***
К пункту назначения они ехали по «Going-to-the-Sun Road» — шоссе с двумя полосами движения, делящему парк пополам на восточную и западную части. Рассказывающая историю постройки шоссе Маз умолкла, как только они миновали въезд в национальный парк, полностью сфокусировавшись на вождении, ведь из-за дождя видимость на дороге значительно ухудшилась. Рей тоже молчала, позволив нерадостным мыслям оккупировать её мозг. Она была настолько подавлена услышанным, что была не в состоянии оценить волшебный пейзаж изумрудных склонов необъятной долины и пронзающих облака гор, кажущихся сейчас ближе, чем есть на самом деле, из-за холодной серости, в которую превратилось небо. Погода была под стать её настроению. Но, с другой стороны, чего она ожидала — сказки с радужными пони? Она должна была догадаться еще вчера, когда Маз сказала ей, что произошло с её биологическими родственниками, что в той семье не всё так гладко. Хотя такое определение будет колоссальным преуменьшением, от которого на автомате некрасиво кривится лицо. На самом деле услышанное шокировало девушку. В прошлом, слыша подобные истории, она относилась к ним как к происходящему в «параллельной вселенной». Как к чему-то её совершенно не касающемуся, к чему-то, что никогда не произойдет с ней. А в итоге выяснилось, что она сама является частью этой истории, что в её биологической семье происходили эти предрассудительные вещи. И как же ей всё-таки повезло, что она смогла избежать этого, и её родителями стала именно чета Солана. Наверное, на свете всё-таки есть Бог и, очевидно, он её любит, раз оградил от этого, пусть даже предъявив в итоге свою цену. От этой мысли стало совсем тошно, и Рей попыталась переключиться на что-то другое. Например, на зеркальную поверхность озера, в которой отражались редкие молнии. Где еще она увидит подобную красоту? Тем временем они подъехали к гостинице, при виде которой Рей в восхищении ахнула. Трехэтажный классический коттедж в стиле шале. Каменный фундамент с деревянным каркасом наверху и с балконами по бокам. Девушка пригляделась и увидела на парковке рядом только дорогие машины, отчего пикап Маз казался тут таким неуместным, словно оборванец-слуга на пиру у высокородных дворян. — Гостиница была построена Джоном Льюисом — прадедушкой нынешней хозяйки в тысяча девятьсот тринадцатом году. После его кончины владение шале перешло к его дочери и её мужу, а уже после к отцу Эмилин Холдо. Он скончался два года назад, но Эмилин взяла бразды управления раньше, изменив имидж шале. Теперь здесь гостят только «сливки общества». Они вошли в огромный вестибюль с большим камином, сложенным из натурального камня, таким огромным, что верхняя часть его зева уходила под самую крышу. Помещение было украшено шкурами животных и другими охотничьими трофеями, что делали его похожим на старинную гостиницу из фильмов о Диком Западе. Даже мебель была «из тех времён», а может то были всего лишь реплики, но, в любом случае, дизайн прекрасно передавал атмосферу прошлого. Индианка дождалась, когда Рей перестанет разглядывать интерьер, а затем уверенно направилась в одну из дверей и миновала стойку регистрации, кивнув светловолосой девушке. Они оказались в приёмной, которая отличалась от вестибюля лишь тем, что тут был факс и вполне современный компьютер, за которым сидел худой молодой человек с азиатскими чертами лица и неестественно прилизанными чёрными волосами. — Здравствуй, Допхельд, — поприветствовала его индианка, — мы хотели бы поговорить с мисс Холдо. И не говори, что её нет, — быстро добавила она. — Я видела её автомобиль возле шале. — Да, мисс Холдо у себя, только она очень занята, — произнес мужчина, слегка заикаясь и пряча взгляд. — Я… Я спрошу, сможет ли она принять в-вас. — Не думаю, что Эмилин откажет мне. Спустя несколько минут их приветствовала сама хозяйка — худощавая женщина в сиреневом юбочном костюме с кружевной блузкой и противной притворно-приветливой улыбочкой. — Можете идти, Хакс, — бросила она через плечо мужчине с