С твоей точки зрения

Это пробуждение было одним из самых странных в жизни художника, если не считать того, когда он очнулся в Антипустоте. В первые несколько минут ему хотелось, чтобы все недавно произошедшее оказалось лишь сном, но Инк вовремя вспомнил, что таковых у него не водилось, да и знакомые нити, заполняющие все пространство вокруг, подсказывали, что все даже слишком реально. А значит, он действительно заснул в таком замечательном месте, как дворец принца негатива, в опасной близости от тех, кто в обычной ситуации не упустит возможности обратить его в безжизненную лужицу чернил. Сразу после того, как выдал хозяину этого места все свои потаенные страхи на блюдечке с голубой каемочкой. Потрясающее было решение, а уж какое дальновидное, ничего не скажешь. Для того, кто довольно тщательно спланировал и продумал сделку с Эррором, этот неконтролируемый порыв был до смешного глупым и наивным. Но одновременно с этим хранитель не мог не признать, что и правда чувствует себя лучше. Он был жив, и не похоже, чтобы кто-то заходил в эту комнату, кроме него. Почему-то он был уверен, что почувствовал бы подобное даже сквозь сон, а пробраться через раскинутые тут сети и не тронуть ни единой нити было чем-то нереальным. Выходит, Кошмар сдержал свое слово и не беспокоил его. Да, если что-то светлое у осьминога и было, то это его гордость. И до таких грязных трюков, как нарушение их договора, он вряд ли бы опустился, хотя в битвах и не скупился на обманные маневры при любом удобном случае. И черт возьми, Инк без зазрения совести был благодарен за это, так как он действительно выспался. А такого с ним не случалось уже давненько, ибо как правило, пробуждение нередко сопровождалось вскриком и тем самым отголоском отчаяния, что напрочь сдували всякий сон, но совершенно не оставляли хоть какого-то удовлетворения от заветного отдыха. Но даже если тяжелое воспоминание о собственной непонятно то ли смерти, то ли рождении не преследовало его, то просыпался он в похожем чувстве относительной пустоты, что неудивительно, ведь за несколько часов краски успевали порядком выветриться. А напиваться ими под завязку на ночь глядя грозило лишь бессонницей и переутомлением, но никак не приятными образами. Проверено на практике. Однако сейчас он испытал на себе совершенно нормальное пробуждение обычного живого существа, и никакие осознания недавних событий не могли его испортить. Художник в сладкой истоме откинулся на подушки и позволил себе еще несколько минут полудремы, отмечая, что несмотря на всю окружавшую его атмосферу фильма ужасов, кровати тут и правда мягкие. Хоть в чем-то у Найтмера хороший вкус. Что у него, что у Эррора. Да уж, каким бы злодеем на всю Мультивселенную ты ни слыл, а собственный комфорт всегда был на первом месте. Но наконец последние крупицы сна испарились, оставляя его в довольно неприглядной реальности. Оглядев размытую картину вокруг, Инк потянулся в карман. Колбочки с лекарством при нем, и он этого даже не забыл. В этом теле память вообще перестала его подводить, что, если подумать, тоже было весьма непривычным чувством, пусть и несколько теряющимся на фоне остальных. Выпив еще одну, дождавшись начала действия и убедившись, что он видит хоть что-то, хранитель нехотя приподнялся с заветного ложа, что, кажется, спасло его от как минимум нескольких срывов в ближайшем будущем, и медленно сел на матрасе. После чего потер виски, пытаясь направить мысли в нужное русло. Очевидно, на помощи одному заклятому противнику его испытания не заканчивались, и теперь предстояло помочь другому. Участвовать в нападении на Альтернативы… Черт, да это даже звучит дико! Но делать нечего. В конце концов, его никто не заставлял подписываться на все это. Сам взвалил, на свою голову. Да уж, и когда он в последний раз позволял себе столько рискованных и неоднозначных решений? Икс-ивент? Хм, наверное. Правда, он уже не мог в точности вспомнить, что движило им тогда. Да и если честно, не особо хотел вспоминать, так что отчасти даже благодарил свою память за то, что та благополучно стерла этот эпизод из его жизни. Хотя кое-что он забыть не смог. То, с чего все вообще началось. И на самом деле художник до сих пор удивлялся, как это воспоминание не положило начало еще одной серии кошмаров. Но и хорошо, что не положило, ибо боль от одновременного падения всех Альтернатив, вместе с осознанием своего абсолютного и