С твоей точки зрения

Сад Жизни был поистине невероятным местом. Пышущее ее магией, это было пристанище самой причудливой флоры, что только могла предложить Мультивселенная, и богиня всегда искала большего. Инк был не единственным, кто взимал плату за свою помощь Создателям в виде кусочков их фантазии, хотя в ее случае это была такая скромная цена, что это даже сложно назвать таковой. Новые виды растений имели ценность для нее, но какой мир заметит пропажу одного цветка или побега, особенно когда тот забрали еще до полноценного воплощения АУ в реальности? Так что Ториэль была чиста в своей совести, и конечно, в ее священном саду хватало и ее личных проектов — в конце концов, она всегда была творцом в своем собственном праве. И даже трофеи из рабочих вылазок чаще чем нет получали дополнительное прикосновение, служа лишь отправной точкой для ее вдохновения, но в итоге превращаясь во что-то новое и отличительно ее. С годами, эта выдающаяся коллекция зеленых (и не только) насаждений лишь пополнялась, разросшись до такой степени, что скромный домик в самом сердце этих джунглей почти полностью потерялся, поглощенный окружающими его зарослями, но Жизни это было только в радость. В ее саду не было присущей искусственным посадкам аккуратности, но ощущался истинный дух дикой природы, абсолютный хаос, создающий свою собственную гармонию. И лишь один элемент выбивался из этой картины жизни, выдавая в этом месте чье-то пристанище. А именно — каменная тропа, ведущая непосредственно к дому и отличающаяся тем, насколько пустой она была. Ни единой травинки, пробивающейся сквозь трещины, ни намека на мох, ползущий по шершавой поверхности — лишь ровная полоса голой земли в резкий контраст с окружающей бурлящей растительностью. Но как бы неуместно это ни смотрелось, за этим стояла вполне простая причина. Рипер был здесь частым гостем, но он ненавидел смотреть, как великолепие трудов его возлюбленной вянет от одного лишь его присутствия, так что в итоге она отвадила цветы от тропы и главных комнат внутри, чтобы они могли наслаждаться компанией друг друга без случайного вреда ее зеленой сокровищнице. Довольно большая уступка с ее стороны, и настолько же большое исключение, ибо кроме него, Жизнь не жаловала визитов в свою обитель, не говоря уже о том, чтобы подстраивать ее под чужое удобство. Скорее наоборот, она сделала все возможное, чтобы ускользнуть от взора всех и каждого, кто мог искать ее. Для любого смертного и даже других богов ее сад был дремучим и непроходимым лабиринтом, запрятанный в одном из самых далеких слоев реальности и надежно запечатанный ее силой. Даже отказавшись от трона, Ториэль оставалась древним верховным божеством, и с этой мощью она убедилась, что никто из ее прежнего общества не посмеет тревожить ее вновь. И все же, прямо сейчас, закинув ногу на ногу и с выраженным изяществом попивая предложенный ей чай, за столом скромной кухни расположилась еще одна богиня. В отличие от Жизни, чья величественность никогда не проявлялась через выбор одежды, покровительница Удачи не стеснялась выставлять роскошь на показ. Слои за слоями золотистых цепочек и поблескивающих подвесок облегали ее фигуру, в то время как четыре незанятых руки ловко сновали по пестрому полотну хитросплетенных нитей, оставив последнюю пару маленьких ладоней мирно держать кружку. Пальцы быстро скользили от одного разноцветного пучка нитей к другому, отслеживая их пересечения, и казалось, тщательно искали что-то, хотя сама гостья едва ли обращала внимание на собственные действия, больше увлеченная бушующим вокруг нее хаосом. Пока она возилась с воплощением своей божественной роли, хозяйка дома хлопотала по кухне, в этот конкретный момент сосредоточенно разжигая домашнюю печку. Густой туман магии пропитал воздух, и ткачиха судеб невольно хихикнула, прежде чем сделать еще один небольшой глоток, наблюдая на чужой суетой с неподдельным интересом. — Ну надо же, как любопытно сплетаются события. Вы и правда так серьезно настроены провернуть этот маленький трюк? Готовы пойти против судьбы, даже зная, как многим рискуете? — воркующе спросила она, слегка склонив голову, отчего украшения на ее голове покачнулись и отдались металлическим звоном. — Не мы начали это. Но это может быть наш единственный шанс, — пылко отозвалась Ториэль, наконец вытащив лапу из топки и объятия собственного пламени, только чтобы тут же переключиться на несколько спешную инспекцию всех ближайших шкафов в поисках нужных ингредиентов. — Знакомые нам порядки и законы скоро перестанут существовать. Границы уже стираются. Более идеальной возможности может никогда не представиться! — Ее голос был полон уверенности и радостного предвкушения, что не особо вязалось с ее словами, но затем Жизнь будто опомнилась и подняла на Удачу несколько смущенный взгляд, словно только теперь вспомнив о манерах гостеприимства, и что неприлично игнорировать кого-то, кого ты же специально и пригласил. — Но ты не обязана нам помогать. Я знаю, что прошу о слишком многом. Божественная Маффет лишь ухмыльнулась, прищурив все пять своих глаз и качнув головой в другую сторону, вновь заставив декоративные монетки в ее волосах звенеть. Явно преднамеренный, если несколько игривый жест, что уже давно превратился в небольшую личную привычку, и Ториэль помнила эту ее манеру еще из их давнего прошлого, но это было такой же неотъемлемой частью чужой сущности, как ее собственная тяга к растениям и природе. У всех богов была слабость к родному элементу, и в случае Удачи это было все, что в чем видели воплощение ценности — особенно деньги, драгоценности и золото. Так что неудивительно, что пение металла