«Вместе солнцу и луне не светить — Как же больно им друг друга любить. А я выйду покурить на балкон, Позабыв где мой дом. Солнце вышло покурить на балкон. Солнце, милое, скажи, где твой дом? Смотришь карими глазами на юг, Не печалься, мой друг.» © Солнце вышло покурить, Алена Швец.
От Сосновой Пустоши веяло замогильным холодом и запахом сырости. Небо над кронами высоких еловых деревьев посерело и затянуло тучами. То и дело поднимался ветер, но дождем даже и не пахло. Вдалеке обеспокоенно кружили ласточки. Марта обхватила свои плечи руками и безотрывно разглядывала темные верхушки сосен. Финальный город, в котором они с Джеффом остановились, располагался на вершине холма, с которого можно было увидеть Пустошь как на ладони. Кроны вековых деревьев уходили далеко за горизонт, и девушку бросало в дрожь от осознания того, что в этом дремучем лесу им предстоит еще и отыскать папоротниковое поле. День летнего солнцестояния подбирался все ближе и ближе, подступало неминуемое. Блондинке казалось, что времени разобраться с тем, как найти цветок папоротника еще полно и они все успеют, но на деле все оказалось наоборот. Единственное, что она знала — цветок можно увидеть в отражении зеркала позади своей спины. Да и то, это было всего лишь предположением, но вполне логичным, как казалось девушке. Но сейчас самое главное — запастись едой и разузнать у местных лесников и охотников, в какой части леса может находиться нужное им с Джеффри место. Захолустье, в которое попал Вудс, ему совершенно не нравилось. Город слишком маленький и приезд чужих людей был сразу замечен местными жителями. Это был один из основных и жирных минусов, которые заставляли настораживаться, ведь по новостям до сих пор крутили их с Мартой фотороботы. Будет нехорошо, если какой-нибудь неравнодушный гражданин разглядит в этих схожих фотороботах их самих и вызовет наряд полиции. Единственное, что радовало маньяка — это вернувшийся здоровый сон. За два прошедших дня он смог нормально восстановиться и стал менее раздражительным. Как только его голова касалась подушки, а мягкая маска для сна погружало зрение в темноту, то парень тут же проваливался в крепкий сон и не видел никаких сновидений. Между тем, Марте приходилось каждый вечер незаметно подкладывать магическую вещицу Оливера Джеффу в карман, а наутро обратно прятать. Благо, в этой дыре оказался хостел. Правда, весь покосившийся, прямо у дороги, и вид внутри был совсем не презентабельный. Когда Марта стояла на ресепшене и расплачивалась за двухместный номер, то увидела пробегающего по кафельному полу рыжего и крупного таракана. Захотелось сразу убраться из этого места, но выбора у них другого не было. Снова ночевать в палатке было не целесообразно — они с Вудсом и так уже пару дней проводили ночи на природе, к тому же, хотелось более-менее комфортно отдохнуть перед поисками цветка. Шестое чувство у обоих вопило до хрипоты, что день Х окажется весьма тяжелым. — М-да, — после того, как дверь небольшого номера за Родригерс закрылась, она скептично поджала губы. Приглушенно-желтый цвет стен почему-то вызывал отвращение, немытое пыльное окно вызывало раздражение. В номере находились столик и две одноместные кровати, сдвинутые вместе, это можно было различить по их массивным ножкам. Нужно будет раздвинуть их вечером. — Надеюсь, тут не так много тараканов, как рисует мое воображение. — Вообще насрать, — глухо отозвался Вудс, не глядя бросая дорожные сумки куда-то на пол и тут же направляясь в темную комнату санузла, дабы умыться. — Я и на помойках, и на заброшках ночевал, а там, как ты догадываешься, условия похуже будут. Поэтому не вороти нос, очкастая, — под шум напора холодной воды проговорил парень. Холодная вода неплохо освежала и приводила все мысли в порядок. — Ну… Это ты. Я более привередливая, — девушка прислонилась к косяку двери, наблюдая, как Джеффри выпрямляется под раковиной и устремляет взгляд голубых глаз прямо на свое отражение в зеркале, которое висело напротив. С его подбородка бежала тонкая струйка воды, пара капель стекала по ключицам под футболку и несколько темных прядей волос прилипли к влажной коже на шее. Его бледное травмированное лицо, покрытое шрамами было расслабленным. — В любом случае, — отдергивая себя от разглядывания внешности молодого маньяка, начала Марта. — я сейчас хочу пойти найти лесника или охотников, как мы договаривались. Не хочу время терять. — Разумно, — поджав сухие губы, Джефф наконец отпрянул от раковины. Он поправил пояс джинс, за которым покоился его нож. — Тогда пошли. Родригерс уже было хотела его одернуть и предложить оставить оружие в номере, ведь сейчас расхаживать с ним не к чему. Но в следующую же секунду девушка прикусила себе язык, поняв, что это может разозлить Джеффа. Хоть за пару прошедших дней он стал спокойнее, но неожиданные всплески агрессии никто не отменял. Оставалось надеяться, что нигде не встретится какой-нибудь олух, который будет по разнообразным причинам раздражать Джеффа. А как знала Марта, люди, которые его раздражали, долго не жили. Уголком сознания девушка зацепилась за мысль, что ее рассуждения и взаимодействие с маньяком выглядят со стороны, наверное, странно. Они практически буднично общались и ее мысли о потенциальном убийстве других людей выглядели тоже подобным образом. Когда она успела такие вещи научиться принимать как данность и что-то обычное? Нет, ей не стало наплевать на бессмысленные жертвы Вудса, и если в дальнейшем появится возможность, она не раздумывая спасет человека, потому что играть роль безвольного зрителя убийства — то еще удовольствие. После этого чувствуешь себя беспомощным ничтожеством. Девушка в ходе своих размышлений закусила внутреннюю сторону щеки и на автомате последовала прочь из затхлого номера вслед за Джеффом, на ходу одевающим марлевую медицинскую маску.***
Как оказалось, центр города был усеян магазинчиками с сувенирами Сосновой Пустоши и дьявола, который по приданиям там обитал. Старинная байка о лесном монстре стала утомлять уже после третьего прилавка, где продавцы слишком настойчиво зазывали приезжих посмотреть их товар. Похоже, что весь этот маленький городок только и жил за счет сомнительной легенды и стекающих сюда туристов, которые были заинтересованы дьяволом из Нью-Джерси. Джефф старался не обращать особого внимания на посторонний шум. Он то и дело поправлял капюшон и марлевую маску и параллельно присматривал за идущей рядом с ним Мартой. Будет неприятно в один момент обнаружить, что она отстала от него или же где-то потерялась. Потом ищи ее, время теряй, из неприятностей если что вытаскивай. После нескольких часов брожения по городу и утомительных разговоров с полупьяными местными охотниками Марте захотелось дико спать. Из-за пасмурной погоды разболелась голова, веки налились свинцом и норовили вот-вот закрыться. Вудсу же слишком сильно на нервы капали все эти беседы Марты и не очень адекватных охотников, от которых внятной информации невозможно было добиться. Если бы была возможность, то одному бы из них он отрезал бы несколько пальцев для профилактики, помутузил бы остальных, и тогда бы эти пьяницы выложили бы все, что знали, как на духу. Но делать это в баре, где как минимум человек десять свидетелей слишком опасно. Оказывается, не так легко разговорить выпивших матерых