И мне нужно, чтобы ты поверил мне
— Тебе не кажется, что Чонгук ведет себя иначе с этим Чимином? — спрашивает Юнги, поглаживая блондина по светлой макушке, что так удобно расположил свою голову у него груди, и вплетая свои пальцы в шелковистые пряди. Чужое дыхание медленное, тягучее, обжигает его ледяную кожу, что похожа на раскаленный металл, и ему нравится думать о том, что это именно он заставляет мальчика чувствовать себя так свободно и раскрепощенно. — Я не слепой, Юнги, — продолжая водить кончиками пальцев по белой футболке старшего, спокойно признаётся Тэхён. Сейчас он уже успокоился, хотя буквально еще несколько минут назад хотел крушить все вокруг и уничтожать своими дикими воплями находящихся в доме друзей. Видимо, ему все же стоит принимать успокоительные, которые он приглядел в аптеке, недалеко от общежития. — Ты говорил об этом с Чонгуком? — Ты же знаешь, как с ним сложно. Он ничего не говорит, а спрашивать напрямую об этом, это просто в очередной раз ссориться. Я не хочу, — досадно вздыхает юноша, не отрываясь от напряженного тела друга, рисуя фигуры манимализма, желая сотворить из ткани клеток настоящий шедевр, достойный Лувра. — Зачем тогда ты разрешил тому поцеловать Чонгука? Точнее нет, почему ты разрешил своему парню это сделать? — интересуется юноша, избегая шаловливых пальчиков, что так и норовят пробраться ему под футболку. Нельзя. Нет. Потому что его это все мучает, безумно угнетает, заставляя постоянно чувствовать себя ничтожеством и никудышным другом, потому что все идёт не так, как должно быть, и ему не хочется рушить то, что удалось построить с таким трудом, вложив все силы и свою любовь. Пусть за этим скрывается лишь постоянная ложь и крепко приклеенные маски уродов. Дорогостоящее шоу, требующее аваций. — Хотел посмотреть, что из этого получится, — пожимает плечами блондин. — Просто убедиться, действительно ли он втрескался в Чимина или нет. К сожалению, ответ оказался очевидным, и, черт возьми, положительным. — Тебе стало легче? — Ты серьезно?! — язвит Тэхён. — Нет, мне стало хуже. Я люблю его, так, как не любил никого, а он сохнет по смазливой мордашке моего соседа. И самое главное, делает вид, будто все нормально, и это не наши отношения выходят из строя с яркой табличкой «error 404». — Ты не думаешь, что это может быть просто привязанность, а не «любовь» как ты это громко называешь? Такое бывает, — выдает Юнги, не подумав о том, что может вызвать бурную реакцию с другой стороны. Черт, он никогда не сможет нормально ладить с блондином. Невыносим. — Как бы не так, Юнги, — резко приподнимаясь с кровати, грубо говорит светловолосый юноша. — Мы с ним встречаемся три с половиной года, и я могу отличить привязанность от любви. Ты просто ничего не понимаешь! — Конечно, куда мне до тебя и ваших отношений, — изображая насупившегося парня, что до сих пор остается до жути привлекательным и самым желанным, ёрничает старший. И нет, дело вовсе не в алкоголе, что разносится по алой жиже крови. — Это же не я люблю тебя практически всю свою жизнь. Дерьмо. Ты меня раздражаешь сейчас, Тэхён. — Только не начинай заново свою песню. Мы говорили об этом сотню раз. — Ну да. А по-пьяни ты первый лезешь ко мне в рот. Тебе не кажется, что