волосами, отливающими бронзой, такими же прилизанными, как и у секретаря, который при виде них поднялся с места. — Продолжим после. — Дамы, — поприветствовал он их, галантно наклонив голову и проходя мимо к выходу. — Надеюсь, мы тебя не отвлекаем от чего-то важного? — Ничего такого, что не может подождать, — отмахнулась лиловая женщина, не сводя своего любопытного взгляда с лица Рей. — Но право, ты могла и позвонить. Знаешь, телефоны уже давно изобрели, — в голосе чётко слышалась издёвка. — Чтобы твой секретарь опять навешал мне лапши на уши о твоём отсутствии или чрезмерной занятости? В глаза намного тяжелее врать, — пожилая индианка выгнула бровь. Глаза женщины недобро сверкнули, отчего её фальшивая улыбка стала зловещей. — Так, чем могу помочь? — она указала им на кожаные кресла в центре комнаты, расставленные вокруг маленького столика. — Ты мне так и не представила свою спутницу. — Ой, конечно, — спохватилась Маз. — Знакомься, Эмилин, это Рей. Она — дочка Киры Палпатин. Брови Холдо подпрыгнули вверх, а глаза загорелись искренним интересом. — Что ты говоришь, — она оглядела девушку с ног до головы, вызывая у Рей неприятное ощущение, будто её рассматривают под микроскопом. — Да, и правда, ты отдаленно напоминаешь её, — Холдо улыбнулась ей, в этот раз довольно приветливо. — И ты приехала сюда, чтобы разыскать её? — Да, мэм. — Она уже знает, Маз? Индианка кивнула. — Как жаль, что Кира исчезла. Было бы интересно посмотреть на ваше воссоединение. Рей вытаращила глаза, не зная, как реагировать на эту реплику. — В любом случае, — подала голос Маз, если её и возмутила эта фраза, то она не подала виду, — мы к тебе пришли за сведениями, так как ты более подкована в подобных вопросах, — она сделала паузу, глядя на Холдо, но та и не думала прерывать её. — Можешь ли ты подсказать адвоката, занимающегося правами наследства в нашем округе? — М-м, я поняла, — Эмилин хищно улыбнулась. — Ты хочешь получить дом старика Палпатина. — Я. Нет. Просто… — Рей стушевалась, чувствуя, что краснеет. — Выходит, что она его единственная наследница, — вмешалась Маз. — Мы всего лишь хотим узнать, имеет ли она какие-либо права на него, — она помолчала, а затем добавила. — Девочка лишилась родителей и ей не помешают деньги. — Твои приемные родители погибли? — брови женщины подобрались в грустный домик, но это сочувствие отдавало плохой игрой. — Да. — Как печально, — заключила хозяйка. — Наверное, тебе вдвойне тяжело узнать, что и твоих кровных родственников никого в живых не осталось? — Эмилин… — Маз впилась в неё неодобрительным взглядом. — Кира не считается умершей. — Но ты не расстраивайся сильно, — продолжала та, проигнорировав её слова. — Считай, тебе крупно повезло не встретить сумасшедшего старика Палпатина. — Не богохульствуй! — воскликнула пожилая индианка, демонстративно перекрестившись. — Так выражаться о мёртвых, побойся Бога! — Ой, прекрати, Маз, — Эмилин закатила глаза. — Твои предки были язычниками, а твой дед шаманом. — Я крещена в католичестве, — зашипела пожилая индианка. — И не позволю при мне так неуважительно отзываться об усопших. — В любом случае это не отменяет того, каким Палпатин был при жизни. Не удивительно, что от него сбежала жена, а затем и Кира. Когда твоя мать забеременела, — она обратилась непосредственно к Рей, — он пришел сюда с ружьём и чуть не убил моего отца. Лицо женщины на миг стало злым, очевидно воспоминания о том случае всё еще вызывали у неё сильные эмоции. — Считал, что это кто-то из бывших постояльцев обрюхатил его дочь, и требовал записи, чтобы выяснить личность. Грозился пристрелить моего отца. Он бы убил его, если бы не Кира, признавшаяся, что её любовник не наш клиент, но, когда она отказалась говорить, кто он, Палпатин бросился на неё. Отец рассказывал. Успели в последний момент, иначе он ударил бы её. Для него такое поведение явно было не впервой, он и жену скорее всего бил. — Мы не знаем этого, а Кира никогда не жаловалась, что отец бьёт её, — сказала ей Маз. — Ну в тот раз, если бы не наш