The Book of Dreams

У Афины сердце было не на месте. Она писала отчет, но то и дело «застывала» над клавиатурой, ощущая, как рвется её душа. Афина позвонила домой. Домашний телефон не отвечал. Мобильный Алана тоже гудел, но ни автоответчика, ни голоса Алана, хотя бы сонного, Афина не услышала. Работать не было сил — мысли прыгали, внимание рассеивалось, и в итоге, — Афина сорвалась с места. На ходу, почти бегом, бросив Кристине, чтобы её, Афину, не ждали больше, ни сегодня, ни завтра, она, влезая в куртку, чертыхаясь, и перепрыгивая через ступени, помчалась домой. Машина завелась со второй попытки. Афина лавировала по проспектам, обгоняла, а когда выбралась на шоссе, поехала, как можно быстрее. Она все равно пыталась, но тщетно, дозвониться Алану. Афине сигналили, но она не обращала внимания. Что могло случиться? Где Алан? «Долетев» до дома, Афина выключила двигатель. Дом стоял темный. Она побежала, открыла двери… — Алан! Где ты? Алан??? — тишина. Темно и тихо во всем доме. Часы показывали вечернее время, кажется, 7, или 8, — Афина в темноте не могла точно разобрать положение стрелок… — Алан? — Афина заглянула в кухню. Стол убран, чашка Алана стоит где и обычно. Ничего странного. В гостиной Алана тоже нет… — Алан, перестань прятаться, — улыбнулась Афина, но ей самой почувствовалось, что эта улыбка была сколько не от радости, сколько от напряжения, внутренних струн сердца и души, просто пока они, эти самые струны — еще не лопнули. — Где ты? — Афина зашла в кабинет. — и там тоже тихо и пусто… Лишь когда женщина дошла до мастерской, то обратила внимание, что Алан был здесь — кисти и палитра лежали у мольберта, а на мольберте стояла картина… В сердце Афины произошло что-то: оно кольнуло, когда Афина посмотрела на полотно… И в душу закралось предчувствие беды, Афина поняла, теперь поняла, почему, когда она сидела на работе за отчетом, её сердце было не на месте. Руки Афины начали холодеть… Афина увидела приоткрытую дверь комнаты Алана. Темно. Тихо. Страшно. — Алан… — Афина зашла в комнату, не зажигая свет. — никто не ответил. Сердце начало болеть сильнее… — Алан… — снова позвала мужа Афина, и непробиваемая тишина растворила голос Афины… Она протянула руку к выключателю, и нажала кнопку… Алан лежал на правом боку, ровно, расслабленно. Афине показалось, что он спит… Она тихо подошла… и тронула его за плечо… Ничего… Афина издала сдавленный то ли крик, то ли стон ужаса и боли, когда увидела пустую баночку от снотворного… — АЛАН!!! НЕТ!!! — Афина рухнула на колени и разрыдалась, обнимая спящего мужа. — АЛАН…!!! БОЖЕ!!! ЛЮБИМЫЙ!!!!!! — она кричала, плакала, срывала голос… не помня себя… Как в бреду, она схватила телефон и позвонила Джорджу: — Афина? Что случилось? — Алан… — хрипела она, — он… ушел…его больше нет.....!!!!!!! — и вновь в трубке раздались рыдания. — О, Господи! Я еду! Я еду! Жди!!! Но Афина не слышала… она выбросила телефон на ковер, или под кровать, она не заметила… Афина смотрела на мужа. На его руки, закрытые глаза, и не верила, что Алана больше нет. — АЛАН!!! ЛЮБИМЫЙ!!! ЗАЧЕМ??? — Афина плакала уже лежа на кровати, обнимала Алана. Гладила его, будто он жив. Шептала ему что-то, просила открыть глаза… Приехал Джордж. Афина не отпускала Алана из объятий. — Афина, он мертв. Отпусти его… — Нет! Он просто спит. Я его грею. Ему холодно. — Афина, пойдём. — Нет. Отстань. Я хочу быть с ним. — Афина, пойдем! — Джордж её буквально — поднял с кровати, и поставил на пол. — ему уже не помочь. Он умер… — Нет!!! — Идем на кухню, — и Джордж увел Афину из комнаты. Они были в кухне. Джордж налил Афине целый бокал коньяка, — Пей. Вот лимон. Пей. — Афина выпила, и потянулась за лимоном, — Джордж дал ей целый кружочек. Афина поморщилась, и опять начала плакать. Джордж ждал. Когда она более-менее могла дышать, и хоть немного, но слышать, что происходит вокруг, он спросил: — Когда? — Не знаю. Я приехала домой полчаса назад, а он… — и с ней снова случилась истерика. Джордж подошел к Афине и обнял её крепко. — Плачь. Плачь. Он держал её, и молчал, а Афина кричала, хрипела, стонала, выла… Рубашка Джорджа была мокрая насквозь. — Выпей ещё бокал, — Джордж протянул Афине бокал с коньяком, когда она немного успокоилась, и ждал, держа в другой руке лимон. — Может, Алан оставил письмо? Ты не обратила внимания? — хотя последний вопрос сам по себе, показался ему странным. Как Афина могла на что-то обращать внимание, когда её муж лежит на кровати — мертвый? Джорджа самого передернуло внутри от нелепости формулировки вопроса. — Нет, не знаю. Посмотри на тумбочке… Джордж ушел в комнату, а потом вернулся к Афине с конвертом в руках. — Не читай вслух. Я просто побуду с тобой, — он протянул конверт. Афина достала письмо. Читала его, ощущая, как у неё сбивается сердечный ритм. И она плакала. Сильно. Но Тихо. Слезы просто лились. «Это такая простая, человеческая невозможность смириться», — зачитала Афина одну из фраз. — В смысле? — переспросил Росс. — Он ушел, из-за невозможности ходить. Он не смирился. Не смог. Росс мгновенно почувствовал себя виноватым в его уходе, ведь он ему сказал об этом. — Афина… я… — начал было он… — Я знаю. Он не винит никого. Ни тебя. Ни меня. Это его решение. «Любовь вечна, даже если меня с тобой нет», — прочла Афина одними губами, и слезы опять хлынули дождем из глаз, а она сквозь их пелену, посмотрела в окно, на небо. Небо Лондона…