Осужденные на смерть и проклятые

Я наблюдала за ним, надеясь, что он не заметит моих подрагивающих ресниц. Но новичок еще долго разглядывал моих спящих друзей и недругов. У клетки Джесси, он остановился и опустился на корточки. Девочка спала у самой решетки. Доктор Глосс протянул было руку, словно намеревался погладить ее по волосам, но тут же отдернул. Умнеть начал. Наконец, он и передо мной остановился. - Какая же красота, - снова пробормотал он. Я вдруг поняла, что не успела заплести волосы, и что они густым шелковистым ковром лежат вокруг меня. Я всегда считала, что волосы у меня серые, и, даже чуть отливают зеленью, но все меня дружно убеждают, что они - медовые. На солнце – может быть. Его внимание мне надоело. К тому же, редко к нам забредет такой простачок. Я открыла глаза и широко зевнула, потягиваясь по-кошачьи. Мне нравилось сравнивать себя с ними. С кошками. - Как тебя зовут? – спросил он, заметив, что я не сплю. Я лишь лениво мяукнула и подойдя к решетке, потерлась о нее щекой. Она уже давно стала для меня родной. Я ее и зубами грызла и трясла отчаянно, крича на всю клинику... Однако, мое необычное поведение доктора не удивило. Очевидно, Главный (не могу его иначе называть!) много про нас рассказал. А быть может, он вспомнил о том, что мы со временем становимся животными (это из лекции «добряка» нашего). Глосс меня удивил. Он протянул руку и провел по моим волосам. Это было неожиданно. Обычно, у всяких тетушек начинали слезиться глаза и они отходили подальше, бормоча что-то про всяких ненормальных. У него были холодные и тонкие пальцы. Не знаю отчего, но мне было приятно. - Хорошая киса, - произнес он очень тихо. Я замерла, не зная, как на это отреагировать. Он коснулся моей шеи. В этом движении не было страсти или похоти. Он дотрагивался до меня, как до животного. И я вдруг разозлилась. - Докторишка! – фыркнула я, отходя в полумрак камеры. - Руки не распускай! Думаешь, что тебе все можно? Мне хотелось его оскорбить и оттолкнуть от себя. Его ласка, внезапно, стала мне противна. Я боялась расчувствоваться перед ним, стать уязвимой... - Прости, я не знал, что ты так шутишь, - ничуть не обижаясь отвечал он, - я думал, ты считаешь себя кошкой. Это ведь игра такая? - Уходите! – прошипела я. - Что вам тут нужно? - Я просто хотел с вами всеми познакомиться без надзора Турса. Ведь я теперь здесь работаю, - он нервно стиснул руки. Я увидела, как Морлен заинтересованно поднял голову. Он явно пытался что-то мне передать красноречивым долгим взглядом. И кажется, я его поняла. Я просто поступила как Джесси - сдернула очки с его носа и нагло расхохоталась. - Это уже было, - заметил он, ничуть не рассердившись, - я вижу, вам здесь скучновато сидеть. И игры у вас неинтересные. Отнять, спрятать, разломать... Мяукать... Людей пугать... - И какой я из этого должна сделать вывод? - бесцеремонно вертя очки, поинтересовалась я. - Если отдашь мою вещь - я расскажу тебе историю. Интересную. Про девушку, которая не умела плакать. - Это обычная история, - немного подумав, решила я, - лучше кликни санитара. Он заедет мне по затылку и вернет тебе твои стеклышки. Возможно, уже расколотые. - Я буду сидеть здесь, пока ты мне их не отдашь, - заявил он и сел прямо на пол в своем белом халате. - А я и не отдам, - снова фыркнула я, - нашел чем напугать! - Доктор, а как вы попали сюда? - подходя к решетке, поинтересовался Морлен. - Кстати, очки лучше заберите. Она ненормальная. Испортит такую вещь... Он явно этим на что-то мне намекал. Остальные тоже начали проявлять интерес. Кроме Джесси, которая спала по-детски крепко. - Да, разобью! - стискивая хрупкую вещь подтвердила я. И тут до меня дошло. Стекло! Это же стекло! Это оружие, как я сразу не догадалась! Я сжала его изо всей силы и ударила о стену, - доктор, это кровь?! Я, кажется, порезалась... Из моей руки и вправду закапала кровь. Один осколок, покрупнее, я спрятала. Остальные выронила на пол. Он бросился к моей клетке, но открыть дверь не смог. Очередной план побега провалился. А я так надеялась, что ему уже доверяют... - Подойди, я перевяжу тебе руку! - взмолился он. - Кажется, у меня застрял осколок, - дрогнувшим голосом вскрикнула я. Из меня вышла бы хорошая актриса, а, Морлен? Я поймала твой восхищенный взгляд. Даже если ничего не выйдет - эта ночь пройдет весело. Неожиданно для меня, доктор Глосс распахнул засов и ворвался в камеру. Я была напугана его порывом, поэтому позволила вытащить себя к свету. Лампочки висели только в проходе. Этот ненормальный едва не вывернул мне руку, разглядывая царапину. - Сейчас, - роясь в кармане, забормотал он, - ничего страшного. Сейчас я найду зеленку, я ее всегда с собой нош... Он не смог договорить. Я изо всей силы пнула его в низ живота и мигом освободилась. - Чао, доктор дорогой! - не удержавшись, крикнула я в его остановившиеся от жуткой боли глаза. - Ты был наивен, как мой младший братишка! Никакого братишки, у меня разумеется не было. Это я так сказала, для большего эффекта. Я повернулась к Морлену, но не прочла в его глазах ни малейшего одобрения. Он молча указал на конец коридора. Оттуда, на меня надвигался грозный санитар. Это был Йок. Он был не просто скотиной, он был хуже. Я напряглась. Раз уж дело дошло до этого, то у меня нет другого выхода... Придется его убить. Я нащупала осколок, и когда он схватил меня, вонзила ему под ребро. Так все обычно делали. Йок коротко вскрикнул, но даже не дернулся. Я просто оцарапала его и разозлила. Санитар занес кулак и ударил меня в лицо. - Тварь! - злобно прошипел он, стискивая ворот моей рубашки. Его другая рука все сильнее сжимала мою ладонь со стеклом. Снова хлынула кровь. Мне было ужасно больно и тяжело - он навалился на меня всем своим весом. Неожиданно, он нагнулся и впился в мою шею губами. Но это было больше похоже на укус. Я забилась в ужасе - мне было противно и больно. Из его рта воняло тухлой рыбой. - Прекратите! Йок отстранился и вытер губы. Он неловко поднялся, дернув меня за руку. Перед ним, с исказившимся побелевшим лицом, стоял доктор Глосс. Он едва пришел в себя, но уже неплохо держался. - Проклятые должны сидеть в клетках, - глухо пробубнил санитар, заталкивая меня внутрь. Я не устояла на дрожащих ногах и упала на пол, отчаянно зарыдав, сквозь зло стиснутые зубы.