Осужденные на смерть и проклятые

Я не могла заснуть. Несмотря на слабость и сильное головокружение. Мне отчего-то мерещилось, что потолок вот-вот обрушится на меня. Если бы не Главный, то я выла бы от страха. Но он сидел под огромным (готовым рухнуть) шкафом и не боялся. Врач что-то быстро и вдохновленно писал. Иногда он оглядывался на меня, и если видел, что мои глаза открыты, то повторял, чтобы я засыпала. В комнате горела только настольная лампа, за окном уже стемнело, и поэтому в темных углах мне мерещились отвратительные черные щупальца, тянущиеся ко мне. До сна ли тут? Меня окружали Тени. Сплетали вокруг свой отвратительный заговор. Этот мрак хотел проглотить меня. Я явно видела его разинутую бесконечную пасть. Нет, рано еще. Я хитро улыбнулась и показала Ему на Турса, который не спал. Я снова думала о Глоссе. Мне было непривычно, что его иногда зовут Джейми. Имя казалось мне слишком красивым и женским. Жив ли бедный доктор? Едва ли. Тень не оставляет в живых. Этот Проклятый стал для меня воплощением смерти. Если я умру, так только от его руки... Вот странно, всегда все мысли переводятся на себя. Я должна сейчас рыдать, обвинять себя в том, что из-за меня умирает Джейми, а я сидела и, замирая, поджидала Тень. Мне страшно. Он ведь узнает, что я жива. И придет. Я обречена. И какая разница, когда мне умереть? Уж лучше бы это произошло тогда, когда меня сбросили с моста... Я оглянулась на Главного. Доктор спал, положив голову на стол. Странный он человек. Он, определенно, терпеть меня не может. Издевается. И все же весь день провозился со мной. Правда, при воспоминании об этом мне стало совсем нехорошо. Надолго мне запомнится этот день. Но почему же Турс остался со мной? Мог бы позвать сиделку... На стенах плясали темные листья, отраженные светом уличного фонаря. В их неясных расплывчатых очертаниях мне мерещилось что-то зловещее. Я посмеивалась, глядя, как танцуют эти ведьмы, и вслушивалась в ночные шорохи. О да, это подходящий час для появления Тени! Я представила, как он грациозно входит и насмешливо разглядывает беспомощных спящих людей. А затем, таинственно улыбаясь, крадется ко мне. Широко раскрыв глаза, я слушала. Шаги. Осторожные. Кто-то идет сюда. Я даже обрадовалась этому. Ну наконец-то! Нет сил больше бороться и карабкаться, и никогда их у меня не было. Шум. Такое ощущение, что идет пьяный человек, держась за стену. Спотыкаясь. Нет, это не может быть Тень. Хирург? Я вспомнила слова следователя и почувствовала, как вспотевшие ладони липнут к одеялу. Почему-то мне померещился безобразный старик в белом колпаке и длинной одежде. В руках у него шкатулка с инструментами, одежда заляпана кровью. Он гадко хихикает, халат волочится по полу, омерзительно шурша. Что он заберет у меня в подарок для Тени? Сердце? Дверь скрипнула. От напряжения у меня заболели глаза. Приподнявшись, я напряженно вглядывалась, дрожа от нетерпения. Ну, подходи же ближе… Белый халат! Я чуть не закричала, но вовремя стиснула зубы. Это просто санитар. Просто ему что-то нужно спросить у Турса, и он не хочет будить меня, поэтому крадется… Нет, он идет ко мне. Тут мертвенный свет упал на его лицо, и я узнала доктора Глосса. Я в приведения никогда не верила, но тут мне стало как-то нехорошо. Всякие мысли дикие в голову полезли. Что доктор не живой, просто его Тень впереди себя несет и тому подобное… Если бы я увидела Хирурга или Тень, то испугалась бы меньше. А так я не знала, откуда будет нанесен удар. - Прости меня, - протягивая руки, глухо попросил он. На нем были очки, и одно стекло оказалось чем-то замотано. Ах да, там когда-то был тот глаз. Он пришел за ним? - Прощаю, - быстро ответила я, надеясь, что это все-таки привидение, а не шутка Проклятых. Глосс оглянулся на спящего Главного и тяжело прислонился к стене. Я, стиснув руки, настороженно наблюдала за ним. Он выглядел очень усталым, неживым. Одежда заляпана темными пятнами крови. «Может, он и есть Хирург?» – обалдело таращась на него, подумала я, но тут же поняла, что… мне больше не стоит думать. Нужно принять все, как есть. - Я не смог ее спасти, - устало прикрывая глаз, произнес Глосс. - Кого? – встрепенулась я. - Джессику. - Кого? - Джесси. Ту девочку, что в лечебнице сидела напротив тебя. Не то, чтобы было очень больно, она просто