Абсолютная Удача

      — Скучаешь, Наэги-кун? — к сидевшему в столовой в одиночестве Наэги подсела Маизоно. В последние несколько дней она стабильно составляла компанию Счастливчику, отвлекая того от тревожных мыслей. Наэги не понимал, как это вообще работает, но против не был: уже одно её внимание в его сторону можно было назвать проявлением неземной удачи — во всяком случае, по мнению большинства если не одноклассников, то уж точно подавляющего большинства его сверстников, особенно мужского пола. И Абсолютный Счастливчик, в кои-то веки поверивший в свой талант, ценил это и старался ответить не меньшим теплом.       — Да так, — он оторвал взгляд от своего открытого ланчбокса, посмотрев на одноклассницу. — Задумался немного. Как видишь, обед в этом неплохо помогает.       Он усмехнулся и снова уставился на нетронутое содержимое своего контейнера. Маизоно уже успела отметить то, что обычно у него с собой были сэндвичи — не лучшая, но всё же хоть как-то отдававшая домашней кухней еда, пусть и не настолько изысканная, как у того же Ханамуры. Последний уже предлагал ей практически пожизненные услуги повара, но цена вопроса явно не соответствовала её уровню собственного достоинства.       — Задумался об Икусабе-сан? — её тон был почти дразнящим, почти предугадавшим реакцию Наэги.       — А?! Что?! Откуда ты?..       — Я же телепат, уже забыл?       Этот ответ ещё больше сконфузил Счастливчика.       — Шучу, это всего лишь интуиция, — после ответа выражение лица Наэги вернулось к прежнему.       — Она тебя не подводит, верно?       — Ага. Ни разу.       — Неудивительно.       — Так и о чём именно ты думал? Её нет всего один день, а ты уже сам не свой. Разве вы не помирились с ней?       В отличие от своей сестры, Икусаба не пропускала занятия даже во время избегания Наэги, и её отсутствие его почему-то напрягало, особенно после того, как они наладили отношения. Скорее всего, у неё были причины, но некоторой тревоги это не убавляло.       — Да вроде бы, — Счастливчик пожал плечами. — Наверное, у неё какие-то дела.       — Надеюсь, не связанные с убийствами, — резко изменившееся после её слов выражение лица одноклассника не осталось без внимания Маизоно. — И чего ты так за неё переживаешь? Если вы друзья, то что ещё может беспокоить?       Наэги и сам до этого момента не мог нормально понять, что именно его тревожило. Её отсутствие? Для учеников Академии это никогда не было проблемой, учитывая то, что на все занятия ходили только несколько человек, включая его самого, Икусабу и Ишимару — остальным было не удержаться от того факта, что уроки не требовали постоянного присутствия. Компания же самой Икусабы была ему приятна, но не сказать чтобы обязательна — в конце концов, благодаря по большей части Маизоно, он практически не оставался один. В отличие от Абсолютного Солдата. Именно это напрягало его больше всего — пусть он до сих пор и не знал, как она вообще себя чувствует среди одноклассников, он всё равно хотел, чтобы она стала частью класса. Прежде всего за счёт того, что её перестали бы считать бездушной машиной для убийства.       — Просто я хотел бы, чтобы мы все были для неё друзьями, — наконец сформулировал он свою мысль. — Не могу видеть, как человек сидит один среди множества людей. Это грустно.       Наэги был таким... Наэги, как отметила Абсолютный Идол с едва заметной улыбкой. Его искренность поразила её ещё в средней школе, где они учились вместе, и сейчас только продолжала делать своё дело. Ей было сложно представить, как в одном человеке может быть столько доброты — неподдельной, прямой и даже наивной. Но в основном за счёт этого он и привлекал её — разве что она не отказалась бы от чуть большего внимания в свой адрес, с чем он вполне неплохо справлялся в последние дни.       — Скажи, Наэги-кун, — он поднял взгляд к её глазам уставленным прямо на него. Ему стоило всей своей силы воли не отвести его до конца её фразы. — Окажись я на месте Икусабы-сан, ты бы поступил так же?       Он не ожидал такого вопроса, но почти сразу же после того, как он заметно удивился, на его лице появилась типичная тёплая улыбка.       — Конечно, Маизоно-сан. Я не оставил бы тебя одну в такой ситуации.       — Даже если бы меня считали убийцей?       На секунду он задумался, но почти сразу же снова улыбнулся.       — Любой нормальный убийца убил бы меня уже на второй день из-за моей приставучести, так что мне бы не пришлось долго думать над этим.       — Ну... — протянула девушка. — Я бы не назвала это плохим качеством, так что тебе не пришлось бы беспокоиться.       Атмосфера была разряжена, и дальше разговор пошёл уже куда легче, особенно с присоединившимися чуть позже Куватой и Асахиной. Наэги даже успел позабыть, что его вообще что-то тревожило — влияние друзей, в частности, Маизоно было приятным и отвлекающим. На какой-то момент у него в голове пронеслась мысль о том, могла ли Икусаба быть такой оживлённой в диалоге и как бы это выглядело, но довольно быстро он снова растворился в разговоре с одноклассниками.       