Не стоит макать фей в майонез, даже если вы сильно голодны

Люди — вообще существа слабохарактерные. Они отступаются от своих принципов из страха, забывают свои цели из-за лени, отодвигают на задний план особо важные дела из-за всяких мимолётных радостей. Хиджиката считал, что любая слабость должна караться по всей строгости закона. Испугался врага — сеппуку, передумал баллотироваться в премьер-министры — сеппуку, отвлёкся от задания — сеппуку. Всё просто и прозрачно — в этом вся прелесть такой системы. В этом вся прелесть правосудия — а уж он-то знает, что это такое: не первый год блюдёт порядок в Эдо. — … провансаль… нотки оливкового с добавлением… Подождите! Это перепелиные яйца? — Хиджиката восторженно поднял глаза на девушку, впитывая божественный аромат напитка: тот проникал через ноздри прямо во всё его существо, обнимал душу нежными материнскими руками. Девушка очаровательно улыбнулась, легонько хлопая в ладоши: — Удивительно, Хиджиката-сан, у Вас прекрасное обоняние и чувство вкуса! — Это Ваш чай восхитителен, Мираджейн-сан! Что это за сорт? — Это моя личная смесь, я сделала её специально для Вас, — блондинка вытащила из-под барной стойки пакетик с ярким розовым бантом, протягивая замкомандующему. — Рада, что Вам понравилось. Вот, пожалуйста, не стесняйтесь заходить, когда закончится — я приготовлю Вам еще. Наверное, только дети могут глупо и отчаянно надеяться на то, что их желания сбудутся в первозданном виде… Вот и Хиджиката уже давным-давно не вспоминал свои мечты о реинкарнации бутылочки майонеза в прекрасную юную леди одного с ним подвида, но сейчас перед ним была именно она: шелковистые волосы Мираджейн отблескивали истинной аристократической белизной настоящего провансаля, ярко-алое платье слепило глаза и душу желанием сорвать его как ту самую заветную крышечку, отделяющую его от неземного блаженства… Хиджиката не особо чтил что-то кроме самурайского кодекса и кодекса Шинсенгуми, так что напрягаться чем-то посторонним, вроде связывания себя узами брака в свои всего почти тридцать — совсем не собирался. Но одно он мог сказать точно — девушку, что так исключительно чувствует вкусовой майонезный букет и его предпочтения — определенно нужно хомутать как можно скорее. — Майоджейн-сан, — он перехватил девушку за руку, в которой был зажат пакетик с бесценным сокровищем, — не окажете ли Вы мне честь… Боковым зрением Хиджиката выцепил быстро приближающееся инородное тело — он резко обернулся, вставая в пол оборота и защищая майонезную леди резко выхваченным из ножн мечом. Искры слепили золотистым фейерверком, когда снаряд боеголовки уступил профессионализму замкома, разрезаясь, как масло, на две абсолютно равные и абсолютно настолько же смертоносные половинки, одна из которых воссоединилась с душой пухлого индейца у доски с заданиями, а вторая снесла стойку, погребя под собой прелестную Мираджейн. Хиджиката отчаянно заскрипел зубами — он точно знал, чьих это злобных ручек дело — это было очевидно: учитывая, сколько яойных фанфиков с их участием он находил на просторах всемирной паутины — ревности было не избежать. — Сого, твою мать! Какого чёрта! — Что случилось, Хиджиката-сан? — распахнутые на ангельский манер дьявольские вишнёво-кровавые глаза удивлённо смотрели справа. Замком шокированно перевёл взгляд в его сторону. Маленький гадёныш не мог остаться ни при делах — скорее всего он уже проник своими ядовитыми корнями глубоко во вражескую организацию и заручился их поддержкой. Что он наобещал им? Неприкосновенность относительно закона, если они помогут избавиться от заместителя командующего и занять его место? Коллекцию редчайших фигурок Томо-чан, которую сам Тоширо отвоевывал кровью и потом — одна на полку и одна для… ну всяких других целей…? — Он не посмеет! Хиджиката резким пафосным движением стряхнул отсутствующую кровь с меча, убирая его в ножны — удалось с трудом, так как тот весь покарябался о края снаряда. Кстати об этом… Тоширо перевёл взгляд туда, откуда, предположительно, он прилетел, — но никакого намёка на вражеское нападение там не обнаружил: компания классических магов в классических очках для умников меланхолично уткнулась в разложенные на столе книги и свитки. Откуда-то сзади вился тонкой струйкой еле заметный светло-серый дым, но Хиджиката логично предположил, что это сгорели чьи-то мозги. 