Рухнувшие небеса

      Журналисты рассаживаются по своим местам за длинным столом. У каждого есть своя определённая «секция»: все места оборудованы зарядными устройствами для ноутбуков и смартфонов, вешалками для сумок и рюкзаков, специальными выемками для стаканов и бутылок с водой. Все акулы пера отмечали не раз, что у молодого босса знаменитой компании со вкусом всё в порядке, приходить «на прессухи [1]» с ним как минимум удобно: можно подзарядить гаджеты и перекусить у фуршетного столика. При бывших хозяевах такого не было, особенно все ржали со стеклянного прозрачного стола. Его заляпывали отпечатками пальцев и локтей, пролившимся кофе и потёкшими ручками. Никакой пользы, только фальшивый шик. При новом руководстве многое иначе, СМИ это часто замечают, отдавая дань уважения нововведениям.       Все раскладывают свои девайсы: смартфоны, диктофоны и микрофоны рядом с собой. Звук в помещении прекрасный, можно не переживать, что потом будет сложно что-то расшифровать из аудио. Глава компании высокотехнологичной вычислительной техники и программного обеспечения Сен Хёнвон терпеть не может, когда возле него навалены все эти журналистские штуковины. Ему нравится свободное пространство вокруг себя, оно настраивает на деловой тон. Он распорядился выделить отдельное место под пресс-конференции в каждой стране и городе, где есть филиал его компании, чтобы быть с прессой на, как это говорят, «короткой ноге». Ещё со времён университета Хёнвон знает, что с этими падлюками нужно дружить, потому что, чёрт возьми, их ерунде – материалам и сюжетам – верят люди.       Сен Хёнвон входит как всегда эффектно. За это фотографы его просто обожают, он с любого ракурса прекрасен, а одет всегда с иголочки, не пренебрегает аксессуарами и макияжем. Его фотографии разлетаются по газетам, новостным сайтам и чужим Instagram-аккаунтам быстрее, чем слухи и сплетни о звёздах (а, уж поверьте, скорость у них отменная). Парень ещё довольно молодой, ему нет тридцати. Он высокий и стройный, с тонкими руками и ногами, длинными пальцами и изящным лицом. Сегодня он одет в классический чёрный костюм в тонкую полоску, галстук под цвет пиджака, дорогие часы, запонки. Тёмные каштановые волосы слегка зачёсаны назад, но к классическому «зализыванию», как у всех деловых корейцев, Хёнвон никогда не прибегает: ему просто не нравится. — Добрый день, господа, – здоровается он, усаживаясь во главе стола.       Возле него быстренько раскладывает бумаги какой-то мельтешной кореец, наверное, секретарь. Следом входит всем знакомый Ли Чжухон – он правая рука Сена, его помощник. Многие поговаривают, что их отношения куда ближе, но это – для полос «жёлтых» газет. Чжухон тоже в классике, но без пиджака. Он также со всеми здоровается и просит обратить на него внимание. — Господа, прошу уважать друг друга и вопросы задавать по очереди. У нас строгий регламент – 45 минут. И ни минутой больше. Прошу уважать время господина Сена и не задерживать нас. Мы в свою очередь уважаем ваше время и интерес, поэтому господин Сен постарается ответить на все вопросы лаконично и точно.       Все кивают, бубня «Да, конечно, мы понимаем». Эти ребята знают, как азиаты помешаны на времени и пунктуальности. Ли уходит, напоследок что-то нашептав тому мельтешному корейцу. Хёнвон складывает на стол руки, переплетая красивые тонкие пальцы. — Друзья мои. Я не мог не уделить вам своего времени и не рассказать, зачем я прибыл в Америку на такой продолжительный срок: я нахожусь тут уже почти семь дней и пробуду ещё три недели, – начинает Сен.       Он рассказывает, что его компания разрабатывает новое оборудование, а партнёры из Америки любезно согласились спонсировать пилотный проект. Оборудование, как и программное обеспечение к нему, совершенно новые, на рынок ещё не выходили, поэтому затея эта очень рискованная. Но с такой поддержкой, которую он имеет сейчас, он верит, что всё получится. Все понимают, что мельтешной – ещё и организатор прессухи. Он сбито рассказывает о партнёрах, то и дело поглядывая в листочек. Да и английский у этого парня ужасный. Хёнвон не показывает, но ему это очень не нравится. Это портит всю картину происходящего. Он и его компания – невозмутимы! Что бы, блять, ни случилось. И такое «бе-бе-бе» злит босса. Конечно, он не скажет об этом сейчас, вежливо улыбаясь и кивая. Но потом... — Ну вот, вроде как всё рассказали. Я готов ответить на ваши вопросы, пока у нас ещё имеется время, – Хёнвон обводит глазами журналистов и только сейчас замечает занозу в заднице – сеульскую катастрофу всего издательского сообщества Ким Тэхёна.       