Лишь шаг до тебя.

Я сижу возле двери кабинеты своего консультанта и жду приема. Стефани извинилась за непредвиденный сбой в графике, так что я пока перелистываю журнал, разглядывая загорелые тела гламурных особ, которые проводят время на пляже через несколько месяцев после родов. Швыряю журнал на кофейный столик. Начались летние каникулы, и в ближайшие шесть недель мне придется крутиться - ходить на работу и заниматься с Чунсо. С другой стороны, не надо заводить будильник и нестись сломя голову в школу. В ожидании приема я вспоминаю последние месяцы. Практически каждую неделю я проводил с Чонином. Ни он, ни я даже близко не подходили в выходные к пабу или бару, старались избегать вечеринок, если только речь не шла о близких друзьях или родных. Поэтому, естественно, мы все делали вместе с детьми. Недавно съездили на могилу Гейс, положили цветы. Чунсо сохранил одну розу, чтобы подарить ее Ро, если она загрустит. Мы посмотрели динозавров в Музее естественной истории, а в одно из воскресений побывали в Национальной портретной галерее, где детей нарядили в костюмы и рассказали о знаменитостях, изображенных на этих картинах. Чунсо и Ро с удивлением послушали про Генриха VIII, который отрубал головы своим женам. Мы подолгу гуляем с Нелли. Мы любим наши воскресные походы на Парламентский холм, где смотрим, как играют собаки, а сами едим домашние сосиски и кексы. По вечерам тетя Вив часто остается с детьми и прогоняет нас со словами, что нам необходимо "взрослое время". "Ступайте в ресторан, - настаивает она, - или потанцуйте. Не спешите возвращаться". Мы с Чонином обычно выбираем кино и идем в кинотеатр с удобными кожаными креслами. Мы смеемся и сетуем, как это грустно - субботним вечером жевать попкорн, но в то же время с облегчением вздыхаем, что нас не тянет на ночные клубы. Продолжаются и наши набеги на магазины. Мы с Чонином купили Ро и Чунсо поварские колпаки и фартуки, и я учил их печь разные вкусные вещи. Мы занимались этим на кухне Чонина - там просторнее, да к тому же у него куча всевозможных кухонных приспособлений, которые просто ржавели до этого без употребления. Под любимую музыку Ро, новомодный корейский бойз-бэнд, мы пекли шоколадное и песочное печенье, апельсиновые и лимонные кексы и украшали их глазировкой. Конечно, чистота кухни была попрана, но Чонина это уже меньше тревожит. Мы плясали вокруг кухонного стола, и я иногда замечал в глазах Чонина удивление - мол, год назад он не мог и представить себе, что будет вытворять такое. Я чувствую, что он стал гораздо счастливее. Как и я сам. Я ощущаю некую связь с Чонином, потому что в его жизни всегда чего-то не хватало. Нет ни семьи, ни денег. Чего-то, что невозможно уловить, обозначить. Долгие годы я чувствовал себя духовным банкротом; мне все было безразлично, и у Чонина я замечаю то же самое. Я смотрю на него как на человека из одного со мной племени и прихожу к мысли, что он смотрит на меня точно так же. Мы говорили с ним о нашей дружбе и оба признались, что для нас это что-то новое. Иногда мне кажется, что ему хочется большего, но уже в следующую минуту он заявляет, что не хочет никаких близких отношений. Несомненно, наша дружба слишком драгоценная вещь, чтобы рисковать ею. Тэхи твердит, как необычно проводить много времени с холостым мужчиной без всяких романтических отношений. Но я возражаю, что именно поэтому наша дружба и продолжается. Если мне нужен секс, я поищу его где-нибудь еще.       -Кенсу, - приглашает меня Стефани, появившись в дверях в льняных брюках и кремовой блузке. - Заходите.       -Как вы чувствуете себя сегодня?       -Хорошо.       -Можете рассказать подробнее?       -Я счастлив. Она явно удивлена. Поправляет очки.       -Так. Хорошо.       -Сегодня утром, когда я проснулся, - продолжаю я, - на меня из окна падал солнечный лучик. Потом Чунсо соскочил с кроватки и спросил: "Пап, у коров нормальные ноги?" Он всегда приходит ко мне с самыми немыслимыми вопросами. - Я улыбаюсь. - На половину из них я не знаю ответов. Потом мы с ним лежали, обнявшись, и я думал - как мне повезло, что я ощущаю себя живым. Я свободен от алкоголя четыре с половиной года. Я горжусь собой. Я больше не ощущаю пустоту в своей душе. Стефани сдержанно выслушивает меня.       -Почему вы думаете, что это так, Кенсу?       -Не знаю, вероятно, потому что мне хорошо. Я все еще не замужем, у меня совсем не престижная работа, но она мне очень нравится. Я даже не скучаю без секса. Совсем сделался монахом. Стефани сдерживает улыбку.       -В двадцать у меня была передозировка секса.       -Как вы думаете, чего в вашей жизни не хватало прежде и что вы получили теперь?       -Я наслаждаюсь дружбой с Чонином, - признаюсь я. - Она придает мне уверенность в себе, этот человек понимает мои проблемы с алкоголем. - Я снова задумываюсь, но вскоре понимаю, почему стал счастливее. - Много лет в моей жизни не было обычной человеческой близости. Мне очень нравится, когда мы с Чонином смеемся над забавными эпизодами, которые случались за день, когда я укладываю спать Чунсо, вывожу на прогулку собаку. Ничего сверхъестественного, просто нормальные вещи для нормальных людей. - Я делаю глоточек воды. - Чонин пригласил меня поехать в туристический поход. ...Я вспоминаю, как он пришел в кафе и спросил, поеду ли я с ним. "Ради Ро", - подчеркнул он, заметив мои сомнения, и стал рассказывать, что Гейс обещала ей, что они поедут в летние каникулы на это фестиваль. Конечно, мне стало еще труднее отказаться.       -Ты любишь туристические походы? - поинтересовалась я. - Ты хоть умеешь ставить палатку?       -Конечно, нет, но разве трудно забить в землю несколько колышков? - Он показал мне картинку сказочного замка, построенного среди просторов. - Это моя благодарность, Кенсу, тебе и Чунсо.       -Как здорово! - воскликнул Тэхи, узнав про это предложение. - Ты будешь жить в одной палатке с ним! Я гляжу на Стефани.       -Кажется, меня больше не тревожит мое прошлое. Я слишком долго оглядывался через плечо на него. Теперь я должен смотреть вперед, даже если там маячит мокрая палатка под струями дождя.