Все мы лишь статисты в театре представлений, И на сцене жизни временно живем, Упадет занавес, исчезают тени, Как смешно мы жили, так же и умрем. Эрнст Саприцкий.
— Чёрт, да! Выстрел. Приклад Винчестера приятно отдаёт в плечо, вру, это больно, корпус тела довольно ощутимо мотнуло, и меня откидывает назад. Кэл дёргается ко мне, но, увидев мою улыбку во все зубы, остаётся позади. Найди свою страсть и тебе никогда не будет больно, скучно или грустно. Непривычно стрелять с такой штуки первое время — отдача дикая. Принимаю более устойчивое положение и перезаряжаю. Громкий выстрел разносится сквозь деревья, даже через наушники я чувствую весь рёв ружья и скрежет вылетающих гильз. Шикарно. Приходится после каждого выстрела крепче обхватить ружьё и принять стойку, иначе меня просто снесёт или разобьёт нос. Большой палец правой руки и целиком запястье уже начали неметь, как и плечо, но это не замечается из-за адреналина и восторга. Делаю ещё пару выстрелов, прежде чем с усталостью опустить руки, растереть ноющие области и подбежать к мишени. Как же круто! — Только посмотри на это! — часть листа с мишенью, куда попали выстрелы, оказалась разорвана дробью неровными краями. Будь это настоящим человеком ему пришлось бы несладко. Оборачиваюсь на брата с блеском в глазах и жду, пока он скажет своё мнение относительно оружия. Это гладкоствольное помповое ружьё имеет собственноручный перезаряжающий механизм, коротко говоря, после каждого нажатия на курок тебе надо дергать подвижное цевье, как в фильмах и шутерах, оно не тяжёлое, но отдача и калибр будь здоров. Первый раз я опробовала Винчестер два года назад, когда мне было 14, меня тогда откинуло на пятую точку, а сам он улетел куда-то назад. Но как только я овладела этим зверем, он стал фаворитом. — По мне, так сильно неустойчивое, даже мне тяжёло порой справляться с ним, — Кэл отбирает оружие из моих рук, наполняет патронами и производит несколько быстрых выстрелов. Его, конечно, шатает, но не так, как меня, синие вены на руке взбухли от попытки обуздать силу. Смотрится он крайне эффектно. — Иу, — с улыбкой тянет он, разминая запястье, — мне нравится эффект дроби, — пальцем поддевает обвисшие куски листа, вернее, что от него осталось. — Но, в целом, не особо жалую помповое оружие, с автоматикой проще. — Жаль только, что оно пятизарядное. — Куда тебе больше? С этим справься сначала, — смеётся он. — Я вспомнил идиота из тира. Ему было лет тридцать, с ним были его друзья, и он встал в самую идиотскую позу для стрельбы, какую только можно придумать, — парень сопровождал речь зарядкой ружья, пока я присела неподалёку, раскрыв уши. — Согнулся, выставил задницу назад и вытянул вперёд руки прямо перед лицом. Винчестер 1897 такой ошибки не прощает, в итоге, при отдаче он вылетел из рук прямо в лицо, разбил ему нос и чуть не выбил глаз, — он засмеялся, прикрыв рот. Кэлвин, действительно, добрый и в частности больше сострадает людям, но больше всего его смешит человеческая глупость и её последствия. — Вызывали скорую, потому что его отправило в нокаут. Я смотрела, как он хрипел от смеха, сгорбившись, и сама начала пыхтеть и выпускать смешки. — Чёрт, узы свинцовой радости, — я начала смеяться ещё больше от своих слов, которые сами слетели с уст, и чуть не свалилась с бревна. — Он в порядке-то остался? — Понятия не имею, он больше не заходил, — выдохнул юноша. — У меня тоже есть история одна, — я наблюдала, как он наводит оружие на другие мишени, мои детские куклы. Играть я в них перестала ещё в пять лет, до этого момента они просто пылились в кладовке, потому что это «раритет, привезенный из Франции», но, вряд ли эту пропажу когда-нибудь обнаружат. Только если мама не решит вспомнить молодость. Это единственное, на что они сгодились. И не говорите, что памятные вещи — всё это чушь. — Так вот, это было на одном из полигонов, я знаю её со слов других, — первый выстрел перебил меня, заставив нахмуриться. — Мужчина почувствовал себя безумным Максом. Он засунул заряженный револьвер к себе в карман штанов и хотел, видимо, как на Диком Западе резко выхватить его и стрелять. Но во время процесса случайно нажал на курок и прострелил себе ногу. Кэл изобразил какой-то звук, но под громким звуком я этого не услышала. Кукол снесло со столика на добрые четыре метра, сам столик чуть погнулся. Я в это время поняла, что меня могут оставить без веселья, и поспешила к машине, чтобы достать моего второго любимца. SPAS-12, это что-то очень крутое. Холодное, тяжёлое, сильное. Мне нравится огнестрельное оружие, да вообще любое, по одной причине — я чувствую себя сильнее и защищённее. Во внешнем мире, где мне приходится сталкиваться с жестокостью и несправедливостью, оно сродни отдушине. Я знаю, что могу заставить любого