The Book of Dreams

       — Когда мне надо быть в Канаде? — Алан вздохнул, и снова сбавил скорость перед знаком. — Через 3 дня, — ответил мужчина, тоном, не терпящим возражений. Голос принадлежал продюсеру Гленну Томпсону, с которым Алан сотрудничал некоторое время назад. Алан свернул с дороги на обочину и заглушил мотор. — А до зимы это никак не может подождать? Мы с тобой договаривались на зиму, если ты помнишь? — Я помню, Алан, помню, — миролюбиво начал Гленн, чувствуя в голосе Алана тонкую грань между спокойным разговором и профессиональной ссорой. — Я нашёл продюсера, который хочет взяться за твой проект. Вместе со мной разумеется. Я — управляю, он — платит. Его устраивает такой расклад. — Гленн, не в функциях управления проектом дело здесь, — пока еще Алан мог говорить спокойно, хотя помимо информации, что он слышал от Гленна, и какую он еще услышит в ответ, в его голове были мысли об Афине. И вот они тормозили всё: он не может уехать сейчас, в разгар их романа, он это чувствовал и старался понять для себя, как вернее поступить. — А в чём дело, если не в этом? — спросил Гленн, вырывая Алана из мыслей в реальность. — Гленн, я не могу сейчас улететь в Канаду. Здесь, в Лондоне у меня дела. Прошел показ фильмов, далее будут круглые столы и пресс-конференции. Я должен присутствовать. И никакого фильма еще нет, он существует лишь в моем воображении в виде идеи. Я даже не писал чернового варианта сценария. — Ты понимаешь, что это шанс? — Гленн стал более настойчивым и намеренно переходил «голосовую грань». Алан понимал. Встреча с продюсером, — это возможность вдохнуть жизнь в свою идею. Само обсуждение может дать плоды. И если сейчас отказаться, то жизнь может сложиться совсем по-другому, и случай сыграет не в его пользу. Повисла пауза. Мужчины думали. Об одном и том же в целом, и каждый о своем, — в частности. Гленн ждал решения Алана, вертя ручку в пальцах, готовую записать в ежедневник тезисы, а Алан не хотел ни опрометчиво давать согласие, ни наотрез отказываться. — Гленн, ты же знаешь, как я принимаю такие решения… Я подумаю до завтрашнего вечера и тебе позвоню. — Хорошо, — сосредоточенно донеслось из трубки. Алан нажал кнопку «Off», откинулся на подголовник, и закрыл глаза. «Что у меня есть сейчас? Много. Афина. Работа. Надежды на будущее. И возможность снять свой фильм. Но это риск. Крупный. И я не знаю, что произойдёт, если я рискну». Призраки прошлого не преследовали его, но Алану было страшно. Поймёт ли его Афина? Не разрушатся ли их отношения? Выдержат ли они такую проверку: временем, расстоянием и отсутствием? На все 100, 200, а может и 500 процентов Алан не был ни в чем уверенным в данном случае. Все его ответы на вопросы самому себе же были предположениями, а не реально существующими фактами или четкими решениями. «Мне надо поговорить с Афиной» — сказал вслух своему отражению в зеркале заднего вида Алан, и сняв «блокировку» на мобильном, набрал номер Афины. — Здравствуй, Афина. Я не отвлекаю тебя? — Здравствуй, Алан. Нет, я поднимаюсь в свою приёмную как раз. Как у тебя дела? — Много работы, а так, всё нормально. Еду из союза кинорежиссеров в свой офис. Поужинаем вместе сегодня? — Поужинаем. Заезжай за мной в 7 вечера. — Жди меня, дорогая. Целую. — Целую Алан. Разговоры с Гленном и Афиной не покидали голову Алана весь день. Он силился не думать, пока, не искать начал разговора с Афиной, и даже не хотел думать о его результате, но работать он всё равно не смог. Мысли то и дело «скользили» к Гленну, Афине, то теннисными мячиками летели в обратную сторону, иногда они попадали в темноту одиночества, и это слово загоралось у Алана в разуме, как неоновая вывеска в ночном Лос-Анджелесе, переливаясь разными эффектами, гасла, то снова зажигалась медленно — по одной букве, то снова пропадала…