***
Хьюго дал ему адрес своего магазина и попросил зайти после приема у доктора. Это было недалеко, и Родни мог дойти пешком и не замерзнуть. Магазинчик был самым обычным, маленьким с грязными витринами и венком на двери. Здесь даже был посетитель, когда пришел Родни. Альфа быстро собрался, и они пошли в сторону одного из рынков. Он находился рядом со станцией и там должны были продавать шарики, гирлянды и прочие блестяшки. — Док что-нибудь нового сказал? — между делом спросил альфа. — Новое? — Родни рассматривал упаковку из шести игрушечных шаров. Все они были разных цветов. — Это он закинул идею про Рождество. — Это я уже понял. — Родни показал альфе длинную гирлянду в упаковке и шары. Альфа согласно кивнул. Они расплатились и двинулись дальше вдоль рядов. Родни нес покупки прижатыми к груди и старался не нервничать. Все эти приготовления напоминали про семейную жизнь с Остином, когда Родни с упоением предавался всей этой праздничной суете. Да еще и толпа людей, среди которых было много счастливых детей, его тоже пугала. Родни два года старался избегать именно такого. А альфа так сильно прикусил губу и сжал кулаки, что Родни понял, что и ему здесь плохо. Они купили еще шариков и гирлянд и даже успели на ближайший поезд. Альфа сказал, что искусственная елка у него уже давно лежит на чердаке. — Что со штанами? — спросил он, когда они сели в вагон напротив друг друга. Родни посмотрел на дырку, через которую даже виднелась раскрасневшаяся коленка. — Поскользнулся и упал. — Наверное, шары лучше нести мне. — Только и сказал альфа. Потом, минут через десять, снова заговорил: — Индейку сможешь приготовить? — спросил он. — Да. Они действительно купили замороженную индейку в ближайшем супермаркете, еще вина на праздник и свечу со вкусом хвои. Альфа долго рассматривал продукты на полках, пока Родни томился рядом. — Док этого и хотел, да? — спросил он. — Я не знаю, чего он хотел. — Пожал плечами Родни. Весь вечер они были заняты украшением. Пока Хьюго пытался справиться с длинной гирляндой снаружи, Родни наряжал пластиковую елку, которую они решили поставить рядом с диванчиком. Шариков они купили мало, и вышло скромно, но Родни остался доволен. Хьюго тоже долго возился с гирляндой. Когда они вдвоем вышли на дорогу и со стороны посмотрели на дом, стало понятно, что гирлянда висит неровно. — К черту все это, — Хьюго закурил, — сейчас сниму ее. — Да пусть так. — Равнодушно пожал плечами Родни и вернулся в дом. Вечером он сделал заплатку на штанах и нашел рецепт индейки. Ночью альфа опять кричал. К Рождеству они готовились как к войне. Родни механически фаршировали индейку, мыслями плавая в том времени, когда он так же готовил для Остина. К ним часто на праздники приходили друзья Остина, и Родни с утра мог пропадать на кухне. У папы он был единственным сыном-омегой, поэтому готовить его научили хорошо. Друзья Остина всегда хвалили альфу за вкусную еду, и Родни был счастлив. Но потом он спалил пирог. На позднем сроке Родни быстро уставал и, поставив пирог в духовой шкаф, решил прилечь на пару минут. И уснул. А проснулся уже когда Остин вернулся домой и застал клубы дыма и запах гари на кухне. У Остина в последнее время были проблемы на работе, и он часто срывался. Они поругались из-за этого пирога, и так получилось, что Родни упал с лестницы. Из-за этого начались преждевременные роды. Ребенка не спасли.***
Хьюго закрыл магазин в обед, успел заскочить на праздничный рынок и прикупить для омеги серый шарф с белой вышивкой. Тот носил невзрачные вещи, так что шарф должен был понравиться. На поезде доехал быстро, а перед самым домом встретил соседей и поздравил их с праздником. Кайл всегда радовался празднику. Носился с самого утра по дому небольшим ураганчиком, стремясь добавить еще больше украшений в идеальную картинку. С самого утра болтал по телефону, поздравляя всех, до кого мог дозвониться. Созывал всех друзей и родственников в гости, готовил вкусный ужин и подпевал песням из радио. — Когда мы поженимся, — говорил он, — я заставлю тебя мне помогать. Буду уже уверен, что ты не сбежишь. Хьюго отвлекался от упаковки подарков или резки лука и с сомнением смотрел на своего омегу. С сомнением и любовью. И на самом деле, это было первое Рождество без Кайла. Обычно в этот праздник он приходил к Хьюго с самого утра и расстроено смотрел на него, а потом спрашивал, почему Хьюго не повесил гирлянды и не нарядил елку. В этом году его не было. Хотя, Хьюго просыпался ночью от кошмаров. Но с утра на кухне он встретил только хмурого Родни, который делал вид, что слушает новости Хьюго предупредил, что будет после обеда и уехал в магазин. А когда вернулся, застал непонятную картину. По всему дому разносился запах гари, а из духовки уже повалил дымок. Омегу же сразу заметить было нельзя. Он забился в угол, спрятавшись за тощими ветками елки, и всхлипывал. Увидев Хьюго, вскрикнул и спрятал лицо в