окончательного поражения, это определенно не то, что он смог бы лицезреть каждую ночь. Но даже не преследуя все время, этот образ оставался до ужаса четким — каждая крупица испытанных тогда чувств прочно впилась в его сознание и закрепилась там не слабее татуировок на его же костях. А все скрытые за ними трещины как будто сломали по второму кругу. Не первая причина для боли, да и не последняя, к такому ему было не привыкать. Но из всех, этот случай был без сомнений худшим. И несмотря на то, что он умирал достаточно раз, чтобы уже давно не считать это чем-то слишком серьезным, именно в тот миг и секунду Инк был готов поклясться, что испугался смерти. Как тот же Флауи, даже с абсолютной бесчувственностью, в последнем шаге от неизбежного конца осознал, что собственная жизнь ему все же дорога. Ведь та зависела от вселенных, и если каждая из них исчезнет, то его судьба предрешена. Предрешена, да как оказалось, не так и не теми. Обычно Создатели не вмешивались в жизни творимых ими миров — только, собственно, создавали или чуть реже разрушали, порождая в первом случае новые вселенные, а во втором — Артблоки. Но тут даже они решили, что не готовы распрощаться со всем и сразу. И это хранитель запомнил уже по совсем другим причинам, ибо это был первый и единственный раз, когда они с Эррором мало того, что провели так много времени вместе, так в итоге глюк еще и согласился на столь долгожданное перемирие. Впрочем, «согласился» не самое подходящее слово. Потому что его воли там и близко не было. Нет, были лишь отчаяние и безысходность после многих часов наедине с художником на жалком клочке суши, где они были заперты прихотью Создателей, лишенные всех своих сил. И пожалуй, даже для Инка, готового ради заветной цели пойти и не на такие радикальные меры, это было слишком. Конечно, если бы не это, Мультивселенная сейчас была бы уничтожена, так что едва ли у него было право жаловаться. Да и какие жалобы? Напротив, художник был не просто благодарен за спасение, но даже в чем-то польщен, что Создатели откликнулись и поддержали его стремление достучаться до разрушителя. Вот только как существа, наделенные столь великой властью, они явно рубанули сгоряча. Буквально припечатали их обоих вынужденным миром со всей высоты своей безграничной силы и раскатали по стенкам их же измерений. И тогда этот мир был действительно вынужденным. И нежелательным даже с его стороны. Не в таком виде точно. И то, что это не продержалось долго, лишь подтвердило, что подобный способ сближения изначально был обречен на провал. Шантаж и принуждение вообще не особо вяжутся с идеей дружбы. Но если так подумать… Чем его действия лучше? Тем, что он хотя бы спрашивает? Вот только просьбы подразумевают возможность выбора и отказа. А Инк эти отказы никогда не принимал. Да и сейчас поставил довольно жесткий ультиматум — проиграешь, и буду преследовать еще больше, чем раньше. Да уж, все как всегда. Хотя… нет, одно отличие от прошлого все же было. В том, что он вообще задумался об этом и допустил в себе мысль, что это неправильно. Как же называлось это чувство?.. Хранитель задумчиво приложил руку к груди, пытаясь понять, почему ее так неприятно покалывает, когда на него свалилось до ужаса простое и в то же время как никогда резкое и ошеломляющее осознание. Совесть. Проснулась спустя столько лет и вгрызлась в новообретенную душу как вышедший из спячки оголодавший медведь, с явным желанием сожрать ту целиком и полностью, не оставив от и так рассыпающегося на пиксели сердечка ни крохи. И что-то подсказывало, что после всех этих сделок с темными мира сего, сделка с совестью окажется самой трудной и дорогостоящей из всех. Потому что это ощущение на компромиссы идти не желало, тогда как отхватить компенсацию за столь долгое игнорирование — более чем. Вот только следующие действия уже распланированы и неизбежны, и отказываться от них уже поздно. Но даже понимая это, выходить из комнаты не хотелось. Почему-то здесь и сейчас, в самом центре обычно столь смертоносных струн внутри не менее жуткого замка, художник чувствовал себя в безопасности. И единственным желанием было просто запрятаться в кокон и уйти от всего мира, растянув это мгновение спокойствия еще хоть на немного. За последнее время случилось так много всего, что у него не было буквально ни одной свободной минуты, которую хранитель мог бы потратить на собственный покой или еще что-нибудь