Ким – хороший следак, замечательный папарацци, но тексты у него из ряда вон плохие. Он наглый и пробивной, но годится только для желтухи, куда с особым удовольствием и пишет. Хёнвон злится на Кима ещё и потому, что некоторые «жёлтые» новости были правдой, а этот засранец запалил Сена и смог проникнуть туда, куда ну никак не стоило попадать. Естественно, Тэхён первым тянет руку. Хёнвон не ожидал встретить за границей корейцев кроме тех, что привёз сам. Но кто-то, чёрт бы его драл, заплатил за перелёт и проживание Тэхёна здесь, и это бесит. Он него нигде не скроешься? «Не закатывай глаза, Хёнвон», – приказывает парень сам себе и кивает в сторону Кима. Давай, Тэ, жги, как ты умеешь. Хёнвону даже немного хочется, чтобы журналюга спросил что-то из ряда вон выходящее, непристойное, ужасное. Тогда был бы предлог его убрать нахер отсюда.       Благо для компании, тот спрашивает по делу. Он интересуется комплектующими нового проекта: будут ли что-то заказывать из-за рубежа или изготовят всё на территории Кореи. Сен отвечает, все записывают цифры в блокноты: так проще ориентироваться, чтобы не искать в аудио или на видео. Фиксировать имена, даты и цифры – привычка профессионалов. — Вы уже не первый год в качестве директора, господин Сен. В прошлом году Вы почти попали на обложку Forbes, но чуть не успели за другим богатым и молодым магнатом – Джексоном Ваном. Не завидно, что Китай впереди? – спрашивает взрослый корреспондент из Чикаго.       Иностранцы что, обожают смотреть, как выясняют отношения азиаты из разных стран? Чжухон стоит за дверью и слышит это, подавляет смешок. Он с Ваном несколько раз тусовался по молодости и прекрасно помнит, как лицо обложки крутого журнала нахлесталось пива и блевало в туалете вместо запланированного соблазнения девчонок. Жаль, те времена давно прошли… У Сена немного другие мысли по этому поводу. Хёнвон вспоминает, как буквально месяц назад посодействовал тому, чтобы один из особых его партнёров обнес самый крутой автосалон Вана и думает, что нет, не завидно. Он знаком с Джексоном, но близко никогда не общался. И сам Сен не сказал бы, что чувствовал конкуренцию с богатым китайцем, хотел его в чём-то обогнать, преуспеть больше. Вообще Джексон и Хёнвон в похожих условиях: пытаются вести честный бизнес, пока у них за спинами происходит чёрт знает что; дьявол встряхивает коктейль из наркотиков, проституции и продажи оружия. Нужное подчеркнуть или дополнить список по желанию. — Господин Ван вполне заслуженно попал на обложку и завоевал этот статус. Всё же у нас разного рода бизнес, так что тут с моей стороны будет некомпетентно и неправильно говорить о зависти. Мне нужно работать ещё усерднее. И я стараюсь.       Звучит убедительно. На самом деле Хёнвон усердно старается не сойти с ума. Поначалу, когда он только стал директором и главой SKY, было не понятно, как с этим быть. Вроде как все вокруг прогнозировали великое будущее. Ну а кто бы не хотел стать главой одной из самых прибыльных и популярных компаний в стране? Только Хёнвон не совсем понимал, что от него хотят, скорее был ведомым в делах, чем осознающим их. Парнишка отделался от одной проблемы, но ему на плечи сразу водрузили другую – компанию с персоналом по всему миру, а потом заявили: «Это дело будет покрывать наш бизнес». И он догадывался о чём-то таком, но не смог оценить степень риска. Хёнвон сам попросил помощи в решении своей проблемы у китайской триады, поэтому не смог отказать. Эти ребята просочились в дело его родственников со всех сторон, были всюду, всё знали и уже всем владели. Иметь под рукой Хёнвона было просто удобно: он отвлекал внимание. Сен поначалу надеялся, что честная и прозрачная часть бизнеса его спасёт, поможет сепарироваться, но нет. Бизнес продолжил быть лишь обложкой, чтобы никто не увидел, в какой гнили Хёнвон барахтается каждый день. Он шагнул из ведра с цементом в настоящее болото. И никто не может протянуть ему руку – просто не дотянутся.       