Всё дело в душах

       Норе казалось, словно она открыла глаза и встала, однако, обернувшись, девушка поняла, что на самом деле её тело всё ещё спит, покрытое крупной россыпью фиолетовых синяков. Она тяжко вздохнула, но почему-то на душе не было волнения, у неё не было страха, будто какая-то часть её — отвечающая за самосохранение осталась лежать на шёлковой простыни вместе с телом. Нора попыталась встать на ноги, но не чувствовала под собой пола, который словно уходил куда-то далеко под землю. Девушка вышла за двери и замерла в дверном проёме с выражением дикого ужаса на лице. Она так отчаянно надеялась, что это лишь сон, который решил показать ей Михаил, отомстив таким образом за сопротивление. Главное, чтобы это не было будущим… Там, где раньше висели безобразные картины с изображениями величественного Михаила, теперь были распяты ангелы. На каждом шагу, и знакомые ей и не знаковые. Мужчины, женщины, даже дети. Все они были не в силах поднять головы, чтобы взглянуть на Нору полным боли взглядом, а она просто шла мимо, не зная, чем может им помочь. Ноги сами несли девушку из коридора в коридор, она и не знала, куда так отчаянно мчится, пока вдруг не услышала подрагивающий голос слева от себя и тут же замерла не желая повернуть голову и взглянуть на того, кто к ней обращался. Самандриил смотрел на девушку белёсыми глазами, которые были словно заволочены туманом — таким густым и непроглядным. Казалось, он что-то хочет ей сказать, но тонкие губы лишь беззвучно шевелятся, заставляя владельца только тяжко стонать. Интерпретация распятия вышла у Михаила на славу — тот очень тщательно подбирал местоположения и места на теле так, чтобы причинить максимальные страдания. Ангел не мог даже скинуть с головы терновый венок, колючие ветви которого уже настолько глубоко въелись тому в голову, что казались продолжением его окровавленных волос. — Т-ты могла в-всё измен-нить… — прошептал он, роняя на грудь голову, и Нора не могла больше оставаться на одном месте. Она всё бежала и бежала, а коридор был словно бесконечным, с каждым новым поворотом показывая девушке всё более жуткие распятые тела. Она едва не врезалась в стену, на которой был Люцифер, замыкающий этот круг почёта. Над ним будто слишком долго измывались, перерезая мельчайшие ниточки сухожилий, чтобы он не мог даже пальцем пошевелить. Кровавые побеги едва просматривались на окрашенной алой краской стене, ведь их оттеняло тенью громадных распахнутых за спиною архангела крыльев. Каждое перо словно на живую выдрали, повсюду раскидав, как украшения неподвижной статуэтки. Люцифер из-подо лба взглянул на Нору алыми глазами, которые всё ещё не переставали светиться, даже под угрозой потери последних крупиц силы. — Её больше нет из-за тебя, — прорычал не размыкая зубов архангел, пока изо рта капали бурые капли. — Это ты виновата! Девушка пятилась, так надеясь, что он говорит не о Стейси. Нора ведь не виновата. Она просто оступилась, просто не знала куда повернуть. Она не хотела! Девушка развернулась, надеясь вернуться в свою комнату, перебирая ногами настолько быстро, насколько это вообще было возможно. Нора спотыкалась, словно на специально подкнутом ковре, сдирая подбородок. Вот только вечные падения её не останавливали. Она вертела головой одновременно пытаясь и избавиться от наваждения и отыскать ту самую дверь откуда пришла. Однако её не было. Был только другой конец круга почёта. Тёмная стена с распятым силуэтом, к которому Нора не хотела подходить. Она не хотела знать, кто там, не хотела! Она боялась, что как только приблизится, увидит там… Гавриил. Карамельные глаза отражали льющийся отовсюду свет, но ничего не выражали. Девушка подошла к нему, но он даже не встрепенулся, словно и не почувствовав чьё-то ещё присутствие. Точно так же как и у Люцфера, его крылья неровно подрагивали, только всё ещё изредка отсвечивая золотом. Они кратко пульсировали, словно не забывая напоминать, насколько, наверное, больно, когда от тебя понемногу отрывают кусочки, раскидывая их вокруг. Нора подошла ещё ближе, будто собираясь что-то сказать, но снова застыла с раскрытым ртом, даже позабыв как дышать. Она смогла себя заставить только поднять с пола перо… такое хлипкое и ломкое. Оно словно всё ещё принадлежало Гавриилу, который почувствовал её прикосновения и мигнул, переводя взгляд на замершую около него Нору. Его печальные глаза смотрели будто мимо, не выражая совершенно никаких эмоций, словно он не знал её никогда, равнодушно и холодно. — Гейб… — жалобно проскулила девушка, пытаясь притронуться к лицу Гавриила, который вздрогнул всем телом, и ткнулся горячей щекой ей в раскрытую ладонь, словно пытаясь избавиться от агонии внутри. Нора зажимала свободной рукою себе рот, чтобы не издать не звука, отчаянно рыдая. Архангел так свободно выдохнул, чувствуя девушку рядом с собой, что только сейчас она всё поняла. Неясно только зачем Михаил показывал ей это. Надеялся, что её оттолкнёт его слабость? «Вот что ждёт тебя впереди, — прозвучал словно отовсюду голос Михаила, — только ты должна решить, хочешь ли ты видеть рядом с ним ещё одно тело». Она пошатнулась, прислоняясь ладонью к стене, ведь коридор поехал, чтобы стена рядом с глашатаем стала длиннее. Словно кистью художника-садиста, около архангела вырисовывался женский силуэт. Нора на секунду вздрогнула, ожидая уже увидеть там Стейси, однако только спустя пару секунд всё-таки поняла. Это не её подруга, это она сама. Истерзанная, израненная, вся в крови и саже, по лицу под глазами тянутся длинные шрамы кресты, заботливо вырезанные чем-то острым. Астральная Нора подошла к самой себе, тут же восхищаясь её тёплому непоколебимому взгляду на Гейба. Эта распятая девушка выбрала другой путь, путь боли и страданий, однако всё равно выглядели гораздо счастливее, ведь рядом с ней был тот, кто спустя столько бед, всё ещё продолжал согревать её своим теплом. И вот сейчас она определилась. Нора знала, какую сторону ей выбрать.