не вынесла потрясения. И не хотела жить. Прости. - Где Тень? – напрямик спросила я. - Не знаю… Он ушел. Они поссорились с Хирургом, и Тень убил его. Я оставил их там. И Джесси тоже. Хотел убедиться, что с тобой все хорошо. - Со мной все прекрасно, - выдавила я. – А куда ушел Тень? Глосс лишь печально качнул головой, и я поняла, что он не знает. А потом он начал сползать по стене. - Джейми! – завопила я, силясь подняться. - Кто? – вскакивая, вскрикнул Главный. Он живо огляделся и, не веря своим глазам, уставился на Глосса. – Какого… Так у меня появился сосед. С утра пораньше Турс громогласно объявил нас дармоедами и велел убираться из его дома. Мы скромно промолчали. Я даже при всем своем желании не могла покинуть постель, а Глосс боялся, что нас разлучат, поэтому прикидывался спящим. - Ну, берегитесь, - зловеще протянул Главный, поняв, что мы ему не станем отвечать, - не хотите по-хорошему... Анжелика! Женщина, вихрем ворвавшаяся в комнату, показалась мне не страшной. Даже смешной из-за двух нелепых тонких косичек, подпрыгивающих у нее на плечах. Но она так жадно принялась вглядываться в меня, что я захотела куда-нибудь спрятаться от ее восторженно сверкающих глаз. - Тисса! – негромко пискнула она, простирая ко мне руки. - Подожди, - хватая ее за плечо, велел Главный. - Винсент, спасибо, - восторженно взвизгнула она, беспорядочно целуя его в щеки, нос и подбородок. Доктор не отстранялся, но и довольным не выглядел. Скорее, он мужественно выдержал эту мощную тактильную атаку. - Доктор Глосс, и вы здесь, - бросаясь к нему, восхищенно воскликнула Анжелика, - что с вами случилось? У вас ячмень? Или поранились? - Поранился, - краснея, соврал тот. Эта безумная ограничилась тем, что чмокнула его в лоб. - Гар, как ты поживаешь, лапушка? – трепля юношу по густым волосам, спросила она. Тот улыбнулся ей как знакомой. - Тисса, - подходя ко мне, негромко произнес Турс, - приготовься к самому ужасному. - К чему? – нервно поинтересовалась я. – Это ваша жена? - Невеста, - мрачно отозвался тот, - бывшая. Я не удивилась этому. Однако... Не только мне Тень испортил жизнь. И тут Анжелика снова повернулась ко мне, и глаза ее сверкнули безумным пламенем. Я вжалась в подушку, яростно надеясь, что меня-то она не станет целовать. Я ненавижу, когда ко мне лезут незнакомые люди. - Доктор, мне плохо, - тихо прошептала я. Но зная, что заступаться он за меня не будет, я схватила его за руку и дернула так сильно, что он поневоле сел на кровать. - Я так рада, что вы поладили, - выдохнула Анжелика, медленно приближаясь к нам. Я занервничала и принялась дергать Турса за рукав, чтобы он как-то остановил эту ужасную женщину. Но, видимо, он был под ее властью, а не наоборот, хотя… - Ты обещала вести себя хорошо, - устало напомнил ей безносый бывший жених, - сама видишь, Тисса не помнит тебя. И я до сих пор раскаиваюсь в том, что разрешил тебе с ней свидеться. - Но доктор, - ее огромные глаза мгновенно наполнились слезами, - я столько лет этого ждала. Я так надеялась… Анжелика судорожно всхлипнула и дрожащими пальчиками поднесла к покрасневшему носику чистенький, невероятно большой платок. - Вы ведь позволите мне остаться здесь, так? – продолжала она, незаметно к нему подвигаясь. – Я просто осторожненько посижу рядом с ней. Дайте хоть поглядеть на нее… Она жадно уставилась на меня, словно готовилась осушить взглядом. Мне это надоело. Я показала ей язык и спряталась за Главного. - Нехорошо, - только и сказал он. Губы Анжелики задрожали. - Она и вправду не помнит меня, - раненой синицей пискнула она, - Тиссочка, я ведь твоя мама! Я ей не поверила. Я, конечно, забыла, как моя мама выглядела. Помнила лишь, что она казалась мне очень печальной, и что было очень стыдно смотреть ей в лицо. Я почему-то представляла ее ссохшейся старушкой, хотя знала, что она родила меня в шестнадцать лет. Этой женщине было не более тридцати. Из-за маленького роста и косичек она походила на вечную девочку. Мне не хотелось, чтобы она прикасалась ко мне, я ей не верила… Погодите-ка… Моя мама – бывшая невеста доктора Турса? - Послушайте! – я вцепилась Главному в рукав. – Это не может быть моя мама. Это ваша невеста, так ведь? Анжелика восторженно закивала, хотя было видно, что не все в моих словах порадовало ее. - Тисса, это очень печальная