***
Ожидаемая делегация из Конохи прибыла через день поздним вечером. С приездом жениха и невесты события понеслись насыщенным бурлящим потоком. Гаара день и ночь пропадал на работе, нужно было непременно лично проследить за подготовкой к церемонии и банкету, встретить прибывающих на предстоящую свадьбу официальных представителей из других деревень, обсудить и подписать с некоторыми Каге договоры о сотрудничестве, ответить на множество вопросов приезжих гостей и умудриться не забросить текущие дела, которые бессовестно не захотели исчезнуть в связи с предстоящим мероприятием высокой важности. Гаара не приходил ночевать к Сакуре которую ночь подряд, но та не смела и подумать урвать хоть минуту его времени. Тен-Тен тоже не видела Канкуро, правая рука Казекаге только что ночевал в ее квартире: приходил поздно ночью, падал мешком на постель и тут же засыпал, а с рассветом вставал и вновь мчался на работу. О его пребывании свидетельствовали только исчезающие из холодильника продукты и появляющиеся в ванной грязные вещи. Рассказать о помолвке Тен-Тен решила в более спокойной обстановке, когда свадебная суета, напоминающая военное положение, сойдет на нет, гости разъедутся, а будущий счастливый муж перестанет реагировать нервным тиком на слово «свадьба».***
Свадебная церемония, а после и околоцеремониальный банкет плавно подходили к концу. Тен-Тен наматывала по парку резиденции неизвестно какой по счету круг под руку с Сакурой, когда непостижимым образом из ниоткуда вынырнул невозмутимый Какаши-сенсей. — Хокаге-сама, — Такахаши вполне искренне улыбнулась, приветствуя мужчину. Какаши слегка кивнул в ответ. — Как миссия? — Изучено дзюцу извлечение яда, крови и инородных жидкостей из тела пациента с помощью заряженной чакрой воды, так же ирьенинами освоена ускоренная регенерация за счет вливания медицинской чакры напрям… — Сакура, — мягко остановил бывшую ученицу Хатаке. — Я не об этом. Для такого отчета есть... отчет. Я о том, что скорее всего смогу уговорить Казекаге отпустить вас в Коноху вместе с нами, если миссия на стадии завершения. Поедете? Сакура уставилась на бывшего учителя как на предателя. — Нет-нет-нет, Какаши-сенсей, — оживилась Тен-Тен. — Слишком много дел: сдать казенное жилье, собрать вещи и документы. Те же отчеты о миссии надо составить и отдать на подпись Казекаге-сама, а его сейчас не поймаешь никакой техникой. Мы лучше позже приедем, доделаем все без спешки, попрощаемся, как положено. Сакура кивнула, мысленно благодаря подругу за находчивость. — Попрощаетесь, хм. — Какаши потер острый подбородок, обтянутый маской, а Сакура почувствовала, что неумолимо заливается румянцем. — С нетерпением буду ждать ваши отчеты. — Хокаге исчез так же мгновенно, как и появился. — Сакура, вот что он имел в виду? — С Какаши-сенсеем ответов на этот вопрос может быть превеликое множество. — И все же? — Серьезно думаешь я в курсе? — Сакура расслабилась и улыбнулась. — Давай ради общего блага рванем по квартирам, пока еще кто-нибудь заботливый не утащил нас в Коноху. — Такахаши уверенно подтолкнула Харуно к выходу.***
Сакура с Тен-Тен попивали вино, устроившись на полу в гостиной Такахаши, и обсуждали последние сплетни, принесенные Ино из Конохи, когда пришел Канкуро. Коротко кивнув, марионеточник скрылся в спальне и через секунду плюхнулся на пол рядом с Тен-Тен уже переодетый в домашнюю одежду. — Ненавижу официальные церемонии: ни попить, ни поесть. — Канкуро подмигнул, отправляя в рот несколько кусков сыра из общей тарелки. — Тоже восполняете пробелы? — Неа, снимаем стресс, — отозвалась Такахаши. — По поводу? — Какаши-сенсей предлагал в Коноху досрочно отправиться. — Серьезно? — Канкуро хохотнул. — Зря я ему сказал, что вы туда не вернетесь. — Так и сказал? — уточнила остолбеневшая Харуно, почти выронив из рук бокал. — Сомневаешься? — лукаво усмехнулся марионеточник. — Нет, надеюсь, ты шутишь. — Ты рассказал ему? — взволнованно пролепетала