Осужденные на смерть и проклятые

Я ненавидела розы всегда, пусть и осознала это только сейчас, чувствуя нежные прикосновения их лепестков. Шипы кололи мне шею, я задыхалась от сильного благоухания цветов. Открыв глаза, я поняла, что это не кошмарный сон: цветы действительно были разбросаны по моей постели. - Подарки от любовника, - прокомментировал это явление Главный, несильно ударяя меня по носу едва раскрывшимся бутоном, - нашел это на ступенях и решил доставить по назначению. Я выхватила у него розу и разломила ее на множество кусочков. Руки вздрогнули от боли. По ладони потекли кровавые капли. Шипы. Я и не думала о них. Оглядевшись, я принялась стряхивать с кровати эти фальшиво прекрасные цветы. Турс не мешал мне, он явно забавлялся, наблюдая за мной. - Это тебе понравится больше? – спросил он, показывая небольшой букетик. – Это от Джейми Глосса. Интересно, с какой городской грядки он их сорвал? Помялись немного цветики. Их мне вручили вчера вечером. Влюбленный был так подавлен, что я не сумел ему отказать и стал посыльным Любви. - Выбросьте все это! - Да? Все подарки от доктора выбрасывать? Жаль, как жаль. - А что, есть еще что-то? С насмешливой улыбкой, Главный показал мне пакетик с пятью розовыми яблоками. - Это не надо выбрасывать, - торопливо произнесла я. Ну какая разница, от кого они. Это еда. Турс сел на стул возле моей кровати и принялся в блюдечко счищать яблочную кожуру. Я не решалась спросить, для кого он это делает. Неужели для меня? В это время появился Гар, с томной улыбочкой неся что-то в руках. Он явно кем-то себя воображал. Проклятый усадил меня и положил мне на колени поднос. На нем оказался стакан с некрепким чаем, два кусочка сахара и плошка с кашей. Каша выглядела отвратительно. - Гар, а ложку? – мягко пожурил сыночка Главный. - Тисса ведь не киска и не свинка. - Ой, прости, - огорченно взмахивая руками, произнес тот. От его неосторожного движения стакан слетел с подноса, и я негромко завыла, осознавая, что чай чересчур горяч. - Прости, - снова воскликнул Гар, пытаясь стянуть с меня мокрое одеяло. - Я неодета! – разъяренно завопила я. – Оставь меня в покое, кретин! - Я все равно уже все видел, - продолжая тянуть тонкое одеяльце, отозвался мерзавец, - я же помогал Главному за тобой ухаживать... Тут я не вытерпела. Розы, яблоки, кипяток… Я схватила тарелку с кашей и надела ему на голову. Гар ошеломленно застыл, а белая жидкая гадость потекла по его переносице: - Тисса, горячо! – отчаянно завопил он и бросился вон из комнаты. - Мне тоже! – закричала я ему вслед. Где-то хлопнула дверь, и вслед за этим послышался шум воды. Я невольно покосилась на Главного, чтобы посмотреть, как он отреагирует на мое буйство. Мерзавец… Он жевал мое яблоко… - Все! – в ярости крикнула я, наматывая на себя одеяло. - Я ухожу! Ноги моей не будет в этом доме! И… и чтоб ты подавился! Я удивилась, когда он и в самом деле подавился. От смеха. Нужно заметить, что хихикал он отвратительно. - Безносый! – завопила я, надеясь добить его. И тут он резко успокоился. Лицо его приняло поддельно веселое выражение. Обкусанное яблоко он небрежно бросил в мусорную корзину. - Ты слишком громко кричишь, - недобро произнес он, натягивая перчатки. - Я и без тебя знаю, что на Проклятых все заживает, как на собаках. Из-за сломанных ребер ты должна хрипеть, а не кричать на весь дом. Кажется, ты превосходно себя чувствуешь... Я насторожилась, готовясь к неприятностям. - Беш… Дэниэль, вы можете зайти! – крикнул Главный. Его