С твоей точки зрения

Эррор давно понял, что Андерсвап был особенной вселенной. Особенной сразу по нескольким причинам, но все они сводились к одному. А именно — к одному конкретному скелету. Голубика, Блуберри или же просто Блу. Маленький, но определенно Великолепный Санс, вляпавшийся в дела Мультивселенной по все свои несуществующие уши, за одно только упоминание которых он начал бы в очередной раз громко возмущаться из-за каламбуров. Бедняге не повезло оказаться в абсолютном меньшинстве Сансов, не разделяющих общее для них чувство юмора. Но это не единственное, что отличало его от остальных. С ним вышла действительно интересная история, о которой разрушитель задумывался даже слишком часто. С чего же начинались странности? Наверное с того, что Свап-миры на пару с Фелл-мирами были самыми большими группами вселенных и объединяли в себе сразу множество АУ с двумя общими и отчего-то очень популярными у Создателей идеями. А именно — замена и жестокость. Даже другие, казалось бы, несвязанные с ними вселенные, зачастую имели отдельные таймлайны, измененные таким образом. И из-за этого обе группы было очень сложно разрушить — сколько бы Эррор ни стирал их, глобальная идея жила и восстанавливала эти миры даже без вмешательства Инка. Так что глючный быстро забил на них, решив оставить напоследок, когда Создатели хотя бы немного угомонятся, а иначе это будет пустой тратой времени. Кроме того, это были одни из самых первых созданных АУ в принципе, а потому они располагались очень близко к центру. Причем основной Андерсвап, дом Блу, примыкал прямо к Дримтейлу, и не без причин. Сформировавшись и став частью этой Мультивселенной, Дримтейл как бы притянул этот мир к себе. А все из-за Блуберри. Будучи основой для тел Дрима и Найтмера, малыш уже тогда, сам того не зная, стал связующим звеном между двумя вселенными. Эррор обнаружил эту особенность случайно, покопавшись в его коде. И честно говоря, это было большим совпадением, что именно этого Блу ему потом вдруг приспичило похитить. А совпадением ли? Интересный вопрос, ибо на этом странности не заканчивались. Каким-то неведомым образом этот Санс продолжал притягивать к себе аномалии, и сам становясь не просто ошибкой, коих были тысячи по всевозможным мирам, но чем-то… большим. И глюк и сам сыграл в этом не последнюю роль. Он не помнил, из-за чего решил бросить мальца в Антипустоте. Это было секундным порывом из-за злости, припадки которой у него тогда случались часто. Но вместо того, чтобы психически раздавить пленника, родное измерение изменило его, приняло и совершенно внезапно для разрушителя сделало своей частью. Когда же Эррор осознал свой просчет, пытаться исправлять что-либо было уже слишком поздно. Но стоило ему подумать, что хуже быть уже не может, как следующей заслугой в списке Великолепного Санса, как тот сам себя называл, стала близкая дружба не с кем-нибудь, а с двумя самыми сильными защитниками Мультивселенной. Инк и Дрим часто навещали его после истории с похищением, желая убедиться, что с тем все в порядке, и причины для таких подозрений и беспокойств у них были, ведь Блу был первым и единственным, кого разрушитель не убил, а потом еще и вернул живым и здоровым. А на все вопросы об этом он отмалчивался, что еще больше вводило их в недоумение. Но со временем оно поутихло, сменившись искренней привязанностью к Голубичке, который, в свою очередь, со внезапным энтузиазмом проникся идеей защищать другие миры, увиденные до этого. И как бы невероятно это ни было, Блу умудрился уговорить светлых хранителей принять его к себе. Хотя больше разрушителя поражало, что он смог уломать на это еще и брата, чуть ли не на весь Мультиверс известного своей чрезмерной заботой, граничащей с братским комплексом. Но в итоге, сквозь споры, уговоры и жалостливую слезливую мордашку в качестве особой атаки, Блу организовал клуб, окрестив их теперь уже троицу Командой Звездных Сансов. И правда, у всех троих в глазах были звезды. Еще одно совпадение? Эррор не знал. Но это незнание по-своему интриговало, а он редко задавался вопросами о чем-то, предпочитая просто стирать все без разбору. Но даже у него были небольшие исключения. Которые он, конечно, тоже уничтожит, но… просто попозже. И к дому одного такого маленького, голубого и неугомонного исключения он сейчас и направлялся. Таймлайн пацифиста, в котором жил этот любитель тако, был одним из самых светлых уголков Мультивселенной, активно подпитывая Дрима и сам Дримтейл, с которым, как уже было сказано, он находился в связи. Впрочем, хранители вряд ли об этом догадывались, как и о том, почему же мечтателя так тянет к Голубичке. Сам он списывал это на яркую позитивную ауру мальца, не менее сильную, чем его собственная, хотя Эррор подозревал, что связь может быть виновата и в этом. Но так или иначе, именно дом Свапов был общеутверждённой базой их компашки, где они часто собирались. Найтмера тут можно было не бояться, тот обходил эту вселенную за километр, а даже если бы и захотел вторгнуться — блокировок на этом измерении было не меньше, чем на Области Набросков, Антипустоте или том же Хевентейле, настолько много этот мир для них значил. Да и сам разрушитель под шумок наложил на него парочку защитных кодов. Андерсвап, конечно, был той еще ошибкой, но он был его ошибкой. Наконец, продираясь сквозь сугробы и излишнюю доброжелательность здешних жителей, Эррор добрался до места назначения. Уже на пороге, обдумывая, что и как сказать дружкам чернильницы, он вовремя вспомнил про темперамент здешнего Папируса, да и самого Блу, который мог в буквальном смысле накормить его тако с мылом, и заблаговременно запихнул все ругательства куда подальше. Плюс, они точно были не в характере радужного, а сейчас, как бы сильно глючного не передергивало от этой мысли, нужно