ползать на коленях с помощью ружья. Той уверенности, которой мне порой не хватает, чтобы ярко обозначить свою позицию или защитить себя, добавляется с помощью огнестрела. Я думаю, таких, как я, много. Мы, порой, не знаем границы собственных возможностей, но чётко знаем, что, например, одного выстрела из Винчестера хватит, чтобы твой обидчик больше не встал. Мы боимся ошибиться, но дробь не ошибается. Многие просто не знает, как выплеснуть гнев, и доверяют это дело холодному другу Америки, а с этим приходит ощущение власти. В руках неокрепших умов и просто психов дробовик может стать точкой невозврата. Надеюсь, мне никогда не придётся столкнуться лицом к лицу с таким человеком, дуло ружья которого будет смотреть на меня. Оттягиваю деревянную рукоять, устанавливая Спас на предплечье, и возвращаюсь к самодельному полигону, устанавливая его на режим помпового ружья. Не знаю, почему брату не нравится этот режим, по-моему, это выглядит круто, когда ты дергаешь цевье и с характерным звуком вылетают гильзы, в нос ударяет запах пороха, выглядит как в фильме «Терминатор». Я бы хотела сказать, что у меня не вызывает трудностей стрелять из него, но нет, не скажу, он довольно тяжёлый, но отдача самая маленькая среди ружей 12 калибра, поэтому спародировать сцену из ранее упомянуто фильма я не смогу. На меня «смотрит» цель, и я поднимаю оружие, представив перед собой все события, принёсшие боль, и делаю первый выстрел. Этот способ действенный. Попробуйте как-нибудь. Ты будто убиваешь терзавшие тебя воспоминания. За мать. За отца. За ведро оскорблений, которые на меня выливали. За Янга. Все восемь выстрелов прозвучали быстро, вся цель поражена вместе с доской. Удовлетворенно вдыхаю морозный и колющий лёгкие воздух. План выполнен. Мои руки пахнут металлом и порохом, я вся пахну порохом, и это мой любимый запах. В город мы вернулись спустя два часа, когда на улице уже начала стелиться лёгкая тень ночи. Вывеска «БлэкДжек пицца» выглядит слишком привлекательно и аппетитно, поэтому решение было принято быстро и согласованно. Мы с Кэлвином пыхтели в машине, пытаясь незаметно спрятать «игрушки», потому что я боялась оставить целую машину, напичканную оружием. В итоге, когда я, в очередной раз, выразила своё недовольство маскировкой, он выругался, закинул тяжеленную сумку на плечо и пошёл с ней в заведение. Не уверена, что этот вариант лучше. Подумают, что мы собираемся ограбить их или начать стрельбу. К счастью, на нас обратил внимание только кассир, который лишь панически глянул на сумку и нервно улыбнулся, но мой жест большим пальцем, мол, все окей, кажется, немного успокоил его. Блондин кинул сумку под столик и вытянул ноги, прикрывая её, то же сделала и я. По итогу игры в «камень-ножницы-бумага» Кэл пошёл делать заказ, я же вытянула вперёд больные руки с ноющим запястьем и потянулась. На правой руке между большим и указательным пальцем образовались покраснение и небольшая ранка, которую я время от времени ковыряла и слизывала кровь. Мне нравится привкус железа. Сейчас это действие повторялось. Для нормального человека характерно такое вкусовое предпочтение? Наверное, нет. Например, Алекс не переносит вида крови, да и большинство моих знакомых… Выходит, я ненормальный человек? Забавно, но я причисляю себя к скучным посредственностям. Спиной ощущаю присутствие постороннего, но оборачиваться нет смысла, думаю, что вернулся родственник. — Надеюсь, ты помнишь про уговор с картошкой и коктейлем, — пробурчала я, слишком увлеченная ранкой. Но на сидение напротив присел знакомый. Брун? Брэдли? Что-то точно на букву Б. — О, хей, — я неловко улыбнулась, спрятав руки под стол, и поставила одну ногу на сумку, на всякий случай, — давно не виделись. — Да, — парень улыбнулся, — в школе мы редко пересекаемся. Какими судьбами в «Блэкджек»? — Перекусить, — неоднозначно пожимаю плечами и про себя думаю, с какими ещё мотивами можно прийти в закусочную, странный вопрос. — А ты? — Тут мой хороший друг работает, — он кивает в сторону стойки и мне приходится обернуться, и тут же замереть от увиденного… Пусть это троеточие здесь повисит. Если и вправду есть Божий замысел на каждого человека, то генерируя мою судьбу, разум наверху знатно поугарал надо мной. Другого объяснения я не могу найти. Всё, что связано с Харрисом, так или иначе преследует меня, либо он, либо его друзья. Кажется, собеседник заметил мою лёгкую панику и поспешил сгладить углы. — Дилан хороший парень, просто немного застенчивый. — Не знаю, наверное, я с ним не общалась, — вновь пожимаю плечами и смотрю куда-то поверх его головы, потому что мне бывает неловко первое время с незнакомыми людьми. Особенно, когда я забыла их имена. — Как стекло? — Моя мама закатила истерику и вызвала копов. Сегодня были у