личное. Так что вот так прерывать его он не собирался. Хм, личное время, от которого его никто не отвлечет? Инк еще раз задумчиво прокрутил в голове последние события, когда среди воспоминаний всплыло еще кое-что. Он призвал консоль и просмотрел памятку. Обещание заставить глюка болтаться в собственных нитях, встреча с Дримом и… приличный запас видео. А почему бы и нет? Переключиться сейчас не помешало бы, пока мысли снова не скакнули в тревожащем и не особо приятном направлении. Художник осторожно запустил одно, и консоль тут же перевоплотилась во что-то вроде экрана. Как ни крути, а это и правда удобно. Он снова откинулся на подушки и, устроившись поудобнее, углубился в просмотр. Что ж, первое, что обнаружил хранитель, это что драк в замке случалось действительно много. Особенно между Дастом и Хоррором. И похоже, что Киллер взял своей жизненной целью не столько служить Найтмеру, сколько запечатлеть каждую, даже самую незначительную перепалку этих двоих. Хотя бесить босса у него видимо вошло в привычку, ибо немало записей обрывались на середине, когда незадачливый оператор ловил удар щупальцем после очередной колкости, и причем даже не особо уклонялся от него. И то, насколько часто это повторялось, навевало мысли, что он это явно специально. Однако несмотря на всю эту визуальную жестокость, было в этом и что-то еще. Не сразу заметное, идущее каким-то фоном, но, промотав пару десятков видео, Инк не смог не признать, что некая привязанность среди членов банды была. Назвать это дружбой все еще было сложно, как и сколько-нибудь хорошими отношениями, но… Какая-то теплота улавливалась. Хотя бы в том, что ни одна из этих стычек не заканчивалась смертью или серьезными ранениями. Ссадины, ушибы, изредка перелом — но не более того. Которые они, кстати, сами же чуть позже и лечили — такое на камеру тоже попадало, в основном из-за того, что даже оказание первой помощи не обходилось без значительного пополнения словарного запаса новыми эпитетами. Но главное — ничто из этого не было серьезным. Но и не то что бы наигранным, скорее просто… чем-то естественным и привычным? Как некий способ контакта между собой, потому что какого-то другого они признать не способны. И почему-то хранителю это явно напомнило его собственные битвы с Эррором. Конечно, в сражениях за Альтернативы они куда меньше сдерживались, и все же… Что-то подобное происходило и у них. И благодаря этому сходству художник почувствовал, что, хоть ему все еще сложно понять творящееся в этой компашке, отчасти он, наверное, способен на это. И возможно, разобравшись в этом, он сможет разобраться и в его собственной жизни. А в совсем уж идеале, даже найдет способ склонить это в столь желанную дружественную сторону. Потому что мирные моменты среди записей тоже были, пусть и гораздо реже. Обрывки случайных разговоров, подшучивания друг над другом и в целом ситуации, атмосферу в которых уже можно было назвать более-менее дружеской. Все еще агрессивной и в то же время почти спокойной. И на самом деле это удивляло. Ведь если подумать, а что вообще держит этих монстров вместе? Властная натура Найтмера и страх перед ним? Вряд ли дело только в этом. В одном Инк был уверен — если их и принуждали оставаться в банде, то едва ли удерживали в ней какими-нибудь угрозами или явным давлением. Кошмар, безусловно, славился и тем и другим, но был куда больше по части тонкого манипулирования и игры на выгодах. Да и будь иначе, они бы искали способ выбраться и как-нибудь предать его или были бы отчаявшимися и смирившимися со своей судьбой. Однако такого за ними не наблюдалось. Но зато просматривалась небезразличность друг к другу. И в этом их команды были даже немного похожи. Его самого с Дримом и Блу свело вместе общее желание защищать Мультивселенную, но вот удержало вместе не только оно. Их узы были далеки от рабочих отношений, и если что-то в них и было, так это эмоции. Множество эмоций, эти двое буквально светились ими. И хотя обычно это вызывало в хранителе ту самую тянущую пустоту и отголосок чего-то, похожего на зависть, в случае с друзьями это работало наоборот, вызывая улыбку и желание глотнуть побольше желтой краски. И причем с ними это совсем не ощущалось каким-то самообманом или внушением, нет, с ними Инку просто было хорошо. И он как мог пытался выразить это, любыми доступными способами, даже если те заключались в опустошении его флакончиков. А