лицо прикрыла прежняя деловитая и отчужденная маска. Дэниэль выглядел очень мрачным. В руках он держал небольшую коробочку. Подойдя ближе, он опустил взгляд на разбросанные розы. - Вы подготовили девушку? – голосом, не предвещающим ничего хорошего, обратился он к Главному. - Она всегда готова, - безразлично отозвался тот, - не забывайте, с кем имеете дело. Это не изнеженная дамочка, а Проклятая, сумевшая выбраться из лечебницы, оцепленной солдатами. Дэниэлю явно что-то не понравилось в этих словах, потому как он нахмурился еще сильнее и, подойдя ко мне, опустился возле кровати на колени. - Я вижу, розы от вашего ухажера вам передали, - проговорил он, - так вот, это еще не все «дары» для вас. Есть кое-что еще. Отвратительное. Приготовьтесь к самому худшему. Иногда помогает. - К чему эти вступления? – раздосадованно поинтересовался Турс. - Вы только еще больше запугаете ее. - Берите, - Дэниэль сунул мне в руки коробочку, - откройте и посмотрите, что там. - А что там? – спросила я. - Если он скажет, то ты ее не откроешь, - издевательски протянул Безносый. Я подозрительно разглядывала коробочку. Та выглядела обыкновенно. Беленькая, с розовым бантиком сверху. Очень легкая. Открыть? Недомолвки Проклятого меня сумели напугать. Что там может быть такого ужасного? Еще одна роза? Письмо он Тени? Да, наверняка. Меня мучило любопытство, и я открыла коробочку. Внутри лежала… игрушка. Оторванная головка улыбающейся плюшевой кошечки. Рыженькой. Хулиганки. На одном глазу пиратская повязка. Носик-пуговка. Я чуть не засмеялась. Вата, торчащая из шеи – это не страшно. - И чем вы хотели напугать меня? – насмешливо поинтересовалась я. - Здесь есть скрытый намек? - Смотри внимательнее, - невесело ответил следователь. Я даже потрясла кошку, затем повернула… И с неприятным холодком поняла, что глаз повернулся. И продолжает смотреть на меня. Когда я изменила наклон, то он на мгновение закатился, а затем снова появился, но косил куда-то вбок... - Что это? – дрогнувшим голосом, спросила я. Не отвечая ни слова, Дэниэль пальцами выковырял из игрушки глазной шарик и положил себе на ладонь. Глаз был... как живой… Светло-зеленый, с золотистыми крапинками вокруг едва заметного зрачка. - Это настоящий глаз, запечатанный в стеклянном шарике, - спокойно объявил следователь, - если приглядишься, то увидишь, как соединяются две сферы. Внутри – раствор. Эффект поразителен, глаз как живой. Нас интересует, чей он. - Я не знаю, - пролепетала я. Со страху все мои мысли спутались. Чей бы это мог быть глаз? - Мы обнаружили котенка и розы вчера вечером, когда ты уже спала, - пряча скривившиеся от жалости губы под шарфом, продолжил Дэниэль, - к подаркам прилагалось письмо от Тени. Сейчас оно исследуется в лаборатории. Но, боюсь, мы не найдем никаких следов. Этот преступник крайне осторожен. В письме говорилось, что глаз - "подарок для моей любимой". Внизу кровати послышалось рычание. Я невольно глянула на пол и увидела Гара, который, стоя на четвереньках, трепал разбросанные розы. Цветки он держал в зубах, сразу несколько. Его волосы блестели от воды. Выглядел он... оригинально. - Гар, что ты делаешь? – мягко, но встревоженно поинтересовался Главный. - Головка не бо-бо? - Я пытаюшь раш-шмешить Тиш-шу, - наклонив головку, ответил парень. - Мой сын – идиот... - констатировал Турс, вздохнул и, закрыв глаза, добавил, - дитя мое, выйди за дверь. У нас тут серьезный разговор. Гар, живо за дверь! Но тут упомянутая часть интерьера сама с шумом