персонал, он бы ударил её впервые, — та лишь пожала плечами. Её поведение не нравилось Рей. Они здесь говорят о домашнем насилии, а та лишь плечами пожимает, будто это что-то несущественное. И еще: в этой семье явно были проблемы, и все, включая местную элиту и добрую христианку Маз, знали об этом. Знали и ничего не сделали. Не вмешались. Возможно, этот городок не такое идиллическое место и больше подходит под поговорку о тихом омуте с бесами на дне. — Ой, что же это я, — вдруг как бы опомнилась хозяйка шале. — Ничего вам не предложила и заговорилась. Прошу прощения. Она резко встала с места и продефилировала к своему рабочему столу. — Просто, ну кто бы мог подумать, дочь Киры, приехавшая познакомиться со своей родной матерью. Такое в наших краях происходит не каждый день. Допхельд! — произнесла она, нажимая на кнопку внутренней связи. — Принеси нам кофе и бутылку Шатонёф-дю-Пап. — Не стоит, Эмилин, я за рулём, а девушке еще нет двадцати одного года, — устало произнесла Маз. — Ну от пары глотков превосходного вина ни тебе, ни ей ничего не будет. К тому же, где вы еще попробуете такой букет, — она надменно улыбнулась, вызывая у Рей еще большую неприязнь. — И все-таки мы пришли сюда по делу, — мягко, но с нажимом ответила ей индианка. — Одно другому не мешает, но пока мой секретарь выполняет поручение, я поищу номер телефона адвоката, которого нанимала, когда мне самой нужно было вступать в наследство, — Эмилин Холдо села перед компьютером. — В нашем округе, насколько я помню, — продолжила она спустя недолгую паузу, — никто, к сожалению, не занимается подобными вопросами, но специалисты есть в Миссуле. Я обращалась в «Кроули Флек», самую крупную фирму в регионе. Они недешевые, — предупредила, глядя на Рей. — Я не уверена, что вообще хочу этим заниматься, — устало, на грани нетерпения вымолвила помрачневшая Рей. — Единственное, что я хочу, так это узнать побольше о своей матери. Какой она была, что любила есть на завтрак и какую музыку слушать. Мне совершенно не интересен этот дом, и я не собираюсь на него претендовать, ведь жившие там люди чужие мне, невзирая на кровное родство… Её речь прервал вошедший секретарь с тележкой, на которой стоял кофейный сервиз, а также бутылка вина с подходящими для этого напитка бокалами. — Благодарю, Допхельд, я сама открою бутылку, — обратилась к нему Холдо, — оставьте нас. Мужчина быстро удалился. — Я так понимаю, ты расстроена услышанным, — начала женщина, вкручивая штопор в пробку. — Не удивительно, я бы тоже расстроилась, узнав такое. Но не отчаивайся, ведь это уже в прошлом, и ты сама в праве решать, принимать ли эту историю и продолжить жить, как и жила до этого. Всё зависит от тебя, — она разлила вино по бокалам. — Ты еще совсем юная, у тебя всё впереди. Не позволяй прошлому, да еще и чужому, влиять на твою жизнь, на твоё настроение, — она взяла свой бокал в руку, слегка взбалтывая содержимое. — Мысль вполне достойная тоста, вы так не считаете? — За это я, пожалуй, выпью, — подала голос притихшая до этого Маз.***
Они покинули шале спустя некоторое время, так и не выяснив ничего нового. Эмилин Холдо была старше матери Рей на одиннадцать лет, по этой причине их жизненные пути практически не пересекались. Высокомерная хозяйка шале большую часть своей жизни прожила далеко от поселения, изредка приезжая навестить родителей, и вернулась тогда, когда Кира уже несколько лет считалась пропавшей. На прощанье Холдо пожелала Рей удачи в поисках правды, записав её номер телефона в случае, если она вспомнит еще что-нибудь. Обратно в город они ехали в полной тишине, нарушаемой лишь шумом двигателя и работой дворников. У Рей было ощущение будто её окунули в лужу грязи. И она не могла точно сказать, было ли это вызвано выяснившимися подробностями или просто общением с чванливой особой, окружившей себя молодыми мужчинами, с которыми скорее всего спит. В любом случае, ей страшно хотелось вымыться и как можно скорее. — Прости меня, дитя, — обратилась к ней Маз, спустя мгновение после полной