ты сам себе противоречишь?! — всматриваясь в красивое лицо, злится Юнги, сжимая кулаки в надежде, что это его успокоит и не позволит наделать глупостей, наговорив лишнего. Тэхён молчит. Упорно делает вид, будто что-то обдумывает, мозгует. Только вот на самом деле у нет ни одного оправдания и даже самого малейшего предположения, почему они это делали, делают и продолжают делать. Словно в них просто вселился бес, другая сущность, и они, подобно марионеткам, беспрекословно подчиняются его вольностям. — Что, нечего сказать? — грустно усмехается Юнги, вяло потирая сонные глаза, готовые вот-вот закрыться. Он тоже устал от этого дерьма, что между ними творится. И, наверно, ему тяжелее среди них всех, потому что он полностью погряз в неизвестности и чувстве вечной невзаимности. И как из этого выбраться или найти решение, даже не представляет. А может, даже не хочет. — Нет, — неуверенно отвечает блондин, отворачиваясь в другую сторону, в надежде, что там его не найдет пронизывающий взгляд старшего. Он понимает, что сам заварил эту кашу, сам позволил быть к себе ближе, а теперь терзает его своими заскоками, вечными принципами и неудавшимися отношениями. Только это тому совсем не нужно. Ему бы бесконечной любви с блондином, таким до безумия утонченным, очаровательным и особенным. Чтобы навсегда. А не так, раз в две недели или и то реже. — Ты играешь не в те игры, Тэ. Двумя зайцами пользоваться не получится. — Но ты же не против. — Я не против, потому что люблю тебя. А твоих мотивов я не знаю. — Ты все усложняешь. — Конечно. Знаешь, мне нравится, как ведёт себя Чонгук, — твердо произносит старший, привлекая внимание Тэхёна, что так выжидающе на него смотрит. Только правда, которую он собирается раскрыть, ему будет не по душе. — Он совершенно не скрывает, что ему нравится Чимин. Открыто это демонстрирует. И ты видел их поцелуй? Он был красивым и чересчур чувственным, сладким как карамель и горячим как шоколадное фондю. И в нем было гораздо больше смысла, чем просто хаотичное столкновение губ. Чонгук просто заявил на него свои права, говоря прямым текстом, что тот только его и больше совершенно никто не может на него претендовать. И, знаешь, так он не целовал даже тебя. — Ты не можешь знать, — вскрикивает блондин, не желая больше слушать этот бред, что льется из уст симпатичного друга, что выполняет вовсе не ту роль. — Я знаю больше, чем ты думаешь. Даже между нами ничего такого нет. Мы тупо слюнявим друг друга, только вот я в это вкладываю свои чувства, а ты ничего. А между ними все совсем иначе. Они безумно влюблены. Чимин просто доверился Чонгуку, поверил в искренность, совсем его не зная. А тот готов сделать все, лишь бы это доверие сохранить, навсегда. Тэхёну хочется вновь уколоть, сделать больно также, как сделали ему, и заставить усомниться в своих чувствах, но внезапно пришедшее сообщение на его телефон разрядило обстановку. Тот достаёт мобильный из заднего кармана и замирает, выпучив огромные глаза, увидев до боли знакомое имя на дисплее. Чонгук [02:30]: «Пришли мне номер Чимина.»Тэхён [02:32]: «Иди к черту.»
Чонгук [02:32]: «Можешь посылать меня сколько угодно, но пришли его номер.»Тэхён [02:33]: «Забыл спросить, пока вылизывал его рот?»