Тен-Тен. — Рассказал что? — Сакура против воли сдвинула тонкие брови к переносице и нахмурилась. Канкуро с Тен-Тен переглянулись. Такахаши набрала в грудь побольше воздуха и начала говорить. Спустя пару минут и сбивчивый рассказ о действенности пьяного убеждения Тен-Тен продемонстрировала кольцо. Сакура радостно обняла подругу. — Так ты сказал Какаши? — Неа, решил, будет непростительно лишать тебя удовольствия сообщить все самой. — И не надейся, что я сделаю это без тебя, — Тен безапелляционно уставилась на Канкуро. — Ками-сама, Тен, ты переедешь? — Сакура слегка погрустнела. — После миссии, да? А церемония где? А когда? Решили? — На слове «церемония» счастливые будущие молодожены одинаково скривились. Слишком живо вставал перед глазами скучнейший официоз сегодняшнего мероприятия, бесконечные условности и куча именитых гостей, которым было по большей части плевать на происходящее. — Сакура, притормози, — сказал Канкуро, выставляя перед собой ладони, — ничего еще не обсуждали. — Ааа, — протянула Сакура и повертела в руках бокал с вином. — Знаете, я, пожалуй, пойду к себе, день и правда был просто бесконечным, к тому же завтра утром провожать Лист. — Ты чего? — уже закрывая за подругой дверь, обеспокоенно прошептала Тен. — Да, все хорошо, Тен-Тен. Такахаши толкнула подружку в коридор и выскользнула следом, прикрывая за собой дверь. — Как у вас дела? — Сакура в ответ пожала плечами. — А ты бы вышла за Гаару? — О чем ты, Тен? — устало выдохнула Харуно. — Глава деревни и я — путалась с отступником — раз, неформально выжила из Суны главу АНБУ — два, опять виделась с отступником и пострадал шиноби — три, помимо того, что проклятые свитки так и не вернулись в деревню. Кто вообще говорит о чем-то серьезном? Я не понимаю, почему меня еще из Суны не поперли? — Ты преувеличиваешь. — Я преуменьшаю. Такахаши поджала губы. Конечно, если отбросить любовь к подруге, Сакура была сомнительной парой для Гаары. Однако, Казекаге вряд ли будет спрашивать чьего-то разрешения или совета в таких вопросах, о чем Тен не преминула Сакуре сказать. — Не знаю, Тен, отстань, — умоляюще шикнула Сакура. — Ладно, конечно, извини, — Тен быстро чмокнула Сакуру в щеку. — Спокойной ночи.***
Коноховцы, а след за ними и прочие делегации разъезжались по домам, и Суна наконец вернулась к привычному ритму жизни. На улицы вернулась сонная безмятежность и степенность. Сакура с удивлением отметила, что привыкла и к этому. Суета, вечно царившая на улицах оживленной Конохи, теперь казалась надоедливой и утомляющей. Сакура не торопясь шла домой после смены в больнице и гадала, придет ли Гаара к ней сегодня. Целую долгую неделю его не было. Аккуратно сложенные мужские вещи на полке лежали нетронутыми, пару коробок его любимого печенья нераспакованными стояли в кухонном шкафу, и Сакура изредка поглядывала на маленькие свидетельства пребывания Гаары в ее квартире с тоской. Она опять перестала готовить, потому что ужинать дома в одиночестве не любила, а еще обнаружила, что спать без Гаары не может: путается в одеяле, мечется по подушке и без конца просыпается, а в результате злится и на себя, и на него, и на дурацкие обстоятельства.***
Гаара мрачнел с каждым словом. Сборище старых напыщенных индюков. Еще на свадьбе сестры ему показался подозрительным интерес, проявляемый Дайме* к Сакуре и Тен-Тен. Пронырливые старики везде имели своих людей, и его отношения с Сакурой скрыть от них не удалось. Не то чтобы Гаара планировал их скрывать, скорее, он рассчитывал самостоятельно решить, когда и при каких обстоятельствах сообщить о своих планах на девушку. — Казекаге-сама, — заискивающе проблеял сухенький плешивый старичок — Ичиро Кимура. — Темари-сан был выбран прекрасный муж, брак укрепит наши отношения со страной Огня. Нам очень пригодился бы такой союз со страной Земли. — Гаара смотрел на старика немигающим тяжелым взглядом. Причина совещания была очевидной — склонить или его, или Канкуро к