Харрисов. Вроде бы всё решили и разошлись, но платить за ремонт они не собираются. На этих словах в помещение буквально влетает ранее обсуждаемый персонаж и громко хлопает стеклянной дверью. Я чуть ли не под стол лезу, собеседник морщится, а сам разгневанный Эрик обводит глазами зал и останавливается на нас. Пожалуйста, только не надо идти сюда и вновь выливать на меня дерьмо. Я буквально, как птица в клетке, вжимаюсь в кресло и отодвигаюсь в бок, когда он быстрым шагом направляется к нам. Он ведь пришёл к этому парню, а не ко мне, да? В панике кидаю взгляд на стойку, чтобы найти Кэла, но встречаюсь с голубыми глазами этого Дилана. Он следит за траекторией движения Эрика, вновь возвращается ко мне, и будто сочувствует. Неужели это так заметно, как я опасаюсь его друга, что мне кидают сочувствующие взгляды? — Брукс, ты гнида, — накинулся на него слёту. Вот так вот, ни здравствуйте, ни доброго дня. Классика. Я приложила ладонь ко лбу, спрятав глаза, всё ещё надеясь, что резко стала невидимой. — Мать и отец выебали мне все мозги. Ты своим крошечным мозгом представляешь, как мне влетело, ублюдок? Копы обшарили мою комнату и весь дом, потому что ты навешал лапши на уши своей мамаше о моей «мести». — Об этом надо было думать прежде, чем бить стекло машины и вести себя, как последняя мразь, — вспылил в ответ Брукс. — И это не я мазал дверь клеем. — О, как забавно, потому что я этого тоже не делал, — Эрик облокотился ладонями об стол, склоняясь к Бруксу, и мне пришлось вжаться спиной в стену по максимуму. — Хватит пиздеть. — Из нас двоих мы прекрасно знаем, кто занимается этим. Они замолчали и со злостью смотрели друг на друга. Я прямо чувствую, насколько тонка эта струна терпения. Они же сейчас подерутся прямо здесь. Спичку сейчас пронеси между ними и всё вспыхнет. Я уж подумала, что буря миновала… Раньше праздновать победу всегда чревато нелепым провалом, это высказывание, пожалуй, будет красоваться на моей эпитафии. Эрик повернул голову ко мне. Сглатываю ком в горле и бегаю глазами по помещению в поисках помощи. Помогите! У него будто вены взбухли от злости, глаза красные и там столько ненависти и гнева, что мне, практически, становится больно физически, как от тысячи кинжалов. — Парень, у тебя какие-то проблемы? — раздалось позади и я облегчённо выдохнула. — Дорогу помочь найти обратно? Кэл стоял позади Эрика и, если бы взглядом можно было бы убить, то тут лежало бы два трупа: мой и его. Кэлвин добрый, но это не мешает ему становиться грубым и злым время от времени, когда что-то касается его близких. Шатен обернулся к нему и, цокнув, сквозь зубы сказал: — Никаких. Я уже собирался уходить, — и оттолкнулся от столика, так, что он пошатнулся. И пошёл на выход. И только сейчас заметила, что на нас смотрели почти все, будто мы в дёшевом фильме, им только попкорна не хватает. Но как только главный виновник драмы ушёл, люди вернулись к прежним делам, и помещение вновь наполнилось разговорами. — Тебе особое приглашение нужно? — спросил Кэл у Брукса. — Съебался. Брукс неловко прокашлялся, что-то промямлил и поспешил выбраться из-за столика. И, сказав, что встретит меня в школе, попрощался и тоже поспешил на выход. Брат присел напротив моей затравленной тушки, взъерошил волосы и задал совершенно логичный вопрос в данной ситуации: — Ты в порядке? — я истерически начала кивать головой и спрятала лицо в ладони, мелко дрожа и стараясь дышать. — По-моему, не очень. Гэбриэль, они тебе угрожали? — серьёзно спросил он. — Нет, нет, совсем нет, — я вновь помотала головой, Брукс, действительно, не виноват, а Эрик напрямую мне сейчас не угрожал. Поэтому… Поэтому всё нормально? Поэтому ответ отрицательный, да. В этот момент блондин принёс заказ и принялся расставлять перед нами тарелки с пиццей и прочей вредной едой. — Они просто сильно повздорили, а я невольно оказалась в центре событий, когда это произошло. Всё в порядке, Кэл. — Ваша двойная пицца с пепперони, кола, молочный коктейль и картошка фри. Приятного аппетита, — сказал парень привычную фразу для посетителей. — Спасибо, Дилан, — машинально благодарю его и только потом понимаю, что сказала. И неловко поднимаю на него взгляд. Парень, видимо, удивился, так же неловко кивнул мне и ушёл. Позорище. Социальное взаимодействие с людьми ниже дна. Это тоже окажется на моей эпитафии, потому что люди станут причиной моего инфаркта. Кэлвин с сомнением смотрел на меня, а потом пожал плечами и взял первый кусок пиццы. Как говорится, война войной, а обед по расписанию. Заиграла лёгкая и ненавязчивая музыка без слов, которая придавала какую-то особую атмосферу в преддверии праздника. Снег за окном падал хлопьями, ему было всё равно, он просто падал. Кто мы такие против силы природы? Мы думаем, что мы — Боги. В