The Book of Dreams

Страсть очень сложно скрывать… Афина и Алан сидели за столиком в ресторане, и не пытались этого делать. Слишком долго они были друг без друга, слишком сильно контролировали эмоции, опасаясь показать себя настоящих. Но не в эти дни, когда Алан прилетел в Норвегию, и не сегодня вечером. Они разговаривали о мелочах, о фильме Алана, вспомнили показ и «Дождь в Париже», смеялись, держались за руки. Танцевали под саксофон, шепча друг-другу приятности. Соблазняли? Да. Раскрывались. Отдавались моментам. Когда Алан держал Афину нежно за талию во время танца, она снова поцеловала его в шею. — Ты меня возбуждаешь, — шепнул ей Алан своим глубоким баритоном, и его ладонь легла на спину Афине, а пальцы нежно погладили позвоночник. — Я этого и добиваюсь, — улыбнувшись и на фразу и на ласку, сказала Афина, видя вспыхивающий огонь в глазах Алана. — Ты уверена, Афина? — как можно нежнее спросил Алан её. Он не хотел, чтобы она помнила их близость с печалью. Афина кивнула. Алан поцеловал её нежно и страстно, а потом спросил: — Как ты хочешь? — звуки саксофона дарили чувства тепла и желания, и Афина растворялась — в Алане, в звуках музыки, и его взгляд ореховых глаз, как красное вино, разливался по телу… Алан смотрел на девушку и всё понимал. Снова его губы коснулись Афининых, но страсти в этом любовном движении было больше, чем в тех поцелуях и касаниях, какие были в машине, у дома и по пути к ресторану. — как ты хочешь, любовь моя? — вновь страсть голоса Алана заставила тело Афины затрепетать… — Я хочу безмерно медленной близости. И очень медленного слияния, чтобы прочувствовать каждое движение… — Афина слегка задохнулась от «вкусности» этих слов, и выдохнула, — разомкнув губы… — Как ты собираешься входить, как твоё тело нависает надо мной, как медленно твоя плоть входит в меня и ты начинаешь медленно, смакуя каждую секунду, двигаться… — страсть, неприкрытая, — отозвалась в Афине лёгким стоном на ухо Алану, а её стон возбудил мужчину… — у нас впереди целая ночь, — шепнул Алан, и поцеловал Афину в губы со всей своей страстью и любовью. Страстью и любовью к женщине, в песочно-коричном платье, стоящей в его объятиях и шепчущей невероятно возбуждающие вещи…