Не стоит макать фей в майонез, даже если вы сильно голодны

Градус сумасшествия стремительно рос, но Хиджиката надел на своё лицо самое каменное выражение, старательно игнорируя происходящее вокруг, и продумывая в голове план. С одной стороны он мог заставить прижимающегося со спины и жарко дышащего в ухо Ямадзаки совершить сэппуку прямо сейчас, арестовать братца возлюбленной и новых однополых с ним воздыхателей, но проблему бы до конца это не решило — потому что гораздо больше, чем все они, дьявольского замкома пугали сцепившиеся за него прелестные леди. А леди, надо сказать, оказались чуть ли не еще монстрячнее, чем те, кто был в его ближайшем окружении. Ну ладно, сильно монстрячнее. В тысячи раз монстрячнее. Прелестная Мираджейн сейчас представляла из себя что-то совершенно непечатное. Если бы у Хиджикаты уже было права голоса в их отношениях — он бы ни за что не позволил ей выходить в свет в таком развратном виде. Дьявольский замком старательно пытался концентрироваться на большой, упруго колышущейся груди прелестной Мираджейн в слишком откровенном декольте, отвлекая себя от того, что она намного более дьявольская, чем он. Вот прям стыдно даже как-то стало от того, что к его должности прибавляют это словечко, ведь он его явно не заслуживает, когда есть с чем сравнить. Декольте было чудесное. Прелестное декольте. Не для хождений по улице, конечно, но очень даже ничего. Ну ведь, не так часто в Эдо увидишь девушек, разгуливающих в купальниках с разрезом до пупка? Понятное дело, что сидя в своей скорлупе, они совсем не привыкли к тому, чтобы не быть консерваторами и открыто принимать чужие обычаи и все такое, но Хиджиката был готов к этому. Он уже принял все эти штуки с эмансипациями и так далее, про которые прочитал в журнале, и совсем не был против того, чтобы его содержали, холили и лелеяли, вот только к демоническому образу возлюбленной сходу просто так не привыкнешь. Перепончатые когтистые лапы, крылья летучей мыши и крокодилий хвост. Серьезно — ну не всё же сразу? Тоширо в отчаянии начал извиваться, чтобы стряхнуть с себя прилипал и достать из пачки в кармане помятую сигарету. Прикурил прямо здесь — уже не сильно переживая за то, чтобы расстроить прелестную Мираджейн, которой сейчас было явно не до него. Гильдия уже давно превратилась в полупустую коробку, которая кое-где полыхала или дымилась, искрилась или сверкала радугой. Судя по всему, стены тут сделали на славу, иначе кварталу вокруг досталось бы тоже нехило — это можно было сказать просто один раз взглянув на тёмную энергию и летающие вокруг мечи, фаерболы и так далее. Как оказалось, чувство компанейства в гильдии явно было развито на славу — даже те, кому не свинтило крышу от любви к Хиджикате — с радостью присоединились к потасовке — даже те, кто этого делать не должен был. Наверное, надо бы освежить в головах шинсенгуми правила из кодекса, — думал Хиджиката, разглядывая присоединившихся к буйствованию Хараду и еще пару самураев, которые были плохо прорисованы, так что имён их Тоширо, конечно тоже не мог вспомнить. Лысая макушка мелькала то тут, то там, отсвечивая заклинания в незадачливых магов. Пожалуй, если с хвостатыми феями не срастётся, то можно будет использовать его в сражении как щит. Полезный боец, придётся повременить с сэппуку. Хиджиката глубоко затянулся сигаретой, толком не прочувствывая горький дым потому что уже итак надышался палёным по самое не хочу. Внезапно сработал натренированный на Сого маячок, и замком соскользнул со стула, который через долю секунды взорвался фейерверком. Ладно, размышления — размышлениями, а делать что-то было надо. Во-первых избавиться от причины массового сумасшествия. Хиджиката достал из кармана светящийся посох с сердечком на навершии и сломал его пополам. И… ничего не произошло. Надо было попросить инструкцию — уже в который раз задумался замком. Что ж, проблемы нужно решать по частям. Во-вторых избивиться от самых надоедливых: Ямадзаки хватило одного мощного удара по загривку, а вот братца Мираджейн пришлось с пару минут душить двумя руками, пока тот изливался словами обожания и комплиментами обнимашкам Хиджикаты. Весь взмокший и запыхавшийся, Хиджиката скинул пиджак, чего не позволял себе практически никогда, и еще в несколько ударов разбросал ближайших воздыхателей. Достал из-за в очередной раз разрушенной барной стойки огромный окорочок кого-то явно магического и бросил сумасшедшей ято. Сого, соответственно, тоже потерял интерес к драке, и самоликвидировался, отправившись на улицу досыпать. Когда Харада и плохо прорисованные шинсенгуми уютно устроились на полу, отжимаясь, стало заметно посвободнее. Большая часть магов Фэйри Тэйл уже повырубала друг друга, а оставшиеся всё равно измотались, так что даже огонь и лёд опаляли совсем не так сильно, как раньше. Или просто кожа Хиджикаты уже загрубела настолько же, насколько загрубел шрам в его душе от неуважения шинсенгуми к кодексу и осознания того, что Мираджейн могущественна настолько же, насколько прелестна. Хиджиката рассыпал по полу мелочь, устранив последнее препятствие на пути к сражающимся леди, в лице Йородзуи-старшего, и закатал рукава рубашки, намереваясь броситься в гущу сражения. Выждав, пока девушки расцепятся, он с проворностью ниндзи поставил между ними стул с выуженным из полуобугленного холодильника кусочком тортика и испачканным пылью и копотью бокалом. Сработало безотказно, как и планировалось: Эрза избавилась от пылающих огнём доспехов, с аппетитом уминая тортик, а прелестной Мираджейн пришлось вернуть себе человеческий облик для того, чтобы не добить один из немногих оставшихся в живых предметов утвари, и любовно начать протирать его. Заклинание, кстати, наконец-то перестало действовать, судя по суровым лицам приходящих в себя магов и Шинсенгуми. — Хиджиката-сан, — Ямадзаки подал голос, вставая с пола, и держась за голову. — Прошу прощения за то, что облизал Вас. Можно мне какое-то другое наказание вместо сэппуку? Вконец измотанный думами и произошедшим, не-очень-то-и-дьявольский замком устало махнул на него рукой. — Тысяча кругов вокруг штаба, и завтра чтобы всё тут починили и прибрали. Он опустился на стреноженную табуретку, подкуривая очередную сигарету. — Хиджиката-сан, — раздался над ухом мелодичный голосок. — Вы же не забыли, что у нас не курят? Пришлось послушно затушить сигарету о поданную пепельницу. — Мираджейн-сан, — собрался с духом Хиджиката. — Может сходим куда-нибудь пообщаться в другой обстановке? Девушка обворожительно улыбнулась: видимо её нервы были так же крепки, как её чешуйчатый хвост. Она покосилась на уже переставший искриться сломанный посох с сердечком на навершии: — Хорошо. Только, пожалуйста, не покупайте больше всякие магические штучки у чёрных торговцев. Хиджиката активно закивал, положив руку на сердце. — А Вы обязательно… Оденьтесь потеплее.