Чонгук [02:33]: «Не зли меня. Ты знаешь, что сделаешь только хуже. Выполни то, о чем я тебя прошу.» — Придурок, — выплевывает блондин, кидая мобильный куда-то на пол, лишь бы больше не видеть этих сообщений от Чонгука, что заставляют чувствовать себя совершенным ненужным и бесполезным, словно он просто третий лишний и мешает нормально развиваться и расти пламенным чувствам двух влюбленных. Только вот не нужно забывать, что один из них до сих пор его парень. — Кто это? — аккуратно спрашивает Юнги, замечая, как когда-то порозовевшее от алкоголя личико приняло посеревший, хмурый окрас. Там больше нет игривых искр на дне шоколадных глаз и той нежности, что он ему дарил минутами ранее. Все исчезло, будто этого вовсе и не было. Неужели между ними все настолько искусственно? Неужели он просто временная замена и повод лишний раз заставить приревновать своего парня? — Чонгук. Просит скинуть номер Чимина, — Тэхён встает с дивана, на котором они так валялись практически час, и направляется на поиски своей сумки и теплой ветровки, в которой приехал. Его не интересует, что Юнги следит за каждый его движением, сканируя дальнейшие действия. — Раз просит, значит нужно. Не веди себя как полная дрянь, — ворчит Юнги, понимая, что тот его все равно слушать не будет. — А ничего, что пару часов назад они вылизывали друг друга, м? Он мой парень. И я не позволю кому-то влезать в наш мир и забирать то, что ему не принадлежит, — блондин надевает новенькие кроссовки, что купил совсем недавно, и, закидывая на плечо сумку, идет спешно к двери, что еще недавно была закрыта на ключ. Чертовы конспираторы. — Ну все, снова по той же пластинке. Куда ты? — вопросительно оглядывая одетого возлюбленного, спрашивает старший. В груди невольно щемит от осознания ситуации, в которой он оказался. Ему противно от самого себя, что выставляет себя слабаком и напрочь зависимым от человека, который его никогда не выберет, даже под дулом пистолета. Его губы нервно дергаются и, кажется, ещё пару минут и он будет слёзно на коленях просить Тэхёна остаться. Слабак. — Поеду к Чонгуку. — Ты сделаешь только хуже, - возмущается Юнги, сверля парня напротив недовольным взглядом, полным разочарования и охватывающего волной одиночества. Верного и преданного спутника. — Плевать. Сейчас я хочу быть с ним. И дверь с хлопком закрывается, оставляя Юнги одного в комнате с разбитым в клочья сердцем и дырой в груди, с каждой секундой разрастающейся все больше, затопляя все свободное пространство. Потому что тот с ним никогда не будет, даже если он захочет подарить ему весь мир. Ему бы лучше захлебнуться в луже собственной крови, чем переживать эту невыносимую мясорубку внутри себя. Тэхён, пока спускается по лестнице, вызывает такси, мысленно улыбаясь предвкушению от предстоящей встречи. Прохладный ветер приятно ласкает кожу, оставляя после легкое недомогание и заставляя ёжиться, но ему нравится этот контраст, стоять вот так посреди ночи на улице, где уже не горят фонари, лишь свет луны, освещающей путь заблудившему в чувствах юноше. Он застегивает тёплую куртку до самого острого подбородка, чтобы не замёрзнуть, засовывает руки в карман джинс и вглядывается в глубокую даль, туда, где его ждёт то самое счастье, которого так не хватает. Такси не заставляет себя долго ждать и приезжает буквально через пару минут, что непременно радует воодушевленного блондина. Он предлагает любые деньги, чтобы только водитель его довёз по указанному адресу максимально быстро. Пока автомобиль несет его в маленький созданный ими мир, юноша всматривается в мимо проезжающие машины, небольшие дома и закрытые магазины с ярко-горящими вывесками, на людей, что куда-то направляются в такое время, и на жизнь, что вертит им только так, как ей вздумается. Ему сложно сейчас здраво мыслить, чтобы понять, зачем он бросил все, Юнги, друзей и помчался сломя голову к парню, который, возможно не хочет сейчас его видеть и слышать. Но для него не существует слова «нет». Лишь сплошное «да» и больше ничего. Возможно, розоволосый его сильно разбаловал. Когда машина подъезжает, блондин оставляет идею подняться на лифте и бежит по крученой лестнице, надеясь, что так он доберётся гораздо быстрее. Ступенька