было музыкой для ее ушей, и ткачиха судеб пользовалась каждым мельчайшим шансом насладиться этим звуком. — Одна неудачно вырванная нитка может распустить все полотно. Для меня это риск. И технически, идет против моих обязанностей, — задумчиво признала Маффет, скосив взгляд на цветастое полотно, что она перебирала, и покрутив одну из более свободных судеб в руках, прежде чем отпустить и почти небрежно пожать плечами, что конечно же не обошлось без еще одного перезвона. Хитрая улыбка вернулась на ее лицо, и она сделала еще один глоток чая, на удивление обнадеживающе заверив: — К счастью для вас, эта конкретная нить уже однажды ускользнула из моих рук. Порвалась и оставила ту еще дыру в предназначенном, но плетение уже перестроилось. Если освободить ее сейчас, может быть, это даже к лучшему. Затянет несколько раздражающих свободных концов. Такой ответ успокоил старшую богиню, и она благодарно кивнула. Ей все еще было неловко от чужого присутствия, вызывая слишком много мыслей о прошлом, на которые у нее сейчас не было времени, но хотя она никогда не думала, что нарушит собственный завет о нежелании видеть других богов, в ней хватало порядочности, чтобы признать чужую милость. У них не было причины потакать ее эгоистичным прихотям тогда, и она не видела, почему они должны были делать это сейчас. И все же, Удача не казалась злой или расстроенной, или даже удивленной ее просьбой — возможно лишь из-за своего дара видеть судьбы — но Ториэль все равно ценила это. — Спасибо. Правда. Я боялась обращаться к тебе, я не думала… — Что я помогу кому-то сбежать из моей хватки? — вскинула бровь ткачиха судеб, прежде чем вздохнуть и почти что горько усмехнуться. Она отставила кружку и приложила одну из освободившихся рук к груди, как будто обращаясь к самой своей сути. — Судьба никогда не бывает абсолютной, Ториэль. Идеальное полотно это то, где ни одна нить не выбивается. Но это также полотно, где все связаны и не могут пошевелиться. Это мир без свободной воли. Только строгость и порядок. — Божественная Маффет нахмурилась и привычно вздернула голову, но в этот раз жест вышел куда более резким и почти раздраженным, тогда как ее тон вдруг опустился до ледяного холода. — Но скажи, какой в этом интерес? Я богиня судьбы, но еще и богиня удачи. А настоящая удача не может существовать в мире, где все предсказано. Иначе это просто обычная рассчитываемая выгода. И конечно, у расчета тоже есть свое место, но как и во всем, это вопрос баланса. Моя работа как божества это следить за судьбами персонажей и не дать им превратить полотно реальности в разрушительный хаос своевольности, но это не значит отстаивание тотального контроля и принуждение всех и каждого следовать идеальному прописанному для них сценарию. Мы обе видели, как выглядит такая идеология, если дать ей силу, и это совершенно не то, чем занимаюсь я. Ее взгляд пылал тихой яростью, и это было самым ярким проявлением эмоций с тех пор, как божественная Маффет переступила порог ее обители, но хотя ткачиха судеб звучала искренне оскорбленной, это отвращение было направлено не на Жизнь. Впрочем, Ториэль знала, о чем она говорила. Они не были явными участниками тех событий, но Икс-Ивент не прошел мимо богов — ибо попытался переписать баланс на более чем одном уровне, и они были болезненно осведомлены о мотивах всех вовлеченных. И конечно, никто не был доволен произошедшим, но у Удачи была личная причина для столь негативной реакции, ибо напрямую задело ее область божественного влияния, а вместе с ней ее гордость и мораль. Кто-то серьезно верил, что может управлять чужими судьбами и создать «идеальное» развитие событий. Ну и глупость! Богиню трясло от одной лишь мысли! Жизнь тоже вздрогнула от напоминания и сочувствующе покачала головой. — Кросс… Бедная душа. Ткачиха судеб фыркнула, все еще во власти негодования, и инстинктивно нащупала пурпурную нить, что все еще искала свое место в плетении, но не стала задерживаться на ней, наконец с трудом переведя дыхание и вернувшись к своей прежней задаче, равно как и их прежней теме. — Мои нити пронизывают Мультивселенную, но они никогда не станут чьими-то цепями. Это не первый раз, когда ты захотела сойти с проторенной дороги, и как и тогда, я не собираюсь тебе мешать, — твердо заявила божественная Маффет, почти как обещание, прежде чем отвести взгляд и вновь потянуться к кружке со сладким напитком. Она поднесла ее к лицу, наслаждаясь ароматом и будто что-то раздумывая на секунду, когда ее поза смягчилась, а в голосе прорезалась нежность и почти восхищение с нотками печальной ностальгии. — Ты всегда была бунтаркой, Ториэль. Стремилась к созданию чего-то нового и невероятного. И хотя остальные этого не видели, или им это не нравилось, я всегда уважала тебя за это. Тебе никогда не было суждено гнить в затхлых стенах пантеона. Твое место вдали от этого мира, со всем, что ты любишь, кого ты любишь. — Ее глаза хитро заблестели, будто говоря, что она знает, тогда как губы вновь вздернулись в ее коронной дразнящей улыбке. — И вот почему моя ставка в этой игре на тебя. Хотя признаться, я немного удивлена, что в этот раз ты не просто хочешь сбежать из системы, но действительно готова дать ей разрушиться. Старшая богиня покраснела сквозь мех, тут же сделав вид, что ее куда больше интересует, какую муку из десятков доступных вариантов ей выбрать, но она подозревала, что скрывать это от ткачихи судеб было бессмысленно, а потому в итоге вздохнула и осторожно призналась: — Рипер многому меня научил. — Теплота и нежность пропитали ее голос от одного лишь упоминания этого имени, но в то же время Жизнь невольно напряглась, поймав образ ее гостьи