мужчин. Они часто соскальзывали с нужной темы, и вместо того, чтобы объяснить, где находится папоротниковое поле, начинали делиться историями с охоты — кто когда лося огромного завалил или как один охотник с другим подстреленного глухаря не поделил. Один из индивидов, заприметив через чур напряженного и хмурого Джеффа начал его звать присоединиться к попойке. У Марты сонливость как рукой сняло. Если она что-то не предпримет, то он точно их прирежет! — Мы, пожалуй, пойдем! — звонко провозгласила девушка и перехватила руку убийцы, который уже тянулся к своему поясу, за ножом. Тонкие пальцы Родригерс крепко обхватили запястье маньяка. Его голубые глаза сверкали нездоровым огоньком, и Марта старалась не замечать этого, а просто помахала в знак прощания растерявшимся мужчинам, сидевшим за большим столом с кружками пива, и потянула молодого человека в сторону выхода. — Спасибо за разговор! Пока! Джеффри был даже рад, что блондинка во время его оттуда увела, и особо не сопротивлялся этому. Хотя внутри все еще язвило желание вернуться и раскрошить черепушки непутевых охотников к чертям собачьим. — Только, сука, время на них потратили зря, — утробно прорычал Вудс и через секунду с размаху пнул ногой стоящую рядом с выходом небольшую мусорку, от чего та перевернулась и все ее содержимое рассыпалось по асфальту. Парочка проходящих мимо зевак испуганно отшатнулась и поспешила ретироваться. Марта сжала губы в тонкую полоску и поморщилась от неприятного шума. — Может, в городе есть другие охотники? — Родригерс старалась не терять надежды, хотя полностью разделяла и понимала негодование Джеффа. Она небрежным движением пригладила светлые распущенные локоны, взгляд вцепился в хмурые голубые глаза Вудса, выглядывающее из-под темного капюшона. — Сильно сомневаюсь, — маньяк направился в известном только ему направлении, и Марте ничего не оставалось, как только поспешить за ним. Ком нервов неприятной ноющей болью сворачивался в груди. Нужно как-то успокоить Джеффри, потому что в таком состоянии он может на эмоциях тыкнуть в кого-нибудь ножом. — Ну… Блин… — блондинка облизнула пересохшие губы, пытаясь подобрать нужные слова. Громкие и тяжелые шаги Вудса прокатывались еле заметным эхом по старой узкой улочке с обшарпанными двухэтажными квартирными домами. Марта в сотый раз за день поправила сползшие на кончик носа очки и вдруг ее взгляд зацепился за пеструю вывеску на витрине магазина сувениров. «Экскурсии по Сосновой Пустоши. Посетите места, где Дьявол из Нью-Джерси поедал людей.» Родригерс на долю мгновения остановилась, безотрывно глядя на вывеску и перечитывая текст на ней несколько раз. Запоздалое осознание пришло в голову так внезапно и резко, словно раскат молнии посреди ясного летнего неба. Кто еще может знать лес кроме пропитых охотников и лесника, которого, к слову говоря, так и не удалось найти? Конечно же, гид этих мест. Пусть он не так хорошо может знать окрестные леса, но шанс того, что он все же знает нужное им с Джеффри место есть. Нужно попробовать, пока есть шанс. Идея бесцельно плутать по лесу и искать вслепую поле папоротников обречена на провал, это и дураку понятно. И Родригерс, не окрикивая Джеффа, направилась прямо в сувенирный магазинчик. Внутри пахло хвоей, а пространство приятно обволакивал теплый желтый свет, исходящий от лампочек. Прилавок, стеллажи и витрины были уставлены разнообразными статуэтками человекоподобного монстра с лошадиной головой и длинным хвостом, майками, кружками и другой атрибутикой с похожим мерчом. Скромно, но презентабельно. Ноги за считанные секунды донесли Марту до самого прилавка, за которым уныло восседал дремлющий пожилой мужчина. Он оперся пухлой щекой об свой кулак, склонив голову над поверхностью стола, его веки были сомкнуты. Похоже, уснул. — Здравствуйте, — голос девушки звучал достаточно громко и уверенно. Она то и дело переминалась с ноги на ногу, взгляд карих глаз внимательно осматривал все товары за спиной пожилого продавца и большую деревянную дверь за ним, которая, скорее всего, вела в подсобное помещение. После приветствия блондинки мужчина все так же продолжил сопеть и видеть десятый сон. — Здравствуйте! — чуть более громче произнесла Родригерс, и мужчина наконец-то еле заметно вздрогнул и распахнул темные уставшие глаза. Он заерзал на высоком стуле, оглядываясь и попутно сбивчиво принося извинения. — Чем я могу помочь? — он выпрямился полностью, поправляя потертую клетчатую рубашку зеленого цвета, и только сейчас Марта заметила на нем бейджик с именем «Ник». Волосы Ника почти все были седые, особенно у висков, а полное лицо обрамляла заметная щетина. — У вас же есть экскурсии по Сосновой Пустоши? — девушка пару раз отбила только ей известный ритм по деревянной поверхности прилавка отросшим ногтем. Она прикусила губу и чуть было не закатила глаза, осознавая, что неожиданно для себя она отбилась от Джеффа, и, скорее всего, когда они снова найдутся, то будет ворчать весь оставшийся день. — Разумеется. Но ближайшая экскурсия будет только через четыре дня, я могу вас записать и… — Нет-нет, — Марта активно закачала головой и замялась, думая, как лучше будет все объяснить. — Мне сама экскурсия не нужна. В Сосновой Пустоши я ищу одно место, поэтому и думала спросить о нем у экскурсовода, может, он знает о нем. Если нужно, я могу заплатить, — на одном дыхании выпалила она, уголками губ пытаясь улыбнуться. Если ее сейчас развернут и пошлют куда подальше, то это будет катастрофой. — Экскурсовода сейчас нет, но… — он остановился на полуслове от громкого хлопка входной двери. Родригерс непроизвольно вздрогнула и глянула за плечо к источнику громкого звука. На пороге возвышался Джефф, его плечи были приподняты в напряжении, пара темных длинных прядей волос падали на его лицо, создавая вместе с натянутым капюшоном привычную тень на его бледном лице. Из-за неизменной медицинской маски были видны только его широко распахнутые водянисто-голубые глаза и темные подпаленные веки. Девушка поджала губы и сжала кулаки. Вообще не вовремя он ее нашел. Похоже, увидел ее в этом магазине через широкую витрину. — Очкастая, какого черта?! — прикрикнул он через весь зал, от чего Ник поежился от его зловещего тона. — Я… Подожди пять минут! — и блондинка вновь обернулась к мужчине, а позади себя услышала приглушенное нецензурное ругательство. — Извините… Так, на чем мы остановились? — Ничего страшного, — мужчина еле заметно улыбнулся и кивнул, небрежным взглядом скользнув по светлой копне волос и бледному лицу собеседницы. Кажется, она заметно занервничала с приходом этого странного типа, который по прежнему оставался у выхода из магазина и отстраненно оглядывал присутствующий товар на полках. — Я говорил, что сейчас экскурсовода тут нет, но я как сторажила этих мест неплохо знаю Пустошь. Думаю, что могу вам помочь, — Ник немного неловко слез с высокого стула, отчего визуально стал на целую голову ниже. Он покопался в ящиках прилавка и нашел видавшую лучшие годы бумажную карту, сложенную в несколько раз. Марта наблюдала за всеми его действиями затаив дыхание, параллельно пытаясь вслушиваться в звуки позади себя и понять, не начудит ли Джефф сейчас. — Что за место в Пустоши вас интересует? — спросил он, аккуратно раскладывая карту. — Мы ищем большое папоротниковое поле, — девушка