Никогда не оглядывайся назад

Ида знала, где искать Ди. Тут все было просто. Жаль, что она раньше не решилась действовать, когда все еще было не так уж и плохо. Для начала ей казалось, что ограбление в ее салоне — не его рук дело, но это только пока она не поняла, что пропала польская коробка. В ней находилась вся жизнь Иды. Все ее прошлое, которое уж точно полно тайн. Порой ей казалось, что она похоронила их, навсегда спрятала глубоко в себе, но были те, кто хотел вытащить их все наружу. Шерлок был прав: она знала, кто это делал, но не могла в это поверить, прекрасно помня, что Ди умер. Умер много лет тому назад. Это он отправил ей мышиные трупы в коробке из-под польских туфель. Это он подрезал провода на ее машине. Это он подложил свинью в ее кабинет. Он пришел к ней домой и написал ту мерзкую записку на стекле. Он украл Мадлен, при этом не один месяц общаясь с ней, чтобы в последствии она легко с ним ушла, а потом не сдала его. И еще кое-что он сделал… делился ее секретами с другими. Надо было пристрелить его еще раньше, когда она поняла, что он обокрал ее. Вот когда надо было это сделать. Избавиться от него, как только представилась возможность, как и говорила Китти. Но Ида решила его пожалеть, ведь она любила его, а он столько для нее сделал. После Ди она больше никогда не хотела быть обязанной хоть кому-то. Наверное, поэтому не просила помощи у Шерлока. Если только иногда. Хорошо, что Шерлок оказался не таким уж умным, и поняла она это после того, как он спал Мадлен. То он мог требовать от нее всего, а он просто спустил все на тормоза. Ди бы уже заставил ее сделать что-нибудь для нее. Но Шерлок явно не мог додуматься до такого. Нет, он был слишком воспитан. Ди испортил ее, Ида это хорошо знала. Но не он ее сломал. Сломали ее намного раньше, и никто ей тогда не помог. Ди просто не поверил, пока сам не увидел, что на самом деле происходит в ее жизни. Он разработал отличный план, чтобы собрать ее по частям, но спустя время Ида поняла, что это была лишь фикция. Никто так ее по частям и не собрал. Сейчас же она просто разваливалась на ошметки прошлого и настоящего, так плохо, оказывается, скроенных. Но если бы не Ди, то никто бы ничего не узнал. Черт, он все испортил! Ида стукнула по столу. Она была зла. Зла после звонка Шерлока, когда он сообщил, что отправился в Польшу. Именно тогда она поняла, что все кончено. Осталось лишь только сгладить удар. Ида тяжело вздохнула. Она собрала волосы в хвост, еще раз посмотрела на себя. Китти сказала, что все можно решить быстро, но уверенности в этом у нее совсем никакой не было. Китти не боялась многих вещей. Она была бесстрашной, и она была готова идти на многие поступки, если считала, что цель того стоит. — Ты готова? — Китти говорила спокойно, а у Иды дрожала рука, держащая телефон. — Да, конечно. Скажи, мы от него избавимся? — Иде хотелось быть уверенной в успехе. — Поверь, все получится. — Китти положила трубку. Что ж, надо идти.