Взмах ножом, удар — и очередной охранник упал на колени, панически держась за фонтанируещее кровью горло. Он не мог кричать и просто хрипел, но не продержался и минуты, окончательно завалившись на бок. Икусаба проверила свой бронежилет на наличие кровавых пятен и ничего не нашла — работа была сделала чисто и на совесть, как и полагается солдату.       — Это последний, — резюмировала девушка обращаясь к находящейся позади неё Джунко, которая с довольным видом ела такояки. Весь коридор был усеян трупами, хотя ещё минуту назад никто из них и не подозревал, что в лабораторию под старым зданием Академии проникли два ученика. Никто из охранников не успел подать сигнал тревоги, и обе ученицы находились в относительной безопасности.       — Хоть в чём-то ты хороша, Муку-чан, — довольно произнесла Модница. — Хоть это и самый скучный способ лишить человека жизни. Ноль баллов за креативность!       — Прости, Джунко-чан... — выдала Солдат, поникнув. Она не знала, в самом деле ли разочаровала сестру, или же та просто дурачилась — чувство вины присутствовало постоянно.       — Раз уж ты так грязно это сделала, то тебе и убирать.       Глаза обычно спокойной наёмницы расширились.       — Что? Но как я одна?..       Тяжёлый вздох сестры, как и её холодный взгляд, не предвещал ничего хорошего.       — Как-нибудь, Муку-чан, — почти что могильным голосом произнесла Аналитик. — Чему тебя вообще учили? Если ты Абсолютный Солдат, то ты должна прекрасно знать, как сделать невозможное за пять минут. Делай что угодно, хоть роди себе помощника — уверена, тебе точно есть от кого.       Икусаба просто стояла, не зная, что сказать. Спустя пару мгновений она вздохнула.       — Хорошо, Джунко-чан.       Глаза Модницы в один момент засверкали, и та снова стала самой собой... одной из самих себя, которая была более жизнерадостная.       — Всегда знала, что на тебя можно положиться! — она с довольным лицом промаршировала мимо сестры к металлической двери, больше похожей на шлюз. Она с благоговением уставилась на него. — Камукура... Изуру. Я не знаю, что ждёт меня за это дверью, но это незнание так... возбуждает!       Икусаба с беспокойством наблюдала за извивавшейся в нетерпении сестрой. Вместе с этим её интересовал ещё один резонный вопрос.       — Джунко-чан?.. — наёмница мигом выпрямилась и замолчала, когда Модница кинула на неё взгляд, означавший, что отвлекать её явно не стоило. Но вместе с этим она безразлично сказала «валяй». — Кто вообще такой Камукура Изуру?..       Выражение лица Джунко после этого вопроса было способно на убийство не меньше, чем у самой Икусабы.       — Серьёзно, я думала, что солдат учат НЕ задавать вопросы, а не лезть, куда не следует, — она тяжело вздохнула и сразу же вернулась к своему относительно обычному нейтральному состоянию. — Но ладно. Тот старикан из Управляющего Комитета сказал, что Камукура Изуру — Абсолютная Надежда. Так просто. Никакого подвоха.       — Ты хочешь, чтобы я от него избавилась?       Джунко посмотрела на неё как на идиота.       — И это всё, до чего ты додумалась? Действительно, у тебя в голове нет ничего кроме убийств и гормонов. Забираю назад все свои слова о том, что разочарована в тебе меньше.       Солдат просто молчала в надежде, что сестра всё же дойдёт до ответа.       — Но нет, убивать его было бы слишком просто. Типа, это же Абсолютная Надежда. Если я смогу довести его до отчаяния... — она зловеще усмехнулась. — ...никакой мир не устоит передо мной       Она немного поковырялась в тарелке с такояки, выудила оттуда глаз и поднесла его к сканеру сетчатки.       — А сейчас... Сезам, откройся!       Двери начали громко и медленно разъезжаться, открывая обзор на тёмное помещение. Уже первых секунд хватило на то, чтобы рассмотреть простую кровать и сидящего на ней человека.       Он был примерно их возраста, если судить по его хоть и мужским, но всё ещё подростковым чертам лица. Он был одет в костюм, напоминающий школьную форму учеников Резервного Курса. Самыми яркими деталями были его в прямом смысле яркие красные глаза и тёмные как смоль длинные волосы. С момента, как начала открываться дверь, он даже не шелохнулся, никак не обратив на них внимания.       — Ка-му-ку-ра И-зу-ру! — практически пропела Джунко, пройдя через уже достаточно открывшиеся двери. Икусаба осторожно вошла за ней, вместе с этим осматривая окружение на предмет вероятной угрозы.       — Даже не поприветствуешь кохаев? Как грубо, — наигранно обиженно произнесла Модница, но потом сразу же пожала плечами и указала на себя. — Джунко Эношима, если что.       Камукура поднял на них взгляд — и сразу же вернул в исходное положение.       — Я не вижу смысла приветствовать посредственность. Это... скучно.       Абсолютный Аналитик лишь повела бровью.       — Ты и это назовёшь посредственностью? — она немного переместила палец, указывая уже на вырез своей блузки. — Или же тебе по нраву доски вроде моей сестры? Только скажи — и делай с ней что хочешь, она та ещё извращенка.       Наёмница беззвучно поперхнулась. Мысли об этом вызвали отвращение, чему она сама удивилась. Как и тому факту, что об этом говорила её сестра. Это не могло быть всерьёз, но...       — Я не вижу в этом смысла, — всё таким же пустым голосом произнёс Камукура, на что Джунко тяжело вздохнула и пошла в его сторону. Икусаба, всё ещё не отойдя от шока и не успев оценить угрозу от сидящего перед ним человека, дотронулась до её плеча.       — Джунко-чан, он может быть опасен...       — Заткнись, дура. Твоё никчёмное мнение здесь никому не интересно, — Солдат замолкла, услышав голос повернувшейся к ней сестры. Выражение лица было соответствующим посылу.       Наёмница поникла, отступив на шаг назад. Постоянно слышать такие слова было больно — но, всё же, она заслужила это. Не самая большая цена за то, чтобы снова быть вместе с сестрой.       — Говоришь, этот мир скучен? — продолжила Джунко, начав двигаться в сторону Камукуры. — Как думаешь, насколько скучно будет, если лишить мир его Абсолютной Надежды?       Она рванула к нему с шилом наперевес, планируя нанести точный удар в глаз, но в один момент оказалась на полу. Его нога безразлично болталась, проезжаясь по голове Эношимы, которую он таким образом удерживал на полу.       Абсолютный Солдат на пределе своих возможностей кинулась с ножом на Камукуру, но неожиданно была отброшена к стене одним ударом тыльной стороны ладони, словно тому не потребовалось никаких усилий. Наёмница кое-как приготовилась ответить, но ей помешал оглушительный смех сестры.       — Видишь, насколько это не скучно, Камукура?! Мог ли ты предугадать это?       Потеря контроля над ситуацией не столько обескуражила Икусабу, сколько заставила задуматься над тем, что делать дальше. Перед ней был сильный противник — это она поняла ещё по удару, который заставил её отлететь на несколько метров. Скорость реакции, судя по всему, не ниже, чем у неё самой. Скорее всего, не менее хорошее аналитическое мышление — возможно, на уровне Джунко. Наёмница не знала, чего ещё можно было ожидать от него. Для статуса Абсолютной Надежды он был... если не сказать, что её противоположностью, то уж точно на неё не похожим. Что вообще значила эта самая «Абсолютная Надежда»? Чья? Множество вопросов, вероятностей и идей обрабатывались в её голове со скоростью, присущей Абсолютному Солдату, в диапазон навыков которого входило стратегическое мышление.       Камукура мог быть таким безразличным ко всему по той же причине, по которой жаждет отчаяния Джунко — талант Абсолютного Аналитика имел больше минусов, нежели плюсов, и потому делал всё вокруг бессмысленным в силу предсказуемости окружения. Икусаба могла примерно представить, каково это ощущение — но всякий раз не достигала хоть какого-либо желания прочувствовать отчаяние. Тем не менее, относительно долгое время, проведённое с сестрой, позволило ей её понять.       И сейчас именно это понимание не давало ей сдвинуться с места, наблюдая, как её сестру практически в прямом смысле втоптали в пол, пока она лишь истерично смеялась. Это сложно было назвать отчаянием — скорее кратковременный экстаз от только ей было известно чего. Её план был куда более продуманным, поэтому, скорее всего, всё шло своим чередом, пусть и не самым приятным образом.       — Ты обладаешь талантом аналитика и потому знала, что это произойдёт. Почему ты не отступила?       Его голос был лишён любых эмоций, из-за чего было сложно понять, действительно ли ему была интересна мотивация Аналитика. Последняя даже не пыталась выбраться из его захвата, продолжая валяться под ним.       — Теперь понимаешь, что такое отчаяние? Его не предсказать. Оно не скучное, в отличие от гармонии надежды. Так что иди со мной — и я покажу тебе, насколько прекрасен хаос.       Никакого энтузиазма, тем не менее, Камукура не проявил. Наоборот — похоже, ему это надоело, и он ударом ноги окончательно вырубил Джунко. Икусаба почти дёрнулась в попытке нанести ему удар, но вовремя остановилась, укоряя себя за свою беспомощность.       — Скоро сюда придут. У вас будут проблемы, если вас обнаружат.       Отсутствие эмоций не давало понять решительно ничего о его мотивации, но с его словами Солдат была вынуждена беззвучно согласиться.       — Я не буду мешать вашему уходу, — как только он произнёс эти слова, Икусаба сразу же подошла к лежащему телу сестры и подняла её, усадив себе на спину. Она только начала уходить, как перед самыми дверями снова услышала его голос. — Как только она очнётся, передай ей, что я буду ждать.       Девушка ничего не ответила, ускоряя шаг с целью как можно быстрее выбраться из подземной лаборатории.       Обратный путь занял не так много времени — решив не отвлекаться на то, чтобы избавиться от трупов и улик, Икусаба с Джунко на спине просто выбралась из здания, надеясь на то, что их проникновение останется в тайне. У них не было алиби, но туз в рукаве всё же имелся: если её заподозрят и начнут расспрашивать, то это будет им только на руку — в таком случае Управляющий Комитет не сможет держать в тайне свои эксперименты, что автоматически поставит его членов в худшее положение. Девушка не особо переживала по поводу того, что произошло, но, вернувшись на территорию школы, она снова задумалась о школьной жизни, которая рано или поздно закончится. До этого она не придавала значения этому времени, считая, что это просто шаг к исполнению плана Джунко, но некоторые моменты заставляли её думать над тем, чего же хочет именно она. Но ответов как таковых она пока не находила.       