беглым взглядом оценила все масштабы леса. Она искренне надеялась, что это поле, про которое ей рассказывал тот светловолосый парень из бара реально тут существует и находится не так далеко. — Мне один… знакомый сказал, что тут точно есть такое место, — сзади послышалось раздраженное цоканье. Видимо, Вудс все еще злился, вспоминая Итана. Но маньяк продолжал смиренно стоять, потому что понимал, что блондинка не просто так здесь прохлаждается, а по сути решает их общую проблему. Но взбучку, пожалуй, он ей преподаст после этого. Пусть знает, что надо хотя бы предупреждать, когда собираешься куда-то отлучиться. — Хм… — Ник двумя пальцами потер висок, явно что-то вспоминая. — Да… Есть тут такое место. После этих слов Марте показалось, что у нее даже закружилась голова от облегчения и счастья. После стольких поисков они наконец настолько близки к цели. Просто руку протяни. Блондинка неосознанно прикоснулась кончиками пальцев до своей ключицы, на которой красовалась метка черного цветка. — Оно должно быть где-то здесь, — мужчина откуда-то достал красный карандаш и недолго поискав нужную точку на карте, обвел нужное место жирной линией. Родригерс еле подавила в себе писк. — Раньше папоротниковое поле было одним из мест нашей экскурсии, но мы его убрали из маршрута. — Я могу сфотографировать? — она уже стала доставать телефон из кармана, попутно беглым взглядом осматривая выцветшие загибы на бумаге. — Вы можете взять ее с собой, — Ник улыбнулся, протягивая карту опешившей девушке. — Спасибо! — Родригерс была готова разрыдаться от радости и признательности этому пожилому доброму мужчине, и она широко улыбалась в ответ, принимая в руки ценную бумагу и аккуратно складывая ее. День начинал налаживаться. Джеффри уже хотел подойти к блондинке и потянуть ее обратно в хостел, попутно раздавая отборных люлей, но неожиданно дверь в подсобное помещение позади Ника распахнулась, и оттуда выпорхнула женщина средних лет. Ее светлые длинные волосы были собраны в высокий хвост, она была высокой, худой и с приятными чертами лица. И как только она появилась в помещении, то Марта замерла, словно испуганный зверь, и не решалась двинуться с места. Вудс вопросительно выгнул лысую надбровную дугу, шагая по направлению прилавка между стеллажами. Марта все стояла, не шевелясь, а женщина, по видимости сотрудница магазина, стала методично проверять ценники на ближайших стеллажах, как и само состояние товаров. Марте показалось, что она онемела, потому что ее глотка отказывалась воспроизводить хоть какие-то звуки. Марта могла только беззвучно приоткрыть рот. Язык, кажется, пересох от волнения, карие радужки глаз безотрывно вцепились в затылок и спину женщины. У блондинки свело ноющим спазмом все внутри, клетку из ребер обожгло волнение. Она не верила своим глазам, и отведя голову в другую сторону несколько раз быстро проморгалась. После вновь устремила остекленевший взгляд на ничего не подозревающую женщину. — Мама… — хрипло вырвалось у Родригерс из груди, но этого тихого звука было достаточно, чтобы женщина услышала его. Она озадаченно обернулась, отвлекаясь от работы, но как только взгляд женщины наткнулся на Марту, то она переменилась в лице. Джефф, молча наблюдавший за этим издалека, только мог обреченно выдохнуть. Марта и незнакомая женщина и вправду были слишком похожи и чертами лица, и телосложением, и даже мимикой. — Мам, это ты? — из груди Марты все так же вылетали хрипы. Ее лицо было непривычно бледный, весь румянец щек куда-то испарился за секунду. Девушка, не отрывая взгляда от своей матери, убрала в широкий карман кофты сложенную карту и сделала шаг по направлению к ней. — Вы ошиблись, девушка, — пытаясь придать своему голосу как можно больше сухости и холодности, ответила женщина и дрожащими руками стала перебирать ценники. У Вудса не осталось сомнений, что это именно мать Марты, которая бросила ее пару лет назад. Если бы это была и правда не она, то так не нервничала бы. — Идем отсюда, — нетерпеливо рыкнул Джеффри, когда понял, что, похоже, дело пахнет керосином. Встреча дочери и предательницы-матери при столь неожиданных обстоятельствах. Та еще драма. Сейчас им надо думать о том, как снять гребанное проклятие, а не о семейных взаимоотношениях. — Мам, ну ты чего? — она как будто и не услышала Джеффа. По губам девушки поползла нервная улыбка, и ее карие радужки хаотично забегали по фигуре матери. Блондинка поправила очки, мозг на секунду словно выключился и она забыла, как говорить и вовсе не могла подобрать подходящих слов. Эмоции ее захлестывали с головой и она не знала, каких правильно выразить. С одной стороны, внутри теплилась наивная и детская надежда на воссоединение и материнское тепло, которого не хватало всю ее жизнь, даже до того, как мать бросила отца-трудоголика с двумя детьми. С другой, Марте хотелось поговорить с ней, и понять, почему она так поступила? Почему мама не взяла их с собой, когда уехала, или хотя бы не общалась изредка с ними, а просто резко оборвала все контакты? — Мама… — Я же сказал, что тебя не знаю! — вскрикнула женщина, от чего молча наблюдающий за всем происходящим Ник вздрогнул. Женщина, поправив высокий длинный хвост судорожно побросала все чеки и быстрым шагом направилась обратно к двери в подсобное помещение. Ее челюсти были плотно сжаты, тонкие брови сошлись на переносице, а ноздри то и дело раздувались от частого дыхания. — Мама! — Марта ринулась за женщиной, но путь перегородил Ник, придерживая ее за плечи. — Вам туда нельзя, девушка! Это помещение для сотрудников! — но блондинка не слышала и его. Она, недобро сверкнув карими глазами, юрко вывернулась из рук мужчины и пробежала вслед за матерью. Ник обреченно выдохнул и покачал головой, переваривая увиденную семейную драму. Неприятно быть свидетелем таких сцен. — Так! Тут не проходной двор! — мужчина вновь перегородил проход в помещение для сотрудников, увидев, что Джеффри собирается направиться за матерью Марты и ей самой. Вудс недовольно фыркнул, и краем глаза увидев, что прямо над прилавком висит камера видеонаблюдения, раздосадовано цыкнул языком. Если бы ее не было, то он бы с размахом всадил бы нож по самую рукоятку в горло этому назойливому старикашке. — Отвали! — маньяк агрессивно встрепенулся и между его тяжелых надбровных дуг пролегли глубокие морщинки. — Да угомонись ты, парень! Дай своей подружке и ее матери разобраться самим! Тем временем Марта проскользнула в темную небольшую комнату, заваленную картонными коробками и старыми шкафами. Девушка выдохнула и прищурилась, привыкая к темноте и взглядом сразу цепляясь за еще одну дверь, которая служила черным выходом. Судя по тому, что мамы в этой комнате не было, она уже успела выскользнуть на улицу. Марта в несколько широких шагов преодолела расстояние между собой и дверью, после чего с силой распахнула ее. В лицо ударил прохладный летний ветер, который, казалось, пронизывал до самых костей. Блондинка поежилась, осматривая узкую грязную улочку, по которой торопливо уходила прочь ее мать. — Мам! — в очередной раз крикнула Марта, чувствуя соленый ком слез в горле. Дыхание вновь сбилось к чертям, руки затряслись, и девушка хотела догнать ее, но ноги словно стали ватными и не слушались. Рой беспорядочных мыслей беспрерывно жужжал в голове. — Мама, стой! — она на непослушных