было вести себя как он. Ох, это будет тем еще испытанием… Он пару раз постучал в дверь и услышал за ней довольно тяжелые шаги. Открыл, как ни странно, не Блу, не Дрим, и даже не Папирус. С недовольным рыком «Ну кого там еще принесло?» на пороге вырос скалящийся острым золотым зубом Рэд. Черт, а вот про ошибку номер тринадцать разрушитель и забыл. Тот, придирчиво осмотрев гостя, понятливо хмыкнул и отошел в сторону, пропуская внутрь и крикнув в глубину дома: — Слышьте, тут этот ваш тюбик краски приперся! «Тюбик краски» сдавленно хихикнул и записал выражение в глубины памяти, пообещав обязательно использовать его позже. После того, как гостя из Фелл-вселенной мылом и костями отучили от мата, тот проявил немалую фантазию, так что даже окажись рядом Фреш, он смог бы не напрягаясь обложить кого-нибудь ругательствами по самые уши, да так, что будь они настоящими — обязательно свернулись бы в трубочку. Но не успел глюк пройти в гостиную, как тут же пожалел о том, что вообще сунулся сюда, ибо на него с визгом накинулся Блу. И ему пришлось воззвать ко всему своему самообладанию, чтобы не закричать вместе с ним — пусть прикосновения больше не жгли, боязнь из-за этого никуда не делась, и ее не могла заглушить никакая желтая краска. На шум из кухни выбежал Дрим и тоже повис на разрушителе, который уже мысленно писал завещание и удивлялся, как его от шока еще не вырвало чернилами. К счастью, солнечный хранитель заметил, что что-то не так, и поспешно разжал объятия. — Боже, Инк, прости, ты в порядке? — Да какое там в порядке? — резко встрял Фелл, с силой захлопнув дверь за глючным. — Вашими объятиями можно не то что душить, а сминать кости и переламывать шеи. Если последние две недели вы ныли, что не знаете, жив он или нет, то сейчас рискуете поставить точку в этом вопросе. Большую и чернильную. — Он насмешливо оскалился, за что словил недовольный взгляд от Блу. — Рэд! — А что, я неправ? — Он кивнул в сторону пострадавшего. Беспокойно осмотрев Эррора, Блу тоже отпустил его, позволяя отдышаться. Испытание? Нет, разрушитель ошибся со словом. «Пытка», вот что подходило для описания этого кошмара куда больше. И если честно, он бы с куда большим удовольствием отправился опрашивать Найтмера, но вместо этого… Нет, ну серьезно, за что ему все это? Тяжело вздохнув, он еще раз осмотрел присутствующих и попытался выдавить из себя улыбку. — Все нормально, просто… Это было слишком внезапно. — Прости! Мы просто так рады. Ты нас всех напугал! Ты бы знал, как мы волновались! Маленький Сансик с трудом воздержался от еще одних объятий, вместо этого крепко сжав его руку и утянув на кухню, где полным ходом шла готовка. И прежде, чем глюк отошел от непрошенных прикосновений и вникнул в ситуацию, он уже сидел за столом перед нагромождением сладостей, в то время как Блу что-то бормотал про «Особые-Супер-Восхитительные-Тако!» специально по поводу возвращения. Рэд не спешил присоединяться к веселью, вместо этого усевшись на край дивана с бутылкой горчицы и старательно делая вид, что его это не колышет, но иногда все же бросая на кухню мимолетные взгляды. — Ты что будешь? — А?.. — Эррор все еще не особо понимал, что происходит, но мечтатель не обратил на замешательство особого внимания. Привык, что Инк часто вот так же отвлекался от разговора и порой забывал только что заданные вопросы. — Что будешь пить? Чай, кофе, какао? — Какао, — на автомате ответил разрушитель, и через минуту Дрим протянул ему кружку с горячим напитком. — С зефиром, как ты любишь. — Он тепло улыбнулся и сел на соседний стул. — Да… С-спасибо. — Эррор кивнул и уставился на плавающие на поверхности белые комочки. Зефир? Да, кажется, это и правда была любимая сладость хранителя. Хотя он не помнил, где и как узнал об этом. Окей, он не особо против. Около часа они просто сидели так, потихоньку уминая печенье, старательно игнорируя тако и вполуха слушая болтовню Блу. Тот задался целью как можно подробнее описать все, что случилось с ними за последние две недели, чуть ли не пересказывая все слово в слово. В целом, в этой истории ничего кардинально нового не было, кроме того, что он знал и так. Разве что момент, что Голубика тоже почувствовал тряску, немного напряг, но разрушитель догадывался, в чем может быть причина. Дрим же, как оказалось, был так увлечен поисками, что им пришлось чуть ли не насильно заставлять хранителя снов отдаться родной стихии. Так что он все это время практически жил тут, к не великой радости Рэда, о чем тот сам вставил в историю Блу пару нелестных словечек. — Вот, а потом позвонил ты! — подытожил он свой рассказ, сияя воодушевленной улыбкой. — Простите, что заставил волноваться, — неловко отозвался глючный, утыкаясь в кружку с какао. То было довольно вкусным, и он решил, что вместе с шоколадом Рэда может попробовать таскать и его. Если честно, вся эта атмосфера его нервировала. Слишком спокойная, слишком домашняя, слишком дружеская… Такая непривычная. Эррор любил одиночество и даже если и общался с кем-то, то это никогда не происходило… вот так. И это откровенно выбивало его из колеи. Заставляло ждать подвоха, но он знал, что его не последует. И в то же время глючный ясно понимал, что вся эта доброта и забота направлена не на него. И вот снова это ощущение пустоты. Он подсознательно захотел испытать какую-то более сильную эмоцию, но… Какую? Он и сам не знал. Черт бы побрал этого художника с его недокрасками. Из своих мыслей его отвлек телефон. Тот стоял на виброрежиме, так что улучив момент, когда мечтатель отвернулся, чтобы помочь Блу с посудой, Эррор мельком прочел сообщение и нахмурился. — Дрим? — Да? — Хранитель эмоций встрепенулся, тут же сосредоточив взгляд на разрушителе. Все это время Эррор сидел тихо и лишь иногда отвечал на вопросы, будучи немного не в себе