***
Еши вообще никогда не советовала ничего просто так, чего бы это не касалось. Даже если мы шутили над кем-то, она постоянно повторяла: «Знай меру — это главное!», и помогала, стоя на стреме. Часто ее забирала с собой Хана — очень вредная девчонка, которая мне не понравилась с первого взгляда. Она отдалялась от меня, выбирая ее, ответ я тоже набрал компанию в отместку. Я ожидал, что она поймет, что теряет, однако дома сестра, вместо того, чтобы признать свою вину, улыбнулась и сказала, что рада за меня. Она радовалась наличию у меня друзей. Это было странно, эти ребята мне были не нужны особо, я хотел заставить сестру ревновать. А она радовалась. Однако позже мы с ними сдружились. Только Такеру ее почему-то боялся, но это не беда. А потом к ним присоединилась Мей, которая портила ее вещи. Мне хотелось тоже что-нибудь ей сломать, но Еши запретила, стала чаще проводить время с ними, а я с мальчишками, и несмотря на то, что мы больше не были рядом каждую минуту, ощущение одиночества не появлялось, мы были по-прежнему близки. А после странного дня рождения, когда приезжал дедушка Тимотео, она как-то изменилась. Она оглядывалась по сторонам, меньше гуляла, училась и заставляла учиться меня. Стало понятно, почему сестренка так боялась этого «дедушку», ведь после его приезда наш брат… Сложно дать этому название. С ним было очень сложно и страшно, но приходилось играть с ним, пытаться расшевелить, ведь он все же брат, пусть и такой… Потом ему стало полегче, а сестра окунулась в учебу полностью. Мама была довольна, покупала Тсу книжки и наблюдала, как она учится, подталкивала глупого брата к нам, гордилась. Сестре было не лень, она куда-то вечно спешила, мельтешила, каждую секунду что-то делала. Но мы же всему этому научимся в школе, разве нет? Она неловко улыбалась и пыталась приободрить, мол, будем самыми лучшими. Зачем? Разве не все равно, что решат другие? Ведь я все равно любил бы ее, даже будь она совсем никчемной. Разве этого мало? Видимо, да. Это очень обижало, я сорвался, чуть не накричал на нее и убежал на прогулку раньше, чем мы с друзьями договорились. Обида не давала мне веселиться. Порой сестра, какой бы умной она ни была, становилась такой невнимательной… А вечером пришел и увидел ее с заплаканными глазами. Я тогда сильно испугался и мне стало совестно. Она всегда была со мной, помогала, хотела лучшего для нас, даже занималась по дому вместо мамы, совсем как взрослая, а я, когда помощь понадобилась сестренке, убежал. Я убежал, как трус, от проблем, от вечной учебы, от спешки, оставляя ее совсем одну. Я знал, что она врет про кошмар. Я много чего знал, или правильней, чувствовал, сестра говорила, что это хорошо, но просила никому не рассказывать. Молчать было не сложно, приятно знать, что ты в чем-то лучше остальных. Учить английский язык отказался точно, а вот итальянский мне понравился еще когда «дедушка» приезжал. Сестра сказала, что там, где работает отец и «дедушка», все говорят на итальянском. Ну, теперь я буду понимать, о чем иногда говорит отец по телефону. А последнее время сестра чувствовала себя совсем плохо, плохо спала, часто оборачивалась, когда гуляла или ходила с мамой по магазинам. Я тоже чувствовал что-то странное, из-за чего Еши постоянно боялась, даже не понимая этого, но гораздо слабже. Она как будто предвидела что-то нехорошее, а мне оставалось думать, что значит звон где-то внутри.***
Это был последний наш разговор. Ни вечером, ни ночью сестра не вернулась, а утром мама позвонила отцу. Мама не спала ночью, я следил, поэтому выглядела очень уставшей. — Но… Хорошо. — Что он сказал? — Мама вздрогнула, когда я спросил. Мы с сестрой более менее научились тихо появляться и мстили маме, любящей нас напугать, ответными неожиданными проявлениями. Далеко не всегда удавалось, но если получалось заставить маму вздрогнуть, то Еши точно улыбалась целый день. Мама смеялась и все равно готовила что-то вкусное. Сейчас, правда, был не тот случай и все произошло случайно. — Что как можно скорее приедет. Папа попросит своих коллег помочь нам. Так что вечером он прилетит. Сказал, что встречать не надо. — Она протерла лицо руками и слегка сгорбилась. Отец действительно прибыл вечером. Рядом с ним стояло двое взрослых, как в фильмах показывают мафию и охранников. Еши тогда сильно смеялась, когда я спросил, почему они одеваются, как бизнесмены, но ответила странным словом «дресс код» и залилась новой порцией смеха. Сейчас все это совсем не казалось смешным и глупым, они были большими, я даже через очки чувствовал, как они пронзительно смотрят на нас с братом. — Нана! — Емитсу. А… — Спокойно. Они со мной. Тора дома? Акира… А, вижу. Дети, идите по комнатам. — Мы переглянулись со старшим, посмотрели на маму и ушли. Тора тоже немного нервничал, я порадовался, что он переживал за Еши, несмотря на то, что они в последнее время не ладили. Я зашел в комнату, прошелся по ней, тихонько вышел и спустился вниз, чтобы