По территории Академии она старалась передвигаться максимально незаметно, чтобы не вызывать лишних вопросов. Несмотря на то, что она уже продумала вполне неплохую историю про то, что Джунко упала с лестницы, становиться центром внимания ей совершенно не хотелось. По пути к зданию больницы, располагавшегося рядом с новым зданием Основного Курса, она скрылась от проходящих мимо одноклассников — судя по всему, занятия только что закончились. Её главным приоритетом было не попасться им на глаза, в чём она как обычно преуспела, но в один момент наёмница заметила Наэги, идущего рядом с Маизоно. Икусаба не могла расслышать, о чём они разговаривали, но на его лице как обычно красовалась улыбка, от которой вместо непонятного приятного ощущения появилось не менее непонятное тянущее чувство в груди. Она и до этого видела, как Счастливчик контактирует с одноклассниками: всегда доброжелательно, искренне, даже наивно. Его доброта, как солнечный свет, была одинакова и равна для каждого — эта параллель показалась Икусабе наиболее точной из того, что она могла придумать. Но легче от этого ей не становилось.       Это чувство было для неё относительно новым, и она совершенно не имела понятия, что с ним делать. При более близком знакомстве с Наэги ей казалось, что он чисто физически не способен вызвать негативные эмоции и не представлял опасности не только в физическом, но и в эмоциональном плане. Но, судя по всему, её выводы про последнее были поспешными. Тем не менее, это не тот урон, на который стоит обращать внимание. Учитывая то, что он был даже неосознанным. Сейчас важнее были другие вещи.       Как только большинство учеников Академии пропали из поля зрения, Икусаба наконец вошла в здание больницы, где ещё почти у входа встретила дежурная медсестра, которая оперативно приняла пациента и уже через несколько минут Джунко лежала на койке с перевязанной головой. Медсестра, как ей и полагалось, сразу же оповестила Цумики, которая пришла даже слишком быстро.       — Ч-Что произошло с Эношимой-сан?! — она сразу встрепенулась, увидев бессознательную младшеклассницу. — У-У неё кровь?..       — Джунко-чан упала с лестницы, — в соответствии со своей историей ответила Икусаба, отчего Абсолютная Медсестра ещё больше встревожилась. Несмотря на уже хорошо обработанную рану, она лишний раз осмотрела Абсолютную Модницу, чтобы окончательно удостовериться.       — С-С ней всё должно быть в порядке, эм, но... — она замялась не в силах выдержать пристальный взгляд Солдата. — Лучше за ней присмотреть, так что...       — Я присмотрю за ней, — отрезала Икусаба.       Цумики в этом не сомневалась, но всё же не стремилась полностью доверять ей. Впрочем, она не могла спорить с её как минимум родственным правом на это. Как и с излишне холодным взглядом, от которого хотелось бежать со всех ног даже тогда, когда дело касалось Эношимы.       — Тогда с-скорейшего выздоровления Эношиме-сан, — она чуть не упала, лишний раз заглянувшись на Модницу по пути к двери. Как только она закрыла за собой дверь, Икусаба выдохнула, позволив себе расслабиться — если этим можно назвать избавление от любых тревог кроме состояния сестры. Последняя мерно дышала и выглядела просто спящей, так что в её здоровье сомнений особо не было.       Атмосфера этого места вгоняла если не в тоску, то в сон уж точно. Через приоткрытые окна в палату поступали солнечный свет и все ещё прохладный весенний воздух, создавая с одной стороны уют, с другой же — излишнее спокойствие, к которому девушка не привыкла что на поле боя, что в окружении Джунко. Сейчас было спокойно только за счёт того, что её сестра ещё не пришла в сознание, и Солдат с неохотой признавала, что такая тишина была отчасти приятной. Стоит только Аналитику очнуться — и ни о каком покое речи не станет.       По крайней мере, так не придётся беспокоиться за её состояние.       За время, проведённое в рядах «Фенрира», Икусаба научилась ценить любую возможность отдохнуть от всего. Даже короткого перерыва в пять минут хватало для того, чтобы перевести дух и с новыми силами выдвинуться в бой. Занятия в Академии, конечно, нельзя было назвать войной, но предстоящая реализация планов Джунко определённо потребует немало сил, с чем не должно возникнуть сложностей.       Сложностей не должно возникнуть и в эмоциональном плане — и ещё недавно Икусаба могла с уверенностью сказать, что проблемам возникать не из чего ввиду изначального отсутствия самих эмоций. Сейчас же ситуация усложнилась основательно, и Солдат во время отсутствия рядом Джунко начинала задумываться не только о ней. И, более того, она даже не знала, как на это реагировать самой.       Если бы Модница пролежала без сознания ещё дольше, то наёмница могла бы неосознанно развить эти мысли, но уже через десять минут после того, как Цумики ушла, Джунко открыла глаза, уставившись в потолок.       — Джунко-чан! — Солдат сорвалась со стула к койке. — Как ты себя чувствуешь?       — Абсолютно прекрасно, — голос Модницы сначала прозвучал практически безжизненно, но почти сразу же её глаза засияли, а вместе с ними изменился и голос. — Отчаянно прекрасно! Мне даже грустно, что у меня не болит голова.       