ногах сделала пару шагов и покачнулась. По щеке скатилась первая слеза от осознания того, что это женщина, являющаяся ее матерью, просто продолжает уходить и не обращать на нее внимания. Марта как будто снова стала беспомощным никому не нужным ребенком. — Ирма уже в школу пошла… Она хорошо учится. Я уже ее закончила и стала фотографом, — глупая надежда, что женщина захочет послушать хотя бы про младшую дочь. Она ни разу не обернулась, ее шаг был быстрым и ровным, и она почти скрылась за поворотом. — Я так ждала, что ты хотя бы нам позвонишь… — из горла опять мог выдавливаться только обреченный шёпот. Секунда, и женщина скрылась за ближайшим поворотом. Родригерс стояла в звенящей тишине посреди пустынной улицы и пасмурного неба. Она сделала шаг назад, прислоняясь вспотевшей от переживания спиной прямо к стене здания, после, чувствуя опустошения внутри себя, медленно сползла по ней прямо на холодный асфальт. И ей было все равно, что на нем были сомнительные пятна, а буквально в метре от нее вдоль стены — большой вонючий мусорный бак. Марта сняла с себя очки не глядя куда-то откинув. Дрожащими тонкими ладонями закрыла свое лицо, позволив себе наконец разрыдаться. Она захлебывалась в собственных рыданиях и слышала лишь отчетливую пульсацию своего встревоженного сердца в барабанных перепонках. Ее старую еще не до конца зажившую рану наглым образом встревожили, и теперь она болит в сто раз сильнее, чем изначально. Она кровоточит, гниет, и превращается в уродливый нарыв на ее душе, который пропитан только жалостью к себе и ненавистью к этой женщине. Девушка не заметила, как хлопнула тяжелая дверь, и рядом с ней уже возвышался недовольный всем происходящим Вудс. Он фыркнул, смотря на согнувшуюся сотрясающуюся фигурку девушки и испытывал смешанные чувства — одновременно раздражение, злость и… сочувствие. Он сам знал, на сколько болезненно предательство, тем более от собственных родителей. Он понимал, почему она так горько плачет и не может успокоиться, потому что сам испытывал подобные чувства. Впервые за долгое время Джефф понимал, что происходит у Марты в голове и что она чувствует. Маньяк стянул капюшон и запустил пятерню в свои длинные темные волосы, соображая, что делать дальше. Самый оптимальный вариант — дождаться, пока девчонка придет в себя и отправиться обратно в номер, изучать полученную карту и составлять маршрут до пункта назначения. Успокаивать он ее не собирался. Считал себя выше вытирания чьих-то соплей. Но скулеж и завывания начинали надоедать. Что сейчас сможет принести Марте покой? — А ты… — начал Джеффри и его голубые холодные глаза недобро сверкнули. Марта затихла, но головы не подняла и по прежнему продолжала сидеть на асфальте. — А ты не хочешь ее убить? Ветер отражался звонким завыванием от старых пошарпанных стен зданий. Марта медленно подняла голову, тыльной стороной ладони вытирая влажные следы со своих раскрасневшихся щек. Все вскипевшие переживания за секунду остыли, и осталась лишь озлобленность на свою же мать. Она бросила отца, малышку Ирму, и ее саму. Из-за нее Мата чувствовала себя не такой и порой думала, что причина ухода матери и ее нежелание в общении кроется именно в ней. И даже до ее ухода мама была отстраненной и холодной. Хорошие воспоминания о ней остались только в глубоком детстве. Именно из-за матери в средней и старшей школе ей приходилось сидеть с маленьким ребенком, вместо того, чтобы заниматься обычными подростковыми вещами. Она уже тогда понимала, что отец не справляется и ей пришлось на пару лет раньше повзрослеть. Почему она так поступила? Отец всегда работал, как проклятый, лишь бы обеспечить всю семью, но, похоже, мать этого не ценила или хотела чего-то другого. Может, после своих поступков она все-таки заслуживает смерти? Марта одернула себя. пытаясь направить свои мысли в другое русло, не перед глазами так и стоял образ кровавого месива, который остался бы от ее матери после ее встречи с ножом Джеффа. Впрочем, она бы не отказалась зарезать ее и сама. Однажды же она убила человека, хоть и случайно. — Разве мне от этого станет легче? — этот вопрос больше был адресован себе самой, нежели Вудсу. Девушка шмыгнула носом, аккуратно убирая с лица прилипшие светлые волоски, а после медленно поднялась на ноги. Колени все еще дрожали и от недавних рыданий свело глотку и разболелась голова. — Ведь ее смерть ничего не исправит. Никто счастливей не станет от этого. — Что за гуманные сопли? — Джеффри скривился. Его тяжелые надбровные дуги сошлись на переносице, на лбу пролегли морщинки, а взгляд так и источал недовольство. — Она заставила тебя страдать. Так отомсти ей. Или ты так и собираешься быть бесхарактерной амебой? Блондинка закусила внутреннюю сторону щеки с внимательным взглядом впилась в водянисто-голубые радужки маньяка. Его зрачок сузился, и, похоже, он был взбудоражен идеей наконец-то кого-нибудь убить. Он изголодался по крови и крикам. На протяжении всех поисков цветка папоротника он сталкивался с постоянными запретами и угрозой быть пойманным. Но сейчас появилась мимолетная возможность, и она пьянила, отключая напрочь все чувства самосохранения. Марта подставила разгорячённое от рыданий лицо под дуновения прохладного ветра. Джеффри все еще ждал ответа. Почему эта сука должна жить припеваючи, пока ее дочери и бывший муж, которых она предала, должны страдать? А после неожиданной встречи со старшей она ведет себя как полная тварь. Она узнала Марту, но не разу не обернулась, пока трусливо сбегала от возникшей проблемы. Ей было все равно. — Хорошо, — Марта кивнула. — Давай убьем мою мать.***
Вечер был насквозь пропитан нарастающей тревогой. План был до банальности прост. Нужно было выследить в небольшом городке мать Марты, узнать, где она живет, дождаться глубокой ночи, а после совершить возмездие. Пока Джеффри и Марта обсуждали свой план, девушка то и дело потирала вспотевшие ладони, ее разум раскололся надвое. Один желал изощрённого убийства обидчицы, другой был в животном ужасе от всего происходящего и хотел остановить все, пока не поздно. Как она будет смотреть в глаза отцу и Ирме после того, что сделает? Не задушит ли ее чувство вины через время? На глаз то и дело накатывали жгучие слезы, но Джефф запрещал ей плакать. Сначала Марта хотела спросить у Ника где живет ее мать, но Вудс в достаточно агрессивной форме запротестовал против этой идеи. Когда полиция начнет искать убийц, то старикашка точно расскажет об этом. Копы будут знать и о возникшем конфликте, и о том, что после него нерадивая и обиженная дочь вместе со своим подозрительным приятелем отправилась к ней домой. Через пару часов Марта уже начинала верить, что у Джеффри собачий нюх и он прирожденная ищейка, потому что за это короткое время он нашел нужный дом. Но на самом деле это было дело случая и обычное везение — в самом конце одной из улиц он заметил знакомую фигуру, проверяющую почтовый ящик. Это был самый обычный частный дом с двумя этажами и лужайкой, каких тысяча в штате. Джеффри не подходил слишком близко, а лишь петлял вокруг него, внимательно осматривая территорию. Марте казалось, что он похож на хитрого хищника, огромного плотоядного паука, который методично плетет свои сети и просчитывает каждое свое следующее действие. Они притаились с противоположной стороны дома, потому что это