от всей этой ситуации, а еще боясь ляпнуть что-то лишнее. Но Дрим этого не знал, и такое поведение «друга» его волновало. Он видел, что его что-то беспокоит, но не мог сказать точнее — краски никогда не имели ту же природу, что и настоящие эмоции, а потому он никогда не знал, что у Инка на уме, если только тот не пил флаконы прямо перед ним. И даже многолетнее знакомство не могло в полной мере заменить его способность к чтению чувств. Но как ни странно, именно это он и ценил в их отношениях. Только с Инком, с самым фальшивым существом, которое он только знал, у него была самая настоящая дружба, такая, какой она и должна быть. По крайней мере он сам воспринимал ее так. Ведь обычные существа не могут вот так взять и сказать, что чувствуют другие, или изменить их эмоции просто находясь рядом. Им приходится догадываться, понимать и постепенно узнавать друг друга, строить настоящие отношения в том виде, в котором для Дрима они были недоступны. Но на Инка не действовала ни его аура, ни его способности, а еще художник почти не видел снов. Он просто физически не мог использовать мечтателя, и это действительно много значило для него. К тому же Дрим и сам страдал частичной нечувствительностью, такие яркие негативные эмоции как ярость, отчаяние или ненависть были ему недоступны, но он не считал это чем-то слишком уж хорошим, ведь он не мог в полной мере понять их. И встретившись с тем, кто не чувствует в принципе, он впервые ощутил, что нашел родственную душу. Как ни странно, в том, кто ей не обладал. Хотя он и сам был ненамного лучше в этом плане. Двое с похожими проблемами и похожими стремлениями защищать Мультивселенную, они быстро нашли общий язык и впервые смогли кому-то по-настоящему раскрыться и довериться. Поэтому Дрим очень переживал, когда его дорогой друг пропал, и даже сейчас, когда он вроде бы вернулся, он не мог найти себе места. Художник, конечно, часто выпадал из разговоров, быстро сбиваясь с мысли и тут же забывая, о чем шла речь, но даже так он показался Мечте слишком уж молчаливым. И что бы ни случилось, он был готов сделать что угодно, чтобы помочь ему. — Скажи, ты сейчас можешь открывать порталы? — с легкой подозрительностью в голосе спросил Эррор, решив зайти немного издалека и не задавать вопросов в лоб. Пусть Инк и сказал, что мечтатель его не чувствует, сам он не был в этом уверен, и потому старался быть осторожен. — Я… Да, конечно я могу. — Дрим напрягся и самую малость помрачнел. Он не ожидал этого вопроса. — Но сложно? — Откуда ты?.. — Он удивленно вскинул взгляд, но тут же осекся, встретившись с песочными часами и звездой сохранения в глазах. Дрим, конечно, не мог чувствовать его эмоций, но вот комбинации символов были ему знакомы, и хотя те не были настолько же точны, этого хватало, чтобы сказать, что тот сейчас в раздумьях, а еще решительно на что-то настроен. И похоже, что на ответы. Мечтатель со вздохом кивнул. Нет, он не собирался ничего скрывать, но эта тема его довольно сильно беспокоила, и он не был уверен, стоит ли вот так вываливать ее на своего друга, когда тот даже толком не пришел в себя. — Почему ты не сказал этого по телефону? — Разрушитель попытался изобразить беспокойство, и вроде бы получилось, ведь его это и правда волновало, хотя больше раздражало. Злиться он, правда, не мог, и сейчас это было к лучшему. — Я не хотел беспокоить тебя еще больше. А еще был сильно на эмоциях. Пойми, Инк, я две недели думал, что ты исчез. Строил самые худшие предположения. И поверь, это было ничуть не лучше, чем когда я… — Дрим вздрогнул и на пару минут замолк, обернувшись на Блу, что упорно сбивал тарелки в раковине, но затем все же сказал, а точнее прошептал, так тихо, что никто, кроме них, не услышал, и даже это далось ему с явным трудом: — Когда я впервые застал твою смерть. — Он снова вздохнул и откинулся на спинку стула, отведя взгляд и всем своим видом показывая, что не собирается углубляться в эту тему. После чего продолжил уже обычным тоном: — Так что когда ты позвонил, странности моей магии были последним, о чем я думал. Эррор на секунду опешил. В каком смысле «впервые»? И что значит «застал»? Он уже убивал чернильницу, но мечтателя там даже близко не было, он никак не мог этого видеть. То есть… это что, уже происходило раньше? Пустота внутри неприятно забурлила, но он сдержал всколыхнувшиеся вопросы, ибо сейчас у него были другие, и они были важнее. — Еще раз прости. — Он попытался улыбнуться, и хотя выражение вышло не иначе как фальшивым, Дрима это ничуть не смутило, и он слабо улыбнулся в ответ. Впрочем, глюк пришел сюда не рассыпаться в извинениях перед врагами, а потому в следующий момент вернулся к более серьезной теме. — Но ты же понимаешь, что это важно? Можешь нормально описать, что случилось с твоими силами? — настойчиво, но стараясь не быть резким, попросил он. Выдать нужную интонацию стоило разрушителю определенных усилий, но вроде как вышло почти похоже на обычный тон чернильницы. Тот самый, с каким хранитель вечно предлагал ему дружбу — смешивающий в себе упертость стада баранов и приторную приветливость Фриск, идущей на абсолютного пацифиста. Пожалуй, самый ненавидимый тон из всех. Но до боли знакомый. Глючный слышал его так часто, что скопировать почти не составило труда. Куда сложнее было заставить себя это сказать. Необходимость выражаться без привычных формулировок и строить из себя саму вежливость, да еще и перед Звездными, било по всему, начиная с гордости и заканчивая самоуважением, и кроша и то и другое в мельчайшую пыль. Эррор был не из тех, кто идет на уступки, и любой вынужденный компромисс воспринимался им крайне болезненно. Но этот день состоял из них целиком и полностью, и он честно не мог вспомнить случая, когда был унижен сильнее. Хотя… Один раз все же был. Вот только