периферийным зрением и инстинктивно ожидая осуждения. К счастью, Удача просто сидела и все так же улыбалась — ни малейшего намека на то презрение, что исказило ее черты минуту назад — так что Ториэль с трудом заставила себя расслабиться и продолжить: — Смерть может быть печальной. Но на ее почве может взрасти что-то лучшее. И мне пришлось признать, что это часть естественного порядка. В мире много вещей вне нашего контроля, и как ты и сказала, глупо пытаться предотвратить их все. Мир никогда не будет идеально таким, каким мы хотим, и он не должен быть. Но, — верховная богиня вскинула голову и выпрямилась во весь свой рост, расправив массивные плечи и напоминая о своей истинной статности, тогда как тонкая линия ее губ исказилась, обнажая обычно незаметные клыки, а взгляд вновь вспыхнул той непоколебимой решимостью, — мы все еще можем пытаться извлечь лучшее из обстоятельств и приблизиться к исполнению хотя бы части своих желаний. И это то, что я намерена сделать сейчас. Она достала последний из интересующих ее ингредиентов, добавив его к растущей куче на столе, и в последний раз обвела все собранное, прежде чем удовлетворенно кивнуть и перейти к следующему шагу. Но на самом деле это было не смешивание, и до настоящего начала готовки ей предстояло кое-что еще — вероятно самая важная часть всего предстоящего процесса. Плотная, раскаленная магия объяла ее фигуру, вязкая и почти материальная, и вся эта энергия оказалась направлена на ее кухонную стойку. Пропитывая все, что она собиралась пустить в дело, самым сильнейшим намерением, на которое она только была способна. Пространство вокруг буквально затопило, как будто вся комната разом оказалась под водой, и ее гостья чуть поодаль невольно содрогнулась в благоговейном трепете — все же нечасто кому-то выпадает честь лицезреть полную и неограниченную силу верховного божества. Даже бог Неба, каким бы любителем потешить свое эго демонстрацией собственной власти он ни был, не применял что-то подобное просто так, и было исключительной удачей застать такое хотя бы раз — не говоря уже о втором. И даже несмотря на то, что Удача была ее буквальным именем, ткачиха судеб никогда бы не предсказала, что станет свидетельницей подобного вновь. Первый раз был века назад, задолго до вплетения их мира в центр, и это был момент, когда Ториэль — тогда еще правительница их мира, сотворила смертных. Но именно после этого она сбежала, и с тех пор никто из богов, кроме одного мрачного жнеца, не видел ни ее, ни тем более проявления ее магии — до этого дня. Так что это было захватывающим дух зрелищем и без учета всей открытой ей мощи, но это определенно добавляло к особенности момента. Не говоря уже о том, что все это происходило лишь в паре шагов от нее, и если бы она уже не сидела, у Маффет точно подкосились бы ноги. Это было просто невозможно описать словами. Чистое, неохватное могущество, в свете которого Удача чувствовала себя крошечной и незначительной, несмотря на то, что тоже была богиней, к тому же одной из первородных, и кому тоже дали роль в Мультивселенском балансе. Конечно, их обеих призвали заботиться о мироздании на высшем уровне, но сферы их влияния были и близко не равны, и на секунду Маффет даже позабавило, что Жизни когда-либо могла понадобиться чья-то помощь — тем более кого-то из столь презираемого ей пантеона. Эта мысль на секунду захватила ее, и ткачиха судеб почти пропустила, как ее пальцы зацепились за что-то, но на этот раз не отпустили, и все четыре руки, порхавшие над плетением, тут же замерли. К счастью, игнорировать зов собственной магии было невозможно даже перед лицом чего-то настолько превосходящего, так что Удача запоздало опомнилась и притянула полотно к себе, еще раз проверив это место, чтобы убедиться, но сомнений не было. Нашлась. Она быстро поднялась, и хотя ей не удалось сохранить присущую ей элегантность в движениях, по крайней мере звон ее цепочек привлек чужое внимание. Ториэль обернулась на звук, все еще объятая собственной магией. Клочья ее белоснежной шерсти вздымались ослепляющим пламенем, но весь этот возвышенный и божественно-неземной вид тут же испарился, уступив место волнению, когда ее гостья с победным видом указала на короткую и почти развалившуюся красную нить, выглядывающую из самого центра плетения. Один ее конец был взлохмаченным и как будто оборванным, и переходил в другой цвет на конце, а сама судьба практически болталась, едва удерживаемая в полотне всего парой других нитей, и казалось, легчайшее движение, и она просто свободно выскользнет. Теперь настала очередь Ториэль быть объятой трепетом, и старшая богиня невольно вскинула руку, чувствуя осколок столь знакомой ей жизни сквозь воплощение чужой магии, но именно потому, что она была чужой, она не позволила себе коснуться, оставив это ткачихе судеб. Та крепче перехватила полотно и намотала кончик рваной нити на палец, слабо, экспериментально потянув, будто проверяя, как плотно она сплетена с остальными, и одобрительно хмыкнула, когда, как и думала, почти не почувствовала сопротивления. — Обратного пути не будет, — предупредила божественная Маффет, хотя уже знала чужой ответ, и это было скорее формальностью, чем действительной попыткой отговорить в самый последний момент. — Признаться, у этой души уже давно не было стабильного предначертанного, но… Если я это сделаю, его судьба отныне и на вечность будет лишь в его руках. Может случиться что угодно, и даже я не смогу этого предсказать. Жизнь невольно сглотнула. Давно прошли дни, когда она не понимала полных последствий божественного вмешательства, и она больше не была тем юным и наивным божком, что по неосторожности