политическому браку. Осталось только узнать кого именно выбрали для почетной миссии в укреплении добрососедских отношений предприимчивые Дайме. — … и девушка из клана Исикава, она была на свадьбе, вы не могли ее не заметить. Кстати, гражданская, не куноичи, будет всегда дома, воспитанная… — расписывал будущую невесту Ичиро. — А госпожа Харуно зарекомендовала себя, как сомнительная пара… Гаара медленно встал из-за стола, и старик замолчал. — Если кто-то из уважаемых господ еще раз полезет в мою постель… — Вы молоды, Казекаге-сама, — затараторил старик. То ли подслеповатые глаза не передали Дайме холодную ярость Гаары, то ли обманчиво сдержанный тон Казекаге дал Кимура продолжить, но тот еще что-то успел сказать, прежче чем песок впился в его горло, сдавливая дряблую старческую кожу. Ичиро захрипел и заскреб ногтями по песчаной корке, стараясь освободить шею. — Наверное, я неясно выразился. — Старики замерли, в ужасе таращась то на полузадушенного Кимура, то на молодого Каге. Сейчас идея подыскать главе деревни подходящую невесту не казалась такой уж блестящей. Гаара ослабил хватку, и старик зашелся хриплым кашлем. — Вам кажется, что вы приручили демона? — спокойно продолжил Казекаге. Песок закружил в комнате, наполняя каждый микрон воздуха, электрический свет потускнел, погружая помещение в полумрак, стол, кресла, другие предметы мебели потонули в песке, желтые частички сыпали и сыпали, затапливая ноги Дайме все выше, слой за слоем, воздух густел, наполняясь шорохом. Ужас присутствующих людей стал практически осязаемым. Оставалось совсем маленькое пространство для дыхания, все остальное смешалось в желтое марево. — Это не так. — Широкий стол для заседаний с глухим треском рассыпался в щепки. Песок схлынул, и свет вновь наполнил комнату, все закончилось так же внезапно как и началось. Гаара надеялся, что не перегнул, но ярость была слишком сильной. Надо было раз и навсегда обозначить границы, за которые Дайме не должны заходить никогда. — Я не потерплю вмешательства в мою личную жизнь. Никогда, — более спокойно проговорил Гаара и снова присел в свое кресло. В центре комнаты бесполезной кучей лежали остатки стола. Воцарилась тишина, прерванная робким стуком в дверь. — Могу ли я войти, Дайме-сама? — раздался голос кого-то из секретарей. — Да, — каркнул кто-то из стариков сорвавшимся голосом. — Мы уже закончили. Всего доброго, Казекаге-сама. Гаара молча кивнул и быстро покинул сначала кабинет, а потом и здание резиденции. Давно надо было хоть чуть-чуть наплевать на бесконечную работу и побыть с Сакурой. Она спала в кресле, свернувшись в клубок. Худые ноги, подтянутые к животу укрывал тонкий плед, голова покоилась на спинке кресла, а на коленях валялась какая-то книга. Гаара вошел бесшумно, бросая короткий взгляд на спящую Сакуру. Никакой Какаши вместе со всем Скрытым Листом, Дайме хоть Огня, хоть Ветра вместе взятые, Учиха или кто бы то ни был не сможет ее отнять. Гаара не врал, если дело касалось его семьи — он мог быть безжалостным, а Сакура — его семья, не менее Темари и Канкуро. — Сакура, — тихонько позвал Гаара. Она сонно поморгала, зашевелилась, на пол полетела книга, а ноги все никак не выпутывались из пледа. Гаара улыбнулся, потянул ее в объятия, закутанную в плед, растрепанную, теплую ото сна. — Соскучился, — коротко выдохнул в ее губы и торопливо поцеловал. — И я, — Сакура улыбнулась, повисла на его шее, плотнее прижимаясь к широкой груди. Еле-еле нашла в себе силы отлепиться. — Ты голодный? Гаара помедлил, с одной стороны он был дико голодный, с другой — нежные пальчики Сакуры, проводящие вдоль его шеи, поглаживая мягкими подушечками позвонок за позвонком, задвигали мысли о еде в дальний угол. — Я бы съел тебя, — шепнул Гаара ей на ухо и прикусил тонкую кожу шеи. Сакура расплылась в блаженной улыбке, прикрывая глаза, сердце застучало часто-часто, разгоняя по венам приятную истому. Не нужны ей были ни предложения, ни обещания, вот