ударилась о стену, и в комнату влетела ослепительно красивая светловолосая девушка. На вид ей было около двадцати трех лет. Однако вскоре я поняла, что ошиблась. Это оказался парень. Меня смутили в нем длинные вьющиеся волосы, собранные в хвост, и белый халат. - Я принес ужасные новости, - выкрикнул юноша с порога. В руках у него была белая коробочка с розовым бантиком... - О, - Главный заинтересованно пошел к нему навстречу, - и что там у нас новенькое? Какой сюрприз приготовил нам злодей? - Тот же самый, - выдохнул юноша, вытаскивая шарик и бросая его Турсу. - Цвет другой, - заметил тот, с любопытством разглядывая глаз. Я хотела было отвернуться, но молодой человек подошел ко мне, невинно и искренне улыбаясь: - Это и есть она? Это ведь Тисса? – спросил он. - Да, - передавая шарик следователю, отозвался Турс, - Тисса, это Нико, мой помощник. Он еще учится. Очередной из тех несчастных, что бьются над лекарством против Проклятия. - Тисса, вы посмотрите? – протягивая глаз мне, спросил Дэниэль. Меня умиляет его почтительное обращение ко мне. Я даже начинаю себя чувствовать человеком. Раньше мне нравилось воображать себя кошкой, но теперь, под издевательским взглядом Турса, я ощущаю себя яблочным огрызком. Я брезгливо взяла шарик. Если бы не кровавые оборванные ниточки, то было бы красиво. Глаз серый, нежный. Я вытащила кошачью голову и вставила в глазницы оба шарика. Получилось неплохо. Теперь мне даже не верилось, что это настоящие глаза, вырезанные из живых людей. Почему из живых? Зная Тень, я понимала, что только это доставит ему удовольствие. - Это работа не Тени, - негромко говорил врачам Дэниэль, - тот не действует настолько тонко. Он Потрошитель, а не Хирург. Видели, как он убил солдат? Грубо и жестоко. Так же он действовал с вами, Турс. - Согласен, но вы не учитываете всех обстоятельств. Тогда ему приходилось спешить. А теперь ему торопиться незачем. Знаете, я бы пригласил сюда Глосса. Он считает себя специалистом по Проклятым. - Я разве не говорил? – вмешался Нико. - Доктора нет дома. Он не возвращался со вчерашнего вечера. - Сбежал, - презрительно скривив губы, пробормотал Главный, - а ведь я за него поручился. Даже не верится. Бросил здесь Тиссу? Или его подарки были прощальными? Вот мерзавец-то… Мне в это не верилось. Глосс не из тех, кто сбегает. Разве что он решил устроить мне побег и побежал покупать лестницу. Я теребила кошечку и один глаз выпал на одеяло. Серый. Такого красивого цвета, такого знако… Мои пальцы непроизвольно дрогнули, снова роняя стеклянный шарик. Слишком много совпадений. Но дикая правда никак не могла уложиться в моей голове. Два человека, которые мне небезразличны. Два вырванных глаза. Проклятье! Я не знала, что мне делать с этим. - Этот глаз, - звенящим голосом выдавила я, - это… это… это глаз доктора Глосса! И тут я позорно разревелась. Следователь смущенно сморкался в платочек, но сдерживать себя я больше не могла. И пускай Безносый насмешливо улыбается! Мама, почему я не умерла тогда? Зачем мне эти годы, проведенные взаперти? Я давно уже прокляла тот день, в который повстречалась с Тенью. А ведь еще недавно все было так прекрасно… - Доигралась девочка, - устало вздохнул Главный. - Это делал не Тень, а Хирург, - упрямо повторил Дэниэль, - Тень всего лишь заказчик. - Выпей, - подавая мне стакан воды, сострадательно попросил Нико. Я покорно глотнула и закашлялась. Несомненно, туда добавили лекарства. Мне было ужасно горько, и во рту щипало, но молодой доктор