Всё же, некоторые вещи касаемо своей сестры Икусаба понять не могла, хоть и её саму можно было отчасти назвать ментальным мазохистом. Любовь к отчаянию сложно было назвать приятной, если она предполагала такие проявления. Несмотря на то, что для Абсолютного Солдата насилие, боль и смерть давно стали обыденными вещами, с собой она такого делать не хотела... разве что того потребует Джунко. Но зачем её собственной сестре делать с ней такое?       Тем временем глаза Абсолютной Модницы мечтательно заблестели.       — Он такой прекрасный... — пробормотала она куда-то в потолок. — Даже лучше, чем я ожидала! Такой пустой, такой скучный...       Икусабе всегда становилось не по себе, когда Джунко погружалась в свои мечты. Судя по частоте изменения выражения лица сестры, можно было только с ужасом гадать, что творилось в голове Абсолютного Аналитика.       — ...Это даже не Абсолютная Надежда, — взгляд Модницы стал маниакальным. — Это просто пустышка. Я создам бесконечное отчаяние из ничего! Разве это не прекрасно?       Логику сестры понять было понять не легче, чем её чувства. Сначала она видит отчаяние в разрушении надежд, теперь — в создании его на пустом месте.       «Наверное, дело просто в отчаянии», — заключила наёмница, наблюдая за полубезумным взглядом Джунко. — «Неважно, каким способом».       — Он передал, что будет ждать, — от её слов Модница рассмеялась.       — Конечно, будет! Ему некуда деваться!       Только Джунко начала подниматься, как Икусаба сразу бросилась ей на помощь только для того, чтобы сестра грубо отмахнулась от неё.       — Отвали, дура, мне не нужна помощь, — с этими словами она на удивление ловко после травмы спрыгнула на пол и пошла к выходу, не обращая внимания на наёмницу. Та поспешила за сестрой.       Никакого разговора по пути из здания не задалось, да и Икусаба боялась сказать лишнюю фразу, от которой получит в ответ лишь оскорбления. Слышать их в очередной раз ей совершенно не хотелось. Тем не менее, она совершенно не понимала, что вообще собиралась делать Джунко. Её план всё ещё был более чем абстрактным, а присутствие Абсолютной Надежды никак не проясняло детали.       — И-и-и-и-и... — протянула Модница, разворачиваясь лицом к сестре. — На этом мы расходимся.       Икусаба только похлопала ресницами, не понимая, что в очередной раз взбрело в голову сестре.       — Почему?       — Потому что я не хочу, чтобы ты воняла у меня перед носом, пока я продумываю, что делать дальше.       — У тебя много вариантов?       — А ты как думаешь? — Джунко гневно покосилась на сестру. — Типа, у меня их должно быть мало?       Икусаба виновато поникла.       — Совсем нет...       — Бинго! — Модница развела руками. — У меня их не просто много, у меня их дохрена. Одиннадцать тысяч тридцать семь, если быть точной. И это совершенно не отсылка.       На этот раз наёмница была готова к очередной перемене настроения сестры.       — И ты хочешь обдумать их все?..       — Я уже их все обдумала, — Джунко развернулась и пошла в сторону кампуса. Икусабе ничего не оставалось, кроме как подождать, прежде чем пойти за ней — в ином случае она бы только больше разозлила сестру. Только сейчас наёмница вспомнила, что на ней всё ещё был бронежилет, из-за чего она поспешила найти ближайшее укрытие, откуда можно было добраться до общежитий.       Комната Икусабы в общежитии была практически пустой и угрюмой даже по меркам относительно простого убранства большинства учеников. Несколько сумок с оружием так и лежали возле двери, нетронутые с самого въезда. Из своего арсенала ей пока хватало только ножа, и то далеко не всегда для прямого назначения за исключением недавнего казуса с Наэги. Абсолютный Солдат привыкла пользоваться одним только ножом выживания практически во всех бытовых делах.       Чем ещё был полезен нож, так это для снятия стресса. С оружием в руках девушка чувствовала себя полноценной, словно без него она была никем. Формально, так и было — опять же, по версии Джунко. Но даже без этого упоминания ей становилось спокойнее, когда под рукой было хоть что-то, с помощью чего можно было отразить любую возможную угрозу, хоть она и без того в совершенстве владела рукопашным боем. Сейчас же она просто в привычной манере вертела нож в руках, размышляя о произошедшем. Камукура ей не нравился, как и то, что её сестра на нём помешалась. Каким образом он поможет плану? Да и в чём вообще этот план заключался? От этих вопросов становилось только тяжелее, и девушке достаточно быстро расхотелось об этом думать. Наверное, Джунко была права: дело наёмницы — выполнять приказы, а не размышлять над ними. Абсолютный Солдат уж точно должна это понимать.       Другие мысли касались уже Наэги, с которым она сегодня так и не увиделась, если не брать в счёт того, что она заметила его в конце занятий, но встречей это нельзя было назвать точно. Хотя от неё она бы даже не отказалась. За время, проведённое в изоляции от Счастливчика, ей стало не хватать чего-то, что она чувствовала только рядом с ним — и вчерашний день, когда они наконец разрешили недомолвки, доказал это. И уже сегодня ей снова не хватало этого.       