Вопросы вполне нормальные, но вскоре всё соскальзывает на личную жизнь. Этого Хёнвон тоже терпеть не может, но модератор встречи – кореец с плохим английским – молчит и не приструняет журналистов. Сен взял за правило с прессой не ругаться, поэтому не выражает недовольства, но отвечает сухо и уклончиво. И вот когда до конца мероприятия остаётся пять минут, снова рука Ким Тэхёна в воздухе. Хёнвон кивает в его сторону: «Давай, задавай свои вопросы, Тэ-тэ, уж сейчас-то ты загнёшь, да?». — Господин Сен, Ваши родственники погибли – это ужасная трагедия. Ужаснее всего то, что пришлось Вам пережить. Вы говорили, что тяжело давалось осознание и ведение бизнесом, объясняя таким образом не самые вежливые Ваши поступки... Когда Вы уже выйдете из траура? – Тэхён ухмыляется, зная, что задел за живое.       Глава компании SKY чуть слышно вздыхает. Если бы было можно избавиться от этого желтушника... Но нельзя, у него много связей. Сволочь какая! Не самые вежливые поступки, понятно. Он, наверное, хочет пройтись по всем фейлам [2] Хёнвона, развеивая миф о том, что он большой молодец и бедняжка-милашка. В целом не соврёт, хотя сам свинья та ещё. Он не только собирает информацию во имя журналистики, он торгует ей. Слухи, фотографии, переписки, чужие связи – Тэхён собирает в своём ларчике чужие секреты и передаёт их за деньги другим людям. Сен считает, что это ничем не лучше того, чем он сам занимается.       Но нужно же ответить, так ведь? Опять вопрос о трауре. Его дядя и отец погибли в разгромной автокатастрофе. Не один год прошёл, а Хёнвон ни разу не пожалел о том, что случилось. Первый год было легко притворяться скорбящим, но теперь это даже раздражает. Он вспоминает слова своего спичрайтера, тот советовал не игнорировать тему траура и играть как можно правдоподобнее. На скорби по дяде и отцу можно нехило выезжать в скандалах. Да, он так и делал. И вот Тэхён припоминает. Хёнвону становится мерзко от этого. Траур по кому? По этим двоим... Тьфу! И он впервые пренебрегает рекомендациями своего специалиста, отвечая без грусти, но очень учтиво. Собственно, Хёнвон в трауре-то никогда и не был, нужно лишь завуалировать это. — Господин Ким, спасибо за вопрос. Это, конечно, очень личное, но тем не менее, Вы правы. Тяжело было сосредоточиться, когда потерял двух значимых людей, в особенности отца, – парень делает паузу, как будто ему сложно говорить. – Мне всё ещё тяжело, у моего дяди, господина Сен Киха, был талант и большой опыт в управлении SKY. Но я стараюсь не отставать. Время идёт, и нужно соответствовать ему. Я никогда не верну себе родственников, но приложу все усилия для того, чтобы SKY стала такой компанией, которой они бы гордились.       Ответ всех трогает. Но только не Тэхёна. — Но... – пытается вставить он, на что Хёнвон выставляет ладонь вперёд, а сам взглядом жрёт модератора, какого хрена тот язык в задницу засунул?       Вовремя подоспевает Ли Чжухон. Этот парень всегда вовремя, тут стоит отдать ему должное. Он сообщает, что время истекло и просит всех покинуть помещение. Стулья отодвигают, вещи забирают. Ким выходит последним, пристально смотря на Хёнвона. Тот внешне невозмутим, но в голове уже трижды провернул, как застрелил бы этого поганца. Организаторы тоже собираются. Хёнвон смотрит время на телефоне, потом подходит к кулеру и наливает себе воды в пластиковый стаканчик. Чжухон тихо разговаривает с модератором-секретарём на корейском, отчитывает его. Сен делает несколько глотков воды, стараясь сосредоточиться на моменте, почувствовать, какая эта американская вода на вкус. Но чувствует он только вкус своих мыслей: они горькие, кажется, даже отравляющие. Он снова вспомнил об отце и дяде, и тошнота подошла к горлу, встала комом, даже вода не помогает. Хёнвон вспоминает, что у него ещё есть на сегодня дела, мотает головой. Выбрасывает стаканчик и идёт к своим сотрудникам, которые уже ждут у двери.       