даже он будет ничем, по сравнению с раскрытием правды. И глюк это прекрасно понимал, а потому кое-как держался. Впрочем, если обычно он быстро вышел бы из себя, то сейчас недостаток красной упорно не позволял сорваться в агрессию. Пожалуй, он поступил правильно, уменьшив дозу этой краски, самоконтроль ему сейчас был нужен сильнее всего. Дрим же на несколько минут глубоко задумался, облокотившись на стол и сцепив руки в замок, собираясь с мыслями, а затем наконец ответил: — Описать… Я даже не уверен. Лично мне кажется, что что-то случилось с границами между мирами. Раньше они довольно свободно пропускали через себя энергию. Только скрытые вселенные как бы замыкают свою энергию на себе, из-за чего их сложнее почувствовать и найти. А теперь такое чувство, будто блокировки понаставили на все миры, и хотя я все еще ощущаю их, но гораздо слабее. Отсюда и проблема с перемещениями. Сейчас я четко и полностью чувствую энергию только той АУ, в которой нахожусь, и если зайду в негативную вселенную, то не смогу поглотить достаточно позитива для следующего прыжка. — И ты все равно путешествовал по Мультивселенной в поисках? — с легким недоверием спросил разрушитель, мысленно прикидывая количество негативных миров и по умолчанию зная, что их больше. — Мне сильно помогли. У Корицы такой сложности нет, хотя похоже, способности ослабли не только у меня. Что, кстати, не менее странно. Когда я спросил об этом, описание звучало как чувство «разделенности». То есть, сущность Кор же рассеяна по всему пространству и времени, она находится во всех мирах одновременно, как нечто единое и целостное. А теперь эти самые миры как будто отделены друг от друга, словно что-то просто взяло и разорвало все связи между ними. — С каждым словом он хмурился все сильнее, выглядя на редкость серьезным и сосредоточенным. Глючный даже слегка удивился, он привык видеть Мечту более… позитивным? Эй, а ведь если подумать… Они находятся всего в шаге друг от друга, но как раз-таки никакого неудержимого позитива он не ощущал, хотя аура Дрима была одной из тех вещей, которые он бы никогда и ни с чем не спутал. Так значит, Инк сказал правду, и на него это не действует? Интересно. Хотя он и не мог понять, хорошо это сейчас или плохо. Солнечный хранитель тем временем чуть посветлел. — Но даже так, она все равно согласилась помочь с темными мирами, а я взял на себя светлые и плюс часто возвращался сюда для подпитки. Было сложно. Но поиски все равно закончились ничем. А теперь ты вернулся, так что… — Он слабо улыбнулся, хотя было трудно сказать, что он чувствует сейчас. Конечно, он был рад видеть своего «друга», но был явно расстроен, что ничем не смог ему помочь. Разрушитель же задумался. Вот это уже тянуло на полезную информацию. — Да, это действительно странно. А что насчет Рипера и Фреша? Они на такое не жаловались? — Кроме того, что не смогли попасть к тебе — вроде нет, но вообще я не спрашивал. Они гораздо сильнее меня по части перемещений. Но может быть, у них тоже сложности. — согласно кивнул мечтатель, понимая, к чему тот ведет. — Я подозреваю, что сейчас никто нормально путешествовать не может. Никто, кроме… Ох, черт… — Эррор осекся. План использовать Мечту как источник порталов полетел ко всем чертям, а значит, оставалось только одно. Краска. Которую он уже успел возненавидеть. — Что-то не так? — взволнованно спросил Дрим, заметив перемену на лице «друга». — Нет, ничего такого. Просто я не в восторге от этой идеи, но думаю, стоит найти их и опросить. Мне все больше кажется, что случившееся затронуло не только меня. С Мультивселенной произошло что-то глобальное. И мне это не нравится. — Разрушитель быстро нашелся, как перевести свое недовольство в другое русло и не вызвать подозрений. Все верно, когда хочешь хорошо соврать, говори правду. Вышло весьма естественно, ибо этих двоих он действительно презирал и даже не мог понять, кого из них больше. Оба ходили в Антипустоту как к себе домой, оба любили доставать его прикосновениями, прекрасно зная, что он их не выносит, и, к великому разочарованию глюка, оба были крайне живучи. А убить он их еще как пытался. Да и мысль, что в Мультивселенной завелась еще одна паршивая ошибка, тоже ни капельки его не радовала. — Я понимаю. Найти их будет сложно, обычно они сами приходят. Но я свяжусь с Корицей, со всевиденьем это не должно стать проблемой. Хм, раз такое дело, кто у нас еще путешествует? Из самых активных, наверное, Серафим, Гупи… А, точно, Кросс тоже. — Стоило хранителю снов упомянуть мечника, и его улыбка стала гораздо искренней, в то время как он сам слегка пожелтел. А Эррор еле заметно фыркнул. Половинчатый его мало интересовал. Помнится, он похитил его душу как трофей, но тот умудрился существовать и отдельно от нее. Вот ведь аномалия. Одна из многих, тот Икс-ивент вообще наворотил дел, а еще Инк тогда вел себя очень странно. Но это было не важно, главное, глупому установленному Создателями перемирию был положен конец, к его несомненной радости. Дурацкие условия, запрет на разрушение, бррр… Но благодаря Кроссу все встало на круги своя, за что глючный даже оставил его в покое. Все равно та вселенная была уничтожена и без его вмешательства. Правда, сам монохромный с этим не смирился, примкнув к Найтмеру и еще какое-то время сея в Мультивселенной хаос. И хотя его магия была схожа с силами разрушителя, тоже воздействуя на код, пользовался он ей грубо и неумело, оставляя после себя целую кучу прорех и следов. Дилетант, что тут скажешь. Но даже так, он достаточно сильно навредил еще двадцати пяти мирам, прежде чем снова пересекся с Дримом. И тогда мечтатель сделал то, что он умел лучше всего, и из-за чего Эррор его так опасался. А именно — залез бедняге в душу. И засел там крайне прочно. А дальше как в дешевом кино — предательство, разбирательства в собственных чувствах, побег, попытки Найтмера вернуть Кросса на свою сторону, и вообще, со стороны это напоминало какой-то странный любовный треугольник. И кажется тогда же была та большая битва за Хевентейл… В общем, сюжетец покруче Андерновеллы, в который Эррор не вмешивался, но краем глаза наблюдал. А когда все утихло, Кросс исчез с горизонтов, и разрушитель почти забыл о нем, ведь тот таскался за Дримом, а терки братьев, как правило, проходили мимо него. — Кросс… Блу, кажется, упомянул, что он тоже помогал вам в поисках. Он открывает разрывы только в те вселенные, в которых уже бывал, так? — безразлично уточнил он, стараясь не смотреть на витающего в облаках мечтателя. — Да. Он путешествует через код, но не слишком разбирается в нем, это же не врожденные способности. И даже если у него возникли проблемы, мне он об этом ничего не сказал. Но это вполне в его духе. Я уверен, он просто не хотел беспокоить меня еще больше. — Дрим слегка поник, отведя смущенный взгляд, но Эррор не обратил на это внимания, задумавшись о своем. Он в коде понимал куда больше, но не был уверен, что сможет нормально применить эти знания без способности его видеть. Да и объяснить, откуда художник что-то об этом знает, тоже вряд ли получится. Короче, сплошные проблемы. Он уже собирался задать следующий вопрос, когда его грубо перебили. — Эй, но он же в курсе, что ты читаешь его как открытую книгу? Какой смысл скрывать что-то? Только накручивает себя, а тебе потом ощущать его негатив. Если он так пытается тебя оградить, то это крайне хреновый способ, — резко напомнил о своем существовании Рэд, который был совсем не прочь перемыть кому-то косточки. Всяко веселее, чем слушать треп о порталах. — Я… уже говорил с ним об этом, — неловко отозвался Дрим, желтея еще больше. — Но я и сам виноват. В отличие от Инка, на него мои силы действуют как и должны. И иногда даже я сам не могу быть уверен, ощущаю ли я его настоящие эмоции, или же они навязаны ему мной. Мы оба просто пытаемся защитить друг друга, но… — Мечтатель тяжело вздохнул, нервно сжимая ладони. — Боже, нашли проблему, — не разделял мрачного настроя Фелл, развалившись на диване и скалясь в сторону кухни. — Это ведь действует, только когда ты рядом. На тебя же из-за этого наехали, помнишь? Мол, делаешь счастливыми, а потом кидаешь, хотя от тебя это не зависит. Впрочем, учитывая, какая убойная у тебя аура, я не удивлен, что они подсели, кучка зависимых идиотов… Но я просто к тому, что если тебе нужна искренность, разве вы не можете разойтись по разным комнатам, на недельку там, а потом проверить, не исчезли ли чувства? — Он сосредоточенно посмотрел на Мечту, и на мгновение его взгляд даже приобрел некое подобие серьезности. — Я… Да, наверное, это сработает. — Хранитель эмоций неуверенно кивнул, смысл в этих словах и правда был. Но спустя секунду он всполошился, нервно скача взглядом по комнате. — Но я не хочу оставлять его надолго! Я хочу сделать Кросса счастливым. А еще… немного боюсь. Что он разозлится, как и все те люди. Я не хочу его потерять. — Он зажмурился, стремительно приобретая тот же цвет, что и его душа-яблоко. — Вот ведь влюбленные идиоты. Будете и дальше так трусить, и ничего не изменится. И все эти мысли вроде «я его недостоин» и «я делаю только хуже»… — Рэд закатил глаза, демонстративно показывая, что подобного дерьма он наслушался уже достаточно. — Кончайте уже самобичеваться и найдите себе койку, — резко огрызнулся он, сверкнув золотым зубом. — Р-рэд! — Дрим в панике оглянулся на Блу, но тот сделал вид, что ничего не заметил из-за шума воды, напевая что-то себе под нос. Фелл и сам опомнился и поспешно заткнул себя бутылкой горчицы, но его взгляд так и говорил, что если голубки в ближайшее время не разберутся, то он сам похитит их темной ночью и запрет в тесной комнате, предварительно забрав всю одежду. Мечтатель от такой перспективы судорожно сглотнул, полностью сливаясь со своей диадемой. Эррор же слушал все это, пряча лицо в ладонях и желая оказаться где угодно, но как можно дальше отсюда. Ну и как, как, черт возьми, все докатилось до обсуждения любовных разборок?! Он кое-как сохранял самообладание до этого, но это уже ни в какие ворота! Еще больше он этого просто не выдержит. Разрушитель резко встал из-за стола, громко стукнув по нему ладонями и оборвав дискуссию. Дрим вздрогнул и обернулся на него. — Инк?.. — Мне… мне нужно отдохнуть от всего этого, — чуть ли не скрипя зубами, выдавил из себя глючный. Вроде бы за стыд и отвращение отвечали малиновая и фиолетовая, но вместо этого, с трудом подавив желание взять их, он выудил из органайзера синюю. К счастью, на этот раз память не подвела, и он осторожно приложился к флакончику, быстро ощутив наплыв спокойствия и равнодушности к их диалогу. Мда, кажется, этой краской ему придется пользоваться довольно часто, в таком-то балагане. — Ох! К-конечно. — Мечтатель и сам почувствовал укол вины за то, что засмущал его. Все-таки, у них серьезный разговор и предположительно масштабная проблема, а тут он со своими отношениями. — Ты устал? Блу не будет против, если ты останешься здесь. — Серьезно? Не дом, а какая-то общага! — тут же нашел новый повод возникнуть Рэд, все еще тихо бурча о нерешительных неженках, и что в его мире такой фигней не страдают в принципе. — Ты же помнишь, что ты тут тоже гость? — вернулся в диалог Блу, наконец закончив с посудой и улыбаясь как ни в чем не бывало. — Ага, конечно, только задержался слегка, всего-то на несколько лет. И я боюсь даже вспоминать, сколько народу тут перешастало за все это время. Если бы вы брали плату с тех, кого пускаете по доброте душевной, то давно уже могли бы такой коттедж себе отгрохать, что сам Асгор сдохнет от зависти! — Если ты хочешь помочь нам с