за ступенькой, и он на месте. Вот она. Квартира его мечты и парень, что сейчас находится там, за ней, его. Иногда ему кажется, что он потерял голову от этих сумасшедших чувств. Ему приходится нажимать на одинокий звонок несколько раз, прежде чем за ней послышались уверенные шаги. Внутри все сжимается и крутит от предстоящей встречи. Да, они виделись несколько часов назад, но хочется ещё и ещё, чтобы чувствовать под пальцами теплоту чужой кожи, по которой так сходит с ума. Он знает, что просто свихнулся, возможно съехал, но желание постоянно хотеть видеть своего парня, это нормально? Он восхищается им и любит в нем совершенно все. Иногда строгий характер, легкую грубость и равнодушие. Любит этот взгляд полный надежд и любви, только непонятно, чьей и какой. Может стоит обратиться к специалисту, может он поможет с этим разобраться? Потому что он тонет в этой пучине под названием «Чонгук», даже не подозревая, что уже не сможет оттуда выплыть. Чонгук удивляется, когда видит перед собой растрепанного и запыхавшегося Тэхёна. Тот дышит глубоко, медленно и много, хватаясь за прохладный воздух как за спасательный круг. От каждого нового глубокого вздоха юношеская грудь поднимается, красиво и плавно, но ему сейчас не хочется его успокоить и погладить по голове за то, что такой послушный мальчик. Он ничего из этого не хочет. Ему бы вернуться обратно в постель и продолжить убиваться от чувств, разрывающих его изнутри и заставляющих терять полный рассудок. А перед блондином Чонгук стоит такой домашний и родной, в этих красных спортивных штанах, которые они вместе выбирали в его любимом магазине, и с обнаженным верхом, демонстрируя взору свои острые ключицы, притягательную между ними впадину, гладкие мышцы годами отработанными пресса и крепкие руки, по которым так сходит с ума юноша. Весь Чонгук — это его одна большая зависимость, хлеще, чем самые дурманящие вещества и даже сигареты. Потому что между ними все так, как нужно. Они дополняют друг друга, объединяя идеальное и неидеальное, создавая свой маленький мир на двоих, в котором оба напрочь утонули в чувствах друг к другу. Он верит, что все именно так и есть. И ему это не показалось. Слова Юнги врезаются в память и больно колют в самое сердце, заставляя его заходиться в новом приступе мучений и грез. Но он не верит в этот бред, в те слова, что были пропитаны его болью и ненавистью к его отношениям с Чонгуком. Тот просто ревнует и злится, что у них все не так, а гораздо иначе. Интересно, а есть ли вообще «они», если он безгранично любит розоволосого и боится его потерять даже через столетия? Есть ли что-то даже самое малое между ним и Юнги? — Что ты здесь делаешь, Тэхён? — грубо спрашивает Чонгук и смотрит будто сквозь него своим нечитаемым взглядом. Блондину не нравится такое радушие, но он даже не хочет разбираться, что стало причиной такому настроению. Он здесь ради него. Блондин, ничего не ответив, проходит мимо юноши, что озадаченно на него смотрит, и идёт дальше, в спальню, где ещё недавно они утопали друг в друге, шепча такие красивые слова о любви. На полу разбросаны несколько вещей, стол завален конспектами и кружками из-под кофе. Ничего нового. Кровать разобрана, а в подушках утопает новый мобильный, и чувствуется, что ещё недавно Чонгук валялся здесь, скорее всего собирался уснуть и, как обычно, листал ленту в социальных сетях. Экран чужого телефона уведомляет о новом пришедшем сообщении, и Тэхён не хочет знать, от кого оно пришло. Потому что уверен и без этого. Ничего нового. Чонгук, игнорируя испытывающий его взгляд, хватает телефон с мягкой подушки и жадно вчитывается в каждую строчку, что светится на большом экране. А Тэхён смотрит, изучает, желая понять, как все это он мог упустить. Как его отношения ускользнули от него словно золотистый песок сквозь пальцы, образуя лишь осадок пыли на белоснежной коже ладоней.***
Чонгук [02:40]: «Ты нормально добрался?»Чимин [03:15]: «Да, все в порядке.»
Чонгук [03:15]: «Хорошо. Я переживал. Прости за сегодня. Но, знаешь, я не жалею, что мы поцеловались. И о том, что было между нами. Для меня это дорогого стоит. Спасибо тебе за это.»***
Чимин [03:33]: «А я жалею. Обо всем. Не пиши мне, пожалуйста, Чонгук.»