кроме того, было доверие. В случае Дрима — так и вообще почти абсолютное. И в итоге Инк пришел к выводу, что среди их противников это доверие тоже есть. Своеобразное, странное, но есть. Они не были разобщенной группой незнакомых монстров, которых Найтмер просто притащил с разных закоулков Мультивселенной и посадил в замок как в закрытую коробку. Впрочем, возможно, когда-то так и было. Когда-то давно, но не сейчас. И теперь они уже не были каждый сам за себя. Относились настороженно и были готовы к безумным заскокам друг друга? Да, более чем. Но в то же время не боялись доверить свою спину сокомандникам во время заданий. Что удивительно, ведь в таком месте просто обязано действовать правило «убей или будь убитым». Но зато это делало их действительно командой, с которой стоило считаться в бою. Особенно с таким лидером и стратегом, как Найтмер. Пожалуй, обычно художник не так сильно принимал этот факт во внимание, потому что если в нападении участвовал Эррор — он сразу брал глюка на себя, выходя с ним один на один, в то время как забота об остальных ложилась на плечи его друзей. Четыре на два это довольно нечестный расклад, но с привлечением в команду Кросса все стало гораздо легче. Правда, официально Крест в «Звездных» не состоял, да и в целом сближаться с ними пока не стремился. Просто не был готов к этому. Но даже так, он всегда приходил на выручку, если Дриму требовалась помощь, полностью оправдывая свой статус телохранителя, на котором сам же и настоял. И что бы они без него делали? Без него и без Блу… До того, как их команда сформировалась, и они с мечтателем защищали Мультивселенную лишь вдвоем, Инк вообще не знал, как они справлялись с этим. А ведь когда-то он и вовсе был один… Оберегал АУ, потому что решил, что просто должен, всеми силами старался не вмешиваться в них и свыкся с мыслью, что никогда не будет принадлежать ни одной из вселенных. Принял тот факт, что всегда будет одинок, и почти отбросил мечту иметь близкие отношения хоть с кем-нибудь… А потом совершенно внезапно встретил эту Мечту вживую. Не принадлежащего ни одной АУ, только ныне пустому измерению, да и то потерял вместе с братом. Не обладающего душой — лишь ее заменой в виде яблока чувств. Хранителя невероятной силы, но столь же одинокого. Неспособного на нормальные отношения из-за своей ауры, но не теряющего надежды однажды обрести настоящие и искренние узы. Абсолютно безэмоциональный и полностью состоящий из эмоций, они с Дримом были как противоположности друг друга… Но в то же время так сильно похожи. Надо же, он уже и забыл о том времени. А сейчас вообще не мог представить мира, где они были бы незнакомы. И с остальными тоже. Ведь даже враги вплелись в их жизнь и закрепились в ней, заставляя то и дело вспоминать, как они там, и не задумали ли опять чего. И это не считая нейтральных персонажей, игнорировать которых тоже было, мягко говоря, проблематично. И когда его мир успел так сильно расшириться?.. Неужели, сосредоточившись на Эрроре, он и правда так многого не замечал? Вот уж точно был одержим. Хотя почему был? Глюк все еще интересовал хранителя сильнее всех, и вытеснить его с этого места вряд ли что-то сможет. Нет, даже больше, теперь Инк хотел по-настоящему поставить его на первое место. Не вечно же быть эгоистичной сволочью. Пора бы хоть раз в жизни подумать о других. А он действительно меняется… После очередного видео художник сделал небольшой перерыв и прикрыл слегка уставшие глаза, обдумывая сделанные выводы. И те были довольно занятными. По сути, Найтмер ведь никогда не был каким-то абстрактным и абсолютным злом. Пусть, являясь сосредоточием чистого негатива, и был близок к этому. Но все же нет, он был вполне себе живым… монстром? Не совсем, скорее сущностью. Но главное, сущностью со своим самосознанием и характером, пристрастиями, в конце концов. Например, учитывая, сколько в его кабинете было книг, Инк был готов поклясться, что стоят они там не просто для красоты. Расчетливый во всем Кошмар едва ли стал бы творить бессмысленные вещи. А если держит у себя под рукой, в кабинете, куда так просто никто и не сунется, значит, не хочет, чтобы с ними что-то случилось. Или чтобы кто-то видел его за чтением. Что он, что Эррор, а хобби у обоих довольно спокойные и тихие. Видимо компенсируют внешнюю опасную натуру. И его подчиненные в этом плане такие же. Безумцы? Может быть. Но за этими масками определенно