так ободряюще мне улыбнулся, что я простила его. Он ведь был прехорошенький. И глаза у него были золотисто-карие, выразительные. - Это же произведение искусства! – горячился следователь, тряся кошачьей головой перед Главным. От волнения его голос срывался на хрип. - Хы… Вы не сравнивайте Тень с нашим гением! Тень всего лишь самовлюбленный актеришко! Вот вам драма в трех частях: пленение, побег, трагическая развязка. Эти розы – дешевый трюк! Поймите, глаза – это дело рук Хирурга! - С какой это стати вашего гениального Хирурга заинтересовал безызвестный докторишко? Да и с Тенью они не поладят, ведь каждый уверен в своей гениальности! Мне хотелось пить. Живот покалывало, а голова была тяжелой и пустой. Неожиданно ярко я увидела связанного доктора Глосса. Вместо его глаз - кровавые жуткие дыры с кровью, сочащейся по щекам. Тень снова отпускал мою руку, и я падала, падала... А потом, совсем внезапно, я вспомнила Морлена, лежащего у ног врачей. Мертвых детей, солдата с распоротым животом... Ничего вроде бы не болело, но мне хотелось завыть. Я бессмысленно смотрела на Дэниэля и Главного. А потом меня вырвало. С громким позорным звуком, напоминающим кваканье раздавливаемой лягушки. Следователь обернулся и увидел, как я снова согнулась. Глаза у него полезли на лоб, и он, наверное, из чувства солидарности, позеленел и зажал рот рукой. - Спокойней, деточка, - Главный сжал мои плечи и наклонил меня над тазом, который ногой выдвинул из-под кровати, - теперь давай сюда. Не переживай, все хорошо. Я его послушалась, а Дэниэль, человек, который разглядывает обезображенные трупы, позорно сбежал из комнаты. Нико тоже куда-то делся. Так что остались только я да Главный. Я думала, что это никогда не прекратится. Грудь сдавило так, что я едва дышала между спазмами. Из глаз текли слезы. - Все хорошо, - пытался успокоить меня Главный, поглаживая меня по спине и убирая с лица волосы. Я плакала от беспомощности и боли. От того, что все отвернулись от меня, бросили... - Выпей, - подавая мне стакан, велел Турс, когда я обессиленно повисла на его руке. - Меня сейчас снова стошнит, - простонала я, - это отвратительное… - Что? Это вода, Тисса. - Вы туда что-то намешали. Уберите это! Он положил меня на кровать и, макнув палец в стакан, намочил себе губы водой. Его лицо тут же приобрело странный оттенок. - Дэниэль! – закричал он. - Посиди с Тиссой, я скоро вернусь! Следователь вошел и сел спиной ко мне. Но его сердобольное сердце все-таки не выдержало, и он велел помощнику найти для меня чистое одеяло. - Тисса, у тебя девять жизней, - быстро входя, нервно заявил Турс. В руках он держал шприц, - сколько уже ты потратила? Три из девяти? Поздравляю тебя. Мне тоже повезло сегодня - меня спасла моя брезгливость. Я к уколам привыкла, к тому же мне было так плохо, что я едва понимала его слова. Боль в животе стала гораздо сильнее, и иглы я не почувствовала. - Я не виноват, - растерянно бормотал Нико, заглядывая в лицо Главному, - я просто дал ей воды. Я был уверен, что это вода. - В таком случае, господа, я вас всех поздравляю. Среди нас находится предатель, который служит Тени. Проклятых в комнате было двое: Гарвольт и Дэниэль. Но мой сын - слабоумный, к тому же он друг Тиссы. А следовательно, отравить девочку решили вы, Дэниэль. - Вы не имеете права меня обвинять без доказательств, - дрожащими губами произнес тот. - Убирайтесь! - сухо велел Главный. - Нико, позови Гара и кого-нибудь из слуг. Хоть Тисса и Проклятая, она не бессмертна.