Я и Эдди

             Мчу на второй этаж, врываюсь в комнату Эдди и в один прыжок оказываюсь на кровати. Старательно обнюхиваю его, а он в ответ только что-то сонно бухтит в подушку. Скулю. Очень громко и протяжно. Эдди не выдерживает, поднимает голову и поворачивает её в мою сторону.       — Сколько времени? — сипло спрашивает Эдди, медленно переворачивается на спину, трёт лицо в попытках хоть немного проснуться.       Громко лаю один раз и, высунув язык, начинаю шумно дышать.       — Час дня, великолепно, — вздыхает и медленно садится. — Во сколько я вчера лёг вообще?       Начинаю лаять, замираю на семи и протяжно скулю.       — Я лёг только почти в восемь утра, а ты меня в час уже будишь… — Эдди вертит головой, падает на кровать и протягивает руку к тумбочке, на которой лежат его очки.       Эдди нехотя поднимает голову, смотрит на меня и указывает пальцем на очки. Подрываюсь с места, осторожно цапаю зубами за дужку и передаю Эдди.       — Спасибо, Пушистый, — гладит меня между ушами, приваливается к моему боку и, затихая, начинает сопеть.       Вздыхаю: сонный Эдди, конечно, очень миленький, но я-то есть хочу. Будить его бессмысленно. Сонный Эдди — беда на кухне! Осторожно выбираюсь из его объятий. Эдди, не говоря ни слова, плюхается на подушки. Обнюхиваю его, усердно тыкаюсь носом ему в лицо — никакого эффекта. Тихо поскулив, спрыгиваю с кровати, спускаюсь вниз, пробегаю через кухню и выскакиваю на улицу через заднюю дверь.       Пробегаю через дверь и на всех парах мчу к дому Никки. Бывают вот такие очень редкие случаи, когда Хозяин не в состоянии покормить питомца, поэтому, чтобы не набедокурить в человечьем облике, у нас устная договорённость, что, в случае чего, кто-то присмотрит за нами. Такая договорённость есть между Никки и Эдди. А ещё между этими двумя и тем парнем-засранцем, у которого в доме живёт три самки рыси. Устроил себе гарем… Этого парня зовут Айрат, я к нему стараюсь вообще не соваться. Не нравится он мне как-то. Никки всегда дружелюбный и улыбчивый, да и с Эдди они подружились очень быстро. Никки иногда помогает Эдди с правками. Никки — молодец. Никки хороший! А Айрат плохой: вечно недовольно на меня смотрит. Он кошатник. Фу-фу-фу… Пахнет от него соответственно. Фу-фу-фу… Меня Эдди купает — и часто. Поэтому от меня всегда пахнет вкусно! Иногда слишком… Чихотка нападает.       Пробегаю через несколько домов, замираю перед дверью дома Никки и начинаю царапать её, чтобы меня услышали. Надо было, конечно, до звонка носом достать, но это ладно… Не додумался. Дверь мне открыл Багрянец. Стоит такой здоровый мужик. Голый. Жрёт бутер и на меня с интересом поглядывает.       — Ты чё дверь царапаешь, мышь? — интересуется Багрянец. — Не мог с чёрного зайти?       Ворчу и нагло протискиваюсь в дом. Нельзя нам слишком часто в человеческой ипостаси быть! Нельзя! Чревато не очень приятными последствиями. Но, видимо, Багрянца это мало беспокоит.       — Привет, Ярый! — Никки во всей своей красе и милом фартучке стоит возле плиты. — Что, Эдди опять сопит в обе дырочки? — смеётся.       Киваю и смотрю во все глаза, как Никки наваливает полную миску свежайшего мяса и кладёт сверху котлетку в виде сердечка. С удовольствием набрасываюсь на еду, недовольно покосившись на Багрянца, который, уже в медвежьей ипостаси, нагло суёт свою морду ко мне в миску. Недовольно рычу. Никки, хихикая, обнимает медведя за шею и зарывается лицом в его шерсть. Милота какая. Багрянец шумно и довольно сопит. Быстро доедаю мясо, благодарно лаю и стрелой вылетаю на улицу, попутно сбивая стул… Да что ж мне на них так везёт-то?       Забегаю домой и сразу на второй этаж — на кровать к Эдди. И плевать, что лапы грязные! Ложусь рядом, переворачиваясь на спину. Эдди, что-то сонно бормоча, крепко обнимает меня за шею. Интересно, ему очки не мешают? Пытаюсь их осторожно снять, но, само собой, ничего не получается, только обслюнявил его. Задумываюсь… По-быстрому обращаюсь в человека, снимаю с него очки, кладу на прикроватный столик… Ну как кладу, осторожно кидаю: Эдди всё ещё обнимает меня за шею. Обращаюсь обратно в волка и затихаю, прислушиваясь к его дыханию. Эдди как спал, так и продолжал спать.       — Пушистый… — сонно протягивает Эдди, но как-то это было слишком неожиданно, и я аж вздрогнул. — Ты поел?       Быстро киваю и шумно дышу.       — Ходил к Никки?       Повторяюсь.       — Надеюсь, не подрался с Багрянцем…       Отрицательно мотаю головой. Хотя было желание его за нос цапнуть, когда он к моей миске полез.       — Пушистый, хороший мальчик, — сонно протягивает Эдди и засыпает.       Лежу, наслаждаюсь его крепкими объятиями, довольно лыблюсь, высунув язык. Эдди такой милый, когда сонный!