место было менее освещенным и людным, так же со стороны заднего двора располагались широкие окна, через которые можно было наблюдать за людьми, находящимися в доме. Марта обеспокоенно переступала с ноги на ногу, не зная, куда себя деть. Тревога нарастала с каждой секундой, в животе от волнения свело спазмом колющей боли. Все вокруг казалось нереальным и парадоксальным. Скажи ей кто вчера, что она окажется в такой ситуации она бы не поверила. — Чего мы ждем? — тихо спросила девушка, внимательно разглядывая единственное горящее в доме окно на втором этаже. Она прищурилась, поправила очки, и даже с такого дальнего расстояния смогла разглядеть голубые занавески с противоположной стороны окна. — Ждем, пока она уснет, — отстраненно и нехотя ответил Джеффри, беглым взглядом оглядев улицу. Вроде, все тихо. Посторонних наблюдателей среди соседей нет, прохожих тоже не видно, камер видеонаблюдения на близлежащих столбах и фонарях убийца не заметил, как и на домах. Только минуты три назад проходила компания подростков, которые постепенно разбредались по своим домам. Все должно было пройти гладко. Забор не такой высокий, поэтому Вудс планировал сначала помочь Марте перелезть через него, а потом справиться сам. Дверь с заднего двора, ведущая в дом была приоткрыта. Либо мать Марты планировала закрыть ее, потому что проветривала помещение, либо просто забыла о ней. Можно было проникнуть через нее. Если закроет перед сном — остается приоткрытое окно на первом этаже. Девушка заметно нервничала и постоянно поправляла свои длинные волосы. Она закусывала губы, хаотично блуждала по пространству растерянным взглядом. Похоже, она начинала сомневаться в правильности своих действий. Главное, чтобы в самый неподходящий момент она не передумала. Будет поздно отступать назад, когда они уже проберутся в дом. — На, — Вудс аккуратно вытащил из-за пояса свой нож и протянул его Марте. Острое лезвие тускло поблескивало даже в полутьме. Блондинка замялась, по все же оружие приняла. Ее тонкие пальцы крепко обхватили рукоятку. Даже не верилось, что вещь в ее руках видела десятки смертей. — Бей в горло или живот. В грудь не надо, силенок пробить ее до сердца у тебя не хватит. У Марты подкатил ком тошноты к горлу. Сердце участило свой ритм, и теперь бешено отдавалось пульсацией в висках. Родригерс как завороженная смотрела на холодное лезвие, представляя, как оно погружается в живую теплую плоть. В памяти всплыл уже знакомый резкий запах крови. Сможет ли она это сделать? — Что ты чувствовал, когда убивал родителей и брата? — девушка кончиками пальцев коснулась холодной поверхности лезвия ножа. Краем глаза она заметила, как Джеффри на пару секунд замялся, явно подбирая нужные слова. — Сначала мне показалось это дико веселым занятием. Тем более, они получили по заслугам, — парень поправил капюшон на своей голове. он поморщился, от чего грубая травмированная кожа на лице в сотый раз за день зацепилась за марлевую маску, вызывая тем самым раздражение. — Сегодня так же по заслугам получит и твоя мать, — он ненадолго замолчал, подбирая слова. Нужно убедить Марту, что все ее действия сейчас являются правильными, чтобы в дальнейшем она не поменяла своего решения. — Тебе станет легче. Ты отомстишь за свою боль, за боль сестры и отца. Она заслуживает этого. Марта молчала и наконец перевела взгляд обратно на дом. Свет в окне погас. — Нам нужно подождать еще пол часа, чтобы она точно уснула. Время тянулось утомительно-медленно, словно резина. Марта начинала уже заметно нервничать и обеспокоенно оглядываться по сторонам. С каждой минутой ей все отчетливее казалось, что этот план — провальный, и что где-то за ними уже наблюдает наряд копов, который в любое мгновение голов взять их прямо на месте преступления. Джеффри же, видя поведение девушки, уже начинал жалеть о своей идее взять ее с собой. Проще было уже сделать все самому. «Стоп.» — убийца на мгновение замер от собственных мыслей, проскочивших в его голове. Завыл холодный ночной ветер, от чего на лицо упало несколько прядей темных жестких волос. — «А мне-то, собственно, какая нахер разница на нее и ее мать?» — холодные голубые радужки пристально вцепились взглядом в стоящую рядом девушку. Она продолжала ловить приступы паранойи и то и дело вглядывалась во все видимые закоулки. С чего бы вдруг ему самому идти и убивать непутевую мать Родригерс? С чего бы ему вообще предлагать девчонке такую возможность? Только сейчас он понял, что это было не банальное желание убийства. И его слова о том, что Марте после смерти матери станет легче и то, что она заслуживает быть зарезанной — не просто манипуляция. Неужели он правда хотел, чтобы Марте стало просто легче в моральном плане? Пусть, и способы для это были весьма специфичны. — Пошли, — пытаясь убежать от собственных противоречивых мыслей, Джеффри натянул повыше на нос маску и широкими шагами двинулся прямо к нужному дому. Блондинка продолжала мяться на месте, от чего парень обреченно выдохнул и закатил глаза, после чего остановился на середине дороги и обернулся. — Да нет тут никого! — его голос был похож на утробный рык, и Марта вжала голову в плечи. Она уже сто раз успела пожалеть, что согласилась на эту авантюру. Все-таки, кишка у нее тонка и она правда бесхарактерная амеба, как и говорил Джефф. На несгибающихся ногах блондинка сделал несколько шагов. Ее сердце с силой билось об грудную клетку, разгоняя горячую кровь по венам вместе с нарастающим адреналином. Она должна взять себя в руки, потому что отступать по сути уже нет возможности. Джеффри просто не даст ей это сделать. Маньяк стоял чуть ссутуленный, его широко распахнутые глаза ярко поблескивали в отсветах тусклого фонаря, стоящего прямо возле дома. Выглядел он правда жутко, и Марта непроизвольно вспомнила первую встречу с ним. Тогда она чертовски испугалась Вудса. Все произошло очень быстро и как-то смазано в сознании Марты. Она достаточно ловко перелезла через невысокий забор, благо, ей помог в этом Джефф. В тот момент его широкие ладони казались ей особенно горячими и крепкими, от чего по всему телу пробежал табун мурашек. Девушка уже хотела открыть незапертую входную дверь, но ее опередил Джеффри, бесшумно толкнув ее носком ботинка. Скорее всего, это он сделал, чтобы не оставить отпечатков пальцев. Марта поджала губы и дала себе отчет, что прикасаться нельзя ни к чему. В игре тусклого холодного света фонаря, пробивающемся через окно можно было разглядеть примерные очертания помещения. Похоже, что это была гостиная. Джеффри ступал абсолютно бесшумно и медленно, осматриваясь вокруг. Марта старалась повторить за ним эти действия, но уже на втором шаге девушка наступила на скрипучую половицу. По взгляду Вудса все было понятно — если она будет еще шуметь, то мало ей не покажется. Девушка сглотнула вязкую слюну и двумя руками схватилась покрепче за рукоять ножа, выставляя оружие перед собой. Убийца обреченно покачал головой. Но сейчас объяснять блондинке все ее ошибки он не собирался. Проскользнув в коридор, Вудс замер. Он старался прислушаться ко всем шорохам и скрипам, понять, в какой обстановке сейчас находиться и как ему нужно поступать в дальнейшем. Режим охотника включился мгновенно. Убедившись, что все тихо он уже хотел направиться к лестнице, ведущей на второй этаж, но шум подъезжающей