сейчас, когда он рядом — ничего не нужно, настолько хорошо просто позволять ему дотрагиваться, целовать, поглаживать и прикасаться. Быть с ним и быть его. Губы смазано горячо поцеловали ее шею, руки гуляли по телу, стаскивая ненужные вещи. Сакура настолько млела от этих ласк, что забывала раздевать его, отдавалась всецело, сильнее вплетаясь пальцами в волосы, целовала его глубоко, чувственно, показывая свое желание. И Гаара тонул в ней, голову кружило, и скулы сводило, как только видел ее голой. Под ним. Близко до смешанного дыхания и мурашек по телу. Возбуждение текло по венам, скручиваясь внизу живота горячим комком. Она его с ума сводила. Гаара медленно вошел, и Сакура подалась ему навстречу, неосознанно крепко схватила мужские плечи и потянула его ближе к себе. Почувствовать всем телом, вскипеть от общего жара и раствориться в нем без остатка. Запредельно хорошо снова быть с ней, и быть в ней. Во рту суше, чем в пустыне, а кожа покрыта испариной, он уже не медлил, двигался, ощущая ее влажное и частое дыхание. Совсем близко, слишком горячо, Сакура сжала бедра и выгнула спину, достигая гремящего предела. Сдерживаться больше не было смысла, и Гаара толкнулся до упора, получая разрядку, сладкое удовольствие разнеслось, заставляя вибрировать каждую клеточку, неметь все мышцы. Сердце еще бухало бешенными ударами, а в голове разом стало легко и пусто. — Сакура, люблю тебя. — Перед глазами еще стояла пелена. Он прижался мокрым лбом к ее голове и повторил: — Я слишком сильно тебя люблю. — Это как? — Это серьезно. Сакура помолчала. С особенностью Гаары отвечать на вопросы подобным образом она отчасти смирилась. Быстро поцеловала в уголок приоткрытых губ и прошептала: — Так ты голодный? — Да. — А у меня только чай с печеньем. — Лучше, чем ничего. Она уже вышла из душа, а Гаара так и сидел на кухне, маленькими глотками отпивая чай. Сакура подошла со спины и нависла над его лицом, заглядывая в глаза. Светло-зеленые, как нефрит, блестящие в свете электричества — растопленная нежность. И когда только она успела привыкнуть, и к нефритовым глазам, и к теплым рукам, и к запаху корицы в красных волосах. — Ты пахнешь корицей. Гаара приподнял одну бровь. Сакура наклонилась ниже, целуя прохладный лоб мужчины, пальчики прошлись по коже от шеи к его груди, вызывая мелкие мурашки. — Останься здесь навсегда, — Гаара потянулся, увлекая Сакуру к себе на колени, зарываясь носом в ее шею и легонько целуя. — Мне завтра на работу. — Я не об этом. — Я знаю. — Сакура замолчала. Сердце отбивало частые удары, казалось, оно стучит громче сказанных слов. Она чуть отстранилась, снова всматриваясь в глаза Гаары, как будто черпая силы от его твердой уверенности в выборе. Тишина зазвенела в ушах, прежде чем Гаара сказал: — Такой талантливый ирьенин, как ты, пригодился бы Суне, поднимем медицину на новый уровень, возможно, я бы предложил тебе должность главы больницы, думаю, оплатим тебе покупку дома… — до Сакуры не сразу дошло, что Гаара просто пытается разрядить обстановку. Она так долго молчала, что он просто не выдержал. — Ах, талантливый ирьенин! — Сакура рванула с его колен и запыхтела. — Очень. — Дом, значит? — И должность. — Ну, вот с этого и надо было начинать, тогда я, конечно, остаюсь, звони Какаши, скажи, я в Суне прописываюсь. — Он в курсе. Сакура оторопело уставилась на Гаару, и тот довольно ухмыльнулся, кивнув головой в подтверждение своих слов. — Ты правда ему сказал, что я останусь в Суне? — Сакура испытала дежавю. Оба брата друг друга стоили. — Да. — И как он отреагировал? — Сказал, что за тебя и Тен-Тен одной Темари будет маловато. Сакура недовольно насупилась. — Шутка так себе. — Так я с ним согласен. — Гаара! — Иди сюда и хватит сопеть. — Гаара потянул ее обратно к себе на колени. Сакура послушно устроилась в его объятиях. — Ты тут почти год, Сакура, разве сложно будет задержаться? — Он вкрадчиво объяснял, поглаживая ее бедро, и Сакура подумала, что