10532 — 10531, Сого. Так и быть, это покушение засчитано, как немножко неожиданное, хотя оно, как и остальные десять с лишним тысяч, ни к чему не привело. Со стороны Окиты было очень глупо рассчитывать на то, что Хиджиката не успеет среагировать, слишком увлёкшись прелестной де… прелестной… прелестной девушкой. Хиджиката судорожно сглотнул. Этого просто не может быть. Хиджиката Тоширо — гениальнейший стратег Шинсенгуми, их мозг и движущая сила, концентрат богических идей, обладатель ай-си-кью (или как там по-современному) — за три сотни. Конечно же, быть такого не могло, чтобы он на целых минут десять отвлёкся на своего старого сталкера от прелестной майонезоподобной леди, сейчас, судя по всему, испускающей свой белоснежный дух в обломках барной стойки. — Майоджейн-сан! — с воплем раненного зверя, Хиджиката перемахнул через стойку, резкими движениями раскидывая ошмётки досок и своей веры в холостяцкую жизнь. — Вы в порядке? Строили в гильдии на славу, так что откопать девушку удалось только через несколько минут усилий. Тоширо приподнял её от пола одной рукой, чувствуя ее обжигающее тепло и обвиняющий стук сердца. «Тук-тук-тук, Тоширо-кун, я знаю, что это ты виноват в том, что теперь я останусь безжизненной оболочкой, хранящей в себе истину за тонким пластиком (ой, хлопком) крышки (платья)». Скупая мужская слеза обожгла всё еще вспотевшую щеку замкома, и он прижал свободную ладонь к глазам, принимая позу человека-потерявшего-смысл. — Хиджиката-сан, — этот голос сейчас хотелось слышать меньше всего на свете, так что Тоширо расстроенно вытер предплечьем глаза, вытащил из кармана формы смятую сигарету, сунув ее в рот, и потянулся к другому за зажигалкой. — Я искренне любил… мысль о том, что стану причиной вашей смерти. Я знаю, что в жизни случается всякое, и ты никогда не можешь быть уверен, что судьба не поджидает тебя за поворотом с букетом отравленного майонеза. Тем не менее… Я готов передать свою волю огня этой прелестной молодой леди. Что-то в голосе Сого заставило приунывшее шестое чувство гениального стратега орать в голос: Хиджиката заоглядывался по сторонам, но кроме Сого с распахнутыми пустыми руками — никого не застал. Ох уж это глупое предчувствие — подумал рациональный Тоши, щёлкая колёсиком зажигалки. Ох уж этот глупый Тоши — подумало предчувствие, покрываясь мурашками от по-настоящему демонического взгляда. — Прошу прощения, но у нас не курят, Хиджиката-сан. Почему-то курить сразу расхотелось. В общем-то всё вообще расхотелось. Хиджиката подумывал было показательно выбросить сигарету, но нет — она приросла к пальцам под добродушно сщуренном взгляде голубых глаз до тех пор, пока рука не оказалась над местной мусоркой. Взгляд не разговаривал с Хиджикатой, но отчего-то ему самому захотелось мягко отпустить тонкие плечики и вернуться на другую сторону обгоревшей стойки, зажав между пальцами ручку от канувшей в небытие кружки. — Все в порядке, Хиджиката-сан? — Окита подошёл ближе, закинув руку на его плечо, и Тоширо почему-то захотелось расплакаться, как в детстве. На самом деле, он никогда не был против этих всяких яоев. В конце-концов пол любви не помеха… А вот сила, что превосходит его в несколько сотен раз… Что чувствуется спиной, позвонками, душой, всем его существом — вот это точно помеха. — Простите, Мираджейн-доно, — прохрипел парень. Сого блеснул глазами — он бы сейчас, наверняка, тоже рассмеялся во весь голос, если бы не чувствовал эту силу, что сдавливала их со всех сторон, угрожая смять в один тошисоговый кубик рубика. — Этот фингал просто великолепно оттеняет ваше платье, миледи, — мечник испарился, и Хиджиката был абсолютно уверен в том, что это снова помощь его новых друзей. А почему сам Хиджиката не успел за это время обзавестись друзьями? Ах, да. — Как Вы думаете исправить нанесённые гильдии повреждения, — мелодично раздалось в гробовой тишине. — М, Хиджиката-сан?.