скрывалось что-то большее. И возможно, однажды до этого чего-то большего удастся достучаться. Кросса же переубедили, а значит, это не невозможно. Причем не просто отговорили от вреда вселенным, но главное, подарили ему настоящее счастье. Считай, в чистом виде. Да и сам мечтатель, несмотря на вечные опаски насчет своей силы, не мог отрицать, что тянется к мечнику и питает к нему теплые и очень даже искренние чувства. И это действительно здорово, вот так найти кого-то, кто сможет заполнить пустоту внутри и заставить как никогда наслаждаться жизнью. Пожалуй, сейчас Инк мог даже сказать, что... рад за них? Да уж, для того, кто никогда не интересовался отношениями, он на удивление много думает об этом сейчас. Наверное, и правда наверстывает упущенное. С этими мыслями хранитель вновь открыл глаза и приподнялся, решив изучить находку до конца. В чем-то это его даже завлекло, ибо напоминало какое-то подобие сериала, в котором было интересно выстраивать хронологический порядок, находить связи и подмечать мелкие детали. И теперь он даже немного понимал увлеченность разрушителя Андерновеллой. Душу от такой неосторожной мысли снова болезненно укололо. Мда, не лучшее сравнение в этой ситуации. Но вряд ли удастся так просто забыть об этом в ближайшее время. Разве что вот так вот временно переключиться на что-то другое. С тяжелым вздохом Инк открыл очередной файл. Хм, странно, видео было слишком коротким — всего с десяток секунд. И на нем никого не было видно — лишь отсвет магии и портал. Чей — тоже не особо понятно, и быстро закрывается в конце. Но с чего бы Киллеру снимать что-то подобное? Внимание объектива его камеры обычно привлекали провокационные вещи и чуть реже — слишком мирные и почти что милые, но которыми так или иначе можно было бы потом смутить, поддеть или, например, шантажировать. Хотя за все это время у Инка сложилось ощущение, что он специально выбирал в качестве компромата именно то, за что можно неслабо получить. Причем ото всех и сразу. И как он сам или как минимум его телефон все еще живы, с таким-то отношением? Ну, скорее всего, без магии не обошлось. Но как ни посмотри, на фоне всего увиденного это был слишком выбивающийся из ряда вон обрывок. Может, случайный? Нажал на кнопку записи, заметив это, выключил, но забыл удалить? Как вариант. От нечего делать прокрутив запись еще пару раз и вглядываясь в него слегка размытым зрением, будто бы пытаясь углядеть что-то, что он мог упустить, хранитель вдруг резко остановил его на одном моменте. Даже очки вернул на переносицу и присмотрелся вновь. Всего за мгновение до закрытия портала в нем мелькал чей-то образ. Размытый, низкий, похоже, какого-то скелета. Ничего необычного, под это описание многие попадали. Вот только не так уж и многие носят столь ярко-голубой платок. Художник даже глаза протер, пытаясь понять, а не подводят ли они его опять. Но нет, с каждой секундой разглядывания картинка только становилась четче. Однако логического объяснения он ей найти пока не мог. Конечно… вовсе не факт, что это Блу. В смысле, не факт, что именно их Блу. Свап-миров было много, как и Свап!Сансов в них. Правда, даже среди тех их друг, пожалуй, особенно выделялся. Но в основной Андерсвап из замка никак не попасть — блокировки и позитивная аура делали из этого мира неприступную крепость. Да и если портал закрывался, значит, кто-то в него прошел. Туда, или, что менее вероятно — оттуда. Но мелькающий в просвете монстр испуганным совсем не выглядел. Просто еще не знает своей участи? Может быть, но если так, то в этой ситуации не должно быть ничего особенного, и в таком случае она вряд ли бы оказалась достойна оказаться в этой коллекции. Так все же случайность или что-то… большее? Почему-то после столь бурной реакции разрушителя, когда тема коснулась Блуберри, Инк больше склонялся ко второму. Потому что если с Дримом художник был действительно близок, как ни с кем другим, то с Блу… Нет, они прекрасно ладили, но он внезапно поймал себя на мысли, что не знает о маленьком защитнике вообще никаких постыдных секретов. Или в принципе чего-то хоть немного неоднозначного. Раньше он думал — потому что такого просто нет. Было похищение, о котором он упорно молчал, но на этом все. В остальном же Голубичка был вечно жизнерадостным и даже слишком открытым, как с друзьями так и с совсем незнакомыми, всегда готовый поддержать и помочь любому. И несмотря на то, что