наших руках есть химическое, биологическое оружие, мы летаем в космос и способны предотвращать катаклизмы. Но почему мне кажется, что Земля стряхнет нас, как надоедливых букашек вместе с нашими бытовыми проблемами? Было бы неплохо. Помпея. Меня всегда привлекала эта страница истории, мне не свойственны религиозные взгляды, но, по-моему, в этом есть что-то привлекательное и Божественное, как кара. Если Бог существует, то я хочу задать ему много вопросов. И первый будет: ад уже здесь, на земле? Мы вышли из «Блэкджека» спустя минут двадцать и пошли за заведение, именно там припарковался Кэлвин, потому что ему было лень объезжать и искать место на парковке. Пока он складывал сумку и еду, которую мы заказали на дом, я выдыхала облака тёплого воздуха изо рта, наблюдая, как он превращается в пар. Глаз замечает Эрика. Он курил сигарету, спиной облокачиваясь на стену, руки его мелко подрагивали, подозреваю, что из-за злости и, судя по бычкам под ногами, это далеко не первая сигарета. Не понимаю, что мною двигало, когда сделала шаг навстречу к нему. Но я просто знаю, каково это — злиться и не иметь возможности куда-то выплеснуть гнев, когда не с кем поговорить. В такие моменты ты чувствуешь себя особенно уязвимым и одиноким. Я, действительно, не знаю всей ситуации между ним и Бруксом, ведь застала только кульминационный момент и не собираюсь искать правых и виноватых. Но сейчас я хотела как-то помочь человеку, который расстроен. — Курение сокращает жизнь, — тихо говорю я, когда оказываюсь рядом с ним. Эрик не оборачивается, словно завис, демонстративно делает длинную затяжку и выдыхает. Ясно. Не выпуская сигареты из рук, он нажимает пальцами на глаза, растирая их, и спрашивает: — Теперь ты пришла пилить мне мозги? — Нет, на самом деле… Я собиралась спросить, как ты? Похоже тебе сильно досталось из-за всей этой ситуации, — неловко мну пальцы. — Как я? — со смешком переспрашивает парень, наконец, оборачиваясь ко мне. — Я просто заебись. Блять, да это лучшая ситуация в жизни, охуенно, когда с утра к тебе заваливаются копы, как к какому-то преступнику, пугают твоих родителей. Чуть ли не в трусы лезут, а вдруг ты спрятал туда какую-нибудь хуйню? — он сделал затяжку и выдохнул вверх. — Мне ещё никогда так хорошо не было. Заебись, Янг, советую. — Эм… Родители сильно кричали? — Теперь ты доебываешься. Ты, вроде бы, говорила, что больше «не потревожишь меня»? — уже с раздражением спросил он. Я хотела возразить, но меня перебили, впрочем, ничего нового. — Если пришла поиздеваться со своим новым дружком или пожалеть меня, можешь смело идти нахуй, — я пыталась снова вставить слово, но он посмотрел таким взглядом, что моментально это желание улетучилось. — И в твоих советах не нуждаюсь. Я вздохнула, понимая, что он полностью непробиваемый и твердолобый. Проблемы с доверием и страх предательства искажают личность человека. Мои зелёные глаза устремились в небо, в лучистое и голубое небо с белыми перьевыми облаками, они кажутся невероятно мягкими. Прикрываю глаза, чтобы сформулировать мысль и тихо говорю: — Я не жалею тебя и не издеваюсь. Эрик, не все люди на твоём пути хотят причинить тебе боль, я уже говорила это и говорю ещё раз, — кажется, по тяжёлому вздоху он закатил глаза, мои по-прежнему были закрыты. Чувствовать. В лицо подул свежий и лёгкий ветер, чуть колыша мои волосы. — Я понимаю тебя. Понимаю, каково чувствовать себя одиноким среди людей, понимаю, каково быть окутанным гневом и не иметь возможности с кем-то поделиться этим. — Нихуя ты не понимаешь. Янг, серьёзно, уёбывай, — тяжело вздохнул Харрис. Я отрываюсь от наслаждения природой и смотрю в зеленые глаза напротив. Говорят, красота в глазах смотрящего. Что же, я вижу целую вселенную, покрытую тайнами и загадками, всю необъятную красоту человеческой души, несмотря на пороки. И по-доброму улыбаюсь. — Ты же хочешь быть услышанным, Эрик. И по какой-то причине мои глаза наполнились слезами. Я поспешила прикрыть их ладонью, но слёзы всё равно упали на снег, оставляя ямки. — Эй, почему ты разревелась? Я думал, это я на приеме у психолога, — немного нервно спросил Эрик, протягивая руку, чтобы открыть моё уже красное и мокрое лицо. Мужчины не знают, что делать с женскими слезами? — Потому что я тоже хочу быть услышанной. Не знаю, зачем я это сказала. Но мне стало легче, значительно легче, будто с тебя спадают не одна тонна груза. Но, к сожалению, чтобы чувствовать себя полноценной, этого будет мало. Фраза возымела эффект не только на меня, Харрис застыл, я буквально видела как в его голове крутятся механизмы, тем не менее, я посчитала, что заняла достаточно его времени, поэтому разорвала зрительный контакт и поспешила вытереть солёную влажность со щёк. Он прав. Мне не стоит лезть, нужно просто