Тэхён видит, как от прочитанного сообщения Чонгук грустно усмехается. И он соврет, если скажет, что ему неинтересно, что там написал тот, о ком он совершенно не хочет думать. Чонгук [03:49]: «Это ничего не изменит. Я все равно хочу быть с тобой.» Убирает телефон куда-то под подушку, даже не надеясь, что абонент на том конце ему ответит, и ложится на кровать, касаясь вычерченными лопатками прохладной хлопковой простыни, что так приятно остужает возбужденную кожу. Блондин, наблюдая за своей добычей, словно коршун, начинает медленно расстегивать шелковую рубаху, убедившись, что его парень, наконец, улегся и внимательно на него смотрит. Его длинные пальцы справляются поочередной с каждой пуговицей, что нехотя покидает удобную ей петлю. Он старается выглядеть непринужденно, легко и вызывающе, как любит Чонгук. Поэтому пытает того игривым взглядом, проводит языком по своим опухшим от долгого терзания губам, делая их нереально мягкими и влажными. А тот пристально смотрит, только не показывая совершенно никаких эмоций. Блондина это пугает, да, однозначно, страх быть отвергнутым растекается подобно лаве по венам, но возбуждение нарастает с гораздо большей силой. Когда препятствие в виде крошечных металлических пуговиц закончено, ненужная вещь плавно спадает с оголившихся плеч. И тут открывается взору белоснежное полотно с росписью из родинок, родимых пятен и едва выделяющихся шрамов, украшающих молочную кожу. Она гладкая, нежная, такая, какой любит ее юноша, потому что исследовал своими изголодавшимися губами каждый участок, проверяя на деле, действительно ли она такая, как и наяву. У Тэхёна тело далеко от идеала. Небольшой животик и длинная дорожка черных волосков под впалым пупком, бесконечная мягкость и отсутствие накаченных мышц. Но Чонгуку нравится такая особенность, нравится это необыкновенное сочетание таких, казалось бы, незначительных деталей. Но сейчас ему не хочется этого. Ему бы притронуться к рельефному прессу загорелой кожи, бархатной на ощупь, словно самый дорогой шелк во всем мире, вновь коснуться чернильного рисунка на выпирающих ребрах, провести пальцами и еще раз убедиться, что это, черт возьми, та самая слабость, которую он испытывает. Он никогда не был падким на что-то такое, изощренное и неординарное, ему нравилась чистота и девственность кожи его парня, но почему-то сейчас все в край изменилось. Потому что хочется, наконец, увидеть тату, почувствовать крепкие бедра и мощные ягодицы, их силу и красоту. Тот кажется хрупким, нежным, но его тело говорит совершенно о другом, стирая прежнее восприятие и подкидывая новые фантазии. Чонгук устал засыпать и просыпаться с мыслью лишь о нем, а сны, в которых им удается вдоволь насладиться друг другом, изо дня в день разрушают его стойкую и местами властную натуру. Ему кажется, что он просто рассыпается, крошится как свежеиспеченный хлеб, превращаясь в непонятную массу. Он точно в порядке? А Тэхён тем времен медленной походкой приближается к двуспальной кровати, где лежит расслабленный юноша с волосами в небольшом беспорядке. Его тело от тусклого света ночника становится похожим на слиток элитного золота, отливающего невообразимым блеском, что напрочь ослепляет и сражает наповал своей уникальностью. Он просто выглядит идеально, и тот факт, что он просто «его», убивает. Блондин часто завидует сам себе, что встречается именно с Чонгуком. Потому что других таких нет, потому что таких просто не бывает, потому что Вселенная создала только его, воплощение бога и дьявола в одном лице, на которого невозможно не покуситься. Усаживается на крепкие бедра, обтянутые мешающей тканью, что не позволяет чувствовать своего мужчину еще ближе, чем есть