машины с улицы его прервал. Маньяк так же бесшумно прошел вдоль коридора к входной двери и посмотрел в глазок. Потом тихо и злобно выругался и взяв за шкирок Марту, заметался по помещению, соображая, куда спрятаться. У Марты в глазах встали слезы и она чуть не выронила нож из своих рук, зрение застелила пелена от растущей в геометрической прогрессии паники. Через пару секунд они оказались в тесной темной кладовке со всяким бытовым хламом. Марта стояла совсем вплотную к молодому человеку, практически утыкаясь носом ему в грудь, и сквозь одежду чувствовала тепло тела Джеффа. Послышался хлопок входной двери и шум в коридоре. Кто-то разувался и вешал верхнюю одежду в шкаф. Щелкнула кнопка выключателя света. — Кто это…? — сквозь сбившиеся дыхание еле слышно спросила Марта. Джефф, слыша как шумно и глубоко она дышит, ладонью обхватил ее нижнюю часть лица и прижал ее голову плотнее к своей груди, надеясь так заглушить все звуки. Ее маленькое худое тело дрожало в его хватке, а одна из ладошек девушки судорожно схватилась за край его кофты. — Привет, — послышался голос матери Марты, которая по звукам спускалась по лестнице. — Как день, дорогой? — Привет. Неплохо. Это был грубый мужской голос. Джефф затаил дыхание и старался совсем не шевелиться. Внутри у него все грызло нервы и горело. План пошел под откос, и появление сожителя матери Марты в этой истории могло все разрушить. Он, конечно, мог убить их двоих прямо сейчас, но слишком велик риск, что когда он будет расправляться с мужчиной, то женщина успеет вызвать полицию. Оставалось только ждать, когда эти двое уснут. Марта наконец смогла успокоиться. Она закрыла глаза и про себя считала до десяти, при этом прижимаясь щекой к крепкой груди Джеффа. Параллельно она вслушивалась в разговор матери и ее мужчины совершенно бытового характера. Они обсуждали, что в выходные нужно закупаться продуктами, прибрать дом и подстричь газон. Мать пообещала приготовить пирог или лазанью. Совершенно ничего необычного, и до банальности так просто, что сводит от боли все внутри. Мать живет своей жизнью, совсем не вспоминая и не волнуясь о своих детях от первого брака. Обида забурлила с новой силой. — Почему дверь, ведущая на задний двор настежь открыта? — после вопроса мужчины Джеффри с силой сжал челюсти. Дерьмо. Будет плохо, если они поймут, что кто-то пробрался в дом. — Не знаю, я оставляла ее немного приоткрытой… Может ветер? — Тут какие-то следы от грязной обуви, — тон мужчины стал приглушенным. Из гостиной послышались шуршания и взволнованные возгласы женщины. — Пойдем запремся в спальне и вызовем полицию. Быстро. Джеффри чуть не зарычал от досады, а Марта в его руках нервно заерзала. Ладонь Вудса сильнее сжала губы девушки, чтобы она даже не думала издать лишнего звука. Звук шагов постепенно стих в стороне лестницы. Послышалось, как на втором этаже громко закрылась дверь в спальню. — Вот блять, — парень наконец высвободил из своих рук Родригерс. Даже в полутьме он мог видеть влажный блеск в ее карих глазах. — Что нам делать…? — шепот Марты граничил с истерическим визгом. Было видно, как она мечется на месте и как ей страшно, но все же она старалась не поддаваться панике, хоть получалось у не откровенно плохо. — Сейчас выходим из кладовки и бежим из дома через главный вход. Через задний двор нельзя, — он быстрым движением руки забрал у блондинки свой нож, а после аккуратно открыл дверь, выскальзывая в коридор. Марта держалась прямо за ним, быстро ступая по коридору. Голова словно закружилась от страха, не давая трезво соображать и разглядывать обстановку вокруг себя. Как только они оказались на улице, то Джеффри, крепко схватив за тонкое запястье Марту, бросился наутек. Девушка еле успевала за ним, в глаза бил свет фонарей, а кожу морозил холодный ветер. Родригерс зажмурилась, на ходу пытаясь переставлять ноги. Она почему-то в глубине души была рада, что дело так и не дошло до убийства. Когда она на него соглашалась, девушка была в состоянии аффекта, и из-за своего импульсивного поступка чуть не встала на скользкую дорожку. Так она пыталась себя убеждать, но где-то глубоко внутри ее души это темное семечко уже было посеяно Джеффом. Жажда мести и расправы никуда не исчезла, а только отошла на задний план и ждала своего очередного выхода.***
Марта стояла под теплыми струями воды. Она методично промывала шампунем свои длинные светлые волосы. День выдался очень тяжелым, и кроме опустошения внутри себя она ничего не чувствовала. Апатия словно пожирала ее изнутри, забивая голову навязчивыми мыслями. Она сегодня чуть не убила собственную мать своими руками. Раньше она презирала Джеффа за то, что он убивал и позволял себе распоряжаться чужими мыслями, а сейчас чуть не стала им самим. Родригерс прищурилась, наблюдая, как капельки воды стекают по запотевшей поверхности душевой кабинки. Когда они наконец после неудачного и невероятно глупого покушения прибежали обратно в номер, то позвонил отец. Марта не стала брать трубку, потому что понимала, что морально не вынесет разговора с ним сейчас. Она решила, что позвонит завтра утром. Обернув мокрые волосы полотенцем и одев футболку и шорты, девушка наконец вышла из ванной. Распаренная кожа тот час покрылась мурашками, и блондинка незамедлительно завалилась на кровать, юркнув под одеяло. две сдвинутые вместе кровати Джеффри так и не удосужился раздвинуть по разным сторона комнаты, поэтому сейчас он лежал совсем рядом с Мартой. Он оперся спиной о подушку и внимательно изучал карту Сосновой Пустоши в своих руках. Мягкий желтый свет потрепанного жизнью безвкусного ночника на прикроватной тумбочке тускло освещал пространство вокруг. Свет подчеркивал каждый рубец и неровные края вырезанной улыбки на лице Вудса. Девушка невольно скользнула взглядом по его отросшим до плеч спутанным волосам, по худым, но достаточно крепко сложенным рукам и по равномерно вздымающейся широкой груди. — Долго нам идти будет? — наконец прервала тишину Марта, отводя взгляд куда-то в сторону. — Часа четыре точно, — сухо ответил Джеффри, не отрывая хмурого взгляда от карты. А после помолчав несколько мгновений, добавил: — У нас остался еще один день до дня летнего солнцестояния и одно незавершенное дело, — холодные голубые радужки недобро сверкнули. Уголки губ Джеффа дрогнули и он устремил свой взгляд на Марту, ожидая от нее такого же энтузиазма. Родригерс сразу поняла, на что намекает ей маньяк. Он хочет, чтобы они вместе закончили начатое сегодня. Он хотел, чтобы Марта своими руками расправилась с живым человеком, который, несомненно, заслуживал такой участи. Неужели он настолько соскучился по убийствам, что на столько отчаянно пытался зацепиться за любую возможность? Просто выловить на улице и убить левого человека казалось не таким интересным. А вот продумать план охоты и иметь определенный мотив — вполне. Тем более, Джефф этим убийством хотел привязать к себе Марту. Он понимал, что когда все закончится, когда они найдут цветок папоротника и снимут проклятие, то просто разойдутся, как в море корабли. Для себя он решил, что не будет убивать девчонку. Сначала он хотел предложить ей бросить все и отправиться с ним куда глаза глядят. Но после встречи с ее матерью он понял, что даже если она и захочет уйти с ним, то просто не сделает это. В Марте не настолько много