Сгорая, согревай

      — Ох, я растяпа! Забыл сказать, что холодильник в твоём распоряжении! — Дадли крутился у плиты, одновременно следя за двумя кастрюльками и строгая салат. — И ты весь день просидел голодный…       — Всё нормально, — Артур мотнул головой, чувствуя себя не менее неловко, чем хозяин дома. — Я не очень проголодался.       — Ты мне-то сказки не рассказывай, — мужчина бросил на него укоризненный взгляд, ссыпая в деревянную миску нарезанные листья и принимаясь за краснобокие помидорки. — У меня два мага в семье. И если по дочке, в силу происхождения, не слишком заметно, то брат и сейчас, а в детстве особенно, постоянно голодным ходил. — Он помешал спагетти, попробовал воду и бросил щепотку соли. — Ты, конечно, не колдуешь пока — растраты энергии нет, да и взрослый — на своих ресурсах способен долго протянуть, но зачем издеваться над организмом?       Артур пожал плечами. Право слово, до настоящего голода ему было очень далеко… но возражать настойчивой заботе он просто не мог.       — Я увлекся твоей библиотекой, — пояснил он.       — Так ты весь день читал? Нашёл что-то знакомое, интересное? — Полюбопытствовал Дадли.       — Знакомое — нет. Интересное — да. Книга о Третьей войне.       — О, — Дадли потянулся за тарелками. — Да. Это интересное. — Улыбнулся, поворачиваясь к гостю. — Подарок брата. Вообще, он мне многое принёс, но конкретно к этой книге лично прикладывал руку. Ушло много сил и времени, чтобы её выпустили, да и шуму она наделала не мало.       — Шуму? — Удивился Артур, помогая накрывать на стол.       — Конечно, — кивнул Дурсль. — Кому понравится, когда победители не сплошь мудрые и благородные, а проигравшие не воплощение ада?       На это Артур только поморщился, испытывая отчетливое ощущение понимания — ну да, в гражданской войне все хороши… однако, поставить себя на место борца за правое дело — весьма соблазнительно.       — Чтобы книга увидела свет, — продолжил тем временем Дадли. — Её создателям пришлось поставить ультиматум: или разрешение всё-таки будет дано, или они вместе с рукописью уезжают за пролив — те же французы известны своей толерантностью и с удовольствием приняли бы в гости героев войны и очень неслабых магов. Таких, которых никакими указами и приказами не удержишь. Конечно, свергать министерство они бы не стали — была им охота возиться — но после такого пятна на репутации всему Отделу Управления во главе с министром можно было бы хором подавать в отставку.       — Смело.       Дурсль вздохнул.       — Войну выиграли дети. Уже одно это — позор Магической Англии, который не стесняются вспоминать зарубежные коллеги. — Подумав немного, он продолжил. — Но и среди героев войны были те, кто не одобрил такой подход. С некоторыми товарищами брат вдрызг разругался. Я его потом отпаивал.       — Отпаивал? — Удивлённо повторил Артур, вскидывая бровь.       — Он прошёл с ними войну и множество приключений, и не думал, что в мирное время можно будет разругаться в такой малости. — Дурсль покачал головой и указал на стол. — Садись, будем ужинать.       На стол встала миска салата, тарелки со спагетти и паровые котлетки. Артур не переставал удивляться, как легко хозяин дома делился с ним едой, как просто он готовил много пищи и не думал, что завтра, это может стать единственным, что у него есть.       — Тебе, правда, не жалко столько на меня тратить? — Осторожно спросил он.       — Да ладно тебе, не объешь ты меня, даже если захочешь. Я привык, много и хорошо питаться, а после армии научился ценить домашнюю еду. Готовить на одного всё равно не так приятно и интересно, как для компании.       — Тебе нравится готовить?       — Очень. — Улыбнулся Дадли. — В детстве, никогда не задумывался об этом, но вот вырос и понял, как это приятно, когда твой труд ценят и разделяют радости вкусного блюда. За это тоже нужно сказать спасибо Гарри…       — И ты очень любишь своего брата. — Улыбнулся волшебник и получил в ответ ироничный смешок.       — Чтобы понять это, едва не пришлось отдать душу — к сожалению, не фигурально…       Он вздохнул, как-то сразу растеряв весь задор, задумчиво и грустно посмотрев на свою вилку. Чтобы не стояло за этой фразой, история была невесёлой.       — Да… тот вечер я не забуду, даже если захочу…       Дадли не стал развивать тему, а Артур решил не спрашивать — ему итак уже много рассказали. Не стоит лезть к человеку, который и без того много для для него сделал.       Неожиданно в окно раздался стук, Дурсль вздрогнул, обернулся и повеселел.       — О! А вот и твои документы!       Он встал из-за стола, открывая форточку и позволяя птице важного вида влететь в дом. Обычная серая сипуха осторожно опустилась на подоконник и приветливо ухнула. На её шее красовался ошейник с круглым медальоном, в котором на фоне вытравленной латинской буквы «М» красовались древние весы, с сердцевиной из… волшебной палочки?       — Быстро они! — Довольно цокнул мужчина. — Думал до завтра провозятся.       Он снял с лапы птицы толстый, плотный конверт, запечатанный алым сургучом и погладил её между ушей.       — Плату тебе уже дали, но как насчёт совиного печенья в качестве угощенья? — Спросил Дурсль довольно прижмурившегося почтальона.       Сова благодарно ухнула и потёрлась о пальцы, под заинтересованным взглядом Артура. Вообще, на взгляд нормальной логики, доверять что-то простой птице было чревато, а уж документы, чревато вдвойне. Но в том-то и было дело, что несмотря на внешний вид, эта птица была какой угодно, но не обычной.       Беспамятный маг не смог бы в полной мере объяснить свои ощущения, но со стороны ему показалось, что почтальона окружает невидимое силовое поле. Появилось желание протянуть руку и потрогать его.       — Ну, вот и чудесно. — Дадли позволил сове перепрыгнуть себе на запястье и повернулся к шкафчикам с разной снедью, одновременно с этим перекидывая посылку Артуру. — Лови. Печать надо сломать. Раз документы на тебя, то и распознать они должны в первую очередь тебя.       Он поймал посылку, и провернул конверт в ладонях. Чуть шероховатая, плотная бумага, отличающаяся от той, на которой он утром черкал и выводил буквы, желтоватая. Кажется, это был совсем другой материал.       Красная печать с тем же оттиском, что и на ошейнике совы, треснула и раскрылась, стоило посильнее надавить на неё — и в то же мгновение от конверта по рукам прошла короткая волна энергии, словно просканировав и запомнив что-то. Наверное, это и было то самое «распознание»…       Стоило перевернуть посылку, как из нее выскользнули документы. Паспорт, свидетельство о рождении, страховка… Пара фотографий три на четыре.       — Когда ты успел меня сфотографировать? — Удивлённо спросил Артур.       — Я не фотографировал. Это специальные чары, отражается лицо того, на кого завязан документ. — Пожал плечами Дадли, доставая совиное печенье.       В документах значилось: Артур Морисон, мужчина, тридцать восемь лет. Датой рождения поставлен день встречи на том туманном шоссе. Сирота, холостяк…       — Я не стал сочинять тебе неизвестную родню, так что обойдемся пока так. В конце концов бумаги легко поменять…       — Не хочу придираться, — Артур неуверенно посмотрел на хозяина дома, поднимая глаза от документов. — Но… разве это законно?       — Ну… — Дурсль меланхолично поглаживал по перьям птицу и явно ловил от этого кайф. — С точки зрения официальных властей… скорее всего нет. — Он усмехнулся и покачал головой. — Но маги это такой особый слой населения, которым… во многом глубоко наплевать на законы простого мира. Это могло бы принести проблемы, если бы все мы жили на одной территории, но поскольку миры всё-таки разные, такие документы нужны лишь магловоспитанным, да их родичам маглам — чтобы лишнее внимание не привлекать. Пока рядом с бумагами не происходит серьёзных правонарушений, всем плевать.       