он умел быть серьезным, а также прекрасно справлялся с ответственностью, Блу даже спустя несколько лет не растерял какого-то чисто детского очарования. Возможно даже… слишком приторного и навязчивого. В притворстве Инк понимал достаточно. Но у него никогда не было причин сомневаться в этом. Да и Дрим нечто подобное сразу же почувствовал бы, разве нет? Мда, что-то он совсем перестал что-либо понимать. Он словно натыкался на кусочки пазла, но в картинку те упорно не складывались, оставляя хранителя в полной растерянности и с кучей вопросов, ответов на которые он в ближайшее время вряд ли дождется. Но это не значит, что он оставит их при себе, в конце концов, любопытство штука сильная. Так что не прошло и пары минут, как в консоль добавилось еще одно напоминание. Он пролистал видео в надежде найти еще какие-нибудь зацепки, но больше ничего странного по итогам этого киномарафона не обнаружилось. Так что наконец закончив с просмотром, кое-как собравшись с мыслями и почувствовав в себе достаточно сил, чтобы покинуть зону комфорта, художник в последний раз вздохнул и рассеял окружающую его магию. Однако стоило выйти из комнаты, как он чуть нос к носу не столкнулся с Дастом, вынуждая срочно вспомнить, где он и как себя надо вести, а то он явно слишком расслабился. Пыльный сидел рядом с дверью и развлекал себя метанием костей в стенку на другой стороне, где кто-то уже успел услужливо намалевать мишень. Причем делал он это максимально бесшумно, как будто специально тренировал скрытые атаки из засады. Инк на мгновение напрягся, но брошенный на него следом взгляд не выражал никакой агрессии, скорее некую насмешку. Похоже, маньяк был в хорошем расположении духа. — О, наша спящая красавица очнулась? Хорошо, потому что Киллер уже предлагал отправить к тебе принца с поцелуем, — вместо приветствия и пожелания доброго утра ухмыльнулся он. Но несмотря на внешнее спокойствие, от хранителя не укрылось, как он при этом крепче перехватил кость, видимо на всякий случай, если собеседнику не понравится такое заявление. И хотя предсказать реакцию Эррора на подобное было просто, необоснованно злиться он не особо хотел. А потому позволил себе ответить ухмылкой на ухмылку и поддержал тему, к тому же это и правда было забавно. — И как Найтмер отреагировал на такое предложение? — поинтересовался он, уже примерно представляя ответ, ибо на фоне просмотра всех «шедевров» с телефона тот был достаточно очевиден. Пыльный оскалился и чуть расслабился, запустив еще один снаряд в сторону красного круга. Чем тот был нарисован, знать не особо хотелось, но Инк все же надеялся, что это краска. Даже если общая атмосфера навевала куда более жуткий, но определенно подходящий для этого места вариант. — Впечатал в стенку и, кажется, сломал ему что-то. А этот идиот и доволен. Ну а меня на правах самого адекватного, — тут Даст не сдержал полубезумного смешка, — попросили присмотреть за ситуацией. В основном, чтобы эти двое не рисковали своей шкурой, попробовав сунуться к тебе. А то Хоррор хотел наведаться. Все еще злится, но тут ничего необычного, он с голодухи всегда бесится. А Найтмеру его подчиненные еще нужны, знаешь ли. — Потрясающе, — хмыкнул художник, через секунду слегка нахмурившись и уже серьезно спросив: — Сколько я спал? — Часа три, вроде? Не знаю. — Маньяк пожал плечами, встав с насиженного места и слегка потянувшись, громко хрустнув суставами. Похоже, он и правда сидел тут достаточно давно. И на самом деле даже непонятно, успокаивающий это факт или, наоборот, тревожащий. Но хранитель не особо задумался об этом, вместо этого удивившись его ответу. Это было… куда меньше, чем его обычный сон, а уж от такого перенапряжения столь малый срок никак бы не спас. И все же, если обобщать и откинуть некоторые детали, он чувствовал себя в полном порядке, словно сделал нехилый такой отпуск от своей работы и в кои-то веки позволил себе ровно столько отдыха, сколько ему было нужно. — А такое чувство, будто отключился минимум на пару суток, — вполголоса пробормотал он, пытаясь понять, может ли это тоже быть каким-то странным последствием обмена. Если подумать, перезагрузки глюка почти всегда были кратковременными, но приводили в чувство и стирали вызвавшие их же беспокойства довольно значительно. Впрочем, Даст был в курсе куда более простой причины. — Проделка босса, — пояснил пыльный с еще одной хитрой ухмылкой, сопровождающейся