остановки машины. — Я не предполагала, что так получится. На самом деле Эмилин не такая. Она добрая и отзывчивая женщина, а сколько она сделала для города и для Парка! Общение с богатеями испортило её. — Ничего, всё в порядке, — соврала девушка. — Вы столько сделали для меня. Сохранили фотографии, сами отвезли и всё показали. Спасибо Вам за это. — Не стоит благодарности, особенно после прошедшей встречи. Нам нужно было держаться плана и побеседовать с соседями. Они бы рассказали то, что тебя интересует, и может подсказали бы, к кому еще обратиться. Рей ничего не ответила. Хотелось остаться одной. Вернуться в домик и свернуться калачиком на постели под одеялом. А еще больше хотелось вернуться обратно в Новый Орлеан к пусть и раздражающей, но родной тётке. — Хочешь съездим сейчас? — Нет, — резко ответила она, встрепенувшись. — Думаю, мне достаточно информации на сегодня. Маз понимающе улыбнулась, кивнув. — Я вижу, ты расстроилась, — произнесла она, когда они вышли из машины. — Не стоило вот так разом вываливать эти неприятные истории. Представляю, каково тебе. Позволь мне немного сгладить вину: вкусный обед за счет заведения. Меньше всего Рей хотелось сейчас есть. — Я не голодна, — она чуть ли не пританцовывала от нетерпения поскорее сесть на свой арендованный велосипед и уехать, несмотря на редкий дождь. — Благодарю за вашу заботу. — Ну хотя бы кусочек пирога? Он же тебе понравился, — женщина по-доброму улыбнулась ей, чем напомнила Рей её бабушку, мамину маму, скончавшуюся полтора года назад в доме престарелых. — Пойдем, — ласково позвала пожилая индианка, проводя рукой по намокшим седым волосам. — Все равно пока идет дождь. Они вошли в переполненное кафе, и Рей не без труда сдержала облегченный вздох: она может сослаться на отсутствие места и наконец уйти, чтобы побыть одной. Роуз, несчастное лицо которой посветлело при виде хозяйки, сновала вместе с молодым парнишкой между забитыми столиками. Маз тут же включилась в работу, позабыв о Рей, а последней не хотелось уходить вот так, не попрощавшись. Парнишка скрылся на кухне, и спустя несколько минут оттуда вышел тот самый мужчина, обе встречи с которым так взволновали её. Их взгляды встретились. Ей это показалось, что будто он знал, что она будет стоять именно здесь? Будто он каждый раз специально выискивает её глазами? Маз подошла к нему, и он тут же перевел взгляд. Рей сделала несколько шагов в их сторону, собираясь попрощаться с женщиной, обратив внимание, как та вручает ему несколько банкнот. Мужчина двинулся в сторону выхода, и она обратилась к Маз: — Я, пожалуй, всё-таки поеду. Спасибо Вам за всё. — Конечно, дорогая. Извини, что так вышло. Ты точно не хочешь остаться и съесть пирога? Можешь поесть на кухне. — Нет, спасибо. — Тогда пусть Кайло отвезет тебя обратно в лагерь. Кайло! — окликнула та его уже у самого выхода, а затем поманила к себе рукой. Рей показалось, что услышав это, её организм словно взял паузу, а после её охватила паника, смешанная со смущением. — Не нужно, что вы, — принялась лепетать девушка, глядя, как этот громила приближается к ним. — Я на своём байке. Сама. — А ящик куда ты положишь? — скептически спросила её женщина. Рей поджала губы. Она невольно вспомнила ощущения от его ладоней на плечах, а следом страх, настигнувший на парковке, когда он ехал в её сторону, и у неё пересохло во рту. И теперь придётся с ним ехать одной в машине? — Познакомься, Рей, это Кайло, лучший следопыт из всех, кого я когда-либо встречала. А я знаю, о чём говорю. Кайло, эту очаровательную девушку зовут Рей, она приехала сюда разыскать своих родственников, — представила их Маз, и Рей заставила себя улыбнуться, а мужчина лишь еле заметно кивнул. — Не будешь ли ты так любезен подвезти её до лагеря KOA? Там еще нужно сгрузить с моего кузова ящик с её вещами. — Хорошо, — ответил мужчина, его лицо ничего не выражало. — Вот и славно. Спасибо тебе. Выйдя на улицу, Рей молча наблюдала, как тот подогнал машину к пикапу Маз. Дождь уже кончился, и она подумала