деньгами, ты можешь сделать это в любой момент. Ты такой же ленивый, как Папи, а ваши мед и горчица не бесплатные. Одного нахлебника Маффет как-то прощала, но на двух даже ее щедрости не хватит, — с легким упреком заявил Голубика, уперев руки в бока. — А у меня и так дел невпроворот и с работой по дому, и с подготовкой в гвардию, и с работой защитника Мультивселенной! — Так брось что-то из этого, чего ты мучаешься? За спасение чужих шкур вы не получаете ни гроша, а с этими тренировками тебя банально дурят, — отмахнулся Рэд, продолжая язвить. — Когда ты уже поймешь, что никакая гвардия тебе не светит? Твой братец не позволит, у него бзик на твоей безопасности. Помнишь, как он на меня кидался, когда я только попал сюда? Ха, я еще тогда подумал, что не такие уж они с Боссом и разные, оба могут накостылять так, что лучше бы убили, меньше мучений. — Папи не виноват… Он уже потерял меня однажды, — еле слышно отозвался Блу, опустив взгляд в пол. Вот только для присутствующих эти слова прозвучали оглушительней раската грома в самую сильную грозу, и в следующую секунду в комнате резко повисла тишина, прерываемая лишь редкими каплями из крана, которые теперь слышались на удивление четко, отсчитывая мгновения затянувшейся паузы. Даже вечно чем-то недовольный или ухмыляющийся Рэд заткнулся и замер в нерешительности, впервые выпустив из рук горчицу. — Эм… Черт, Блу, я не… — Он привстал с дивана, но Блуберри опомнился и снова улыбнулся. — Но все в порядке, мьех-хех-хех! Я стал гораздо сильнее с тех пор и могу постоять за себя! И я уже уговорил его отпустить меня в другие миры. А там бывают сражения и покруче наших тренировок с Альфис. Они не могут вечно говорить мне нет. — Он принял уверенную позу, но даже она не смогла сбить напряженную атмосферу. Эррор от внезапного напоминания о прошлом тоже замер, но совсем по другой причине. Он не сочувствовал тому, что с ним случилось. В основном потому что знал, что же именно там случилось. И это значит… Взгляд зацепился за Блу как за спасательный круг. Он буквально сорвался с места и в пару шагов оказался рядом. — Блу, пройдешься со мной? Хочу подышать свежим воздухом. И кажется, нам обоим не помешает проветриться, — настойчиво предложил глючный, едва сдерживаясь, чтобы просто не взять маленького защитника за шкирку и не потащить его на улицу самому, но боязнь все еще напоминала о себе, как и необходимость не вызывать подозрений. — А? Конечно, — покладисто кивнул тот, и сам радуясь возможности уйти от внезапно повисшей в воздухе неловкости. Они вместе с Голубикой вышли из дома и завернули за него, отойдя ближе к лесу, чтобы случайные прохожие не подслушали. Эррор вздохнул с облегчением. Это притворство его доконает. Впрочем, он тут не один притворяется. И хотя он сам был против рассказывать кому-либо, лучше так, чем и дальше ломать эту комедию. Пусть разболтает немного, но зато знатно облегчит себе жизнь. — Так... Ты хотел о чем-то поговорить? Если это о том, что я сказал, то со мной все хорошо, правда. — Блу остановился, с интересом смотря на него. В глазах искрились звезды. Сейчас он выглядел так по-детски. Так невинно… Но это ненадолго. Разрушитель отвернулся и вполголоса произнес заветную фразу, что положит конец как минимум половине его страданий. — «Он так и не позвонил Чаре. У этой истории не будет конца». Блуберри замер. Извечная сияющая улыбка мгновенно испарилась, уступая место напряженному и растерянному выражению. — И-инк?.. Откуда ты знаешь об этом? — Он отступил на шаг и сглотнул, голос предательски дрогнул. Глючный же усмехнулся и слегка повернул голову. — О, радужный засранец не в курсе. Хоть и задает вопросы. Между ними повисла тишина. Голубика пару минут пристально вглядывался в разномастные зрачки, а после задал правильный вопрос. — Ты… Инк, это ты? — Ошибаешься. — Разрушитель улыбнулся шире. — Или мне дать тебе другую подсказку? — Он вскинул руку и на той сформировалась краска, образовав несколько полужидких струн, которые он умелым движением натянул между пальцев, но тут же быстро рассеял. Последовала еще одна пауза. Весь мир, казалось, замер, даже шум города утих, оставляя их наедине. Вечно жизнерадостный и гиперактивный Блу был сам на себя не похож, резко посерьезнев и продолжая сверлить его взглядом, как будто надеялся увидеть что-то в глубине, за привычным обликом художника. И похоже, что увидел. Он глубоко вдохнул и выдохнул, и спросил уже без прежней паники, но оставаясь на редкость сосредоточенным: — Это и правда ты? То есть… ты сам знаешь, как это звучит. — О, поверь, еще как знаю. — Эррор слегка поморщился. Он и сам не до конца верил в происходящее. — Что, еще доказательства нужны? Я мог бы разболтать много твоих секретов, но думаю, хватит и этого: Мы каждые выходные смотрим Андерновеллу вместе. Блуберри на секунду встрепенулся, и если до этого его лицо еще выражало сомнения, то теперь они вмиг рассеялись. Их «вечера кино» хранились в строжайшем секрете, так что это было более чем убедительным подтверждением. А значит, все в порядке, и Инк ничего не знает. Но еще это значит… Следующая мысль заставила Голубику вновь напрячься. — Погоди, но если ты здесь… То что с ним? — А ты догадайся. Ты же у нас умная ягодка. — Глючный хитро прищурился. Все же он не прогадал. — Не называй меня так! — Блу скрестил руки на груди и по-детски обиженно надул щеки, вся серьезность исчезла так же быстро, как и появилась. — А, точно… Это прозвище уже занято. — Разрушитель на мгновение скривился, но выражение быстро сменилось опять на нейтральное. Сейчас все яркие реакции были приглушены, как он понял, синим цветом, и это спокойствие в общем-то было на пользу. Он не хотел еще каких-нибудь казусов. — Обещание! — напомнил Блуберри, хмурясь сильнее, но от этого выглядя только милее. — Да, да, молчу, — с