покачнула баланс их вселенной. Теперь она точно знала, о чем просила, и что это значит для них всех. Но ее уверенность не пошатнулась. — Мы знаем. Но мы уже все решили. Он сам решил. Удача лишь кивнула. — Я и не сомневалась. Ну тогда… — Все пять глаз ткачихи судеб загорелись, и она торжественно провозгласила: — Властью, данною мне моим миром, я освобождаю эту нить из моего полотна. С этими словами она крепче ухватилась за красный клочок и на этот раз потянула по-настоящему, с силой выдернув его. Несколько ниток потянулись следом, сместившись, и божественная Маффет на секунду затаила дыхание, но вопреки опасениям, вязь не развалилась, и Удача испустила едва заметный вздох облегчения, хотя он полностью утонул в последовавшем за этим звуке. Ее подвески зазвенели как никогда громко, сплетаясь в оглушающую трель, и само пространство покачнулось под действием магической волны, пусть и не так сильно, как когда хозяйка дома дала волю собственной энергии, но все равно не оставляя сомнений, что ее слова отпечатались в реальности. Ткачиха судеб поправила осанку и выпрямилась, одной парой рук свернув пестрое полотно в рулон, а другой потянувшись к Ториэль и взяв ее ладонь, осторожно повязав освобожденную нить на левый мизинец ее пушистой лапы. Убедившись, что та сидит крепко, она отпустила, и нить тут же пропала, но Ториэль все еще чувствовала ее присутствие — магия отдавалась мягким пульсом, согревая палец нежным теплом, и похоже, принимая свое новое место. — Не волнуйся, с ней ничего не случится. Теперь над ней ничто не властно, — пояснила божественная Маффет на не заданный вопрос, задумывая это как успокоение и собираясь добавить что-то еще, когда ее выражение внезапно упало. Пусть и не по той причине, по которой можно было подумать. Ее глаза все еще светились, но она больше не смотрела на Ториэль, вместо этого устремив свой взор куда-то еще. Вдаль. В грядущее. Ее пальцы инстинктивно нащупали выбивающуюся из полотна раздвоенную фиолетовую нить, и когда она вновь заговорила, ее голос казался таким же отстраненным. Пророческим. Жизнь узнала тон и тут же навострила уши, стараясь не упустить ни единого слова. — Грядет раскол. Я уже чувствую их отчаяние, что все идет не так, как они задумали. И вы собираетесь изменить курс истории еще больше. Им это не нравится, и они уже нацелились на это место. Я вижу, как Рипертейл падет, и центр сольется воедино. Плетение распадается. Нити скользят свободно. Я не могу предсказать, что будет дальше. Но… — Ткачиха судеб моргнула, и в ее взгляд вернулась ясность, но для нее такие вспышки прозрения были нормой, так что она даже не дрогнула, как ни в чем ни бывало продолжив уже нормально: — обещаю, в этот раз Удача на твоей стороне. Я верю в тебя. И прости, что не смогла сказать тебе это раньше. Ториэль печально улыбнулась и покачала головой, шагнув вперед, и хотя она не особо жаловала чужую компанию — особенно если это была компания богов — это всегда была ненависть к системе и тому, кто ее возглавлял, а не к отдельным божествам, которые ничего ей не сделали. Так что пересилив себя, она нежно сжала чужие ладони — по крайней мере одну их пару, и тихо заверила: — Все хорошо. Это я должна извиниться. Я была той, кто оборвала все связи. Даже с теми, кто этого не заслуживал. Удача, казалось, не ожидала столь мягкого жеста с ее стороны, но приняла его, тоже помотав головой — если только для того, чтобы услышать свою любимую звенящую мелодию. — У тебя была причина. Нашим путям было предначертано разойтись, так что я не виню тебя. Но я польщена, что несмотря на это ты решила воззвать ко мне. Даже если только в час нужды, — несколько смущенно призналась она, и всегда гордой ткачихе судеб такая интонация совсем не шла, но это был особый случай. Они стояли так на мгновение, но наконец божественная Маффет вздохнула и неохотно отстранилась. — Как и поклялась, я никому не скажу об этом месте. Но тебе стоит поторопиться. И быть готовой к худшему. Я предупрежу Войну, и мы попробуем сдержать их ярость, но дальше… Дальше все зависит только от вас и хранителей. В конце концов, это они больше всех замешаны в этом беспорядке. — Конечно. Еще раз спасибо. За все. Младшая богиня довольно кивнула и развернулась, готовясь растворить полотно судеб в своей магии за дальнейшей ненадобностью, но остановилась, когда ее взгляд зацепился за яркую линию цвета, что пересекала ткань от края до края. В отличие от нити, что она только что освободила, эта точно никуда не собиралась, запутавшись в нескольких крупных узлах и стянув почти смешное количество судеб к себе, до такой степени, что само полотно смялось вокруг нее. Так грубо. Точно не работа самой Маффет. Но именно поэтому, возможно, она единственная сможет удержать плетение вместе и сохраниться в нем самой. Никаких гарантий, конечно, Удача знала лучше, чем иметь это слово в своем лексиконе. Но шансы были хороши, уже сдвинутые в их пользу силой, превосходящей любое божественное вмешательство. Даже дважды. И учитывая, что эта же сила теперь пыталась все разрушить, эта нить может быть единственной, которую они откажутся оборвать, если все дойдет до худшего. Хотя это все еще была лишь надежда. Маффет чуть нахмурилась и закусила губу, вновь оглянувшись на верховную богиню, и со странной интонацией добавила: — О, и еще. Та избранная душа. Обычно я не дарую удачу тем, у кого ее и так перебор, но в наших обстоятельствах я думаю сделать исключение. И я бы посоветовала тебе сделать то же самое. Знаю, ты хочешь вложить все до последней капли в ваш маленький проект, но этот мальчишка собирается сделать что-то очень самоотверженное, но также очень глупое, так