уйти. Я не психолог, а он не жертва. В конце концов, моим желанием было лишь спросить про самочувствие, пожелать удачи и уйти. Кэл, наверное, заждался. — Прости, что отняла твоё время. Удачного дня, Эрик. Я уже прошла какое-то расстояние, как запястья мягко коснулось прикосновение и меня остановили. — Подожди, Янг, — я опустила вопросительный взгляд на хватку, и он поспешил убрать руку. — Будем честны, ты отвратительный психолог, — он усмехнулся, — и вообще ты меня бесишь… но если ты хочешь быть услышанной, то я готов слушать. Поражённо замираю, не веря своим ушам. Это реально? Я сплю? Похоже, мой вид был настолько шокированным, что парень смутился, будто сказал самую глупую вещь в мире. И чуть отступил, когда молчание слишком затянулось. Неловко киваю и говорю: — Спасибо, — хочу ещё кое-что добавить… — Гэбриэль, живо в машину! Крик Кэла как-то разрядил обстановку, я улыбнулась, Эрик сделал тоже самое, потирая затылок. — Твой брат? — Ага. Знаете, бывает такая ситуация, когда вам неловко, но вы не можете закончить диалог с человеком. Вроде бы и попрощаться неудобно, и продолжить разговор неудобно. И никому не хочется делать первый шаг на путь завершения обременяющего общения. Потому что неудобно. — Так, вы всё-таки от разных мамок? — Он приёмный, — опускаю голову, пряча улыбку и смущение. Это локальная шутка только для нас, родственников, но просвещая его, я испытываю разные чувства. — Я бы сказал, что приёмная ты. Вот же…***
Утро понедельника никогда не бывает добрым, особенно, когда ты рубился всю ночь в компьютере настолько, что монстры из шутера уже представляются тебе на месте обычных людей. Кэла дома не оказалось, лишь короткая записка, сделанные бутерброды и ещё чуть тёплый кофе, и всё это заботливо и аккуратно поставлено на стол. Объясните, чем я заслужила такого брата? Извиняется, по-видимому за, то что не сможет подвезти. Это слишком мило. Домашний телефон разнёсся по всему дому, нарушая тишину и пугая меня. Спешу поднять трубку. Это Алекс, сегодня для нее начинается трудное учебное время после двух недель болезни. Она спросила про личного шофёра, имея в виду моего брата, и расстроилась, когда услышала, что он не сможет нас отвезти. Королева королевой, но и до простого люда тоже стоит спускаться. Сегодня план на день — выжить. Это первостепенная задача после трёх часов сна. А также «вечеринка для королей» в доме одного из спортсменов, предвкушаю её, захвачу с собой Алекс и выполним маленькую месть. Осталось её на это убедить. Передо мной остановился жёлтый автобус, и я с глубоким зевком захожу в транспорт, здороваясь с водителем и чуть не запинаюсь о ступеньку. В конце замечаю подругу и целенаправленно иду к ней, она кивает в знак приветствия и улыбается. — Ты выглядишь хуже, чем обычно, — её голос звучит слишком бодро для человека в такую рань. Ты должна была бороться со злом, а не примкнуть к нему! — Зато ты сияешь, — актёрски жмурюсь и прикрываю лицо рукой. — Слишком много хайлайтера? — смеётся она. — Мама хотела оставить меня на больничном ещё, как минимум, на неделю, я еле вырвалась. Задолбалась лежать в кровати, она даже не давала мне телевизор смотреть. — Везет, мои родители отправили бы меня в школу даже с оторванной ногой. Не хочу в этот ад возвращаться. — Я с тобой, а значит уже не ад. Мы вышли из автобуса вместе с другим потоком учеников и направились в школу. Первым уроком у меня стояла физика, у Алекс литература, поэтому мы попрощались у локеров. Я забыла сделать домашнюю работу! Эта мысль окатила меня, как холодной волной. А учитель обязательно спросит меня, ноги уже понесли тело на выход из класса, как прямо в проходе я сталкиваюсь с ним. — Мисс Янг, займите своё место, пожалуйста, мы начнём урок раньше. С понуро опущенной головой иду к своей парте, будто там ожидает гильотина. Каждый день для меня физика, как война, я единственная девушка среди потока парней, а учитель явно сексист, потому что он цепляется ко мне, не забывая упомянуть мои умственные способности. А здесь сидят практически одни ботаники, которые всегда хихикают, когда слышат эти слова. Пара из них, в чёрных плащах, особенно противны, они бывают даже присоединяются к учителю. Ха-ха, это же так смешно, унижать единственную девушку на профильном уровне, обзывая её тупой и пустоголовой. Но если я шучу про то, что в моей голове ветер, это не значит, что вам позволено делать это. Поэтому они охватывают мою месть, даже не подозревая, что это я. Ведь никто не подумает, что миленькая, но «тупая дырка» способна на такой продуманный план. Эти чёрные плащи — прямые противники джоков, вернее, это как оппозиции, небольшая группа аутсайдеров, которая читает Ницше и увлекается неофашизмом. Эти слухи не берутся просто так, эти ребята действительно