вернуться и попросить женщину забрать вещи в другой раз, но Кайло уже поднимал верхнюю крышку кузова, защищающую содержимое от дождя, а после погрузил тот самый ящик к себе вместе с её велосипедом. Всё это он сделал, не проронив и слова. Вещи были погружены, и ей ничего не оставалось, как сесть рядом с ним на пассажирское сиденье. Пристегиваясь, Рей глубоко, обреченно вздохнула, ощутив приятный и немного резкий запах мужского одеколона. Она украдкой посмотрела на мужчину, отмечая, что он побрился. Взгляд скользнул ниже — его одежда была более опрятной: клетчатая, правда выцветшая рубашка с длинным рукавом и потертые джинсы, но никаких дырок и комьев грязи. Почувствовав взгляд, он повернул голову, заставив её поспешно отвести глаза и покраснеть против воли. Спустя миг двигатель взревел, и они тронулись с места, а Рей позволила себе вновь посмотреть на профиль мужчины. Его лицо было нечитаемым, отчего ей стало еще более неловко. Не будь он таким букой, может было бы легче, а так она даже не знала, как завести разговор. А стоило ли вообще? Разве людям обязательно нужно говорить друг с другом о чём-то? — Спасибо, — выдавила она из себя у взъезда в лагерь. — Что подбросили. Вы… вы не обязаны. — Мне не трудно, — таков был ответ. Рей показала, где её гостевой домик, и Кайло остановил машину у него. А после сгрузил велосипед с сундуком и молча понес тот в сторону входа. Рей спохватилась лишь тогда, когда он был уже возле входной двери. Она открыла ему, и он прошел внутрь, поставил сундук посреди главной комнаты и так же молча вышел, даже не взглянув на неё. — Может, Вы хотите кофе? — окликнула его Рей, когда он уже был в шаге от своего пикапа, сокращая расстояние между ними. Кайло повернулся к ней, глядя прямо в глаза. И что-то было в его взгляде, отчего ей вновь стало не по себе, но при этом она не могла отвести своего и отступить. — Мне так неловко, — озвучила она свои мысли, теребя край куртки, — вы подвезли меня и еще помогли занести вещи. Вы согласны выпить со мной кофе в качестве благодарности? Голод. В его взгляде был голод. Осознание этого пустило по коже Рей стаю мурашек, заставив мелкие волоски на затылке встать дыбом. Мужчина слегка нахмурился, а затем отрицательно покачал головой: — Мне нужно ехать. — Ну, тогда до встречи, — выпалила она, протягивая ладонь. — Спасибо Вам еще раз. Кайло явно удивился протянутой руке. Как и она, впрочем. Он аккуратно сжал её кисть, такую холодную по сравнению с его горячей кожей. И это было… приятно. Как залезть в горячую ванну дома, вернувшись с улицы, где бушует непогода. Тепло. Нет, уют — вот подходящее слово. Она чувствовала уют. Они так простояли несколько мгновений, держась за руки, пока Рей не опомнилась. — Полагаю, мы еще увидимся, городок у вас совсем крохотный, — произнесла она, убирая руку, чувствуя, как приятное тепло быстро покидает её кожу. — Скорее всего. — Ну тогда прощаться нет смысла? — Всегда есть смысл прощаться, — серьёзно произнес он, отчего ей стало не по себе. Девушка не могла определить почему: из-за смысла фразы или его интонации. Она не успела ответить, потому что Кайло уже сел в свой пикап и уехал.***
Рей пообедала, а после принялась рассматривать содержимое ящика, начав с фотоальбомов. Глядя на фото, она мысленно благодарила Маз за её поступок, потому что эти единственные в своём роде старые изображения не подлежали восстановлению, реши кто-то их выбросить. Наконец, она обнаружила фотографии своей биологической матери, ведь она напоминала её саму на некоторых детских изображениях. Сходство определенно было. Она унаследовала от неё глаза и форму лица и, может быть, еще и уши, на снимках их было тяжело разглядеть. Единственное, что смутило её, так то, что некоторые фото были изрезаны. В основном по дуге, а на некоторых отсутствовало женское лицо. Очевидно, её бабушки, матери Киры. Выглядело жутко. Видимо, глава семейства решил вычеркнуть эту женщину из своей жизни в прямом смысле этого слова. Рей вглядывалась в изображение мужчины, пытаясь связать