что ему пригодится щепотка твоего дара. К тому же, вряд ли ты захочешь, чтобы Рипер и его второе «я» потеряли друга. Для кого-то с их ролями, эти двое не слишком хорошо переносят потери. — Она поморщилась, и в другом контексте этот последний комментарий мог бы показаться язвительным, но печальный и почти дрожащий звон цепочек выдал истинный мотив за ее словами. Ткачиха судеб беспокоилась. И пусть она не высказала этого прямо, Жизнь услышала. Две богини разделили долгий, глубокий взгляд, прежде чем гостья взмахнула рукой и наконец развеяла магическую ткань, вместо прощания прошептав: — Но конечно, это твой выбор. И что бы ты ни решила, повторю, я с тобой. Удачи, Ториэль. С этим последним напутствием, подкрепленным еще одной волной магии, Маффет вежливо откланялась, сменив планы реальности и таким образом покинув чужую обитель. Ей предстояло еще много работы обратно в небесном дворце, тогда как у Жизни оставалось настолько же много дел тут. Старшая богиня стряхнула приятную дрожь, когда благословение коснулось ее, и с новой решимостью вернулась к столу, где лежал теперь освященный и пышущий ее магией набор для выпечки. Учитывая довольно жуткое предсказание из уст ее гостьи пару минут назад, а также это последнее предупреждение, ей действительно стоило поторопиться. А для этого ей не помешала бы пара лишних рук. Ториэль потянулась к скрытому карману в своем платье и достала устройство, которым она обычно почти не пользовалась, но события последних дней заставили ее изменить довольно многим своим привычкам. Телефон смотрелся несколько неуклюже в ее массивных лапах, и честно, Жизнь не особо смыслила в технике, но это был подарок Рипера. С тех пор, как его друг Саенс создал Мультивселенскую мобильную сеть, бог Смерти начал раздавать свои контакты как горячие пирожки, и конечно, она и Гено были первыми в списке просвещенных о новом чуде технологии. И пусть она все еще была неопытна с такими вещами, в некоторых случаях мобильник был на удивление удобным способом связаться с другими. Уж точно лучше, чем выискивать огоньки их сущностей по всем возможным измерениям и подпространствам. Говоря о жнеце — она быстро проверила чат с возлюбленным, улыбнувшись перемежению глуповатых мемов и непрекращающегося флирта с вполне серьезным обсуждением их предстоящего плана, и заодно заглянула в переписку с вышеупомянутым ученым, но в итоге набрала другой контакт, и как и ожидалось, трубку взяли сразу же. — Сап, подруга! Is it show time? Или просто снова подбросить? — Еще нет, но скоро. Я раздобыла нить, но это лишь половина того, что мне нужно сделать, — отозвалась богиня, инстинктивно вскинув руку и осторожно потерев основание пальца с ощущавшимся там присутствием чужой жизни. Она прониклась этим чувством на мгновение, но затем вспомнила, зачем позвонила, и несколько неловко поинтересовалась: — Как хорошо ты знаком с готовкой? — Этому телу нужно есть, так что в какой-то мере, — неопределенно раздалось с того конца провода, и Жизнь могла почти видеть это небрежное пожимание плечами. — Why? — У нас может быть меньше времени, чем мы думали. Сможешь прийти ко мне раньше? — В ее голос закралась нотка беспокойства, но хотя тот, с кем она говорила, не был известен заботой о чем-то, кроме личных интересов, и редко помогал другим без выгоды для себя, это были уникальные обстоятельства. Так что она сомневалась, что услышит отказ, и оказалась права. — No problem, считай уже там! — покладисто откликнулся ее собеседник, и, даже не бросая трубку, тут же материализовался в гостиной в яркой вспышке блесток и конфетти. Ториэль даже не пришлось открывать лазейку в барьерах, как для Удачи, но учитывая чужую природу, это было неудивительно. В свое время это было довольно неприятным открытием, но как оказалось, тот предпочитал оставаться на ее хорошей стороне, а потому согласился не тревожить ее обитель без причин, что было огромным облегчением. После этого их договоренности еще несколько раз менялись, и хотя они не продвинулись дальше случайных знакомых, со временем Жизнь обнаружила, что ей становится все проще терпеть чужие замашки. Так, если в первый раз столь яркий метод появления чуть не заставил ее потянуться за своим огнем, теперь она даже не вздрогнула, спокойно завершив звонок и продолжив разговор уже лично. В четыре руки процесс пошел чуть быстрее, и кухня закипела жизнью — и в прямом и в переносном смысле. Двое перебрасывались легким чатом и чуть подробнее обсуждали предстоящее, когда еще одно, на этот раз точно незваное возмущение в пространстве заставило богиню прерваться. Она моргнула и в легком шоке опустила взгляд, встретившись с пустыми глазами Кор. Еще одно существо, для которого ее блокировки были в лучшем случае помехой, но даже зная это, встретить серого ребенка тут все еще было странно. Всевидение плохо смешивалось с сущностью богов, вынуждая хранителя Омегатаймлайна держаться подальше от божественного пантеона — желание, которое Ториэль вполне могла понять. Она считала свое старое общество слишком шумным и заносчивым и без всеохватывающего взора, и она не могла даже представить, какого это — воспринимать всю суету и хаос их мира за раз. Хотя как и у Жизни, у Корицы было одно довольно странное исключение из этого правила, а именно — вполне конкретная проклятая душа. Та самая, что вырвалась из круга перерождения, и с которой у Ториэль и Рипера были личные счеты, но верховная богиня не была настолько мелочной, чтобы осуждать чужие выборы собеседников и превращать это в конфликт между ними. У нее самой было несколько весьма необычных знакомых, включая того, кто прямо сейчас хлопотал с ней по кухне, так что пока