paint me

      Енсон подошла к своей двери. Она думала, что ее мать будет сидеть в ее гостиной с классическим видом неодобрения, старящим ее лицо, или суетиться с новыми домашними безделушками, которые она ненавидит. Она не ожидала увидеть, как ее мать уходит.       -О, а вот и ты! Ох, ты так поздно, - проворчала госпожа Ким.       -Мама, я была с Хвиин, - вздохнула Енсон. - Я пришла, как только ты мне позвонила.       -Ну, все равно. Я встречаюсь с госпожой Пак и госпожой Им за чаем. Я опоздаю, если не уйду сейчас. О! Скажи Хвиин-и, чтобы она передавала привет соей маме.       -Погоди, мам! - крикнула Енсон, когда ее мать в спешке прошла мимо нее. Если бы она не искала специально, она бы не заметила маленькую улыбку, дрожащую в уголках губ ее матери, когда она торопливо уходила.       -Зачем ты вообще приходила?       -Не забудь покушать! - голос ее матери эхом отозвался из-за угла. Потом наступила тишина.       -Я поела, - пробормотала Енсон, копаясь в сумочке в поисках ключей. - Какого черта это было?       Ответ на ее вопрос пришел, когда она открыла дверь и увидела сзади стройную фигуру в кепке, стоящую посреди ее гостиной.       Незнакомец вскрикнул. Что-то ударилось об пол.       Енсон отметила забрызганный краской комбинезон, карточки образцов краски, разбросанные по полу, и, прежде всего, тонкие черты лица, длинные волосы и упавшую кепку девушки. Но это же не может быть-       -К-кто ты? - спросила Енсон, крепко сжимая свою сумочку.       Девушка подняла руки.       -М-меня зовут Мун Бели. Ваша мать наняла меня, чтобы покрасить стены в гостиной.       -Что?       Девушка осторожно опустила руки.       -Она... не сказала Вам?       -Сказала, но... ты... девушка? - Енсон ослабила хватку на сумочке.       -Да, ну... когда я в последний раз проверяла, - ответила эта странная девушка со смущенной полуулыбкой, которая была слишком во вкусе Енсон.       Енсон застенчиво улыбнулась в ответ.       -Ты... извини меня, я на секунду? Я скоро вернусь.       В безопасности ванной она села на крышку унитаза, достала телефон и набрала номер своей матери. Неудивительно, что ее сразу переключили на голосовую почту. Она почти могла представить ее торжествующую ухмылку.       Потом, глубоко вздохнув, она отправила сообщение Хвиин.       «БОЖЕ МОЙ, ЭТО ДЕВУШКА».       Хвиин ответила мгновенно.       «Кто???»       «МАСТЕР. МАСТЕР НЕ ПАРЕНЬ. ОНА ДЕВУШКА. МОЯ МАТЬ СВОДИТ МЕНЯ С ДЕВУШКОЙ. Я НЕ ПОНИМАЮ!!!»       Она почти слышала истерический приступ смеха Хвиин.       «Ты уверена, что это твоя мама?»       «ДА. Я видела ее в коридоре, очень, очень подозрительную».       «Что она там рассказывала тебе в течение двух часов? Разве она не использовала местоимения?»       «Я НЕ ЗНАЮ. Она просто говорила «этот человек» и «тот человек»!!       «Вау... твоя мать... что-то с чем-то, онни. Думаю, это значит, что все нормально?       «Я так смущена. Хвиин-и, спаси меня».       «Она милая?»       Енсон прижала телефон ко лбу, когда в уме всплыла ее застенчивая мальчишеская улыбка.       «Да», ответила она угрюмо.       Ей понадобилось несколько минут на неловкое осознание - она провела в ванной комнате слишком много времени, чтобы это считалось социально приемлемым. Она вернулась в гостиную, где мастер - госпожа Мун Бели - стояла у дивана, держа в каждой руке по образцу краски синего цвета.       При звуке шагов она обернулась и улыбнулась еще одной несправедливо очаровательной улыбкой.       -С возвращением, - сказала она.       Вместо того чтобы ответить, как умный человек, которым она была, Енсон почти крикнула:       -С-синий?       Бели широко распахнула глаза. Она посмотрела вниз на образец в правой руке, очаровательный румянец украсил ее щеки, когда она перевернула его.       -Вам не нравится? - ее голос стал немного выше от волнения. Она прочистила горло. - Нам не обязательно использовать синий. Госпожа Ким подумала, что это может хорошо выглядеть с белыми диванами.       Енсон прислонилась к дверному косяку, соединяющему ее гостиную и ванную.       -Что же, а что ты думаешь?       -А... я не... на самом деле... я просто скромный рабочий, - сказала она, ее улыбка стала чуть шире. - Кажется... я как-то читала, что синий... приносит ощущение спокойствия в комнату. Может быть, еще печаль, но не думаю, что комната может заставить людей грустить только из-за ее цвета.       Енсон потерла свою руку.       -Ты... звучишь так, будто много знаешь?       Бели усмехнулась, и Енсон не смогла удержаться, чувствуя, как ее тянет к звуку. Она слегка пнула себя, но подошла немного ближе, не сопротивляясь.       -Думаю, это часть моей работы. Хотя люди обычно не спрашивают моего мнения, поэтому я бы сказала, что цвета и теория цветов - это вроде как хобби?       