***
Ровно в полдень в ресторане, за столом у окна, в глубине зала, Джеймс и Алан вели за ленчем оживленную беседу. Джеймс говорил, а Алан слушал, улавливая мысли продюсера. — Алан… — Джеймс осекся… — Могу я называть Вас по имени? — Можете, Джеймс, — улыбнулся Алан. — Благодарю. Так вот… — продолжил Джеймс свою мысль. — Мне очень понравился Ваш сценарий. Герои, атмосфера, тема — всё настолько ярко, что читать — одно удовольствие. Алан смутился. — Особенно мне понравился жанр сценария. Притчей я бы это не назвал. Скорее, большой монолог в диалогах. — Исповедь? — В некотором роде. Но не в прямом, конечно смысле, — улыбнулся Джеймс. — Вы почти попали в точку. — Почти? — Это не притча и не исповедь напрямую. Эта картина — роман-впечатление. Роман-рассуждение. И — Вы верно подметили, большой монолог в диалогах, но кроме этого, я бы отнес свою ленту к жанру романа-разговора главного героя с городом, где город — такой же персонаж характерный, как и главный герой, от чьего лица ведется повествование. — Да-да, именно-именно, — Джеймс начал активно жестикулировать и искать листы с записями. — Меня тоже посетили подобные мысли, и я записал это под знаком вопроса, вот, — и Джеймс протянул Алану лист, с обведенным в круг ярким маркером знаком вопроса и рядом с символом мелким почерком указано: «фильм-разговор». — И я Вам, сам того не ожидая, пояснил, — улыбнулся Алан, глядя в лист. — Когда Вы планируете начать работу над фильмом? — Зимой. После праздников. — Отлично. У меня как раз будет много свободного времени в этот период. — Вы согласны сотрудничать? — Согласен. — Я очень рад этому, Джеймс, — Алан смотрел на него, а в голове мысль о том, что его мечта начала сбываться — еще не совсем «улеглась». — Давайте обсудим детали. Потом я позвоню адвокату, он составит договор, и мы юридически вступим в сотрудничество. В следующие два часа было выпито пять чашек чая, и Алан с Джеймсом очень подробно обсудили все условия сотрудничества. После того, как они пришли к общему мнению относительно всех организаторских моментов, договорились о том, что Джеймс позвонит Алану завтра, чтобы согласовать время встречи с адвокатом. На этой позитивной ноте они расстались. Алан был в прекрасном настроении. Он хотел позвонить Афине и поделиться радостью. Алан поднялся к себе, сел в кресло, и набрал номер телефона Афины.***
Афина ответила после третьего гудка. — Любимая, здравствуй! — Алан улыбался в трубку. — Здравствуй, Алан, — Афина тоже улыбалась, когда услышала голос Алана и ей показалось на минуту, что всё произошедшее с ней — страшный сон, в стиле фильмов ужасов старой школы. — Как у тебя дела, рассказывай? — Работа-работа. Готовим мероприятие. — Круглые столы? — Да. А как ты? Как прошла встреча с продюсером? — Чудесно. Он согласился на сотрудничество. Поэтому зимой будем снимать фильм. — Поздравляю тебя, дорогой! — Спасибо, милая. Я счастлив, что мои мечты начинают сбываться. — Я скучаю по тебе, Алан, — произнесла Афина в паузе. — И я по тебе скучаю, любимая. Но уже совсем скоро мы будем вместе. Не волнуйся. — Возвращайся скорее… — она шептала это. И Алану почувствовалось неладное. — Ты расстроена чем-то? — Тем, что тебя нет рядом, — улыбнулась Афина. Она молчала о произошедшем. — Приложи ладонь к сердцу. — Сейчас? — Да. — Приложила, — снова улыбнувшись, ответила Афина. — Тебе тепло? — Да. — Я люблю тебя, Афина. Афина расплакалась. — Любимая, что ты? — нежно спросил Алан. — Я скучаю по тебе. — Весна моя, любимая, я скоро вернусь. Я люблю тебя. Не расстраивайся. Не плачь. Я с тобой. Постепенно Афину стали отпускать слезы. — Я в порядке, — наконец произнесла она. — Любимая, не плачь. Я с тобой. Я люблю тебя, — Алан всё это шептал, Афина слышала, слушала, а внутри себя она сдерживала крик отчаянья. Ей хотелось разреветься в голос, до хрипоты, и сказать Алану всё… Но она держала ладонь на сердце, слушала голос любимого мужчины, и молчала. — Тебе легче, милая? — тихо спросил Алан. — Да. Уже всё хорошо. — Я люблю тебя, весна моя. Я позвоню через пару-тройку дней, хорошо? — Конечно, Алан, — улыбнулась Афина. — Целую тебя, любимая. Не плачь, нежная моя. Обещаешь? — Да, — улыбнувшись в который раз за разговор, кивнула Афина. — Целую тебя, обнимаю. — Обнимаю. Целую. Люблю тебя, Алан. — И я тебя люблю, Афина. На обоих континентах наступила тишина. Алан почувствовал волнение сердца, а Афина расплакалась, сидя на диване, держа в руке мобильный.