тем же легким недовольством отмахнулся глюк. Даже если бы эта тема не была под запретом, он и так не собирался ее обсуждать, и позвал он Блу уж точно не за этим. Голубичка же быстро вернулся к вопросам поважнее. Он тоже старался оставаться спокойным, но в голосе все равно проскакивало волнение. — Так значит, вы… — Скажешь это вслух, и я за себя не отвечаю, — ледяным тоном предупредил Эррор. Блуберри это, впрочем, не напугало. — Перефразирую. — Это слово прозвучало четко и привычно, как будто он повторял его уже не раз и не два, и вообще, каждый день начинал с того, что репетировал его перед зеркалом. — С ним то же, что и с тобой? Это из-за тряски? — На последнем вопросе в голос, помимо прочего, затесалось небольшое любопытство. — Мы послали ученого разбираться. Но похоже, что да. — Глючный помрачнел, облокачиваясь на ствол одной из елей. От мысли, что его тело сейчас у художника, его буквально выворачивало, так что он старался лишний раз об этом не думать, но игнорировать это в такой ситуации было крайне сложно. — В таком случае, где он? — Наслаждается заоблачными видами в Хевентейле. — Он развел руки в стороны и криво улыбнулся, но вместо того, чтобы взорваться из-за очередного каламбура, Блу резко побледнел. — Хевен… Т-там же! — Его зрачки сузились до размера крошечных подрагивающих огоньков, а сам он передернулся и невольно отступил еще на шаг. — С ним все будет в порядке? — не скрывая беспокойства, спросил он. — О, лучше бы ему быть. — Разрушитель нахмурился, однако следующие слова прозвучали с очень странной, не присущей ему интонацией, которую можно было назвать почти положительной: — Но эй, если я в этом коротышке что-то и признаю, то это силу и живучесть. Даже я не всегда мог его уделать. И все же, учитывая, в каком дерьме мы застряли, подстраховка не помешает, на случай, если он как полнейший идиот решит стать там кучкой пыли. — Он неожиданно серьезно и требовательно посмотрел на Блу, и тот кивнул. — Я понял. — И предупреждаю сразу — нити для призыва не использовать. Сам понимаешь, почему. Звонить только на этот телефон. — Он достал красный слегка обшарпанный мобильник, но тут же спрятал его обратно. — И не болтайте лишнего, если нет точной уверенности, с кем именно говоришь. Остальным ни слова. Все ясно? — голос глючного звучал как приказы, и было очевидно, что они не обсуждались. Блу же вытянулся по струнке и с тем же видом, с каким он обычно отчитывался Альфис, снова коротко кивнул. — Да. Я передам. — Хорошо. — Эррор впервые немного расслабился, такой расклад избавит его еще от нескольких проблем. Он задумался, что еще полезного можно выудить из вовлечения в это Голубики, и тут у него промелькнула одна мысль. — Такой вопрос, «ключ» все еще у тебя? — Оба у меня. — Блуберри выставил перед собой руку, и на ней всколыхнулась магия, демонстрируя две разные, но чем-то похожие комбинации. — Но твой не работает. А второй еле-еле. Когда он пропал, я решил, что ты мог быть в этом замешан, и хотел проверить, но не смог пройти, — кратко и по делу отчитался он. — Ты же не менял замок? — Нет, в этот раз я не при чем. И это хреново… — разрушитель задумчиво приложил руку к подбородку. Ничего конкретного он пока что не узнал, но по крайней мере подтвердил опасения. С его Антипустотой то же самое, что и с Областью Набросков. Хотелось бы узнать больше, но пока Дрим не свяжется с остальными, об этом можно забыть. А до тех пор видимо придется прикинуться художником и не отсвечивать. Конечно, можно просто сказать, что жутко устал и запереться в комнате подальше от чужих глаз, плюс Блу прикроет. Но кстати о встрече… С Рипером могут быть проблемы. Что, если он его узнает? Инк и Эррор были вне компетенции Смерти, но часы на них у жнеца все же были. Хоть и стояли. И причем они отражали не души, а сущности монстров, в каком-то смысле сами их жизни. И вдруг их состояние как-то отразилось и на часах? Если это так, то Рипер точно попробует влезть, этот гад не знает такого понятия, как личное пространство, это разрушитель уже давно уяснил. И совсем не факт, что он согласится сохранять прикрытие. Эррор еще помнил, чего ему стоило заставить жнеца молчать в прошлый раз. Ладно, что-то он уже параноит, еще не факт, что Смерть узнает. Но в любом случае нужно попытаться обойтись без лишнего шума. И так уже слишком много народу в это втянули. Блу тем временем так и стоял, молча наблюдая за то и дело сменяющимися зрачками, но спустя несколько минут все же осмелился прервать размышления глючного. — Эй… Эм… — Что еще? — он запоздало вскинул голову, в своих мыслях почти забыв, что малец еще тут. — Ты сказал, что он задает вопросы? И учитывая ситуацию… — Он может влезть не в свои дела. Особенно если разберется с архивом, — закончил за него разрушитель, снова помрачнев. Да, это тоже проблема, и немаленькая. — Я постараюсь держать его на расстоянии, но это как получится. — Да, я тоже. Но ты же знаешь, что я все расскажу, когда он докажет, что доверяет мне. И про тебя тоже. И тогда… Ему придется пересмотреть отношение ко всем нам. — Взгляд Блу был напряженным, но в то же время уверенным, он не отводил его, смотря прямо на Эррора. — Сам-то этого не боишься? — с ухмылкой поинтересовался глючный. Выражение не было издевательским, но скорее слегка насмешливым. Как будто они обсуждают крайне постыдный секрет. Хотя так ведь оно по сути и было. — Немного. Возможно, он разочаруется во мне. Может, будет гордиться. Этого я не знаю. — Маленький защитник с легкой грустью опустил голову, зажав пальцами свой голубой платок и нервно теребя его край. — Учитывая, как долго ты водишь их за нос… О, я уже представляю их реакцию. Особенно твоего брата. Не думаю, что он будет сильно рад, как изменился его вечно неугомонный миленький братишка. — Разрушитель расплылся в