его извечно-безумным оскалом, в то же время все еще оставаясь слегка настороже и пристально следя за реакцией. — Найтмер задерживать с планами не любит. — Погоди, так он… Усыпляющая магия?! — Художник отшатнулся и резко передернулся, пройдясь от этого волной лагов. Жжение подействовало отрезвляюще, окончательно проясняя сознание. Он действительно потерял бдительность. Но как ни странно, злиться на эту выходку Кошмара у него абсолютно не получалось. Ведь и правда, чем меньше времени он потратит впустую, тем лучше, да и какая разница, если он так или иначе выспался? Однако благодарить его за это Инк тоже не спешил. — Вот ведь склизкий прохвост… — приглушенно процедил он, показательно сжав руки и чувствуя, как кончики пальцев покалывает от магии, вместе с тем снова задумавшись. Три часа… Это примерно четыре с половиной в Андерсвапе. Чем Эррор занимался все это время? Хранитель вдруг понял, что вот так без присмотра отпускать глючного к его друзьям не такая уж хорошая идея. Одно дело, когда он пошел туда лишь на краткий разговор, но он ведь ясно дал понять, что больше необходимого пересекаться или притворяться перед ними не собирается. Вот черт… Опять он начинает терять контроль над ситуацией. Так, ладно, паниковать пока рано. Но на всякий случай Инк проверил телефон. Пропущенных от разрушителя не было. Но зато было сообщение от Саенса. Хм? И когда это он успел побывать в Антипустоте? Видимо договорился с Эррором, как раз пока художник пребывал в царстве снов. Что ж, если у него есть новости, это как нельзя кстати. Но пока что у хранителя были другие планы. Пусть его самого они не особо радовали. И теперь ему пришлось спешно обдумывать свой следующий шаг, включающий в себя и срыв предстоящего нападения и выбивание из этого собственной выгоды. К счастью, на свежую голову думалось гораздо легче. — Ладно, где там этот осьминог? У меня к нему пара ласковых, — с уже в чем-то отработанной грубостью спросил Инк, пряча телефон обратно и кидая выжидательный взгляд на внезапно обнаружившегося охранника его покоя. Даст кивнул и направился в общий зал, еле заметно махнув рукой, призывая следовать за ним. Спустившись по лестнице, он быстро завернул в достаточно просторную комнату на первом этаже с круглым столом посередине, где сейчас и расположилась вся остальная компания, что-то бурно обсуждая. На самом же столе были развернуты уже знакомые художнику карты, и слегка приглядевшись, на них можно было заметить линии и условные обозначения, по видимому, предположительных позиций для ведения боя. — Сколько раз вам повторять, это НЕ отпуск! Мы там будем по работе, остолопы, — донесся до них извечно недовольный голос Кошмара, стоило подойти ближе. — Пляж, море, рыбка… Как по мне, очень даже отпуск, — не согласился с боссом Хоррор, хотя из перечисленного его, похоже, больше всего интересовал третий пункт. — Вы можете хоть раз отнестись к делу серьезно? — прошипел хранитель негатива, в то время как его щупальцам явно не терпелось кого-нибудь прибить. И вся ситуация намекала, что если эти недоумки не дадут сделать этого со Звездными, то сами попадут под удар. — Да ладно вам. После всего этого времени взаперти мы просто рады выбраться хоть куда-нибудь и наконец развеяться. Или развеять. Кого-нибудь. По ветру, — встрял пыльный, заняв место за столом и переключая их внимание. Что было кстати, ибо стоило Найтмеру обернуться, как он тут же забыл о своих планах вправить каннибалу мозги самым прямым из возможных способов и сосредоточился на художнике. Тот пылал негодованием, пусть и по большей части лишь показательным, но это так или иначе означало, что он в курсе его вмешательства. — Я смотрю, кто-то совсем страх потерял?! — с демонстративной угрозой в голосе прорычал Инк, коснувшись полосок и твердым шагом надвигаясь на Кошмара, сверля того взглядом. — Не люблю ходить в должниках. Так что считай это услугой за услугу, — не менее резко отрезал Найт, ничуть не смутившись. — Лучше бы порадовался, обычно я насылаю кошмары, а не дарю спокойные и крепкие сны. Это больше по части моего брата. — На этих словах он скривился, а в голосе явно повеяло презрением, и хранитель невольно признал, что с его стороны это и правда очень большое одолжение. — Благодарностей не дождешься, — шикнул он, но струны все же отозвал. Впрочем, он и так не собирался пускать их в ход… пока что. — Давай сразу к делу. Какая вселенная? — скрестив