его внешность со всем, что она узнала о нём за сегодняшний день. И не находила никаких намёков или признаков деспота, даже наоборот, он был совершенно обычным. Узкие губы, низко посаженные брови и довольно милая ямочка на подбородке, которую унаследовала Кира, но не унаследовала она. Затем Рей переключилась на «ежегодники» старших классов Киры, высматривая юношей с её чертами лица. Маз может предполагать, что угодно, но, возможно, её биологический отец был одноклассником Киры, поэтому та и отказалась назвать его, боясь за его физическое благополучие и жизнь. И конец октября вполне себе уже учебный год. Рей не обладала бурной фантазией, но почему-то ей представилась юная Кира, знакомящаяся в начале нового учебного года с новеньким учеником. Такой же одинокий, как и она, они сближаются постепенно, держат свое общение в секрете, ведь её отцу очень сильно не понравится дружба с парнем. Одно вытекает из другого, столкнувшаяся впервые с подобными чувствами Кира не догадывается о возможных последствиях, которые спустя непродолжительное время дают о себе знать, приводя девушку в чистый ужас. Ей даже не с кем поделиться этим, ведь её матери давно нет рядом, а её возлюбленный… Что ж в этом случае может быть много вариантов: или он, испугавшись, отступил, или оставил намеренно, предоставив бедняжке самой разбираться с этой проблемой. А, может, он до последнего поддерживал её, как мог, стараясь всеми силами не выдать себя. Кира пытается как можно дольше скрывать своё положение, но в итоге всё выясняется, и отчий гнев обрушивается на неё лавиной. Её размышления прервал звонок По Дэмерона. Мужчина вновь звал её поужинать с ним, но Рей отказалась, сославшись на усталость. Он так долго уговаривал её передумать, что под конец беседы девушка почувствовала раздражение: хотелось просто бросить трубку, но она, конечно, не сделала этого. Остаток дня она провела за разбором остальных вещей и составления списка возможных кандидатов, претендующих на отцовство, пока в дверь не постучали. Рей готова была поспорить, что это всё же приехал По, но она ошиблась. На пороге стояли две девушки: Талли, с которой она познакомилась вчера, и та самая светловолосая девушка, которую она видела сегодня в элитном шале. Она сидела за стойкой регистрации. Обе визитерши радостно улыбнулись ей, приветствуя. Рей пригласила их в домик. — Познакомься, Рей — это моя кузина Кайдел, — представила их девушка-рейнджер, — она работает в гостинице у озера. — Мы встречались, — она кивает блондинке, одетой более свободно, чем до этого. — Мы хотели пригласить тебя посидеть с нами у озера, — произнесла Кайдел. — Чисто в девчачьей компании. Посмотреть на закат, поесть жареного зефира. Рей удивилась такому раскладу. Уже второй день подряд незнакомые люди предлагают ей провести с ними время. Это казалось странным. Но, возможно, в таких городках люди сближаются быстро. Отказываться было неудобно, поэтому взяв с собой куртку и личные вещи, она поехала с ними. В машине рейнджера Линтры было всё необходимое для подобного мероприятия. Складные стулья, древесные угли, зефир и бутылка вина. Кузины решили между собой, что обратно поведет Кайдел, поэтому Талли тут же приложилась к алкоголю. Она умело развела костер, вокруг которого они расставили стулья. Спустя сорок минут обычной малосодержательной женской болтовни стала ясна суть этого приглашения. — Мы хотели предупредить тебя насчет Дэмерона, — произнесла рейнджер посерьезнев. — Чтобы ты держалась от него подальше, он бессовестный бабник. Рей оторопела, замерев с жестяной кружкой у рта. Она точно не ожидала подобного. — Я подтверждаю, — тяжело вздохнула её кузина. — В прошлом году, когда я устроилась работать в шале на время летних каникул, он тоже подкатывал ко мне, и я… очаровалась. Что-что, а это он умеет. Талли пыталась меня предостеречь, но я не хотела её слушать, и в итоге он разбил мне сердце. — Для Дэмерона это, как игра. Получив женщину в постель, он теряет к ней интерес, ведь она перестает быть «неизведанной», — на