***

Шестнадцать лет тому назад. Варшава. — Скажи, что ты меня любишь. — Ди сжал ее руку, резко притягивая к себе. Девушка пискнула, но он проигнорировал это. Он был высоким и сильным. Грубым и дерзким. Но он знал, что она давно сохнет по нему. Он думал, что он для нее единственный и всегда будет таким, но когда они лежали на песке, смотря, как разными красками переливается море, он понял, это не совсем так. Постыдная тайна, какую никогда и ни одна девушка не выдаст. Ди думал, что он самый важный для нее, но она обманула его. — Я люблю тебя, — прошептала она. — Мне казалось, что, когда мы расстались в Мюнхене, ты не могла отпустить меня. — Ди обнял ее. — Присылала мне открытки. Признавалась в любви. А теперь я вернулся, и ты отстранилась от меня, делаешь вид, будто меня совсем не существует. Ты действительно думаешь, что можешь так со мной поступать? — Послушай, все осталось прежним. — Ида поднялась на локте. Они лежали в постели. Ди обладал ей так, словно хотел доказать, что больше никого и ничего не существует. Есть только этот миг. Ди хотел так много для нее сделать, но Ида даже и не пыталась помочь ему в этом. Ида не привыкла к тому, что секс мог быть нежным. До этого она испытывала настоящее отвращение ко всему телесному, а сейчас просто смирилась с тем, что с ней происходило. За все надо платить. Так или иначе, но в этой жизни ничего не бывает бесплатного. Она решила для себя, что, если надо, она переступит через себя, чтобы добиться желаемого. — Нет, все совсем иначе. Я знаю, что совсем иначе! — Ты делаешь мне больно! — крикнула она. — Я? — Он резко отпустил ее, и Ида упала на постель. — Я не делаю тебе больно, это ты, Ида, причиняешь себе боль. — Нет! — Ди склонился над ней. — Нет, это не так. — Все так, дорогая моя. Тогда он был жесток с ней. Он всегда так вел себя с ней. Ида порой даже не понимала, зачем он ее держит рядом с собой. Ведь что-то же заставило его забрать ее из того ада, подарить новую жизни и приблизить к себе? Так близко к Ди приближался только сам Мориарти, для остальных членов преступной сети он был недосягаемой звездой, а с виду казался всегда таким хорошим парнем. Из нормальной семьи, с хорошим образованием. Ди не должен был стать тем, кем он стал. Ида открыла глаза. Она поднялась с постели, подошла к окну. Девушка отодвинула шторы, посмотрела на ночной город. Несмотря на всю сложность отношений с Ди, ей не хватало его, но она ощущала это лишь только тогда, когда он находился далеко от нее. Он был чокнутым, зацикленным на самом себе, страдающим вечными приступами хандры, но он нравился ей. Она любила его несмотря на то, что он вечно использовал ее. Хотя и она его тоже использовала. Китти всегда говорила ей, что он — их билет в новую жизнь, и им надо воспользоваться. Ди был хорошим актером, и ему не составляло труда сыграть чувства. Стоило ему только посмотреть на нее по-другому, и она уже была готова исполнить любой приказ. Ида, конечно, была благодарна ему за то, что он вытащил ее из того ада, избавил ее от убогого существования, но ей хотелось, чтобы ее просто любили. Был один момент, когда Ди был очень нежным с ней. Тогда ей показалось, что он на самом деле влюблен в нее. Это была ночь перед тем самым днем, когда они совершили дерзкое преступление. В ту ночь Ди нашел Иду в гостиной дома, в котором она тогда жила. — Налей виски, — попросил Ди, садясь в кожаное кресло. — Завтра все пойдет по плану. — Почему ты так уверен? — Она подняла на него глаза. — Я нашел одного парня. Он разрабатывает такие криминальные сцены. Он придумал все это и сказал, что все будет так, что никто ничего никогда не заподозрит. — Он, наверное, очень умен. — Ида подала ему стакан с виски. — Разумеется, моя кошечка. — Он шлепнул ее по заду. — Он гений, и поверь, мир еще услышит о нем. Она задумала от него избавиться, и Китти решила в этом помочь. Им казалось, что все получилось, но они жестоко ошибались. Ди все же выжил и готов бы мстить, даже спустя столько лет.