подслушать, о чем они говорили. Не сошел полностью с лестницы, чтобы из прохода меня не было видно, и прислушался. Мы часто так с сестрой делали, когда приезжал отец, а ему кто-то звонил, но он каждый раз говорил на итальянском, поэтому мы ничего не понимали. — … Я запечатал воспоминания, некоторые заменил. — Сказал один из тех, что пришли вместе с отцом. Второй поддакнул: — Я сгладил острые моменты и закрепил фальшивки. Завтра она и не вспомнит о ребенке. — Хорошо. Принимайтесь за детей. Со старшим еще более аккуратно. Потом разберитесь с вещами. — О чем это он? Они про сестру? Они стерли маме память о сестре?! Я быстро побежал к себе, сел на кровать и постарался не думать о том, что услышал. Чуйка тревожно звенела, но не так, как когда звонила сестра, поэтому, когда пришли ко мне, я расслабился и задремал: плохо спал прошлой ночью, без сестры под боком было очень неудобно. Меня разбудили и начали что-то делать. Было странно и неприятно, как будто в голову через уши, глаза и рот засунули щупальца. Они рылись в голове, что-то смешивая и убирая…***
Я проснулся, как обычно. Что-то было странно, не так, как раньше. Было пусто. Я сделал утренние дела и спустился на кухню. Мама уже готовила завтрак на плите. Я обернулся, чтобы что-то спросить у Еши… — Еши? — Я смотрю на пустое место. Мама обернулась ко мне, что-то говорила, спрашивала, но я не обращал внимания, продолжая смотреть. Голова начала сильно болеть, в ней с хрустом, будто пластик ломали, вертелось что-то. Я схватился за болящую голову и застонал. Больно.***
Я спокойно доел свой завтрак и принялся за омлет брата. Если Еши и не может этого делать, то это не значит, что я не собираюсь продолжать данную маленькую традицию. Тора меня, возможно, ненавидит уже, как раз вместо сестренки, но я не собираюсь ему прощать то, что он забыл ее. Я же вспомнил? Вспомнил. И он должен. Через несколько минут спустилась мама, а следом сам Тора, пытаясь не навернуться с лестницы и одновременно широко зевнуть. Я по быстрому доел и вышел из-за стола, даже не скрывая пакостной улыбки. Уже на лестнице услышал недовольный крик старшего, постарался не смеяться слишком громко. Сумка с несколькими тетрадями и парой учебников готова с вечера, как советовала делать сестренка. Оделся в школьную форму и спустился вниз, чуть не упав на проклятой лестнице. Пока надевал обувь, мама вышла из кухни и подала коробочку с бенто. — Не забудь обед. Аки, я надеюсь, ты не собираешься опять прогуливать? Мне вчера звонила Куронума — сенсей и жаловалась, что ты не появился на нескольких уроках. И постарайся не драться, хотя бы 1 день, не бери пример с Торы. — Пф. — Я знаю некоторые предметы, так зачем ходить? Я все равно опережаю программу. А Куронума — сенсей такая противная, она вечно бьет линейкой, если сидеть неправильно. — Пока! Естественно я не пошел в школу, вместо нее меня ждал магазин, где я купил еды и попить, а так же понял, что места в школьной сумке недостаточно для всего, что таскаю с собой. Сестра опять оказалась права в своей любви к вместительным рюкзакам. Как же мне ее не хватает… Дальше не спеша побрел в парк. Особо важных уроков или контрольных сегодня нет, можно хоть все прогулять, а учебник прочитать совсем не сложно. Память такая хорошая, что достаточно прочесть один раз для запоминания материала. Парк был открыт, я спокойно пошел гулять. Редкие прохожие неодобрительно косились, но мне плевать. Со временем начал понимать сестру, тут на удивление спокойно и приятно, особенно одному: не нужно тратить силы на разговор, подгадывание темы и ответов… Если бы какой-то странный парень, старше меня на 3-4 года, не орал бы так, все было бы совсем идеально. Зовет Тсуну. Я мимолетно огляделся в поисках того, кого зовет этот парень, мало ли, может вдруг? Но никого, кроме спешащего в моем направлении странного беловолосого парня не было. — Тсунаеши, я же звал тебя. Не уходи в свои мысли так, ладно? — Альбинос, вспомнил я это слово, добежал до меня и начал восстанавливать дыхание, бурча про вечную невнимательность и кривляя рожи. — Вы обознались. — Сказал, как отрезал. — Что? — Он посмотрел на меня, разглядывая. В его глазах я увидел сомнение, мое же настроение стало безвозвратно испорчено. Обычным знакомым моей сестры он не казался, так как она всегда рассказывала мне о новых друзьях, а такого странного я бы точно запомнил. Ну и кто он? — Как тебя зовут? — Предположим, Акира. — А разве у вас в семье нет ребенка с именем «Тсунаеши»? — Вас это не касается. — Огрызнулся и собрался пойти подальше от этого парня, но он с силой ухватил меня за плечо. — Ну нет, так дела не делаются. Подожди-ка. — Он довел и посадил меня на ближайшую скамейку. В шоке от наглости хотел было возмутиться, но серьезный взгляд вместе с широкой улыбкой и чувство внутри остановили меня. — Рассказывай. — Чуйка предлагала довериться ему, но… Черт. Сестра же не зря говорила доверять интуиции? А сестра всегда была права. бечено