Лишь шаг до тебя.

Суббота. Утро. Мы с Чунсо готовим на завтрак оладьи. На Чунсо его маленький поварской колпак и фартук, и мне вспоминается квартира Чонина и Ро. После моей встречи с Чанелем прошла неделя, и я согласился показать ему Чунсо. Я все время напоминаю себе, что тут нельзя торопиться. Главное - не переживать из-за того, что было вчера и не ждать ничего от завтра. Чунсо уплетает оладьи, крупицы сахара прилипли к уголкам его рта.       -Чунсо, милый, я должен тебе что-то сказать...       -Пап, можно мне еще?       -Сейчас. Чунсо, твой отец звонил мне. Полная тишина на кухне, как будто кто-то выключил звук. Я изображаю улыбку.       -Он хочет увидеться с тобой. Чунсо обдумывает мои слова.       -Сегодня? Сейчас?       -Завтра. Я думаю, мы вместе прогуляемся по парку. Как ты думаешь?       -Я покажу ему мою стомп-ракету. - Он сползает с табурета и мчится в спальню, забыв про оладьи.

Я вижу Чанеля издалека. Он выглядит стильно - джинсы, дорогие башмаки. В руке держит прямоугольную коробку, завернутую в бумагу и перевязанную широкой голубой лентой. Я стискиваю руку Чунсо и говорю:       -Вот он, сынок.       -Дядя с подарком? - Чунсо вырывает руку и мчится к нему. Я смотрю, как Чанель наклоняется и берет руку сына в свою.       -Какая у тебя хорошая игрушка, дружище, - говорит он. Сегодня я помог Чунсо надеть его лучшие штаны "корд", голубую рубашку в клетку и куртку с камуфляжным рисунком. Я причесал его и убедился, что его зубы сверкают чистотой. Потом собрался сам, хоть и говорил - зачем я пытаюсь произвести впечатление на него? Сейчас я вижу, что Чунсо больше интересует подарок, чем отец.       -Верно, да, это тебе, - говорит Чанель, когда я подхожу к ним. - Спасибо, - говорит он мне одними губами. Тем временем Чунсо развязал ленту и жадно разрывает полосатую оберточную бумагу. Несколько детей останавливаются и наблюдают за ним, а их родители тянут их прочь.       -Это стант-скутер, - говорит Чанель, помогая Чунсо открыть коробку. - Пожалуй, самый крутой двухколесный скант-скутер в этом месте!       -Ого-го! - Чунсо радостно прыгает - он в восторге от этой блестящей, серебристой штуковины на колесах. - Можно я прокачусь? Я раздраженно смотрю. Такие скутеры дорогие. Это уж слишком, Чанель решил покрасоваться и превратить Чунсо в такого, как он сам.       -Давай сейчас не будем, - говорю я. - Ты хотел показать Чанелю... э-э... - Я не могу заставить себя проговорить "твоему папе", - твою стомп-ракету.       -Па-ап! Я хочу прокатиться на этом.       -Дружище, слушайся его, - говорит Чанель. - А скутер еще нужно наладить.       -И мы не захватили твой шлем, - добавляю я.       -Мы покатаемся на нем в следующий раз. Я дам тебе парочку уроков, как выполнять трюки. Уговори? - Он выставляет перед собой растопыренную пятерню.       -Уговор, - соглашается Чунсо, бьет по его руке и хихикает. - Ты хочешь поиграть со мной в стомп-ракету?       -Конечно. - Я отдаю Чунсо ракету и говорю, что нам нужно найти в парке малолюдное место. Чунсо и Чанель шагают впереди, я тащусь следом со скутером и обрывками оберточной бумаги.       -Я играю в стомп-ракету с Ро и дядей Чонином, - говорит он, проворно собирая на ровной площадке помпу с пусковой установкой.       -С дядей Чонином? Кто это?       -Папин друг. Давай поглядим, чья ракета взлетит выше. Я всегда побеждаю.       -Правда? Ну-ка, давай посмотрим, - говорит Чанель, поглядывая в мою сторону. Вероятно, он надеется, что я присоединюсь к ним. Но я думаю только о том, что, может, зря я открыл ужасную банку с червями? Происходящее кажется мне чем-то далеким от реальности. Как он может с таким непринужденным видом возвращаться в нашу жизнь, словно ничего и не случилось? Чунсо ставит на пусковую установку легкую ракету из пенопласта, поправляет ее, чтобы она была нацелена в небо.       -Видишь вот это? - Он показывает на пластиковую помпу, наполненную воздухом. - Надо топнуть по ней изо всех сил. Сейчас я тебе покажу! - Чунсо заносит ногу, топает, и ракета летит вверх. Чанель аплодирует, и Чунсо мчится за ракетой.       -Молодец, дружище! Можно я попробую? Чунсо радостно протягивает ему ракету. Чанель ставит ракету. Надувает щеки, сжимает кулаки, сгибает руки, напрягая мышцы, напрягает ноги, насмешив Чунсо, потом ударяет ногой по помпе, и ракета взмывает высоко в небо. Я гляжу, как они бегут наперегонки, чтобы ее поднять, и Чунсо кричит, что теперь его очередь. Собачники и обычные прохожие глядят на них; некоторые улыбаются мне. Со стороны мы можем показаться нормальной семьей, которая гуляет в парке, но у меня внутри бурлит беспокойство. Что это? Показуха? Что, если он встретиться вот так несколько раз с Чунсо, а потом ему все наскучит? Новое слишком легко утрачивает свою новизну. Травму, которую получит Чунсо, потом уже не поправить. Но в то же время тихий голосок внутри меня твердит, что, может быть, это и хорошо. Надо дать Чанелю шанс. Чонин и Лухан замечательные, чудесные, Тэджу тоже, но все они - не "отец". Я гляжу, как они смеются и в который раз бегут поднимать ракету. Я пытаюсь слепить из этого утра нечто позитивное, но все же не могу избавиться от ощущения, что я отправил моего сына, моего детеныша, в львиное логово. Единственный человек, с которым я хочу поговорить об этом, это Чонин.