***

       Михаил тащил Стешу за руку, пока та продолжала упираться ногами в пол и вырываться. Девушка изо всех сил укусила архистратига за руку, но вместо желанного хруста рвущейся плоти и металлического привкуса во рту ощутила, что его ладонь словно сделана из железа, и её не то, что прокусить, её даже ничем не порезать. Мужчина вальяжно усмехнулся, скаля зубы, словно безумный. Что в этой хищной девчонке заставляет Люцифера так отчаянно вырываться и орать? Чего не знает сам архистратиг, что успел понять его брат? Он должен был это узнать. Михаил щёлкнул пальцами, дав таким образом разрешение своим людям во главе с Захарией, от души повеселиться с бессильным Дьяволом. Никогда ещё ангелы так сильно не пьянели от власти, от собственного превосходства над тем, кого ещё не так давно боялись до потери сознания. Архистратиг продолжал тащить девушку, которая больше не пыталась сбежать, а совершенно расслабила всё тело, с диким ужасом в глазах наблюдая за словно взбесившимися ангелами, что безжалостно избивали Люцифера, пытаясь перемешать его непреклонность с пылью. Отперев первый попавшийся класс, Михаил зашвырнул туда Стейси, прикрывая за собой двери. Он присел к лежащей на полу девушке, осторожно убирая ей со лба взмокшую прядь. — Расскажи мне в чём его секрет, — твёрдо настоял архангел, закладывая ей прядку за ушко. — Каким образом он смог пустить кого-то так близко? — К-какой секрет? — как всегда храбрилась Стеша. — К-уда пустить?! — Сюда, — он ткнул в грудь девушки. — Это невозможно. Она наклонила голову, разглядывая действительно рассеянное выражение лица архистратига. Стеша не спешила отвечать, интересуясь, насколько сильно сможет взбесить этим архангела? Может он просто убьёт её наконец? — Я пытался, — честно сказал Михаил, приседая на одну из парт. — Сначала, я решил пустить туда тебя. Но тебе не было это интересно. Ты игнорировала меня, с самого начала не сводя взгляда с моего брата, а чем он лучше меня? — Всем, — попытавшись встать, ответила девушка. — И дай угадаю, что было дальше. Ты понял, что первый раунд проиграл, когда не получилось честным путём взять то, что хотелось. И тогда ты решил, что за свои желания нужно бороться, так что решил пустить ближе Нору, которая уже слишком близко подступилась к Гавриилу. Неужели ты действительно думал, что сможешь её принудить? — Ещё как смогу, — тот прищурил глаза, хватая Стейси за шею и вдавливая в стену. — Потому что ты сейчас расскажешь мне в чём загвоздка. — Мне нечего тебе сказать, — хрипя проронила та. — Никакого секрета нет. Просто рано или поздно люди находят свои половинки и долго и нудно учатся любить… — А кто научил этому Люцифера? — рассмеялся Михаил. — У Дьявола нет ни чувств ни души. Он машина для страха. Творение тьмы. Сгусток обозлённого на весь мир зла. Но тем не менее он смог. Что ты ему рассказала?! — Ничего! — переходя на визг, кричала девушка, когда мужчина изо всех сил сдавил её горло. — Ничего! — Даже сейчас ты бесполезна, — разжал руку архистратиг и девушка из его хватки свалилась на пол, пытаясь наконец нормально вздохнуть. — Но я найду ответ, — уходя проронил тот, — обязательно найду.