сейчас. Его руки проводят по перекатывающимся мышцам груди, живота и в достаточной близости паха. Он, словно сумасшедший, поклоняется этому искусителю, расцеловывая его бронзовую шею с виднеющимся кадыком, каждую родинку и не зажившие после последнего боя гематомы и синяки по этому воплощению красоты, которое только мог придумать кто-то свыше. Вылизывает темные ореолы, радуясь, что те стоят по стойке «смирно» и не собираются сдаваться и прекращать эти манипуляции. Чонгук наблюдает, смотрит так, будто душу выворачивает наизнанку, а блондин не знает, хорошо он делает или нет. Нравится это его мужчине или ему хочется это все прекратить. Тот размеренно дышит и лежит неподвижно, словно перед этим он привязал его к изголовью кровати, сковал наручниками и придавил бетонной плитой, чтобы точно наверняка. Только вот ничего из этого нет, а розоволосый просто прожигает взглядом и даже ничего не говорит. У Тэхёна пульс бешеный, и кровь подступает к лицу лишь сильнее, будто еще несколько секунду и его просто разорвет от переполняющих чувств и эмоций. Ему нужно выпустить жар, ему нужно расслабиться и помочь сделать тоже самое Чонгуку, заставить чувствовать себя хорошо, дать ему небольшую награду за устроенный сегодня переполох и потраченные зря нервы. Сейчас, кроме них, лежащих на кровати, не существует никого. Только они против целого мира. Против Чимина. Да. У блондина в голове пустота и сплошной ветер. Он не знает, как можно еще больше заинтересовать Чонгука, как объяснить ему, что он нуждается в нем, и всегда будет зависим. Его жизнь просто бесполезна, если рядом не будет идти Гук и держать его уверенно за руку, переплетая пальцы. Его ладошки оглаживают бока с перекатывающими под натянутой кожей мышцами, опускаются ниже, к самой кромке спортивных штанов, пробираясь глубже, туда, где нисколько не стоит и даже не горит от дикого возбуждения. Он упрямо давит на безнадежно спокойно спящую плоть в надежде, что это заставит пробудить дитя, попросить поиграть по своим правилам и сделать друг друга чуточку счастливее. — Тэхён, что ты делаешь?! — одергивая руки блондина от своего члена, раздраженно спрашивает Чонгук. — Я хочу тебя. И он даже не догадывается, как жалко звучит, сколько в его, казалось бы, обыденной фразе, мольбы и просьбы о пощаде. Прямо здесь, в комнате три на четыре, он открыто признается, что в этой битве он больше будет проигравшим, чем победителем, потому что его мужчина неприклонен. Он холоден, равнодушен и зол. И это делает больно юношескому сердцу, что еще в надежде пытается биться, пытается выдать себя, показать, что пробивает все внутри лишь для него. Существует лишь благодаря ему. — Мы не будем сегодня заниматься любовью. Прекрати вести себя так, будто ты дешевая вещь. Зачем ты приехал в такое время? Ты же знал, что я не в настроении. Зачем, Тэхён? Что с тобой не так? — Это со мной-то не так?! — кричит Тэхён, вставая с мускулистых бедер, что придавали уверенности и все еще надобности в нем. — Может это с тобой не все в порядке? Это из-за Чимина, да? — Что «это», Тэ? — Все, Чонгук, — обводя руками все помещение и пытаясь сдержать себя от неуместных тут слез, усмехается блондин, смахивая мешавшую челку. — Теперь ты хочешь его, а не меня? Теперь ты хочешь, чтобы на твоем теле были следы от его губ? Теперь ты хочешь, чтобы приятно тебе делал лишь он? Теперь ты с ним хочешь заниматься любовью, да? — Ты пьян, — закатывает глаза брюнет. — Нет, ты ошибаешься. Просто все накипело, знаешь. Такое бывает, когда твой любимый парень целует какого-то малоизвестного паренька и делает все возможное, чтобы быть с ним ближе. Как ты можешь это объяснить?! — А как ты мне можешь объяснить твою связь с