Троица выходит и молча идёт по коридору, все вместе они садятся в служебную машину господина Сена, которая катает его по городу. Хёнвон просит сесть на заднее сидение горе-модератора, а не Чжухона, как то бывает обычно. С переднего сидения не видно, что происходит – водителя отделяет тонированное стекло. Но Ли слышит, как по модератору прилетают кулаки. Хёнвон бранится на корейском, вновь и вновь отвешивает оплеухи придурку за то, что тот пусть и организовал пресс-конференцию, но нисколько не модерировал её и не участвовал в процессе.       Водитель получает распоряжение: стоп. Машина останавливается. Избитый кореец вываливается из неё где-то в пустом переулке, а Чжухон занимает его место. Ли смотрит, как босс обрабатывает костяшки пальцев и очищает их от крови. — Хён-блять-вон, ты чего?       Сен поворачивается к помощнику, хватает его за подбородок и притягивает к себе. — Я просил толкового секретаря, но ты приводишь мне то тупую куклу, то абсолютно ничего не вдупляющего идиота!       Чжухон ждёт: сейчас Хёнвон может сделать всё, что угодно. Он непредсказуем, и это страшно. Нужно что-то предпринять! Помощник осторожно поправляет прядь выбившихся волос босса, а тот отпускает его лицо. Хёнвон схватил сильно, те места, куда впились его пальцы, теперь болят на лице Ли. Но всё же полегчало. Теперь Хёнвон держит указательные и средние пальцы на своих висках, прикрыв глаза. Помощник Ли только закатывает глаза, чувствуя, что теперь можно не осторожничать. — Ты уверен, что этим должен заниматься я? Те, кого приводят из отдела кадров, тебе не нравятся. Те, которых притаскивает тебе твой славянский дружок, оказываются секс-игрушками, а не спецами. Я привожу тех, кого ты просишь, потому что ты знаешь моё мнение на этот счёт. Толковые, вероятно, выросли в трущобах, а не среди золотой молодёжи и тех, кто с ними спит.       Голова словно отдельно от туловища существует, босс морщится от боли. «Траур, блять, траур... Ёбаный траур подавай этому Тэхёну! Сука!». — Хорошо. Ты нихрена не умеешь подбирать персонал, я больше не буду просить об этом. Тогда созвонись со Стэном-славянским-другом и скажи, что нам нужно поговорить. Мне это надоело. Я чётко формулирую условия, а он тащит мне шлюху за шлюхой. Пусть привезёт мне толкового специалиста! И если не привезёт… мы поговорим по-плохому.       Чжухон достаёт телефон, чтобы сделать звонок. — А с этим додиком что делать?       Отсутствие ответа от Хёнвона напрягает. Ли не любит такие моменты. Иногда его босс становится сволочнее тех, с кем он сотрудничает. Хороший парнишка из университета превращается в настоящего тирана – наблюдать за этим очень больно. — Уволь его.       Помощник удовлетворённо выдыхает. Он ожидал услышать злобное «Убей его», но этого не произошло. Чжухон уже продумал всё до мельчайших деталей: он извинится перед парнем, объяснит, что у босса просто тяжёлый период, и он не любит тех, кто говорит плохо по-английски в чужой стране. Потом уволит его, но даст денег на лечение, на отправку домой, на жизнь дома, пусть отдохнёт месяцок. Все эти скандалы с уходом персонала из SKY напрягали сильно. И люди перестали увольняться. Они просто исчезали, пропадали, и что с ними было на самом деле, не знал никто. Ли этого не любил и сам боялся однажды так же испариться из жизни. Хёнвон бы, конечно, с ним так не поступил, но в компании было достаточно людей помимо Сена, кто мог бы посодействовать этому. Нет, нужно прощаться с людьми по-хорошему. И если Хёнвон не хотел этого делать сам, за него всегда мог сделать подобное Ли Чжухон.       Внутри Хёнвона раздирают мысли и сомнения, ведь за всё нужно платить. Партнёры из Америки действительно покроют часть расходов, но далеко не всю. Есть ещё одна сторона финансирования, и её нужно отработать по полной. Это очень нечестная и грязная сторона, а Хёнвону только-только стало казаться, что он отмылся.