые за долгое время он видел её одну: она не отходила от Элии. А Джейме не решался к ним подойти: одного взгляда принцессы хватало, чтобы отбросить эту идею. За пару месяцев Эшара будто постарела на годы, да и он, признаться, тоже. Они хорошо ладили при дворе Эйериса, потому что играли одну и ту же роль: бессердечного шутника. Какую роль им уготовил новый король?       — Вы решили простыть здесь в этом платье? — поинтересовался Джейме, не зная, о чем бы завести разговор. Едва ли она здесь по своей воле. Остаться в Красном замке можно только по приказу: он знал это по себе. Принцессе Элии «повезло» больше: её отослали в Дорн с одними лишь призраками мужа и детей. Джейме не жалел о том, что убил короля, его распростёртое на полу жалкое тело не снилось ночами — снились крохотное тельце, с кровавым месивом вместо лица, рыдающая Элия в изодранном платье и Григор Клиган. Он был невероятно силён, руку Джейме (слава Семерым не правую) не уберёг даже доспех, но на стороне Ланнистера были мастерство и ловкость. Он был хорош с мечом, очень хорош, что и доказал в очередной раз.       — Да, вот решила простудиться и умереть. — В словах не было шутки, и Джейме рассеянно положил руку рядом с укрытой шелком девичьей коленкой. С Эшарой всегда было легко, и он никогда раньше не задумывался о том, чего ей это стоило. Но всему есть конец. — Вы можете меня поздравить: мне подобрали жениха — надежного лорда из числа тех, кто вовремя выбрал правильную сторону, а я его трофей. Я буду леди Грандисон. И от столицы далеко ехать не придётся, а я ведь так её полюбила.       Джейме знал лорда Роланда Грандисона — частого гостя Королевской Гавани. Именно смерть его дяди, королевского гвардейца, позволила Ланнистеру надеть белый плащ. Джейме застал как-то лорда Роланда за тем, как он выкручивал Эшаре руки, силой пытаясь добиться взаимности. Меч у шеи охладил его любовный пыл. С тех пор к девушке он больше не приближался, но липкие взгляды не прятал. Зато теперь сорвал куш: Эшару да ему на поклон! Что ждало её в этом браке?       — Значит, жениха…       Их с Эшарой пути расходились, чтобы, вероятнее всего, уже никогда не сойтись вновь. Они оба начинали новую жизнь: без безумного короля, пошлой столицы, постоянного страха и друг без друга.       — Да. Странно, что вы о том не слышали: это не тайна. Я уже написала Эдриану. Он, хм, желает мне быть хорошей супругой, — она опустилась ноги на землю, села рядом, неловко коснулась руки Джейме своей. На одних инстинктах он поймал тонкие пальцы. Кожа была жаркой, словно Эшару мучила горячка. Джейме прижал вторую руку ко лбу — тоже горячий.       — Это несколько не вежливо: вот так лапать даму, не находите? — она иронично вскинула брови, и от того, что вновь нарядилась в маску, стало почти физически больно.       — У тебя лихорадка, — заметил Джейме, отбрасывая формальности.       — А у тебя холодные пальцы, — Эшара прижалась к ладони чуть сильнее и закрыла глаза.       — Что мы со всем этим будем делать? — пробормотал Джейме. Её губы дрогнули в улыбке:       — Блистательный сир Джейме не знает, что ему делать? Если я кому-нибудь скажу, мне не поверят.       — Эшара…       Она, наконец, открыла глаза и перестала блаженно улыбаться:       — Разве у нас так много вариантов того, что мы можем делать? Просто жить и попытаться стать хоть немного счастливыми.       Это сложно, когда из всего, во что верил, остались стекляшки. Раньше можно было подумать о Серсее, окунуться в ощущение её рук на плечах, губ на своих губах. Эти воспоминания позволяли не сойти с ума, пока король творил, что хотел. А теперь облик сестры поблёк, как старый гобелен, и приносил лишь горечь. Что же стало с его любовью? Выгорело в диком огне, оставив запах гари и безнадёжности. Серсея была путеводной звездой Джейме, и теперь он не знал, куда идти.       Эшара убрала его руку со своего лба, но не отпустила. Джейме ощущал жар, прятавшийся под её тонкой кожей.       — Ты будешь счастливым и найдёшь свою дорогу.       — А ты?       — Разве кому-то по силам меня сломать? — она рассмеялась, поднимаясь. Джейме с сожалением отпустил её руки, так и не найдя для себя причины этого не делать. Эшара храбрилась, но что прятала в груди, там, куда он так и не сумел пробиться? Она любила брата, любила принцессу Элию и её детей… Смеялась, совсем, как и раньше, но её смеху Джейме больше не верил. Под ним могла скрываться ненависть или, что ещё хуже, невосполнимая пустота, которая её убьёт.       — Мне жаль, что… — голос отказался слушаться, так и неоконченная фраза повисла в воздухе. Эшара взглянула на Джейме внимательно, а потом равнодушно пожала плечами:       — Мне тоже… Эдриан написал, что лорд Старк привёз в Звездопад меч Эртура.       — Какое благородство!       Она наклонила голову:       — Да… По большому счёту, верность всегда губит. Прощайте, сир.       Джейме смотрел ей вслед, пока она не исчезла за набравшими цвет вишнями. Красный замок велик. Раньше Ланнистер сталкивался в нём с Эшарой по нескольку раз в день, но теперь, был уверен, не сыщет её и за неделю. Да и незачем. Ничего, кроме горечи, эти встречи не сулили.