ее не пытались убить снова, все было в порядке. Но даже так, проявление чужого образа в ее обители застало ее врасплох. — Фриск, мое дитя. Что привело тебя сюда? — пораженно выдохнула хозяйка дома, оторвавшись от массивной миски, в которой она замешивала тесто, и отряхнув лапы от сверкающей искрами муки. — Жизнь. Прости за беспокойство, но нам нужна помощь. Я и несколько путешественников пытаемся разузнать, что случилось с Мультивселенной, и как верховная богиня, возможно, ты знаешь то, чего не знают другие. Позволишь войти и задать несколько вопросов, пожалуйста? Ториэль слегка нахмурилась на такую просьбу и неосознанно потерла виски, пытаясь снять лишнее напряжение. Сегодня ее дом напоминал проходной двор, и это действительно было слишком много для одного дня, но она понимала, почему другие могли поднять тревогу. Так могла ли она отказать?.. С этой мыслью богиня сосредоточилась на самом дальнем крае своей территории, ожидаемо почувствовав скопление огоньков душ у порога леса, и устало вздохнула. Часть ее действительно не хотела этого делать. Она уже испытывала свои границы комфорта дважды за сегодня, и ее нервы начинали сдавать, но Кор!Фриск не было бы здесь без весомой причины. Так что после краткого спора сама с собой, Жизнь неохотно кивнула и опустила завесу, сместив слои реальности так, чтобы создать проход. Несколько минут, и снаружи послышались неровные шаги, за которыми последовал вежливый стук, и, получив еще одно разрешение войти, в скромный домик ввалились еще четверо. Меньше, чем Ториэль ощутила душ, и это немного успокоило ее. Она могла справиться с этим. При этом Серафим ожидаемо замялся в дверях, но этот конкретный проем оказался шире обычного, что объяснялось не менее величественной формой живущей здесь богини, и к его собственному удивлению, драконоподобному Сансу удалось протиснуться — ему лишь нужно было прижать крылья чуть плотнее к телу. Убедившись, что эта проблема решена, и их приятель не застрял, компания проследовала дальше внутрь, следуя на шум утвари, но когда они наконец перешагнули порог кухни, первым, кого они заметили, была не божественная Ториэль, а куда более неожиданный персонаж. Одетый в свой коронный цветастый наряд и дополнительно вооруженный ядовито-розовым фартуком, Фреш смотрелся еще более нелепо и неуместно, чем обычно. Огромный кухонный тесак в руках и палочка корицы, зажатая в зубах, тоже не помогали. На внимание к своей персоне паразит обернулся и поправил очки, на которых высветилось приветствие, но зная лучше, чем снимать их, и махнул ножом в сторону того самого стола, за которым совсем недавно попивала чай предыдущая гостья. — Падайте, где удобно! — радостно огласил он, перед этим вынув кусочек твердой коры изо рта и со слышимым хрустом откусив добрую половину, как будто это было самым обычным способом ее употребления — только чтобы закинуть оставшуюся часть следом и вернуться к своей задаче. Рядом с ним было две миски, обе с корицей, но в разных состояниях, и прямо сейчас Фреш был занят тем, что растирал известную пряность из ее естественной формы в более привычный для кулинаров мелкий порошок — а заодно уминал палочку или две, когда мог. Тот факт, что он мог так спокойно грызть их и не сломать зубы в процессе был одновременно ужасающим и странно впечатляющим, но это была определенно не та картина, которую кто-либо из новоприбывших мог ожидать. Попытка поздороваться потерялась в общем шоке, и на несколько секунд все четверо застыли, уставившись на паразита так, как будто хозяйку дома тот, как минимум, съел, прежде чем Колор первым оправился от удивления и подал голос. — А ты что тут делаешь? — спросил он, и вопрос вышел скорее подозрительным, чем любопытствующим, как он надеялся, но Фреш не обиделся — банально не мог. — Тори звякнула мне и позвала потусить! У нее тут завал, а мне не влом подсобить, — с тем же энтузиазмом отозвался паразит, как будто не замечая повисшей в воздухе настороженности, и на его очках отразилось гордое «HELPING!» — Это… Неожиданно… — Серьезно? — На этот раз это была Гупи, и их с Гастером замешательство было куда более явным. Они много чего повидали за их время шныряния по вселенным и знали многих путешественников, но Фреш всегда имел… сомнительную репутацию. В лучшем случае он был хаотичным нейтралом с периодической манерой охотиться на Сансов и красть их тела. В худшем… По скрытой халатом спине пробежала холодная дрожь от одного лишь воспоминания. Они видели это лишь однажды, но этого хватило, чтобы понять, почему все прошаренные странники предпочитали опасаться паразита и никуда не ходить с ним в одиночку. Неудивительно, что даже разрушитель миров избегал его. Так что представить эту цветастую аномалию как кого-то, кого верховная богиня не только знала, но и добровольно позвала к себе было… сложно. — Он правда тут по моей просьбе, — встряла Жизнь, прежде, чем это могло вылиться в ссору. Она уже мирилась со слишком многим, и бесполезные склоки в ее обители ей были ни к чему. — Мне нужна была помощь с… — она окинула творящийся на кухне хаос, — кое-чем важным. — Помощь? — склонил голову Серафим, и он был первым, в чьем тоне не было удивления, хотя его манера речи всегда была довольно нейтральной в этом плане. Детский сад в его голове был богат на яркие эмоциональные реакции — что отражалось и сейчас в беспорядочных подергиваниях его разномастных крыльев, но сам Санс считал, что это слишком много усилий. — Подрабатываю Мультивселенским такси. Прибыльный бизнес в наши дни, — пожал плечами Фреш, добавив очередную порцию тонко покрошенной пряности в общую миску и потянувшись за новой горстью сырья, разумеется умыкнув одну