Юнги, м? — зло рычит Чонгук, вставая с кровати и открывая окно, надеясь, что это позволит ему дышать чуть-чуть больше и мыслить здраво. — Не делай из меня дурака, Тэхён. Если ты думал, что я такой наивный, и ни о чем не догадывался, то ты ошибаешься, малыш. И подумай над тем, кто в большем дерьме из нас. Тэхён ошарашенно смотрит в черные бездны, где радужка полностью затопила белоснежное пространство, где бушует огонь, где пожар и накалившиеся до предела чувства. Там сгорают мосты, которые вновь невозможно будет возвести. Ноги его еле держат, а вспотевшие ладони ищут хотя бы что-то, за что можно было бы удержаться. Потому что ужасно плохо, тошнит и крутит, потому что чувство, будто ему распороли живот и выпотрошили оттуда все внутренности, оставив на скормление диким животным, живущим в пустыне. Он трет виски, желая уменьшить внезапно возникшую боль, хотя она не сравнится с той, что в душе. Пытается сфокусировать свое зрение на обожаемом человеке, что смотрит на него так отстраненно, словно это не они жили бок о бок три года, в полной любви и согласии, наслаждаясь каждой минутой, проведенной вместе. Будто не они сейчас превратили их «нечто» в ничто, не оставив даже малейшего шанса на какое-то продолжение несбывшихся мечт. — Ты валишь все на меня, а сам будто святой. Между мной и Юнги ничего не было. А вот ты… — Что ты хочешь от меня услышать?! — кричит Чонгук. — Что мне нравится Чимин? Да, он мне нравится, и я это даже не пытался скрыть. Что я без ума от него? Да, я по уши в нем. Я потерял голову от этих чувств, и не могу больше думать ни о ком другом. Но это не значит, что я бы бросил тебя или что-то в этом роде. Потому что я испытываю к тебе чувства. Но после сегодняшнего я не знаю, что сказать. Я не могу доверять тебе, Тэхён. Ты погряз в своей лжи. — Чонгук… — Сегодня я переночую в гостиной на диване, а ты оставайся здесь, уже поздно, чтобы ты ехал домой, — Чонгук забирает подушку с постели и идет к выходу из спальни, больше не смотря в его сторону. Но перед самой дверью все же останавливается, решив, что не до конца было все высказано. — Разберись в себе, в чувствах. Мне неприятно и, знаешь, противно, что за моей спиной ты трахал рот Юнги и что вы там еще делали, я не знаю, а потом спокойно продолжал строить счастливую пару со мной. Да, я тоже далеко от тебя не ушел. Но я хотя бы уверен в том, что испытываю, и почему так делаю, а ты нет. — И почему же? — напоследок спрашивает Тэхён. — Потому что меня к нему тянет. И я с этим поделать ничего не могу, — выдыхает Чонгук и закрывает плотно дверь, надеясь, что больше этот разговор между ними не встанет. Ему чертовски больно. И это даже не сравнится с тем, что он испытывает во время очередного боя. Потому что боится, что в один из дней Чимин может просто исчезнуть, словно он никогда не приезжал и его вообще не существовало, просто плод его разыгравшегося воображения. С ним хочется быть постоянно. Трогать, ощущать рядом, наслаждаться его необычным запахом, мягкостью его воздушных волос, бархатистой кожи и подтянутым телом. Его хочется всего и без остатка. Почему в жизни все складывается именно так? Почему они не встретились несколько лет назад и не утонули друг в друге? Почему судьба решила сыграть в такую жесткую игру, где никто не выйдет победителем? Чонгук валится на диван, закидывая ноги на мягкую спинку и прикрывает глаза. Ему кажется, что это обязательно поможет ему успокоиться и привести себя в норму. Уже около пяти утра, а он еще даже не сомкнул глаз и вряд ли, наверно, у него это уже получится. И особенно без Чимина. Он не может оставить все так. Чонгук [05:02]: «Спокойной ночи, Чимин. Надеюсь, что хотя бы во сне, мы сможем быть вместе.»