***
Афина сидела в кресле, рядом с кроватью, и спала, держа мужа за руку.***
... Постепенно, Душа возвращалась в тело Алана. Он всё четче видел очертания снившейся ему природы. Звук скорого дождя, шепнул Алану: «Тебе пора, Алан. Потому что самая темная ночь - перед рассветом» .Глава 84
Алан открыл глаза. Был уже вечер. Алан не узнавал комнату. Медленно он провел ещё затуманенным сном взглядом по стенам, потолку. На стене были видны тени жалюзи и фонаря за окном. Закрытая дверь. Кровать. Взгляд всё также медленно опустился на туловище. Алан лежал под средней толщины одеялом. На левом предплечье тонометр, ниже - капельница, а за правую руку, кто-то держит. Алан слегка повернул голову, стены "поплыли"... - Афина... - Алан сжал руку девушки. Она мгновенно проснулась. - Любимый мой, ты вернулся! - она улыбнулась и погладила его руку, целуя нежно и аккуратно щеку. Алан прикрыл глаза. - Я сейчас, - Афина вышла в коридор и нашла доктора Росса. - Джордж, Алан пришел в себя. - Идемте. Они зашли в палату. Алан слегка улыбнулся. Доктор Росс снял Алану маску, и тот смог сам сделать свободно вдох и выдох. - Всё в порядке, мистер Дженнингс? - Пока да, - тихо ответил Алан. - Вроде. А что со мной случилось, и кто Вы? - Мистер Дженнингс, я - Джордж Росс, Ваш лечащий врач. Вы в госпитале Святого Себастьяна. После автокатастрофы. Я прооперировал вам позвоночник, у Вас тяжелая травма поясницы. Алан посмотрел на Афину. Она кивнула. - Я помню, что столкнулся с грузовиком. А дальше - темнота. Джордж Росс кивнул: - Всё верно. Вы потеряли сознание от болевого шока, из-за травмы. Врачи, приехавшие на вызов, сказали нам, что вы в машине приходили в себя на 5 минут, показали знаком на визитку миссис Дженнингс... - Очень смутно. Я не помню, как приходил в себя. Давно я здесь? - Почти сутки. Вы разбились в 8 вечера. В 2 часа ночи я закончил Вас оперировать. Алан попытался пошевелиться, но в спине стрелой откликнулась боль. Джордж откинул одеяло: - Вы можете пошевелить пальцами? Алан попробовал: - Нет. - А икроножные мышцы чувствуете? - Джордж слегка уколол приборчиком - Нет. - Это травматический шок. - Он обратим? - Пока рано говорить, мистер Дженнингс. Алан молчал. - Отдыхайте, мистер Дженнингс. Я сегодня дежурю, потому, еще загляну к Вам. До встречи, миссис Дженнингс. - До встречи, мистер Росс. Джордж вышел из палаты и направился к себе в кабинет. Он понимал, что скорее всего, Алан не сможет больше ходить. Хотя говорить об этом, действительно было еще рано, совсем недавно прошла операция, и не ясно, как поведет себя организм в дальнейшем, но по своему опыту Джордж Росс знал, что такие тяжелые повреждения не обходятся простым травматическим шоком, а имеют более серьёзные последствия, и причем, не только физического характера, но и психологического тоже. Но ни о чем этом он не стал говорить ни Алану, ни Афине, тем более, что её, он предостерёг заранее, когда вышел из операционной ночью, поэтому, он надеялся, что Афина не расскажет Алану об этом, и сама сохранит силы, тратя их не впустую, а целенаправленно - на помощь Алану в восстановлении. Афина осталась с Аланом в палате. Алан смотрел на неё, а она села на стул и улыбнулась: - Я тебя люблю, Алан, - и Афина прикоснулась нежно к его губам, и Алан ответил таким же нежным поцелуем. - Ты была права, не стоило мне садиться за руль... - улыбнулся он жене. - Ты выжил. Это важнее. - Но есть вероятность, что я не буду ходить, - Алан посмотрел в глаза Афины. - Не думай об этом. Я с тобой. Мы справимся. - Афина, я так рад тебя видеть. Любимая моя, Весна моя.... Афина расплакалась от эмоций и, нежно его обняв, прижалась к мужу, как это было возможно. - Я очень ждала, когда ты вернешься ко мне, - шептала Афина, прикрыв глаза, и гладя Алана по волосам. - Я не мог уйти, не мог оставить тебя одну. Супруги что-то говорили друг другу, понятное только им одним, но потом Алан сказал, что хочет спать. - Не оставляй меня одного, Афина. Не уходи. - Я буду здесь. Не волнуйся. Засыпай, мой дорогой. Афина нежно поцеловала и обняла мужа, и он уснул с улыбкой на лице. Сама Афина спать не хотела. Она сидела в кресле, лицом к окну, и смотрела на улицу. Афина знала, кто всё это сделал. Но у неё не было ни желания, ни сил - не видеть, не выговаривать Кевину ничего. «Пусть это будет на его совести» - думала Афина, наблюдая, как мимо фонарей проезжают машины, ныряя-выныривая, и вновь попадая в череду света и темнот.