руки на груди, поинтересовался художник, держась от стола на расстоянии, но в то же время сосредоточившись на бумагах на том. К сожалению, зрение не позволяло рассмотреть все четко, но эта проблема решилась, стоило прикрыть один глаз, позволив и более-менее вглядеться в планы, и сохранить столь ценимую разрушителем дистанцию. — Океантейл. Если конкретнее — вот это место. — Найтмер указал на одну из карт с общим планом, и Инк изучающе оглядел пометки и расчеты действий, параллельно прикидывая свои собственные. Название показалось смутно знакомым. Точно, они с Эррором проходили мимо этого мира во время поисков наброска. Вроде бы, это была одна из нейтральных АУ на морскую тематику, но не настолько популярная, как, к примеру, Курстейл. Нет, на самом деле эта вселенная была почти заброшена, и обычно художник никогда не задерживался в ней надолго, так как его краски и такое огромное количество воды были плохо совместимы. И в отличие от других водных миров, в этом островов было крайне мало, да и те были лишь совсем крохотными клочками суши. Другими словами, если будет бой — то определенно на замкнутой территории. Для засады самое то. А если до этого еще и изучить местность — их преимущество неоспоримо. Вполне в стиле Кошмара. Другой вопрос — как это все сорвать и не попасться. А еще ему не давало покоя, какую роль сыграет Эррор во всем этом. Если они и правда устроят нападение, какую сторону он займет? Будет защищать себя? Другими словами будет заодно с его друзьями и на полном серьезе вступится за Альтернативу? Или сочтет, что даже для поддержания прикрытия это уже слишком? Предаст? Вообще не явится? Мда, как ни крути, а это слишком неоднозначный и спорный пункт, чтобы пытаться его как-то просчитывать. Остается лишь смотреть по ситуации, импровизировать и надеяться на лучшее. Пока Инк раздумывал об этом, он также вполуха слушал Найта, который наконец заставил подчиненных проявить хоть немного внимания и теперь оговаривал детали плана с краткими перерывами на то, чтобы наорать на какой-нибудь неуместный комментарий. И все-таки они друг другу не чужие. Сейчас, когда хранитель видел этот почти мирный разговор вживую, он окончательно уверился в этом, даже если до сих пор не знал, как назвать такой тип привязанностей. Но в каком-то смысле они точно понимали друг друга. Понимали, потому что вместе их свело куда большее, чем воля Найтмера. Эти монстры пострадали из-за сюжетов их Альтернатив и неудивительно, что в итоге возненавидели их. И негативные, напоминающие о прошлом, и позитивные, вызывающие тот самый каверзный вопрос — «почему другие достойны счастья, а они нет?». Кросс ведь считал точно так же… И вероятно, где-то в глубине души до сих пор так считает. И пожалуй, сейчас художник как никогда раньше разделял это чувство. Вот только чем он тут мог помочь? Он не мог влиять на сюжеты… Он не мог. Но ведь Эррор способен на что-то такое! В памяти яркой вспышкой отразилось воспоминание об увиденном в наброске. И как он мог забыть об этом? Хранитель как мог незаметнее призвал консоль и добавил в нее очередное напоминание. Да уж, а планы все копятся. Тем временем обсуждение потихоньку подошло к концу. — Вы все поняли? Или мне нужно повторить это дважды для полных идиотов? Кошмар обвел комнату взглядом, в котором так и читалось, что любые уточнения обернутся не только признанием себя идиотом, но и свежим ранением где-нибудь в районе головы, чтобы уж точно закрепить диагноз. Поняв это, Киллер уже хотел вставить очередную насмешку, но не успел сказать ни слова, так как Даст поспешно закрыл ему рот ладонью и крепко сжал, рискуя задушить, если бы им это в принципе грозило. Как Инк уже успел отметить — он в этой команде был голосом разума, как бы странно это ни звучало. — Все ясно, — кратко отозвался пыльный, в очередной раз оскалившись. Найтмер удовлетворенно кивнул и вновь оглянулся на художника, на что тот вздохнул и, отбросив все явно лишние сейчас сомнения на второй план, сосредоточился на главном. — И только посмей забыть о своей части уговора. С меня — порталы, с тебя — помощь, — с той же скачущей по тонам интонацией, акцентирующей внимание на определенных словах напомнил он, быстро вылавливая нужные координаты и резким движением открывая разрыв. Однако в сознании билась совсем другая, не иначе как самодовольная мысль, сопровождающаяся столь же коварной улыбкой: «А вот победу я тебе не обещал.»