Кажется, простые гражданские не должны говорить об ущемлении прав и нарушении законов так легко и просто, так спокойно… словно о погоде. Или он чего-то не понимает? Артур не мог представить государство, которое бы так легко относилось к — очевидно — совершенно левым документам.       В голову пришёл интересный вопрос.       — А как маги устанавливают личность разумного?       — Обычно? По волшебной палочке. У обывателей они все записаны на мага или в крайнем случае на семью. Большая часть магов не колдуют без концентраторов — так построено начальное обучение, которым многие и ограничиваются. — Пожал плечами Дадли.       — А дальше? Если не ограничились?       Мужчина почесал в затылке.       — Кажется, Гарри говорил что-то про именные артефакты — вроде колец, и отпечаток магии. Это индивидуально.       — То есть это, — он приподнял для наглядности бумаги, — ничего не значит?       — Для магов — нет. — Дурсль улыбнулся и насмешливо пояснил. — Вы можете менять внешность, выдавая себя за кого угодно, меняя форму сами и заставляете менять её других, начиная от неживого и заканчивая живым. Можно подчинить человека и заставить его сделать что угодно, привязать к себе или кому-то ещё — будет считать, что влюблён по уши. Вы — почти всемогущие, что вам какие-то бумажки?       Он почувствовал, как брови ползут вверх по мере перечисления. И вот об этом… так просто говорят?       — Почему тогда маги ещё не захватили мир? Как я понял, обычные люди не имеют таких преимуществ.       — Почему? — Дадли усмехнулся более ехидно. — Тому есть несколько причин… во-первых, люди далеко не беспомощны — есть способы борьбы даже с очень сильными колдунами… во-вторых, по настоящему сильному магу работа пастуха скучна неимоверно — те же, кому интереснее плести интриги, великими могут стать лишь в глазах обывателей. Ну, и в третьих — у магов есть власть. Просто тайная, и позволяющая вмешиваться при действительно серьезных вопросах, способных затронуть оба мира.       — А как же Темный Лорд? Кажется, он не первый, кто хотел захватить мир.       — Не мир он захватить хотел. Геноцид он собирался устроить. — Покачал головой хозяин дома, подходя к окну и выпуская позабытую уже сову. Та, разнеженная, неохотно расправила крылья. — Но вряд ли ему позволили бы такое совершить. Если не островные, то маги с континентов успокоили бы гада общими усилиями. А ещё есть Церковь и Инквизиция — крайне «весёлые» организации. Прецедент магам был не нужен.       Покачав головой, Дурсль взялся за чайник — в этот раз у него получилось сделать настоящий, английский чай.       — Брат иногда говорит, что порой искренне сожалеет, что не плюнул на всё и не ушёл. Для него ничего бы не изменилось, кроме размера «наследства», которое ему нафиг не нужно…       — И почему он остался? — С любопытством спросил Мориссон.       — Потому что как ни странно, он любит эту страну. Хоть и ни разу не патриот. — Пожал плечами мужчина. — Сахар будешь?       Волшебник кивнул. Два мира, живущие бок о бок, один в тени другого, взаимодействуя, но не касаясь. Он был уверен, что не сталкивался с таким раньше.        — Скажи, я могу ещё посидеть в твоей библиотеке?       — Конечно. — Кивнул мужчина. — Пользуйся сколько нужно. Всё равно к вечеру обещают грозу, тебе из дома лучше не выходить. Шансы словить молнию у мага выше, чем у обычного человека раз в пять. Если захочешь посмотреть город, начни лучше завтра.       — Почему выше? — Он удивлённо посмотрел на человека.       На что тот беспечно пожал плечами.       — Кто знает? Что-то в вас их притягивает.       — Ясно.       На том и порешили.       Дадли собрал опустевшую посуду, запихнул в посудомойку и занялся своими делами. Волшебник же вновь взялся за книги.       Быть может, он всё-таки что-то вспомнит?..