хитрой улыбке, но Блу оставался так же холоден и серьезен. — Я уже давно изменился. Я, может, и самый младший Санс в Мультивселенной после Литлтейла, но в отличие от него, я не останусь ребенком навечно. Больше нет, не после того, что случилось. И если мой брат меня правда любит, ему придется принять это. А если не принять, то смириться. Это мой собственный выбор, и я готов понести ответственность за него. Или расплатиться болью, если он не оправдается. Эррор пару минут задумчиво смотрел на него, а затем неожиданно приблизился. Как ни странно, они с Блу сейчас были почти одного роста, он сам всего на несколько сантиметров выше. Да и Дрим, вроде бы, был таким же, что неудивительно, учитывая, что Голубика был его прототипом. Ха, вот ведь команда коротышек. Усмехнувшись, он с трудом переборол себя и протянул руку, положив ту младшему скелету на голову. Ожидаемого жжения не последовало, и он быстрым движением потрепал его. — Чем бы все ни закончилось, ты переживешь это. Ты сильный, Блу. Во всех смыслах. И это пришлось признать даже мне. Так что если он этого не поймет, то твой брат даже тупее, чем чернильница, — уверенно и даже с какой-то странной почти не наигранной теплотой сказал он и сразу же отдернул руку. Физический контакт давался разрушителю нелегко, и будь с ним его глюки, он бы точно не решился на это. Блу же замер, смотря на него крайне удивленно. — Не говори о Папи так. Но спасибо! Вауви, это, наверное, самое приятное, что я от тебя слышал! Мьех-хех-хех! — В его зрачках заиграли звезды, и он искренне улыбнулся. Но несмотря на это, беспокойство не спешило покидать его. Однако теперь оно было адресовано глючному. — Но это касается не только меня. Я точно знаю, что он подумает про тебя. Когда он узнает правду… — Он от меня не отстанет. Я знаю. — И что ты будешь с этим делать? Я имею ввиду… ты хочешь этого или?.. — Обещание, — почти что прорычал Эррор, оборвав Блу на полуслове. Его глаза отразились красным, а голос мгновенно похолодел. — Не забывайся, Голубичка. Твои неосторожные слова могут стоить тебе двух вселенных. — Тот сглотнул и сдавленно кивнул. — Я… Помню. — Отлично. Пока что это все, что я хотел знать. — Он направился было обратно в дом, но Блу резко вскинул голову, будто бы вспомнив о чем-то, и быстрым шагом в сторону преградил ему путь. — Погоди! Чуть не забыл. Извини меня. — За что?.. — растерялся разрушитель. — За объятие. Я правда не знал. — Блу смотрел на него немного поникнув, но без драматизма. Никаких мольб, демонстративных слез или паники, но простое и искреннее раскаяние. — Просто не делай так больше, и я постараюсь забыть об этом, — хмуро отозвался Эррор, собираясь продолжить путь к дому, но Блуберри не двинулся с места. — И еще… — Он опять напрягся и, казалось, стал еще серьезнее и увереннее, чем до этого, но голос не был холодным, скорее как раз наоборот — был насквозь пропитан неподдельной теплотой и даже заботой. — Я помню обещание. И сейчас я, наверное, пройду по краю, но… Если это и правда ты, то я боюсь даже представить, каково тебе сейчас. Так что если… Если ты захочешь это обсудить, я тут. Я уже говорил тебе это, когда мы впервые встретились, и скажу снова. Я готов пойти с тобой куда угодно, чтобы тебе было с кем поговорить. Я всегда выслушаю. — Он сделал краткую паузу, переводя дыхание, а затем вновь улыбнулся. — О, и не беспокойся о Дриме, ладно? Я прикрою. Эррор же, выслушав столь проникновенную речь, слегка нахмурился и хотел уже было как-то съязвить, но в памяти резко и болезненно отозвались некоторые воспоминания. А так же другие… Теплые… В груди уже в который раз всполошилась пустота, и он неуверенно коснулся флакончиков. Знакомая, желанная, но в то же время так яростно отталкиваемая… Что же это за эмоция, что он так сильно хочет ощутить?.. Разрушитель не знал. И не знал, рад или же сожалеет, что не может почувствовать ее сейчас. — Никогда не пойму, почему ты такой, — рассеянно пробормотал он. — Какой? — Блу заинтересованно наклонил голову, его глаза снова сверкнули звездочками. Глючный пару секунд вглядывался в них, но после отвернулся и пожал плечами. — Для этого даже слова подходящего нет. Ты просто… Блу. Самая аномальная ошибка, которую я когда-либо встречал. После одного радужного засранца, конечно же. Услышав такое описание, Голубичка сперва широко улыбнулся, а после громко рассмеялся. Звонко, восхищенно и совершенно искренне, как будто никакого напряженного разговора только что и не случалось. Он провел рукой по голубому платку, как бы откидывая его назад, и резво встал в одну из своих любимых эпичных поз. — Я знаю! Все-таки я Великолепный Санс! Мьех-хех-хех! — На это разрушитель лишь закатил глаза и невольно усмехнулся, саркастично, но без злости. — Ты до сих пор веришь в собственную исключительность? Ты же в курсе, что Свап-миры занимают чуть ли не треть Мультивселенной? Там существуют, наверное, десятки других Блу. С некоторыми ты даже лично знаком. — Ты не прав, — самоуверенно заявил Голубика, покачав головой. — Там существуют другие Свап!Сансы. Но Блуберри — только мое имя! Я проверял. И к тому же, скажи, даже среди всех этих Свап-миров есть такой же Санс как я? Эррор замешкался и удивленно уставился на Блу. Что за странный вопрос? Большинство Сансов были на одно лицо, ну, или точнее, на один череп, отличаясь лишь одеждой и иногда телосложением, но как правило, не сильно. Уж он-то их достаточно перебил, чтобы знать это. И конечно, многие были такими же, как Блу, родной Папирус не отличит. Он еще раз осмотрел маленького скелета, как будто пытаясь найти что-то, что он мог упустить, пока не встретился взглядом с большими голубыми глазами. Разрушитель странно улыбнулся, когда понял, что именно он имел в виду. На этот вопрос существовал только один ответ. — Нет. Ни одного.