эгоизма, и она не позволит себе сделать то же самое, что сделала ее мать несколько лет назад. Она ни за что не бросит ни отца, не маленькую сестру. Но если на ее руках будет кровь и она будет связана с маньяком одним общим убийством, то все может измениться. — Я… — Марта склонила голову в бок, прижимая край одеяла к собственной груди. Ее аккуратные брови сошлись на переносице, длинные влажные локоны несложными узорами облепили плечи и спину. Она сжала челюсти, чувствуя, как внутри пустота, которая была ранее в ней, заполняется тревогой. — Я не думаю, что это хорошая идея. — Почему? — тон Джеффри изменился и стал более шипящим и холодным. Девушка невольно съежилась, отползая к краю кровати, подальше от маньяка. — Они и так догадались, что в дом кто-то пробрался. Вызвали полицию. Они будут начеку, и рисков у нас из-за этого прибавилось. Мы и так сегодня и так чуть не влипли по-крупному. После ее слов Джеффри издал звонкий и нервный смешок. Улыбка на его лице растянулась, деформируя светлую грубую кожу, покрытую старыми шрамами. — Нам необязательно идти опять в дом. Это было бы и вправду глупо, — он пожал плечами и кончиком языка облизнул пересохшие грубые губы. От этого действия Марту передернуло и она, чувствуя приливающий к щекам румянец, потупила взгляд. — Мы можем просто выследить твою мать в безлюдном месте и зарезать, — совершенно будничным тоном проговорил парень. — Я не хочу. Повисла тишина, начинавшая звенеть в ушах. Джеффри в вопросительном жесте выгнул лысую надбровную дугу, внимательно смотря, как заметно начинает нервничать Марта. Она пожимала плечами, прикусывала губы и ее глаза хаотично бегали по пространству вокруг. Пара тонких длинных прядок светлых волос упали ей на лицо, отбрасывая мягкие тени на ее лицо. Вудс понимал, что его план идет под откос, потому что девушка просто-напросто начинает сливаться и уже хотел что-то сказать, но Родригерс его опередила. — Я знаю, ты, наверное, сейчас рассержен, но выслушай меня, — ее тонкая теплая ладонь коснулась его руки. Джеффу показалось, что по его телу прошелся электрический разряд от этого прикосновения. Мягкая ладонь девушки прошлась поглаживающими движениями по его предплечью, и тонкие прозрачные волоски на его бледной коже даже привстали дыбом от этих нежных прикосновений. — Я думаю, что мне будет хуже после ее смерти. Даже после сегодняшнего я чувствую себя, как кусок говна и я боюсь, что после того, как убью человека я могу потерять саму себя. Для меня это правда страшный поступок, — блондинка подползла ближе к молодому маньяку и чувствуя необъяснимую тяжесть и слабость в теле, уронила отяжелевшую голову ему на плечо. Вудс замер, чувствуя исходящий запах вишни от ее волос. Марта хотела заплакать, но поняла, что на это у нее нет ни сил, ни слез. Все эти ресурсы она уже потратила сегодня днем. Сильная эмоциональная встряска и истерика давала о себе знать. — Раньше я тоже думал, что убивать и делать другим людям больно — это страшно, — голос Джеффа был непривычно тихим. Неосознанно кончиками пальцев он провел по оголенному бедру девушки, от чего та еле заметно содрогнулась. — Но когда это со мной произошло в первый раз, то мне стало так хорошо, как никогда до этого не было. — Когда ты убил свою семью? — Нет. Это было еще раньше, — парень качнул головой и прикрыл глаза. Марта рядом с ним наконец расслабилась и продолжала поглаживать его руку. — Я тогда ударил ножом одного ублюдка. Он хотел ограбить меня и моего старшего брата. Он это заслужил, и совесть за этот поступок совсем меня не беспокоила. — В какой момент ты понял, что можешь это сделать? — девушка прикрыла глаза и сняла с себя очки, дабы прижаться поплотнее к крепкому плечу Вудса. Сейчас ее тянуло к нему, как магнитом. Да, девушка понимала, что у нее есть эмоциональная привязанность к этому на голову больному психу, но скорее всего роль играло еще и то, что Марта до сих пор чувствовала себя слишком покинутой и несчастной. Она искала хоть какой-то опоры и тепла, хотя понимала, что скорее всего Джефф не сможет того ей дать. Точнее, сможет, но в слишком извращенном и специфическом ключе. — Это… Я на самом деле сам не понял, в какой конкретно момент это произошло, — он пожал плечами, делая глубокий вдох и чувствуя, как по венам бежит обжигающее тепло от близости и прикосновений девушки. Она разве не понимает, что своими действиями она его провоцирует, и в один момент он не сможет сдержаться? — Просто что-то в голове щелкнуло и я это сделал. А после мне это на столько понравилось, что я не смог остановиться, — усмешка по его лицу поползла сама собой, образую на щеках резкие складки. Марта поджала губы. Она была в глубине души рада, что после своего случайного первого убийства полицейского ее психика не так сильно пошатнулась. Вдруг она захотела бы еще, и ее жизнь превратилась бы в череду кровавого месива, чужого горя и вечных скитаний и побегов от полиции? Смогла бы она жить так, как жил последние десять лет Джефф? Но главное, что Вудс сейчас ее не заставляет брать в руки нож и идти перерезать горло собственной матери. Когда она начинала этот разговор, то думала, что парень в очередной раз слетит с катушек, оттаскает ее за волосы и против воли заставит совершить убийство. Но он оставался на удивление спокойным. Может, на него так действовал колдовской амулет Оливера, а может, просто в голове Джеффа что-то переменилось по отношению к Марте и он научился ее слушать и более-менее понимать ее эмоции. Но Марта, все же, склонялась к первому варианту, поскольку не верила, что Вудс может быть на это способен. Блондинка наконец отстранилась. Спокойным взглядом она скользнула по уже знакомым шрамам и рубцам на лице парня, а тот, в свою очередь, внимательным взглядом изучал ее приливающий румянец к щекам и пульсирующую венку на оголенной тонкой шее. Сейчас, рядом с ним, Марта наконец смогла почувствовать себя спокойной. Она смогла высказать все, о чем переживала, и ее даже ни разу за это не осудили и не посмеялись. Пусть у Джеффа было совсем другое видение на убийства, пусть он считал, что бояться кого-то убить — это глупо, но он просто не стал этого говорить. Ему было достаточно того, что он понимал ее боль из-за предательства родного некогда любимого родителя. Не долго думая, Джеффри поддался навстречу Марте и накрыл ее губы своими. Он напряг подпаленные темные веки, прикрывая глаза и наблюдая, как девушка от его действий расслабляется. Она уже не боялась и не волновалась из-за близости с ним. И Джефф, целуя ее, наконец мог себя полностью чувствовать уверенно и спокойно. Не было той нервозности, как при прошлых поцелуях, которые зачастую были сделаны на эмоциях. Марта чуть поддалась вперед, аккуратно кладя ладони на теплые широкие плечи Вудса. Она отвечала на поцелуй, чувствуя, как с каждой минутой ее сердцебиение ускоряется, а телу становится от чего-то жарко. Девушка, мягко пройдясь языком по нижней сухой губе маньяка наконец отстранилась и в следующую же секунду припала губами к его шее. Джефф запрокинул голову назад, медленно выпуская из своих легких воздух. Он чувствовал, что возбуждение начинает брать над ним верх, поэтому, запустив пятерню в длинные влажные волосы Родригерс, с силой сжал и дернул на себя, чтобы девушка оказалась сидящей на нем. Девушку прошиб озноб и дрожь. Она поудобнее