***

— Не ожидала? — услышала она знакомый ирландский акцент. — Что ты молчишь, дорогая моя? Мужчина подошел к ней. Он резко развернул ее к себе. Она изменилась. Повзрослела. Во взгляде голубых глаз появилась серьезность, на лице больше не было глупого выражения. Светлые волосы были уложены как-то по-другому. От нее даже пахло совсем иначе. Конечно, прошло столько лет. Ничто не стоит на месте. Все меняется. Его пальцы сомкнулись у нее на запястье. — Дар речи потеряла? Думала, я тебя не найду? Дорогая, я так хорошо тебя знаю, что просчитываю все твои ходы наперед. Думаешь, я не знаю, что ты изрядно выпила и звонила мне? Думаешь, напугала меня? Конечно же нет. Ты едва ли меня напугала, а вот у меня хорошо получалось пугать тебя столько месяцев. Хорошо же получилось? — Ида судорожно вздохнула. — Неужели тебе показалось, будто я не знаю, что ты хочешь меня убить? Дорогая моя, тут ты так предсказуема. В прошлый раз я тоже знал, что твоя подружка посоветует тебе избавиться от меня. Но я хотел лучшего для тебя. Для нас. — Ты обокрал меня! — выдохнула она. — Это не так, милая моя. — Он прижимался к ней все больше, и Ида все сильнее ощущала страх, застрявший у нее в горле. — Я думал о тебе, а потом уже о себе. Иначе оставил бы гнить тебя в той дыре и дальше. — Этого не может быть, — выдохнула она. — Я, наверное, много выпила… — Ты абсолютно трезвая, — отметил он. — Смотрю, ты вела дела. Почти блестяще. Все-таки смогла перебраться сюда. Знаешь, я всегда знал, что ты просто не сможешь жить там так много лет. — Этого не может быть… — Все может… — Ты же умер, — возразила Ида. — Как видишь — нет, — странно улыбнулся он, и Ида увидела его улыбку в отражении зеркала. — Не хочешь сказать мне: «С возвращением, дорогой! Я так рада тебя видеть»? — Нет, — выдохнула она. — Ты не изменилась. — Он отпустил ее. Ида прижалась к стене, словно это могло ее спасти от того, что задумал Ди. — Все такая же немного наивная дурочка. Хотя… знаешь, я наблюдал за тобой в последние два года. Ты стала такой стервой. Просто законченной. Тебе это к лицу. Знаешь, если бы не твой детектив, то все было проще. Я бы разделался с тобой за очень короткий срок. Но он спутал мне все карты. — Он не мой детектив! — возразила Ида. — Разумеется, — согласился Ди. Только сейчас Ида заметила у него на щеке глубокий шрам. Когда-то он был просто неотразимым красавцем, по которому сохли все девчонки в округе. Сейчас же он стал больше похож на бывшего заключенного. — Разумеется, он не твой детектив, — улыбнулся Ди, и шрам стал казаться еще более безобразным. — Он не твоего поля ягода. Совсем не твой типаж. Так долго гадать, кто ты на самом деле. Я думал, что пары подсказок хватит, чтобы до него все дошло. Жаль, что он такой глупый. — Ты забрал мое прошлое! — крикнула она. — Я? — Он засмеялся. — Разве это я говорил, что хочу уйти, никогда не оглядываясь назад? Ты, впрочем, так и жила все это время, просто хранила кусок своей незадавшейся в прошлом жизни, чтобы иметь возможность потом вернуться сюда. Или тебе просто нравится хранить воспоминания о своих страданиях? Как там пелось в той песенке: Убийца пробудился до рассвета, он надел свои ботинки Он взял маску из древней галереи И он шел по коридору Он зашел в комнату, где его сестра жила, и... затем он Нанес визит своему брату, и затем он... Ида искала пути к отступлению, но она хорошо знала, как Ди любит все контролировать. Наверняка у него есть пару запасных вариантов, как отомстить ей. — Ты правда настолько глупа, чтобы писать дневник, вести его столько лет? — Ты… — Я ничего не понимаю, разумеется. — Он подошел к ней. — Я ничего не понимаю. Только в этот раз тебе придется утонуть, дорогая.

***

Ида не поняла, что случилось. Кто-то стрелял. На нее брызнула кровь. Ида лишь только спустя несколько мгновений закричала. Потом Ди упал, и тогда можно было выдохнуть. — Он мертв? — спросила она. — Да, — донесся голос Китти. — Что нам теперь делать? — Ее голос дрожал. Она совсем не знала, что делать дальше. — Звонить в полицию. — Ты с ума сошла? Какая к черту полиция? — Самая обыкновенная. — Китти достала телефон из кармана джинсов. — У нас с тобой самооборона. Вообще-то он влез к тебе домой, а еще у него дома хватает улик, чтобы его посадить за ограбление твоего салона, похищение Мадлен и, самое главное, за все те мелкие пакости, что он делал. — Они все узнают… — Они ничего не узнают, потому что наш дорогой Ди сменил имя, и, более того, у него стертые отпечатки пальцев. Так что проверить получится только по ДНК. Но зачем это полиции? Того, что они найдут, хватит с лихвой, чтобы закрыть дело, а ты будешь свободна. — А Джоджо? — Китти закатила глаза. Конечно И,да поняла, кто к этому причастен. — Все обставлено так, что никто ничего не поймет. — Тебе надо было работать в полиции, а не в журнале. Китти на это засмеялась. — Что ж, хочешь выжить — и не такое сделаешь. Все получилось. Лейстрейд, который приехал на вызов, поверил им. Ди больше не мешал им, а самое главное, дело закрыли. Теперь и правда можно было вздохнуть спокойно, но Ида прекрасно знала, что это далеко не так. Шерлок в Варшаве, и непонятно, что он вообще там узнает. Этого она боялась больше всего. Да, вместе с Ди умерло множество ее тайн. Да, она вернула свою польскую коробку, и больше крупицы ее прошлого не будут пропадать. Но вопрос сейчас заключается лишь только в одном: что именно знает о ней Шерлок и что знают о ней в Варшаве. Ида приняла снотворное и легла спать. Надо меньше об этом думать. Все обойдется, главное в это верить.