да, ничего сложного, просто остаться. Дома скоро все переженятся и заведут детей, дома — пустая квартира, дома — воспоминания о прошлом, а здесь теплые ладони, забота и… любовь? — Идем спать. — Идем. Сакура дернулась встать с его колен, но Гаара придержал ее за талию. Поймав вопросительный взгляд, удобнее перехватил тонкие девичьи ноги и подхватил Сакуру на руки, унося в сторону спальни. Он опустил ее на прохладные простыни и лег рядом, тут же притягивая Сакуру ближе к себе. Кажется, Гаара уже спал, когда Сакура ощутимо пихнула его в бок. — Гаара, Гаара, Гаара, проснись. — Да? — Я тебя тоже люблю. — Хорошо. — он медленно выдохнул и, улыбаясь, поцеловал голое девичье плечо.***
Тен-Тен заметно нервничала, дергала края белоснежного оби**, затянувшего ее талию, и поправляла тяжелые черепаховые заколки в высокой прическе. Сакура в который раз ударила ее по рукам. — Ну, хватит, залапаешь все. Такахаши уже приготовила для подруги полный язвительности комментарий, как прислужник позвал их в храм. У дальней стены небольшого помещения храма играли на сямисэне***. Перед священником уже стоял стол с сакэ. Канкуро непривычно торжественно одетый в камисимо**** неотрывно смотрел на идущую к нему Тен-Тен. Утопающая в белизне девушка была прекрасна. Сегодня она станет его по праву и навсегда. Канкуро одобрительно улыбнулся и протянул Тен-Тен руку, она сжала его ладонь прохладными пальцами и встала перед столом. Священник прочел молитву и передал Канкуро первую чашу******. Марионеточник отпивал, поглядывая поверх края чаши на невесту. Тен-Тен так и не смогла побороть нервную дрожь. Приняла чашу из его рук, чуть не расплескав содержимое, сделала аккуратный глоток и передала ее обратно. Наконец, положенное сакэ было выпито. — Тен-Тен, я клянусь быть тебе верным, любить тебя и заботиться о тебе, оберегать тебя всегда, во всем поддерживать, и никогда не дать тебе усомниться в своем решении быть моей. Тен-Тен внимательно слушала, неотрывно смотря в темные омуты глаз Канкуро, от волнения дыхание перехватило, желудок подскочил к горлу, и девушка еле слышно икнула. «Ками-сама, за что?» — только и успела подумать незадачливая невеста, как настала ее очередь говорить свадебную клятву. Такахаши издала задушенный полуик-полуписк и покачнулась. Стоявшая рядом Сакура тут же активировала в ладони чакру и придержала невесту за локоть. Икота вместе с волнением отступила, пелена перед глазами рассеялась, и Тен заговорила: — Я клянусь быть тебе верной женой, верным другом и надежным боевым партнером, я клянусь любить и беречь тебя, пойти за тобой куда угодно и быть рядом с тобой всегда, во что бы то ни стало. Прохладный ободок кольца скользнул на палец; третий глоток сакэ; и наконец смазанный волнительный поцелуй горчащих алкоголем губ — они муж и жена. Рядом, не удержавшись, захлопала в ладоши раскрасневшаяся Сакура и кинулась обнимать Тен-Тен, нещадно лапая только что бывшее неприкосновенным широ-маку******, сдержанный Гаара пожал брату руку и, утянув в объятия, похлопал Канкуро по спине. — Поздравляю, Тен-Тен, — зашептала Сакура на ухо подружке. В уголках глаз заблестели слезы неподдельной радости. Канкуро еле отлепил от растроганной Сакуры свою теперь уже жену и отступил в сторону, шепча что-то Тен-Тен на ухо. Губы девушки сложились в беззвучное «о», и она во все глаза уставилась на Сакуру. Сакура осторожно покосилась на свое кимоно. Все сидело ровно и аккуратно, рука дернулась к лотосу, вплетенному в волосы, но и там вроде все было в полном порядке. Объяснение удивлению Тен-Тен не заставило себя ждать. Гаара обвил талию Сакуры рукой и подтолкнул девушку ближе к священнику. — Что ты делаешь? — шикнула в его сторону Харуно. — Сомнения? Сакура пораженно заморгала, догадываясь, что сейчас произойдет. — Да при чем тут сомнения, так не делается! Пожилой священник дежурно улыбался, ожидая, когда молодые люди закончат разговор. — Ты хочешь большую церемонию? — Нет, конечно! — Тогда