занимаются подобной фигнёй, я слышала, что один даже в оккультизм опустился с головой. Эти ребята показывают школе, что не надо прогибаться под спортсменов, но, если честно, это так глупо. Я в том смысле, что они бунтуют против них, а после занимаются практически тем же, только в моральной форме. Харрис и Дилан… Дилан же, да.? Так вот, они тоже в этой секте недоразвитых — «Мафия плащей», как звучит-то круто, а на деле лажа полная. И как-то раз на втором году обучения, когда я общалась с одной из болельщиц, Харрис прошёл мимо и сказал «шлюхи нацистов», та девчонка начала визжать, я же застыла в шоке. Возможно, у вас сложилось мнение, что я недолюбливаю и побаиваюсь Харриса просто так, ну потому что он лузер, допустим. Но на самом деле нет. На такое отношение есть множество причин. Нет ни одного поступка, который человек сделал бы просто так, даже в глубине души мы догадываемся о причинах своих действий и слов. Парень той девчонки нашёл обидчика и на следующий день «не такой, как все» пришёл с разбитым лицом. Кажется, его ненависть ко мне после того случая усилилась, и это глупо, это же не я ему лицо била, хотя очень хотелось. Начало урока протекало относительно спокойно, пока учитель не начал проверять домашнее задание. Да и хрен с этим, пусть два. Каждому ученику давалось индивидуальное задание, поэтому списать не было возможности. Угадайте, кому достаются задачи не по уровню? Давайте, не так уж и сложно. Да, правильно, это я. Он специально даёт мне задачи, чтобы завалить и выгнать из своего электива, дабы создать кружок юных ядерщиков, завести с ними дружбу и пить чай по вечерам в фарфоровых чашках, и не только… если вы понимаете, о чем я. Как эта фраза «если вы понимаете о чем я» может исказить смысл выражения и придать совершенно другой окрас, если вы, конечно, понимаете о чем я. — Мисс Янг, порадуйте нас своим домашним заданием, — учитель присел на стул, перечитывая моё задание у себя в журнале, и посмотрел исподлобья на мою скромную персону в ожидании ответа. — Я не готова. Послышались смешки. Учитель отложил очки в сторону, сложил руки в замок и спросил: — И чем же вы, если не секрет, занимались таким важным на выходных, что не потрудились решить задачу? — Явно более интересными вещами, чем физика, если даже забыла об этом, — кто-то сквозь смех выдавил это на задних партах, и судя по истеричному ржачу, последовавшему после, он ещё изобразил, чем я занималась. Я оборачиваюсь назад и ищу смельчака, кажется, его имя Тед, и он улыбается по издевательски так, крыса, и посылает воздушный поцелуй губами. — С кем ты физику готовила? — Судя по тому, какой ты злобный, понятие «готовить физику с кем-то» тебе неизвестно. Как грустно, лузер. На тебя никто не смотрит, оу, — тяну гласную, показывая жалость. — Иди дрочи в туалете вместе со своими друзьями, — и все это выходит из моего рта милым тоном, шлю ему в ответ поцелуй. Парень покраснел и стушевался, рядом ученики разразились в новом приступе ржача, хлопая его по спине и плечам. Ублюдок, ещё не вечер, ты получишь своё. — Мисс Янг, попрошу вас не выражаться в моём кабинете, а вы, мистер Коул, не лезти в разговор, до вас ещё дойдёт очередь. Мисс Янг, я вынужден поставить вам неуд, подойдите после урока, пожалуйста. Коротко киваю и, скучающе, подпираю ладонью щеку, ожидая, когда все отстреляются. Среди нас есть один спортсмен-рестлер, громила, ростом почти под два метра, парень умный, хоть и качек. Уж так получилось, что я предусмотрительно завела с ним дружбу ещё на первом году обучения через Кэлвина, брат школу закончил, а наши отношения «делаю домашку по химии — ты бьёшь моих обидчиков» остались. Я не могу ответить физически этим парням, на словесные перепалки они выработали иммунитет, остаётся только это. Да, возможно, я участвую в цепи издевательств в этой школе, но пока это касается меня и моей чести, мне не жалко таких отбросов. Знакомьтесь, Гэбриэль Вильгельмина Янг, защитник и одновременно угнетатель лузеров. В прошлый раз под предлогом исправить ошибку в тетради, захватила тетрадь одного из тех аутсайдеров, и на полях написала «Физик гондон», так чтобы это выглядело, будто он написал это и забыл, и сдала тетради. Его вызвали к директору вместе с родителями, шуму было много. Меня так и не вычислили. В другой раз склеила собачку рюкзака вместе с тканью, так, чтобы его невозможно было открыть, и облепила ярко-розовыми блёстками. Парень даже не понимал первое время, почему над ним смеются и странно косятся. Он не мог раскрыть рюкзак, достать оттуда учебники или тетради, а замок локера неожиданно оказался неисправным, какая печальная ситуация. Так и проходил весь день с модной сумкой, выхватывая от спортсменов издёвки. Лучше со мной не шутить. Я всё веду к тому, что не стоит оценивать