уселась на бедрах Вудса, чувствуя, как в нее упирается его возбужденное естество. Джеффри с силой сжимал ее ягодицы и талию, широкими ладонями оглаживая все худое тело девушки. Марта, чувствуя еле различимую боль в мышцах, где сжимались пальцы маньяка, только глубоко выдыхала и продолжала целовать и покусывать его шею и ключицы. Она отстранилась, пальцами мягко проходясь по его груди, скользя выше и игриво очерчивая ноготком края черного цветка на его коже. Родригерс ловким движением помогла молодому человеку избавиться от своей и его верхней одежды, небрежно отбрасывая ее куда-то в сторону. Она понимала, на что идет, и что сейчас будет, но останавливаться не хотела. Девушка просто хотела почувствовать и физическую, и моральную близость с кем-то, в надежде, что от этого ей станет легче, и она сможет хоть на одну ночь отвлечься от накопившихся проблем и переживаний. Разгоряченной упругой грудью Марта прижалась к Джеффу, запрокидывая голову назад и позволяя ему впиваться зубами в свою нежную тонкую кожу. Вудс провел влажным теплым языком по ложбинке между грудей, после этого прикусывая один из набухших розовых сосков. Кожа Марты покрылась крупными мурашками и она блаженно выдохнула, стараясь запомнить каждое ощущение. Желание со скоростью света разливалось по ее организму, образуя внизу живота сладкий ноющий ком. Вудс вновь запустил свои длинные пальцы в девичью копну волос, натягивая почти всю длину на кулак. Марта пискнула от саднящего чувства на коже головы, но в следующую же секунду оказалась поваленной спину. Джеффри навис над ней сверху, по прежнему крепко держа за волосы и внимательным немигающим взглядом впиваясь в ее лицо. Марте показалось это жутким, и она непроизвольно напряглась, но продолжала поглаживать его оголенный торс. — Смотри мне в глаза, — голос парня показался ей охрипшим. Марта выдохнула и повиновалась, а Вудс тем временем рваными нервными движениями стал стягивать с девушки шорты и нижнее белье вместе с ним, чуть было не порвав данные элементы одежды. Лицо Марты залилось румянцем и она попыталась отвести взгляд в сторону и свести ноги вместе. — Я сказал смотри мне глаза. Если хоть на секунду отведешь взгляд, то я закончу и больше не прикоснусь к тебе, — его ладонь властно легла на ее внутреннюю сторону бедра и развела стройные ноги. Кончиками пальцев он поднялся наверх, чуть выше, касаясь влажного и горячего лона девушка. Та закусила губу, чувствуя бурю эмоций и дикое смущение внутри себя, но взгляд так и не смогла отводить. Она внимательно разглядывала водянисто-голубые радужки убийцы, наблюдала, как резко расширяется его зрачок, когда девушка начинала постанывать и дрожать в его руках. У Джеффа от накатившего возбуждения сперло дыхание, но он понимал, что пока рано переходить к основному действию. Поэтому два его пальца плавно погрузились в девушку, от чего та сжала крепко зубы и попыталась расслабиться, мужественно не прерывая зрительного контакта. Первые ритмичные движения внутри отозвались сладостной истомой в теле блондинки. Из ее груди вырвался мягкий и тихий стон. Так долго удерживать свой взгляд на глазах Джеффри казалось девушке сложным. Она то и дело хотела запрокинуть голову и закрыть глаза, чтобы полностью отдаться ощущениям. Но такой беспрерывный зрительный контакт и ускоряющиеся движения только делали все чувства острее. Вудс наконец отпустил ее волосы, ладонью проходясь по обнаженному телу Марты. Ее кожа была горячей и чувствительной, ее лицо залито румянцем, и от такого зрелища член у Джеффа только сильнее набухал и нарывал, больно врезаясь в оставшееся на нем джинсы. Спустя пару минут тело Марты стало напрягаться, она судорожно глотала ртом воздух, сводя брови на переносице. Джеффри отстранился в тот момент, когда девушка уже была готова кончить, от чего та только разочарованно выдохнула и привстала на локтях, непонимающе и растеряно глядя на Джеффа. — Погоди. Я резинку достану, — заметив на себе взгляд Родригерс, произнес он. Марта кивнула, обратно укладываясь на спину и пытаясь унять дрожь в собственных коленях. Вудс тем временем судорожно снимал с себя остатки одежды и распаковывал контрацептив. Наконец, справившись со всем и натянув презерватив на набухший член, Джеффри вернулся на кровать, сразу с неконтролируемой силой сжимая узкие бедра Марты и рывком двигая ее к себе. Девушка попыталась успокоить бешеное сердцебиение и расслабить налитые свинцом и жаром мышцы. Джеффри же, надеясь, что достаточно ее подготовил, выдохнул и направив рукой член, начал медленно и беспрерывно входить. Марта прогнулась в спине и на тяжелом выдохе ахнула. Все ее тело, кажется, забилось в томной и сладкой конвульсии, и боли она совсем не почувствовала. Она ощущала только наполненность внутри себя и нарастающее напряжение внутри живота, вот вот готовое разлиться по венам удовольствием. Вудс рыкнул и хаотично ладонями огладил тело Марты, перед его взором заплясали разноцветные пятна. Он навис над ней, одной рукой несильно, но властно сжимая ее шею, а второй придерживая за бедра. Двигаться внутри Марты было невероятно приятно, потому что она была узкой, горячей и мокрой. Джефф оперся лбом о подушку, сжимая в своих объятиях хрупкую содрогающуюся от удовольствия девушку, руки которой переместись на его спину. Ее ноготки впивались в бледную кожу с каждым быстрым и сильным толчком. Марта забывала, как дышать, когда каждый раз головка члена доставала прямо до матки, из-за чего по телу вдвойне разливалось удовольствие. Движения у Вудса становились все рваней, быстрее, он выходил почти полностью, а после с силой вдалбливался в тело девушки. Стоны блондинки становились громче, стенки лона с каждой минутой все туже его обхватывали, и Джеффри понимал, что скоро кончит вместе с Мартой. Родригерс, зажмуриваясь и отчаянно прижимаясь к разгорячённому телу парня, впилась зубами в ее шею. Мысли в ее голове то и дело путались, тело изнывало от удовольствия, на душе становилось и вправду легче. Через пару мощных и размашистых толчков Марта наконец почувствовала, как давящий ком внизу ее живота взрывается и все тело прошибает ознобом и удовольствием, а голова даже начинает кружить. Джеффри, чувствуя, как внутри от оргазма начинают сильно сокращаться ее упругие мышцы, кончил следом. В комнате повисла тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием обоих. Джефф устало упал рядом с блондинкой, задерживая свою ладонь у нее на талии. Марта смогла наконец закрыть глаза и насладиться моментом. В комнате стало невыносимо душно, в воздухе витал запах пота и их естественных выделений. Джеффри, как и Марта, наконец смог сбросить весь эмоциональный груз, который скопился за такое долгое время на душе. Его сердце до сих пор гулко и сильно билось об капкан из ребер, по телу разливалась истома, а разум смог очиститься, голова казалась легкой и пустой. — Ты как хочешь, а я спать, — еле различимо пролепетала девушка и лениво накрывая размякшее тело одеялом. На периферии угасающего сознания проскользнула мысль, что дальше ей все трудности переживать будет легче. Похоже, она на столько за сегодня выбилась, что секс просто ее добил, и поэтому она так быстро провалилась в сон. Вудс на ее слова смог только усмехнуться и вытереть выступивший пот на лбу тыльной стороной ладони. Его тоже начало клонить в сон.