коричную палочку для себя. — Дрим не единственный, кто просил меня подкинуть в пару мест. Хотя конкретно сейчас ей нужен был су-шеф на полставки. — Это так… хотя я бы предпочла, чтобы ты не пытался съесть половину моих ингредиентов, — пожурила его богиня, но не сделала ничего, и чтобы остановить паразита, и ее тон казался скорее игривым, чем обвиняющим. — Ты сказала, что я могу получить остатки, — напомнил Фреш, как обычно не видя в своих действиях ничего неправильного. Его позвали помогать, и он помогал. Но никто не не говорил, что это будет бесплатно, и он был твердо намерен получить свою долю — особенно когда этой долей была чистейшая магия жизни. — Верно. То, что останется, когда мы закончим, — тихо фыркнула Ториэль, но раздражения все еще не было. — Пф, buzzkill… — притворно расстроился паразит, прежде чем вновь расплыться в ухмылке и со странной жадностью уточнить: — Но я все еще могу облизать ложку? — После того, как тесто пойдет в печь. Не до, — твердо установила Жизнь, отодвинув миску со смесью подальше как будто в защитном жесте, хотя даже в этих словах не чувствовалось настоящего жара, и в конце она смягчилась. — Но конечно. К этому моменту компания уже дружно расположилась за столом. Первая волна шока утихла, и теперь они увлеченно наблюдали за тем, с какой беспечностью эти двое перебрасывались колкостями. И хотя наседать с этой темой и дальше наверное было грубо, Тайм Кид просто не смог удержаться: — Как вы вообще знаете друг друга? — с почти что детским любопытством спросил он, к счастью, как и Серафим, без укора. Хранитель времени всегда любил заводить новые знакомства, так что такая маловероятная связь искренне интриговала его. — Она девушка парня моего брата. Как я могу не знать ее? Мы тут все свои! — охотно просветил Фреш, без каких-либо приличий закинув руку божественной Ториэль на плечо и притянув ее к себе в полуобъятии, как будто они были лучшими друзьями. Благо, высокий рост позволял ему это, тогда как на его очках высветилось красноречивое «FAMILY». Жизнь от неожиданного жеста вздрогнула, но она не казалась обеспокоенной настолько, чтобы попытаться вырваться, пока тот сам не отпустил ее. — Мы и правда иногда видимся, когда вместе навещаем Гено. Не сказала бы, что мы особенно близки, но… У нас есть номера друг друга, если это что-то значит? — несколько неловко подтвердила она, не уверенная, как еще охарактеризовать их отношения. Их связь была крайне поверхностной, через родственников и общих знакомых, но учитывая, что кроме Рипера, Инка и Гено она почти ни с кем не виделась, паразит был на удивление высоко в ее списке контактов. По крайней мере она знала его в лицо (и не только позаимствованное, но и настоящую форму), и говорила с ним больше одного раза в год — а это было больше, чем она могла сказать о многих других. — Ага, иметь богиню Жизни на быстром наборе бывает крайне полезно. Особенно когда мой второй бро решает, что на этой неделе он желает моей смерти сильнее обычного, — со смешком подтвердил паразит, прежде чем с явной иронией добавить: — Но я сомневаюсь, что вы пришли расспрашивать обо мне, не так ли? Компашка стыдливо опомнилась и слегка вразнобой закивала, вернув внимание хозяйке дома, что в данный момент отвлеклась от своих кулинарных усилий, чтобы заварить еще одну порцию чая — теперь для большего количества гостей. Но она кивнула им, показав, что слушает. — Так… Ты же много знаешь о внутреннем устройстве Мультивселенной, верно? Ты случайно не чувствовала что-то необычное две недели назад? Есть идеи, что это было? — Раскол, — уверенно отозвалась богиня, на секунду задумавшись, сколько она может раскрыть, но решила, что вреда их плану это не принесет, и объяснила дальше: — Во вселенский порядок вмешались. Но это не было волей богов, так что это вне нашей власти. Мы можем лишь наблюдать. — Что-то выше ваших сил? Ты говоришь о..? — нахмурился Тайм Кид, переглянувшись с Кор и звуча гораздо серьезнее, чем минуту назад. Как еще один страж, он знал, что Жизнь имела в виду этими словами, и если это правда, он не завидовал своему ближайшему будущему. Ох, ему придется выправлять так много временных потоков… Божественная Ториэль лишь натянуто улыбнулась, вновь достав телефон и улучив момент, чтобы быстро сообщить жнецу о происходящем. Благо, тот всегда был онлайн, так что ей не пришлось ждать, чтобы получить его мнение. Хотя даже без этого, она уже знала, что он скажет. Врать было плохой идеей, как и притворяться, что они вообще ничего не знают, но они должны были выиграть время. Так что ей просто нужно быть осторожной со словами и следить, чтобы случайно не разболтать лишнего. К счастью, Жизнь точно знала, какая часть безопасна. — Вы знаете, как был сотворен Рипертейл? Почему он вообще называется Рипертейлом? — спросила она вместо прямого ответа, и хотя это казалось несвязанным с темой вопросом, перечить богине никто не стал. Ей не нравилось использовать свой авторитет таким образом, но по крайней мере это значило, что никто не заподозрит ее в намеренном отвлечении внимания. — Я знаю. — Неудивительно, это был ответ Кор!