Икусаба уже начала сомневаться в своём ментальном состоянии, когда мысли что о Джунко, что о Наэги стали вызывать тоску. Не слишком ли сильно она всё это переживала? Может ли Солдат вообще о таком думать? Откуда у неё вообще появились эмоции и чувства помимо любви к сестре? С рациональной точки зрения это не имело никакого смысла. С другой же... если бы она знала, какая вообще ещё может быть точка зрения. У неё не было никакого толкового объяснения тому, что с самого первого их разговора она уже не смогла не обращать внимания на него, как на всех остальных кроме Джунко. Он не был особенным в плане навыков или талантов. Далеко не самый высокий рост, обычный стиль в одежде, средняя успеваемость — словно её это вообще должно было волновать, но его черты она игнорировать не могла. Даже манера его речи была типичной для любого вежливого человека, что обычно только вызывало больше подозрений. Самой необычной его деталью была часть волос на макушке, отрицавшая гравитацию совершенно необъяснимым образом, но и это быстро исчезало из поле зрения, стоило ему только повернуться к ней. Каждый раз, когда она его спасала или когда они перекидывались всего лишь парой фраз, она видела его улыбку, и её было достаточно, чтобы некогда бесчувственная и эмоциональная наёмница начала ощущать что-то новое, чего она не переживала рядом с Джунко.       Наэги заставлял её чувствовать. И это было плохо.       Икусаба только выругалась про себя, тряхнув головой в попытках выбросить из головы лишние мысли. Её некогда идеальной броне был нанесён непоправимый ущерб. Солдат только подтвердила свои ранние догадки — Наэги определённо представлял угрозу для неё. Её не смогли достать пули, ракеты и гранаты, но всего лишь одна улыбка смогла нанести необъяснимый урон. Можно было понять отсутствие конечности, слуха или зрения вследствие взрыва, но не тянущую боль в груди из-за все лишь одного жеста, который по умолчанию был направлен на всех. Это было... жалко.       Джунко не должна узнать об этом. Никто не должен узнать об этом. Абсолютный Солдат должна быть неуязвима и физически, и морально, чтобы достичь их цели. Чтобы погрузить мир в отчаяние.       Но значит ли это, что всё закончится, когда они добьются своего? Что будет после этого? Икусаба пыталась мыслить логически только для того, чтобы оказаться в ещё большем замешательстве. Ей было всё равно на то, что мир мог погрузиться в хаос — война была её родным домом, и анархия её не пугала. Абсолютный Солдат сама по себе была армией из одного человека. Но всё это резонно привело к другому заключению: если будет война, все остальные будут в опасности. Включая Наэги. Мысль о нём разрушала любую картинку в её голове. Ему может грозить опасность — вернее, ему будет грозить опасность ввиду его удачи. А также его близким и всем, кого он не хотел потерять. Но если всё же потеряет... будет ли это значить, что он тоже почувствует отчаяние? Она представила его состояние, ровно противоположное его обычному настроению — и к своему собственному удивлению ужаснулась. Даже представлять депрессивного Наэги было больно. Но если она не хотела отчаяния для него, то...       «Чёрт», — ей совсем не нравился ход её мыслей, так что она решила найти себе хоть какое-то занятие, чтобы отвлечься. Боевая практика казалась хорошей идеей.       К счастью для студентов, Академия прикладывала все усилия для того, чтобы ученики развивали свои таланты. Одним из предназначений нового корпуса Основного Курса было создание большего простора для учеников: на территории были отдельные здания для большинства различных сфер деятельности, начиная с огромного Спортивного корпуса и заканчивая зданиями поменьше для более узконаправленных дисциплин вроде био- и невролаборатории. Насколько знала Икусаба, в Спортивном корпусе можно было найти как тренажёрные залы, так и более интересовавшие её додзё или тир. Каким-то образом ей до сих пор так и не удалось посетить это место, так что сейчас, как она отметила, было идеальное время исправить упущение.       Дорога была недолгой — несмотря на большое количество зданий, территория была грамотно спроектирована, чтобы они находились как можно ближе друг к другу. Войдя в Спортивный корпус, девушка поначалу даже растерялась от такого количества решительно всего на квадратный метр: с одной стороны, можно было действительно пойти в тир, рядом с которым находилась тренировочная полоса препятствий, но точно так же можно было посетить и додзё. Последний вариант казался не таким уж и проигрышным — ближний бой был более оптимальным для того, чтобы выпустить пар и отвлечься от мыслей. Надеясь просто в одиночестве побить парочку манекенов, войдя в додзё, она сразу отметила, что не ей одной пришла в голову такая идея.       Впрочем, удивляться присутствию Пеко Пекоямы не пришлось. Абсолютная Мечница точно так же нуждалась в отработке навыков, чем она и занималась, орудуя своей бамбуковой катаной. Появление Солдата не осталось для неё незамеченным.       — Не ожидала увидеть тебя здесь, Икусаба-сан, — наёмница видела Пекояму лишь пару раз, но она не могла не отметить сдержанность Мечницы. Она была одной из немногих спокойных учеников, что ей отчасти нравилось. Икусаба привыкла к шуму на войне, но на ней он состоял из понятных и близких ей вещей. Одноклассники лишь обескураживали своей эмоциональностью, становясь скорее информационным шумом, поэтому Солдат находила приятной компанию относительно спокойных людей — за исключением, конечно же, Джунко. — Для Абсолютного Солдата нетипично находиться в додзё.       — Мой талант предполагает и навыки ближнего боя, Пекояма-сан, — она кивнула в сторону Мечницы после того, как та сама немного поклонилась, приветствуя её.       — Ты практикуешь определённый стиль?       Наёмница покачала головой.       — Нет, я просто полагаюсь на рефлексы и интуицию, — Солдат не могла по-другому сформулировать свой боевой стиль. У неё были некоторые базовые приёмы, но и они имели под собой скорее теоретическую, нежели практическую подоплёку — куда наносить удар, чтобы вырубить человека или же какие места наиболее чувствительны к боли. Её главным козырем в любом сражении была тактика и реакция — в остальном же она себя не ограничивала.       На лице Пекоямы появилась небольшая усмешка — не такая, какие привыкла видеть Икусаба. Снисходительная и нейтральная, характерная Мечнице.       — Это, несомненно, важные качества для победы в любом сражении, — Пекояма кивнула. — Но отсутствие порядка не позволит достичь мастерства. Особенно это касается духа.       В её словах не было негатива. Понять её было гораздо проще, чем даже Джунко, и дело было далеко не в том, что Икусаба слишком мало старалась понять сестру — Пекояма просто была почти такой же, как и сама наёмница. Практически пустой человек снаружи... за исключением того, что Мечница хотя бы знала, что такое эмоции. Её статус защитника Абсолютного Якудзы был известен каждому, потому Солдат и позволила себе сравнить их: они обе были инструментами с чёткой целью, и им не позволялось демонстрировать свои чувства. Или даже иметь их. Поэтому иметь дело с равным человеком Икусабе оказалось достаточно комфортно.       — Я уважаю твоё стремление к мастерству, Пекояма-сан, но мне ближе мои навыки.       — Тогда ты не возражаешь, если я проверю эти навыки?       От предложения спарринга уголки губ Солдата приподнялись в небольшой усмешке. Она никогда не сомневалась в своих навыках. Хоть это и единственные её навыки, она была уверена, что идеальна в своём деле.       — Не возражаю.       — Единственное, я не могу сражаться с невооружённым соперником, — Мечница кивнула в сторону кладовки с инвентарём. — Там есть мечи для спарринга.       — Мне это не понадобится, — Икусаба достала из-под юбки прицепленный к бедру нож, не вынимая его из ножен.       Пекояма повела бровью, усомнившись в выборе оружия наёмницы.       — Ты уверена, что тебе этого хватит?       — Более чем.       Настрой Солдата только позабавил Мечницу. Она прошла в сторону центра зала, поравнявшись с младшеклассницей, и приняла боевую стойку.       — Тогда начнём, — обычный человек вряд ли смог уследить за рывком Пекоямы, который она совершила сразу, как только увидела кивок Икусабы. Для Абсолютного Солдата это было куда меньшей проблемой, так как ей приходилось иметь дело с куда более быстрыми объектами, но одно дело уследить за пулей, другое — от неё увернуться.       К счастью, бамбуковый меч назвать пулей было нельзя, так что девушка смогла просчитать траекторию удара и увернуться в последний момент, отпрыгнув назад. Если бы это была настоящая катана, то на блузке наёмницы наверняка остался бы порез. Тем не менее, для контратаки времени не было: Мечница уже сократила дистанцию и, замахнувшись, обрушила на Икусабу меч, но цели тот не достиг — с глухим звуком он был остановлен ножом Солдата. Пекояма не знала, чему удивляться больше — реакции оппонента или же силе, которая была способна так просто остановить удар. Старшеклассница не планировала наносить какой-либо вред Икусабе, но её точности хватало для того, чтобы она могла остановить удар в миллиметре от цели. Сейчас же наёмница, державшая нож обратным хватом, спокойно заблокировала её замах в почти что полную силу.       — Впечатляет, Икусаба-сан, — сказала Мечница, не меняя положения и смотря младшекласснице прямо в глаза. — Но заблокировать один удар недостаточно для победы.       Пекояма приложила больше усилия, и хватка Икусабы на мгновения дала слабину, после чего Солдат сразу же добавила свободную руку к тыльной стороне лезвия. Это помогло ей выдержать натиск, но она вовремя поняла, что Мечница так и задумывала: в одно мгновение меч начал скользить по лезвию, чтобы, как заключила наёмница, выскользнуть из блока и, пока она не успела перенести усилие, нанести уже колющий удар. Икусаба только в последний момент дёрнула нож в сторону, надеясь сместить траекторию катаны, а потом вслед за собственной рукой повернулась и сама, уходя от удара. Пекояма не успела как-либо двинуться после удара, как к её горлу уже был приставлен нож, а на плече почувствовалась крепкая хватка.       — На твоём месте я бы не праздновала победу, — Икусаба только сейчас заметила, что Мечница уже взяла катану обратным хватом и клинок находился не более чем в паре сантиметров от её живота. В реальном сражении победил бы тот, кто больше хотел убить оппонента.       