история, - обреченно вздохнул врач, понимая, что ему не отвертеться от объяснений, - после того как ты попала в мою лечебницу, твоя мама устроила вокруг нее засаду. Она умоляла меня о встрече с тобой. Когда она поняла, что это бесполезно, то принялась упрашивать меня взять ее медсестрой. Она поступила в институт, где преподаю я, она не давала мне прохода. Поначалу я ненавидел ее. Но однажды, когда я выезжал из гаража, Анжелика бросилась навстречу, и я сбил ее автомобилем. Вот так мы и познакомились поближе. - А почему невеста? – недоумевала я. - А что мне оставалось делать, когда надо мной начал издеваться весь институт? Мы обручились. А потом молодые преступники устроили массовый побег, выпустили Тень, и теперь жениться нет смысла, я безносый бесполый урод. - Нет, - Анжелика убежденно замотала головой, - я тебя люблю даже такого! - Уймись, женщина. Из нас всех Тень только тебя не искалечил. Живи и радуйся. - Венди, у нас ведь будет такая замечательная семья! Ты, я, наши дети. Я уже успела полюбить Гарвольта. И Глосса я люблю. Ох, я забыла, а они обручены уже? - Кто? - Ну, Тисса с Джейми! Разве нет? - Нелли, ты что-то не так услышала. Тисса еще слишком маленькая для этого. - Моя малышка! – она яростно рванулась ко мне, но Турс удержал ее, а я чуть не свалилась с кровати от испуга. Через две недели мне пришлось смириться с тем, что у меня появилась мама. Убежать я не могла, а потом и как-то привыкла к ней. Но называть Главного папой я не могла даже под пытками ее душащих объятий и слюнявых поцелуев. Глосс быстро поправился, и его тут же выгнали, но навещать меня он приходил каждый день. Обычно ничего не говорил. Смущался и сидел молча, разглядывая свои ботинки. Иногда, в хорошем настроении, я разговаривала с ним. Так я узнала, что отравил меня не следователь, а тот молоденький доктор Нико, который и был знаменитым Хирургом. Тень его не убил, а опасно ранил, и теперь Проклятый находится в лечебнице… в клетке. Признаться, меня пугали размышления об этом. О лечебнице. Главный тоже меня «доченькой» не называл. И по-прежнему именовал воровкой, блудницей и потенциальной убийцей. Не при маме, разумеется… Странное дело, но даже когда я швырялась тарелками и кричала, чтобы все оставили меня в покое, он мне лечебницей не грозил. И вообще не говорил про это, пока я не начала потихонечку ходить. Я ковыляла на кухню, в надежде чем-нибудь втихоря поживиться. От супчиков и каш, которые мне варила мамочка, меня уже тошнило, и я готова была сжевать сырой картофель, лишь бы разнообразить свой рацион. Сегодня у нас собрались гости. И когда я услышала, что они говорят обо мне, то, разумеется, остановилась. - Тисса даже не подозревает об этом, - говорил Главный, - но, несомненно, Проклятье сошло с нее. Вы видели ее глаза? - Почему ты не скажешь ей? - горячо возмутилась мамочка. - Нужно действовать тонко. Если я сейчас ей скажу, что она не Проклятая, то Тисса непременно докажет мне, что я ошибаюсь. Она не хочет быть хорошей, это для нее слишком сложно. Она будет бояться снова стать прежней, начнет переживать. Вполне возможно, что из-за этого она станет еще хуже, чем раньше. Пусть осознает свое исцеление сама. И еще один момент... Ей нужен выбор. Обязательно. Ее нельзя ни к чему принуждать. - Но почему? - удивился Глосс. - Почему она вылечилась? Я думал, что любовь и забота со временем превратят ее в обычную девушку. Но она изменилась так внезапно... - Джейми, вы наивный... не скажу - кто. Никогда не говорите Тиссе, что она обычная. Для нее это равносильно оскорблению. Я думаю, на нее так повлияла смерть. Она умерла, упав с моста, и родилась заново. Это ее новая жизнь, свободная от Проклятия, от наркотиков, от моей лечебницы. - И что же, теперь всех Проклятых нужно сбрасывать с мостов? - заинтересованно спросил молчавший до сих пор доктор Шифер. - Это единичный случай, - сухо ответил Главный, - и вам не стоит заходить в своих экспериментах настолько далеко. Я, стараясь не шуметь, пошла дальше. Отчего-то мне было немножечко стыдно и неловко. Но Главный был прав. Новая жизнь затрепетала во мне подозрительно радужными крыльями. Я потихонечку выползала из того кокона смерти, в который себя заключила. И впервые за все свое существование я поняла, что хочу запомнить все, что произошло со мной...