что? — Я хотела бы знать заранее, что выйду сегодня замуж! А предложение? — Сакура. — Гаара развернулся, обхватывая руками ее предплечья. — Ты выйдешь за меня? — она утвердительно кивнула. — Мне достаточно. Твое слово, и мы поженимся сейчас, или через год, или через… — Гаара, — Сакура набрала полную грудь воздуха и прикрыла глаза. Какая в сущности разница, ну, правда, через год или сейчас, широ-маку на ней или легкая летняя юката******* бирюзового цвета, цветы заплетены в волосы или цуно какуси********. Они ведь никому ничего не должны. — Да, я не против. Тен-Тен хихикнула в кулак и осторожно ударила по раскрытой ладони Канкуро. — Они украли наш день, — тихонько шепнул марионеточник ей на ухо. Тен-Тен деланно закатила глаза к потолку и пихнула мужа в бок. Сакэ, кольцо, клятвы и поцелуй. Сакура его жена. Дыхание перехватило от осознания. Сакура дрогнула и уцепилась за ткань рубашки Гаары, пытаясь не свалиться в обморок от волнения. Желудок скрутило, а сердце ухнуло вниз, туда, где в животе распустили свои трепетные крылья бабочки. Где-то за границей ее восприятия что-то радостно кричала Тен-Тен, и хлопнул в ладоши Канкуро. А она стояла и не могла поверить. Согласиться было просто, пережить этот момент и осознать сделанное сейчас оказалось запредельным. Гаара смотрел на ее бледное лицо и влажные приоткрытые губы, и ощущение всеобъемлющего счастья захлестывало его с головой. Впервые не хотелось сдерживать свои эмоции, хотелось взлететь с ней до небес, к самому солнцу, сжать, закружить ее в своих объятиях, целовать ее, не отрываясь ни на секунду. Гаара улыбнулся широко и искренне, приподнял Сакуру над полом и все-таки закружил, давая волю своим желаниям. Яркое полуденное солнце сменил расплавленный у горизонта красный диск, когда они добрались до города. Они заскочили в Суну, чтобы переодеться, и теперь в кафе была совершенно обычная компания молодых людей, а не сегодняшние молодожены. — Все-таки провести тихую церемонию было лучшей идеей, — проговорил Канкуро, разливая по бокалам вино. — Темари вряд ли с тобой согласится, — резонно заметил Гаара. — Ну, договорились же никого, значит, никого, — вставила свое веское слово Тен и отпила. — Мама меня убьет, — рассеяно проговорила Сакура, чем вызвала дружный хохот. — Гаара, что ты смеешься? Она и тебя убьет. — Гаара усмехнулся. Госпожа Харуно-старшая, господин Харуно, Темари, Яманака — желающих высказать свое недовольство отсутствием на их свадьбе точно будет немало, но это такие мелочи, в сравнении с тем, что Сакура стала его женой, что он даже готов был сам всем подробно и обстоятельно объяснить причины скромной свадьбы. — Скажем твоей маме, что ты беременна. — Сакура от этих слов поперхнулась и закашлялась. - Чтобы остаться в живых. — Гаара! — Хорошо, оставим этот вариант как запасной, если будем в шаге от гибели. — Не шути так, лучше потанцуй со мной, — Сакура протянула к Гааре раскрытую ладонь. Высокий и прямой Гаара танцевал на удивление плавно. Теплое дыхание Сакуры опалило кожу, и гибкое тонкое тело оставляло ощущение пульсирующих прикосновений на ладонях, когда она на секунду отстранялась, чтоб легко скользнуть в сторону или прокружиться у него под рукой. Ни намека на пошлость, грациозность и естественность, с которой двигалась пара, привлекала внимание. Была в них какая-то таинственная нежность и волнующая притягательность. Сакура трепетала в его руках, как всегда отдаваясь каждому движению полностью, а Гаара уверенно направлял ее, поддерживал и вел отточенными плавными движениями. Мазнувшая по губам прядь волос, шорох легкой ткани, теплота ее тела, и его ладони, сжимающиеся на талии сильнее. Он уткнулся в девичью шею и поцеловал. Движения теряются и растворяются, так и не приобретая четкость, по прошествии времени в памяти осталось ощущение неповторимости момента, счастья и единения. День свадьбы, положивший начало череде многих и многих счастливых дней их совместной жизни.