человека поверхностно или по внешности. Ты думаешь, что он самый обычный, а потом страдаешь от его «подарка». На уроке меня один раз вызвали решать задачу, с которой я, слава богам, справилась. А остальную часть урока слушала монотонную речь учителя. Со звонком собрала вещи и подошла к учителю, он дал мне десять задач на решение, как наказание, до следующего урока, то есть до завтра. Круто. Обожаю просто. Я выхожу, и как раз к моим ногам подлетает Тед Коул, ударившись головой об локеры, и начинает стонать от боли. Среди джоков популярна забава, когда по полу растирали детского масло и пускали несчастного лететь по коридору. Улюлюканья спортсменов и других учеников разносятся по всему коридору. Я присаживаюсь рядом с ним и говорю так, чтобы услышал только он: — Нравится такая физика — отсутствие силы трения? — хлопаю по его щеке. И ухожу к следующему классу, слыша, как кидают ещё одного ученика. Моя любимая история, и сейчас это не сарказм. На этом уроке моя активность самая большая, в журнале красуются одни А+, мне, действительно, нравится этот урок. Я могу весь урок провести за разговором с учителем о политике прошлых годов и истории Америки. Занимаю привычное место в конце класса у окна и наблюдаю за потоком учеников, вскоре, потеряв к этому интерес, начинаю рассматривать плакаты о политических деятелях на стенде позади меня. Пока рядом с рукой грузно не падает рюкзак. Эм. Я должна поприветствовать его? Вчера мы вроде прекратили холодную войну, но не значит, что стали друзьями. — Доброго утра, Харрис, — буднично бросаю я и убираю локоть с его парты. Да, на самом деле, я часто желала ему доброе утро, так что новости здесь нет. Продолжаю читать плакаты, хотя они зачитаны мною до дыр. Он никогда не отвечал, но сейчас кивнул. Спасибо хоть на этом. В класс зашёл учитель со стопкой листов. Ребята уже понял, что к чему, и протяжно простонали, позади я услышала: «черт». Историк объявил о том, что это последняя контрольная работа в этом году, после которой мы погрузимся в изучение Второй Мировой войны. Я коротко оборачиваюсь на парня позади и смотрю на его недовольное лицо, он сложил руки на груди и смотрел в окно, пока учитель раздавал листы контрольной работы. Под глазами вижу такие знакомые синие круги и понимаю всё без слов. Эрик, замечая взгляд, поворачивается ко мне и вопросительно поднимает голову, мол, чё надо, я отрицательно машу головой, принимаю из рук учителя скреплённые скобкой листы и благодарю его. Только прочитав первый вопрос, ручка начала выводить ответ. В целом тест всегда делится на две части: первая часть включает в себя обычные вопросы и оценивание за них не выше С+, если ты хочешь получить В и А, то будь готов приступить ко второй письменной части повышенного уровня. До уха доносятся тяжёлые вздохи, перешептывания, и мне на стол летит записка. Оборачиваюсь к одноклассникам, имён которых я не знаю, и смотрю как они умоляющими глазами смотрят на меня, сложив руки в молитве. Я приступила ко второй части, размышляя, стоит ли мне оказывать им услугу, тем более учитель, время от времени, поглядывает на меня и шикает на тех, кто болтает. Я буквально каждые десять секунд слышала: «Гэбриэль, ты скоро? Ты скоро? Гэбриэль!» Если честно, это уже начало надоедать и нервировать. — Закройтесь, — прошипели позади меня. О, ты как всегда вовремя, Эрик. Калякаю на клочке бумаги ответы. Ух, даже мне с трудом понятен собственный почерк, но мне всё равно. Не мои проблемы. Перекидываю бумажку обратно, не заботясь о том, долетит ли она вообще, и на секунду замечаю, что в бланках ответов у Харриса практически пусто. Не знаю почему, но его судьба по какой-то причине волнует меня. Может быть, потому что я выстроила с ним отношения, пусть не очень хорошие, в какой-то мере ужасные, но так или иначе, равнодушия по отношению к нему нет. Если сейчас предложу ему помощь, то он со 100% вероятностью пошлёт меня, куда подальше, и мы вновь будем воевать. Мне такой негатив в жизни не нужен. А судя по тому, как он зыркнул на меня, когда я перекидывала записку, он недоволен тем раскладом, что я проигнорировала его. Вот, что за человек? Никак к нему не подступишься. Учитель объявил о том, что осталось пять минут, и тут же позади в раздражении (не трудно догадаться кто) швырнули ручку на парту так, что она отлетела мне в спину и упала на пол. Я вновь оборачиваюсь, чтобы попросить быть аккуратнее, но сходу сталкиваюсь с вопросом: — Хули ты пялишься? Браво, Харрис, ты просто лучший, прямо пример человеческой воспитанности. Фыркаю и разворачиваюсь обратно к выполненной работе. Мудак. А я ещё хотела помочь ему. Закончилась холодная война, ага. На мир метеорит упадёт быстрее, чем Харрис переступит через свой комплекс Бога. А с другой стороны, если тебя