последнем слове губы Талли скривились. — А ты хорошая девушка, приехала сюда с необычной целью, не то, что некоторые туристки, которые не прочь перепихнуться с красавчиком-рейнджером, в качестве части приключения. Обе вдруг умолкли и опустили взгляды. Рей не могла видеть себя со стороны, но она прекрасно могла описать свои чувства. И сейчас она чувствовала смятение вперемешку с обидой. Только она не могла определить источник этой обиды. То ли она расстроилась из-за того, что обративший на неё внимание привлекательный мужчина оказался проходимцем, то ли из-за «ненавязчивого участия» этих двух. Какое им дело до неё — совершенно незнакомой девушки? Женская солидарность? Или, может быть, хитроумная попытка убрать её с дороги, как конкурентку? По этой причине она и задала следующий вопрос: — Вы обе с ним спали? Кузины засмущались еще больше. Талли первая взяла себя в руки: — Ты можешь подумать, что мы ревнуем его, но это не так. Мы правда хотим предостеречь тебя. Видно же, что ты совсем еще девчонка, сколько тебе, кстати, лет? — Девятнадцать, — машинально ответила девушка. — Скажи ей, — вдруг произнесла Кайдел, посмотрев на Рей сочувствующе. Рейнджер подняла глаза к небу, как бы решаясь, а после проговорила с запинкой: — По и Финн поспорили между собой. Что на третьем свидании По залезет в твои «девственные трусики». Рей вспыхнула, словно спичка, приоткрыв рот от возмущения. Она слышала, что мужчины могут быть мерзкими, но чтобы настолько… Просто невероятно! — Сказал, что ты не устоишь перед ним. Я подслушала их разговор сегодня утром. Рей попыталась сглотнуть ком ядовитой горечи, что жег внутренние стенки горла. Нет, она не будет плакать из-за какого-то прохвоста! Но она еще ни разу не сталкивалась с тем, чтобы её так объективизировали мужчины. Унизили до статуса вещи, бездушной куклы, у которой нет воли, которая «наверняка не устоит», на которую можно поспорить. И пусть ничего в итоге не произошло, как тогда на карнавале, но в груди всё равно болезненно жгло так, словно у неё под ребрами пылали раскалённые угли. — Оу, — лишь выдавила она из себя, поднеся к губам пустую кружку, чтобы её собеседницы не увидели выражения её глаз. Заходящее солнце, красиво подсвечивающее облака золотом, заставило всех трех ненадолго отвлечься от неприятной ситуации. — Давно вы работаете тут? — спросила Рей спустя продолжительную паузу, намеренно сменив тему, чтобы её хоть немного отпустило сдавившее легкие негодование. К тому же хотелось хоть как-то разрядить напряжение, что повисло в воздухе. Девчонки предупредили её, и она не хотела, чтобы они, глядя на неё думали, что поступили неправильно. Оказалось, что это второй год, что Кайдел приезжает сюда работать в шале на летний сезон, а Талли два года была волонтёром в Национальном Парке, прежде чем стать настоящим рейнджером, это её второе лето на должности. — Она подала сюда заявление из-за Кайло, — игриво громким шепотом добавила Кайдел, широко улыбаясь. Талли послала той уничтожительный взгляд полный возмущения, пытаясь сдержать робкую улыбку. Но уголки её губ все равно приподнялись, подкрепляя слова кузины. — И ничего я… уже нет! — ответила она, фальшиво рассмеявшись. — Да брось ты, все знают, что ты влюблена в него с момента, когда впервые увидела! Рей в изумлении приподняла брови. Память тут же показала ей его образ, а кожу ладони приятно закололо. — А сама-то! Глазки ему строишь, когда встречаешь! — рейнджер не собиралась гореть от стыда разоблачения одна. — Митака мне говорил, как ты искала повод уйти с рабочего места в кладовую кухни, где он помогал выгружать продукты. Рей навострила уши. Она не ожидала, что этот бирюк имеет такую популярность. — А я и не отрицаю, грех на такого не обратить внимание, — Кайдел, кажется, вообще не была смущена. — Только вот дохлый это номер, его женщины, похоже, совсем не интересуют. С ним и Джессика Пава в открытую пыталась заигрывать, недвусмысленно намекая… — Да она та еще шлюха… — фыркнула Талли, перебивая. — Ну так и он ей сказал: «не заинтересован». Прямо так и сказал! — Можно, конечно, предположить, что Пава не в его вкусе, но, если бы он был натуралом, — поддержала её кузина, которой выпивка очевидно развязала язык, — он бы нашел способ выразить это в более мягкой форме. Мол, «прости, ты хорошая девушка, но…», а не так прям в лоб. Рей слушала их беседу, не зная куда деть себя от смущения. — Да, трудно поверить, что такой мужчина, как Кайло, больше по стволам, а не по кискам, — театрально вздохнула захмелевшая Талли. — Ну может у него кто-то есть, — вдруг подала голос Рей. — Вот он и не обращает внимание на остальных вокруг. Она почему-то подумала о Холдо, окружившей себя молодыми мужчинами. — Да не, мы бы знали, — рейнджер тут же отмела это предположение. — Тут, подруга, если ты не заметила, слухи быстро разлетаются. А Кайло личность… — она задумалась, как правильно его охарактеризовать, — яркая, при всей его нелюдимости. Поверь мне, все в этом городе хотят знать о нём больше, чем есть. «Да и потому что в этом городе и заняться больше нечем, как кости друг другу перемывать», — подумала Рей. — Прямо такой загадочный? — Даже рейнджеры ничего не знают о нём, а он с ними «общается» чаще остальных, в силу своих навыков, — ответила ей Кайдел. — Живет как настоящий отшельник в лесу в хижине, где раньше жил тот старый индеец. Сам её отремонтировал за одно лето своими руками! — Он не из местных, — перехватила повествование Талли. — Ну, то есть два года назад просто появился в Западном Глейшере на своём пикапе прицепным караваном, так и остался. Занял ту заброшенную хижину возле реки, вдали от всех, так в ней и живет. — И ему спокойно дали жить в чужом доме? — Назвать это домом не поворачивается язык. Это скорее, как сарай, даже не из брёвен, просто из досок, но с печью. К тому же в глуши. Там раньше жил какой-то индеец, отказывающийся жить в резервации со своими, а, может, они сами выгнали его. Маз наверняка знает, но расспрашивать её об этом неудобно, вдруг это какой-то родственник. — Ты была там? — Рей не знала зачем задала этот вопрос. — Ну конечно была, — ответила за неё Кайдел, пакостно улыбаясь. — Если не Магомед к горе, то гора… — Ой, да закрой рот уже, — в немного развязном голосе Талли послышались стальные нотки. Еще бы, кому бы понравилось, когда твои чувства и их проявление выставляют на всеобщее обозрение, обесценивая. — Все рейнджеры знают, как найти Кайло, — продолжила она, обращаясь непосредственно к Рей. — С момента, как он в первый раз вызвался искать пропавшую парочку, и точно привел их к тому, что осталось от парня… — Что?! — глаза Рей округлились. — Гризли напал, — пояснила Талли. — Они ушли далеко вглубь леса, разбили лагерь. Гризли пришел на запах пищи, ну и… — Какой кошмар! — Да. Ну, в общем с тех пор, когда кто-то пропадает, они обращаются к Кайло. Да и браконьеров отлавливать он помогает. А если его нигде нет в городе, то он только в своей хижине. — Почему же он не устроится работать официально? — Рейнджеры должны иметь первую степень, и не какую-нибудь, а по определенным специальностям, например, по биологии или окружающей среде. Кайло предлагали стать проводником, но он отказался. Никто не понимает почему, ведь он создан для этой профессии. — Интересно, — задумчиво произнесла девушка. — Не то слово. Они проболтали до темноты, и постепенно настроение Рей немного улучшилось. Нужно было отдать кузинам должное: эти посиделки отвлекли её, заставив забыть на некоторое время о Кире и её отце. По дороге в лагерь Рей не переставала думать о Кайло и о том, что узнала о нём. Ей казалось странным и лишенным смысла, что харизматичный По оказался подлецом, а грубый бирюк со шрамом на лице и пугающим взглядом настоящим героем. Мама всегда говорила, что жизнь сложная, и многие вещи на самом деле не то, чем кажутся, а люди прячут свои истинные лица под многочисленными масками, и сегодня Рей сама смогла убедиться в этом. Не самый приятный опыт, но всё равно захотелось узнать, что скрывает этот Кайло за своей маской отчужденности.