The Book of Dreams

Промозглое лондонское утро обещало быть «прекрасным». Кевин опаздывал на работу, стоя в длиннющей пробке, недалеко от площади Пикадилли. Его мобильный «разрывался» от звонков — все спрашивали, искали, потому что сегодня была среда, а это значит, — сотрудники ждут начала совещания. Кевин появился в здании, после девяти утра. Сотрудники сидели в приёмной, и что-то живо обсуждали. — Всем доброе утро, — поздоровался Кевин на ходу, — прошу прощения, — пробки на Пикадилли — это ужасно тягомотно. — Всё в порядке, — отозвался Герман, глядя с подозрительно ироничной улыбкой на открывающего дверь кабинета Кевина. Рядом с Германом, в классического покроя темно-синем костюме, сидела Афина. Герман шепнул ей на ухо: — Не бойся, Афина. Он ничего тебе не сделает. Садись рядом со мной. Ты позволишь взять тебя за руку, по-дружески? — Просто закрой Кевина своей спиной, Герман. — Договорились. Не волнуйся. Мы все здесь. С тобой. Приемная постепенно пустела. Афина и Герман зашли в кабинет. Афина зашла последней. Кевин повернулся, и увидел её. Секундное молчание. Кевин старался сдержать эмоции и волнение. — Мисс Роуз, — наконец произнес Кевин, — я рад Вас видеть. Что-то случилось? Вас долго не было… — Были личные обстоятельства, мистер Робертс, — ответила Афина, смело глядя в глаза начальнику. — Мистер Робертс, простите, но у меня не столько много времени. Меня ждут посетители в приёмной. — И Афина села на стул, рядом с Германом. Кевину не понравились реплика, тон и взгляд прямо в глаза. Он почувствовал лёгкую головную боль. Полистав свои записи, и найдя сегодняшнюю дату, он перешел к делу. Афина первые минут десять, что длилось совещание, пыталась взять себя в руки. Её вызывающий, прямой «глаза-в-глаза» взгляд, — был защитой, немым вопросом: «А ты думал, что я сдамся???», и Афине показалось, в тот момент, что она справилась, смогла преодолеть, наступила на горло своим эмоциям, страхам. Но спустя какое-то время, Афина почувствовала, что разволновалась, увидев Кевина. Герман был рядом, несомненно, но он же не может остановить своим присутствием поток воспоминаний. Афина слушала речь Кевина, а про себя молилась, чтобы он, когда совещание закончится — не захотел остаться с ней один на один. Герман наблюдал за Афиной и почувствовал, что она переживает, волнуется, но подавать виду, и спрашивать, пока не стал. Афину спасали мысли об Алане и кольцо на руке, которое она вращала. Символ счастья и новой жизни. Иногда фигура Кевина попадала в поле зрения Афины, и её тело отзывалось воспоминаниями, а мысли уносились в то злосчастное утро, когда Кевин словно обезумевшее животное, насиловал Афину. Долго и больно. Удовлетворял лично свои желания и фантазии. Афина вдруг схватила Германа за руку крепко. — Афина, тебе плохо? — Герман забеспокоился. — Вспомнилось, — шепнула Афина, обливаясь потом — Давай выйдем на воздух? — Пожалуй. — Мистер Робертс, простите, мисс Роуз нехорошо. Можем мы выйти? Я ей помогу. — Да-да, конечно, — отозвался Кевин. Герман и Афина вышли из кабинета, и ушли в общий коридор, к окну. Герман принёс стакан воды из приёмной. — Тебе лучше? — спросил он, протягивая стакан с водой. — Мне страшно, Герман. — Почему? — Как вижу Кевина, так и вспоминается… — Изнасилование? Афина кивнула. — Это флеш-бэки. Они будут еще очень долго. — Я смотрю, ты вышла замуж? — Герман указал взглядом на кольцо. — Да. Недавно. — Кто он? — Алан Дженнингс. — Шутишь???!!! — у Германа от удивления округлились глаза. — Я серьёзно. — Теперь ты миссис Дженнингс? — Да. Но не называй меня так при Кевине. — Почему это? — Предчувствия. — Да брось! — Нет, Герман. Теперь я уверена, что Кевин не совсем такой «правильный», каким хочет казаться на людях. — Да о чем ты? — Пока не знаю. Но интуиция меня никогда не обманывает. — Думаешь? — Предполагаю. — А как же твои воспоминания? — Воспоминания — во мне, и будут еще жить очень долго. Но я стараюсь не смотреть на Кевина, и не хочу оставаться с ним наедине. Герман задумался. — Кевин может…? — Я очень хочу надеяться, что мои предчувствия не воплотятся в жизнь. — Афина, может быть, тебе уйти? Закроешь проект и уходи. Живи. Найди другую работу. — Есть у меня план… — выдохнула Афина, успокоившись. — Возвращаемся? — Да. — и она шагнула в сторону приёмной. Пока Афины не было, Кевин что-то говорил о завершении проекта, и ждал, когда они с Германом вернутся в кабинет. Увидев счастливое лицо Афины, когда она заходила последней, перед началом совещания, Кевин понял: Демон оказался прав, и Афина действительно сумела справиться и жить дальше. Но Кевина не устраивало счастье Афины, видневшееся в её глазах. Он хотел другого: боли, страданий. Пока он говорил о завершении проекта, он чувствовал как всё его тело и мозг готовятся к новой войне. Войне за справедливость. И в этот раз победить должен был он — Кевин Робертс. Афина с Германом зашли в кабинет. И Кевин, бросив на Афину быстрый, но цепкий взгляд, заметил на руке кольцо. И в его душе разорвалась бомба с мыслями. И в этот момент, Кевин почувствовал абсолютную уверенность в том, что он добьется намеченной цели.