ладонях. Хьюго в первую очередь отключил огонь и открыл духовку и окна по всей комнате. — Ты дом мне решил спалить? — спросил он у омеги и подошел ближе. — Что случилось? — Я не хотел… — прошептал Родни. Хьюго присел перед ним на корточки. — Я не хотел, я заснул, живот болел. — Продолжил шептать омега. — У тебя живот разболелся? У меня обезболивающее есть, тебе дать? Омега заплакал. — Я не хотел, Остин. — Повторил Родни. — Все понятно. — Хьюго поднялся и вытащил омегу из угла. Тот был не буйным и не сопротивлялся. Послушно сел на стул и выпил стакан воды. Хьюго бы с радостью дал ему одну свою таблетку, но побоялся навредить. Омега еще всхлипывал, пока Хьюго выкидывал подгоревшую тушку птицы и прикидывал содержимое холодильника. Немного успокоился, когда Хьюго дал ему второй стакан воды и теперь уже молча смотрел на него своими покрасневшими глазами. — Я все испортил. — Забормотал омега. — Забей. — Хьюго присел на второй стул. — Настроения все равно нет. Родни вытер лицо рукавом свитера. — От чего тебя перемкнуло? — с любопытством спросил Хьюго. Родни молчал. — Два года подряд на Рождество я видел Кайла. Я целый день пил, но он не уходил и еще начинал винить меня в этой аварии. Я тогда был за рулем, и я тогда не справился, из-за чего он погиб. В рождественскую ночь я сделал ему предложение. Омега слушал молча и смотрел внимательно. Хьюго обычно весь этот бред рассказывал только доку, но этот человек тоже подходил. Уж Родни его должен понять. — Меня зажало обломками, и я не мог выбраться, пока не приехали спасатели. Кайл смотрел прямо на меня, но у него уже…он умер сразу. Я не знал. Пришел в себя, и еще меня три дня все водили за нос. Думал, Кайл выжил. А они лишь беспокоились за мое состояние. Омега поднялся, и в тишине достав заготовленное на вечер вино и штопор. Все это поставил перед Хьюго и замер. — С этого мы не напьемся. — Хмыкнул Хьюго, но бутылку быстро открыл. — Но я же знал, что он умер. Я видел его мертвым еще в машине и должен был понимать, что он мертвый. — Сказал он. — Но сам себе внушил все это, остальные подыграли. И до сих пор его вижу. Замолчал. Омега сделал несколько больших глотков, прикрыв рот рукой, сдержал пару рвотных порывов и все-таки заговорил: — Остин был моим истинным и мужем. И бил меня. У меня из-за побоев и стрессов случился выкидыш, потом я три года не мог забеременеть. Остина это все злило, он хотел ребенка. Во второй раз я доносил ребенка, но Остин толкнул меня с лестницы и Алекс умер при родах. Хьюго сжал руки в кулаки. — Где сейчас этот Остин? — Я не знаю. — Тихо ответил омега. — Он должен был за это ответить. — Я защищал его еще некоторое время. Меня учили терпеть. Омега сделал еще пару глотков, а потом передал бутылку Хьюго. Бутылка была наполовину пустая, а лицо Родни все больше краснело. — Не все альфы такие, — заметил Хьюго. — Ты еще можешь завести семью. — Не все омеги мертвы. — Тут же ответил Родни. — Туше. — Хьюго приподнял бутылку и отпил из нее. Вино было прекрасным. Хьюго выбрал самое дорогое. Вечером они включили гирлянду и зажгли свечу. Хьюго разогрел замороженную пиццу и достал вторую бутылку вина. Родни захмелел и теперь тихо подпевал песням из телевизора. — Знаешь, что, — сказал он Хьюго, когда тот принес горячую пиццу и полную бутылку и сел на пол рядом с елкой, туда, где в обнимку с подушкой сидел омега. — Знаешь, что, — повторил Родни, — в следующем году я обязательно стану нормальным. — В смысле? — спросил Хьюго, работая штопором. Омега слез с дивана и тоже устроился на полу. Он захватил с собой свечу и поставил ее рядом с пиццей. — Не буду истерить по пустякам и больше не буду реветь. — Я уже говорил себе такое в прошлом году. — Хмыкнул Хьюго. — Попробуй, это вкусней. — И протянул омеге бутылку. — А я нет. — Тот отодвинулся немного подальше от Хьюго. — В следующем году я буду меньше вспоминать прошлое и больше любить себя. И если я этого не сделаю, то пусть я лучше сдохну. Родни решительно кивнул. — Что ты себе обещал в прошлом году? — спросил он уже совершенно другим тоном у Хьюго, наконец-то пробуя вино на вкус. Хьюго отломил кусочек пиццы. На улице кто-то пускал салют. — То же самое обещал, жить дальше. — Ты же живешь. — Я ни черта не живу. Просто ем, сплю и дышу. — Нет, это не так. — Уверенно сказал Родни. — Не так. Хьюго хмыкнул. — Обещаю, что в следующем году, — заговорил он, смотря в глаза Родни, — буду меньше вспоминать прошлое и больше думать о будущем. Ну или сдохну. — Так. — Отозвался омега, снова отпивая вино. Совсем рядом раздался залп нескольких петард и зазвучали приглушенные радостные крики. Одновременно с этим во всем доме погас свет, елка перестала светиться веселыми огоньками и экран телевизора потух. Единственным источником света осталась свеча, стоявшая перед ними. Предохранитель вылетел, понял Хьюго. — Так. — Снова повторил омега в полутьме и, слегка закинув назад голову, тихо рассмеялся.