Наёмница только хмыкнула, оценивая ситуацию.       — Но мы можем назвать это ничьей.       Солдат убрала нож с горла Мечницы и последняя встала вслед за этим. В этот же момент послышался голос со входной двери.       — Ну и лажа, Пеко! Я думал, что ты сразу разорвёшь её в клочья, — тем не менее, на лице Кузурю красовалась ухмылка, явно означавшая, что зрелище ему понравилось.       — Простите, юный господин, — Пекояма не могла найти в себе силы посмотреть ему в глаза после такого.       Абсолютный Якудза только раздражённо вздохнул, подходя к ним.       — Сколько... просто сколько раз я должен тебе повторять, чтобы ты меня так не называла? Господи...       — Я не заслуживаю хорошего отношения после такого поражения.       По выражению лица Кузурю было сложно сказать, что в самом деле его раздражало больше. Икусабе казалось, что Пекояма была для него не инструментом — вслед за этим появившаяся мысль о том, как Джунко могла бы хорошо относиться к ней, только ещё больше заставила её задуматься. Словно кто-то вообще мог к ней хорошо относиться. Хотя...       Солдат снова вспомнила то, от чего вообще решила отвлечься изначально. Как минимум один человек относился к ней хорошо. К счастью, тут ещё находились люди, которые могли не дать ей погрузиться в свои мысли.       — Сложно поверить, что ты — сестра Эношимы, — к ней обратился уже Кузурю. — Спасибо, хоть ты не раздражаешь.       Как по щелчку пальцев, агрессия в сторону Джунко вернула её в привычное состояние.       — Скажешь ещё слово про Джунко, и даже Пекояма-сан не сможет тебя защитить.       Мечница нахмурилась, взглянув на Солдата. Резкая перемена настроения ей не понравилась. Кузурю же, похоже, не чувствовал никакой опасности. Он усмехнулся, довольно хмыкнув.       — Не кипятись, Икусаба. Я всего лишь говорю, что лучше бы она пошла в тебя.       Наёмница сильнее сжала нож в руке — хоть он и был в ножнах, даже так она без труда могла если не убить, то причинить вред.       — Это не значит, что ты можешь говорить про неё плохо.       От реакции Абсолютного Якудзы она недоумевала всё больше и больше. Он рассмеялся, привлекая внимание уже и Пекоямы.       — Это какие проблемы с самооценкой нужно иметь, чтобы воспринимать комплименты в штыки? Я думал, только Пеко такая. — он только развёл руками. — В общем, думай что хочешь. Пойдём, Пеко, ты мне как раз нужна.       Икусаба молчала, одновременно пытаясь разобраться с гневом и недопониманием. Оставшись в зале в одиночестве, она всё же не спешила уходить. Как минимум, тут можно было найти несколько манекенов, чтобы выбить из них всю дурь.

***

      Абсолютное Отчаяние. Абсолютная Надежда. Это всё не имело никакого смысла, будучи двумя сторонами одной медали. Если воцарится Надежда, то будет только порядок, победит Отчаяние — хаос. Абсолютный Аналитик умела говорить и манипулировать, но её навыка едва хватало, чтобы запутать логические связи Изуру Камукуры. Он уже понял, чего она добивалась, и это уже показалось ему скучным. Полный хаос — не более чем противоположность полного порядка. И под определённым углом эта самая непредсказуемость в статике точно так же приобретала свои законы — достаточно было иметь талант Абсолютного Психолога, чтобы понять это. Единственным плюсом могло быть лишь возросшее количество возможностей, но для интеллекта Абсолютной Надежды это не было проблемой. Это всё ещё было скучно и бессмысленно. Даже иррациональные вещи вроде удачи не были для него чем-то особенным — просто стоило держать в голове все возможные варианты развития событий. Узнай о его способностях к предсказанию, Абсолютный Предсказатель отдал бы всё, чтобы иметь хотя бы часть его таланта. Как и большая часть учеников, узнай они о его существовании и талантах, которыми он обладал.       Тем не менее, Камукура ждал её возвращения. Несмотря на свой статус, он не видел её своим врагом — тем более союзником. Всего лишь инструмент для осуществления его планов, точно так же, как и она собиралась использовать его для достижения своей цели. Абсолютное Отчаяние... только в том случае, если оно победит. Пока что Эношима сама не понимала, что станет лишь стороной в битве, за которой он будет только наблюдать. Непредсказуемым будет не Отчаяние, а сама вероятность его победы.       Оставался один пробел — вторая сторона, которая сможет противостоять непреодолимой силе в виде Эношимы. Противник, который уравняет вероятность победы в точности до одной второй. Абсолютная Надежда... тот, кто действительно заслуживает этот статус.       Пока что ему оставалось только ждать момента, когда начнётся его собственная игра. Ожидание было единственным, что пробуждало в нём хоть какое-то подобие человеческих эмоций, которых у него не должно было быть. Ему всё больше хотелось узнать, кому будет под силу выдержать неизбежное Отчаяние.       Как только двери перед ним начали с лязгом открываться, он уже знал, кто выйдет к нему из появившейся полосы света.       — Камукура-семпай! — раздался знакомый восторженный голос.       Игра началась.