Енсон лениво взяла журнал образцов, и распустил его, как веер. «Интересно, что она видит, когда смотрит на них?» - подумала она.       -У Вас есть цвет, который Вам нравится, госпожа... а... простите, я поняла, что не знаю Вашего имени. Ваша мать много говорила о Вас, но в основном это было как «моя дочь», - сказала Бели с застенчивой улыбкой. - Она, конечно, гордится Вами, да?       Енсон усмехнулась.       -Скорее, ей неловко. Как вы с ней познакомились?       -А, я время от времени занимаюсь электрикой. Я как-то помогла ее подруге, госпоже Им, починить мертвую розетку, и она порекомендовала меня госпоже Ким. Я покрасила ее ванную на прошлой неделе.       Енсон медленно кивнула.       -Она не говорила мне этого, - пробормотала она больше для себя, чем для кого-то еще. Бели она спросила: - Все твои клиенты женщины среднего возраста?       Бели снова засмеялась, и Енсон пришлось немного отступить, прежде чем она смогла признаться себе, насколько ей понравился звук.       -Кажется так. Я в основном получаю работу из уст в уста, поэтому многие из моих клиентов знают друг друга. Это не так плохо! Иногда меня кормят. А, не то чтобы я ждала еды или чего-то еще, госпожа…       -Енсон.       -Госпожа Енсон, - закончила она с усмешкой, которая пронзила сердце другой девушки.       -Ну, что же, - сказала Енсон, положив образцы обратно на кофейный столик и отчаянно пытаясь сохранить спокойное выражение лица, - ты можешь делать все, что захочешь. Синий - это хорошо, если ты чувствуешь, что это правильно. В любом случае, я не провожу здесь много времени. Кроме того, если моей маме нравится... Я не хочу знать, что она сделает с моим домом, если я сделаю по-своему.       Бели с непонятным выражением лица кивнула.       -Наверное, тогда я оставлю тебя и займусь... своими делами, - пробормотала Енсон.       Она помахала Бели рукой и, прежде чем она смогла увидеть или услышать ее ответ, отступила в безопасность своей спальни, где быстро вытащила телефон и рухнула на кровать, как будто ей было пятнадцать лет, и она снова влюбилась в старшеклассника.       «Хвиин, помоги, что мне делать?», яростно напечатала она.       Через несколько секунд она получила ответ.       «Вы одни??? Я все еще в шоке из-за твоей мамы, играющей для тебя гейского Купидона».       «Я не хочу доставлять ей удовольствие, но... ох... она такая...»       «Не получи виртуальный оргазм, онни».       Енсон чуть не подавилась собственной слюной.       «Не говори глупости», напечатала она, поблагодарив звезды за то, что Хвиин не видела ее покрасневшего лица.       «Мне любопытно. Сфоткай ее!»       «Это...»       Именно тогда стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Она спрыгнула с кровати и распахнула дверь, ее щеки вспыхнули, когда она внезапно оказалась очень близко к самой красивой улыбке в мире.       -Госпожа Енсон, - поклонилась Бели. Сердце Енсон бешено забилось при звуке ее собственного имени, посылая по всему телу теплое, покалывающее чувство.       -Я выбрала этот, - торжествующе продолжила она своим сдержанным, смехотворно приятным голосом. Она вручила Енсон один из множества образцов, на которые она смотрела раньше. Енсон, однако, смотрела только на то, как двигаются ее губы, автоматически беря карточку. - Он называется Blue Eclipse. Думаю, сероватый оттенок подарит комнате немного элегантности. Если бы это было немного темнее, это было бы идеально для спальни или учебы. На самом деле, думаю, что он довольно оживленный. По крайней мере, это будет выглядеть модно.       Енсон кивнула.       -Тебе действительно нравятся цвета, да? - спросили она, прежде чем ее мозг успел включиться.       Улыбка Бели на мгновение померкла, прежде чем превратиться в вежливую. Енсон не могла пнуть себя сильнее, даже если бы попыталась.       -А, я надоедаю вам? Извините... ну, если... если Вы хотите, я...       Прежде, чем сделать это еще более неловким, Енсон схватила ее за руку и воскликнула:       -Мне это нравится!       Через мгновение медленная, застенчивая улыбка вернулась.       -Ладно, - тихо проговорила Бели.       Каким-то образом она выглядела как самая счастливая девушка в мире.       -Я подберу краску и вернусь завтра? В восемь?       -А-ага. Не могу дождаться, - ответила Енсон полушепотом, который заставил младшую девушку отступить на шаг назад. Енсон снова мысленно пнула себя - почему так трудно было вести себя как нормальный человек рядом с ней? Это не свидание. Она придет к ней домой. Работать.       -До завтра, - сказала Бели, еще раз слегка поклонившись. - Увидимся, госпожа Енсон.       -Д-до свидания.       Она закрыла дверь и прижалась к ней лбом. Она была в полном дерьме.       Но часть ее мозга помнила самодовольную улыбку ее матери, и она не хотела позволять ей считать себя правой.       Нет, она не собиралась позволить этой девушке, какой бы милой она ни была, добраться до нее.