часто пинают, ты учишься держать всех подальше от себя. Ладно, Харрис, ладно, пусть тебе станет стыдно после. Учитель объявляет о сборе работ, и одноклассник передаёт листы мне. Действуем быстро, стираю его фамилию, написанную корявым почерком в верхнем углу листа, ну и почерк у него, конечно, и пишу свою, передавая листы сидящему впереди меня. Вот и все, нет пути назад. Английский язык проходит быстро, я и мой напарник читаем скучнейшее совместное сочинение о победе на предстоящих соревнованиях. Что может быть нуднее? Учительница похвалила нас и поставила высокие оценки, забрав наш лист, чтобы показать другим ученикам. Какое же лицемерство. У многих, боже, да у всех сочинения были лучше, но так как наше напрямую связано со школой, оно автоматически выигрывает. Физкультура пролетает мимо меня, буквально, потому что прогуливаю её. Не хочу опять находиться в обществе навязчивых спортсменов. После четвертого урока большая перемена и я усаживаюсь в кафетерии недалеко от лестницы, раскладывая листы с задачами по физике. Мы вообще это проходили? Спустя какое-то время на плече оказываются чьи-то руки и меня начинают мотать вперёд и назад, хныча: — Где ты была на физре? — Алекс со скрежетом отодвигает стул и садится на него с надутыми губами. — Я только вышла с больничного, а уже заработала неуд, — вопросительно хмыкаю, не отвлекаясь от домашней работы. — Первым стояла литература, а мы, оказывается, проходили Шекспира. «Мисс Смит, что вы можете рассказать о биографии писателя, и как она связана с его творческой деятельностью?» — писклявым голосом девушка передразнила учителя. Коротко улыбаюсь и смотрю на неё. — И тут кто-то практически начал цитировать учебник. «Мистер Клиболд, прекрасно, замечательно, вы просто лучший ученик, я хочу попросить у вас руки и сердце, наши дети будут самыми умными! Учитесь, мисс Смит!» — она прикладывает руку ко лбу и прикрывает глаза, раскрывая свои актёрские навыки, только луча света не хватает. — Выскочка. — Да ладно, может этот Клиболд спасти тебя хотел, — с усердием провожу вычислительные процессы и чешу концом ручки затылок, не понимая, где ошибка. — В итоге, вышло всё через задницу. В следующий раз, если надумает меня спасти так, то расцарапаю ему лицо, — и демонстрирует длинные ногти. — Подожди, у меня КПД получился 100%, я, кажется, вечный двигатель изобрела. — Я в твоей физике ничего не понимаю, — отстранённо проговорила девушка, рассматривая ногти. — Ты думаешь, я понимаю? Меня заставили, я вообще… — Парень, ты местом ошибся? — резко и грубовато спросила Алекс, смотря мимо меня. Я оборачиваюсь и вижу Брукса, который после этих слов забегал глазами из стороны в сторону. Он уже во второй раз сталкивается с наездом в свой адрес из-за того, что общается со мной. Вокруг меня невольно собираются люди, которые непроизвольно играют в рыцарей. Это может быть связано с моим ростом? — Алекс, тш, я огнетушитель, — с улыбкой оборачиваюсь к ней, изображая звуки использования огнетушителя, и девушка наигранно падает на спинку стула, как поражённая моей атакой. — Это Брукс, мой знакомый. Чего бросаешься на людей просто так? — Не бросаюсь, вдруг он правда заблудился? — Брукс, почувствовав, что его прогонять не собираются, присел на стул. Алекс, тем временем, с надутыми губами обняла меня, прижимая голову к себе к груди. — Что, Брукс? Решил украсть мою принцессу? Ничего не получится, я — злой дракон, и мы повязаны на магии крови, — она схватила мою руку и выставила вперёд мизинец, где был небольшой шрамик-точка от иголки, а потом продемонстрировала свой с подобной белой точкой. Я даже не пыталась вырваться, кидая хитрые взгляды на парня, который понял шутку и смеялся глазами. Да, доброй друг, чтобы общаться со мной, надо пройти сквозь огонь и воду. — Прекрасная принцесса может уговорить дракона не извергать на меня пламя, — он театрально поклонился и протянул мне руку. — Принцесса, бежим со мной. — Я вынуждена остаться в башне со своим любимым драконом. — Выкуси! — победно выкрикнула блондинка, и отпустила меня, рассмеявшись. — Прости, Брукс. Я Алекс Смит, — она протянула ему руку. — Брукс Браун. Ты играешь в театре? — девушка отрицательно помотала головой. — Попробуй как-нибудь, там ищут таких живых, как ты. Это комплимент?! Это комплимент! О Боже, какие милахи! Они довольно быстро поладили, оставив меня позади. Всегда так происходит, когда дело касается парней — они воспринимают меня, как своего братана. А тут только встретились двое, и уже любовь в воздухе летает. Бе, любовь. То ли дело физика! Грызу кончик ручки, пока парочка воркует, и не могу подобрать решение задачи. Осталось только выжить после последних уроков и дожить до вечера. Веселье всегда происходит под покровом ночи, если вы понимаете, о чём я.