Фриск, но остальные растерянно покачали головами. Ториэль так и думала, и медленно начала рассказ, меж тем не отрываясь от параллельной переписки на телефоне: — Наш мир был самой обычной АУ когда-то. Он не был создан с мыслью быть центром и иметь власть над остальной Мультивселенной. И хотя мы всегда были богами, тогда мы еще не были богами. Мы воплощали все эти вышние концепты лишь в рамках собственной истории. И уже потом наш мир был избран и наделен настоящей силой. — Это была третья перестройка, — последовало услужливое пояснение от Кор. — Первой было создание альтернатив как таковых — первое разветвление Оригинала. Тогда появились такие АУ как Андерсвап и Андерфелл, они самые старые и самые близкие к центру, и сейчас возглавляют целые кластеры вселенных с соответствующей тематикой. Второй было присоединение Дримтейла. Что интересно, потому что он никогда не являлся АУ и изначально даже не принадлежал этой Мультивселенной. Он был чем-то самостоятельным, существовавшим в иной, независимой реальности, и единственное, что привязало его к нашему центру, это рождение Дрима и Найтмера. Хотя даже мне неизвестны подробности. И наконец, третья — возвышение Рипертейла и назначение его ответственным за новый порядок. Богиня подтверждающе кивнула, невольно вспоминая тот судьбоносный момент. Это произошло уже после того, как внутренний сюжет Рипертейла завершился. Она была убеждена, что после интимного знакомства с собственной смертью и последующим воскрешением уже ничто не вытащит ее из ее Тайного Сада, но в ретроспективе, мысль была до смешного наивной. Ей просто не дали выбора, никому из них не дали. Миры и души взывали к ней, сотни вселенных расцветали под ее нежными пальцами, а пугающий объем новых сил уравновешивался лишь настолько же великой ответственностью. Это было… много. Хотя Жизнь не сказала бы, что жалеет об этом — в отличие от родного мира, Создатели действительно ценили ее вклад и давали почти безграничную свободу в использовании ее дара. Риперу меньше нравилась его часть, но по крайней мере это дало ему оправдание держаться подальше от небесного дворца. У них появилось слишком много работы, чтобы еще и выслушивать крики бога Неба сверху. Особенно когда теперь они технически превосходили его по статусу. Хотя в каком-то смысле, это всегда было так. Ториэль знала об этом лишь благодаря дружбе с Инком, но было что-то невероятно ироничное в том, что именно они двое были главными персонажами своей АУ. Витиеватая история о навязанных ожиданиях, предательстве, восстании, признании и любви, но прежде всего, история о ней и ее вечном партнере. Рипертейл всегда принадлежал им, вплоть до имени вселенной. И как бы сильно Асгор ни метал гром и молнии по этому поводу, переход на новый уровень существования лишь лишний раз подтвердил это. Бог Неба все еще отвечал за сохранность и поддержание порядка в их мире, но только в их мире. Ему не дали сил или власти над Мультивселенной, и с тех пор, как верховный бог обнаружил этот факт, он стал даже более невыносим, чем обычно. Даже богини слухов получили больше влияния, чем он, ударив бога Неба по самому больному — его стеклянному эго. И возможно, это было мелочно, но напоминание об этом факте всегда отзывалось в Жизни крохотной искрой самодовольства. — Тогда баланс сил значительно покачнулся, — припомнила она, едва сдержав ухмылку, что определенно смотрелась бы неподобающе на ее божественной мордочке, но эта вспышка постыдной радости быстро прошла, вернувшись к ее обычному вежливому тону, когда Ториэль разъяснила подробнее: — Это ослабило прямой контроль Создателей над вселенными, ибо они передали его нам, но зато сильно облегчило их бремя. Им больше не нужно заботиться обо всей этой рутине по поддержанию мироустройства в рабочем состоянии, но ценой стало то, что они больше не могут менять мелкие детали в уже устоявшихся АУ, когда им вздумается. Они все еще могут влиять на Мультивселенную в крупном масштабе, но это лишило их тонкости и деликатности в их подходе. — И ты считаешь, что это как-то связано с происходящим сейчас? — уточнил Серафим, к сожалению для богини еще помня, о чем они на самом деле говорили. Но это было не особо удивительно, учитывая, что за его спиной столпилось еще восемь полностью сознательных душ, и пока хоть одна из них обращала внимание, драконоподобный Санс оставался поразительно осведомлен о событиях вокруг себя — иногда почти против своей воли. — Я... не могу быть уверена, — с заминкой признала Жизнь, особенно аккуратная с этой частью. Она вновь беспокойно отвлеклась на мобильник, но если другие и замечали эти паузы в повествовании, никто из них не указал на это. С того конца пришло ободрение, щедро присыпанное смайликами-сердечками, и с этой поддержкой, богиня наконец вернулась к ответу на изначальный вопрос: — Но я уже испытывала похожую тряску раньше. Когда Рипертейл стал частью центра. — Как и ожидалось, взгляды всех присутствующих мгновенно обострились, и Ториэль невольно передернула плечами от дискомфорта. Она отвернулась и почти инстинктивно ускользнула к дальнему углу кухни, явно спеша уйти от внимания, но все еще продолжая говорить: — Хотя в тот раз это ощутили лишь боги, и то не все. Я не знаю, почему сейчас это достигло кого-то еще. Но я могу сказать, что что-то пошло не так. — На этих словах ее мысли на мгновение вернулись к ее последней работе в наброске, и она нахмурилась сильнее. — Какой бы ни была цель, она не была достигнута. Опять же, не знаю почему, но если вам интересна моя личная теория, подозреваю, что на это просто не хватило сил. Или скорее, силы есть, но нет той деликатности, о которой я говорила. Потому что ее всю отдали нам. На этом богиня замолкла, и хотя она предложила очень мало конкретики, представив это больше как спекуляцию, этого хватило, чтобы оставить комнату в хмурой задумчивости. Лишь Фреш казался абсолютно не затронут, широко улыбаясь и даже напевая под нос бодрый мотив. Для него это все должно быть было крайне забавно, но до сих пор у паразита не было причин рушить ее повествование. И пусть деталей в истории недоставало, это лишь побуждало додумать остальное самим, что очень удобно освобождало Жизнь от необходимости откровенно врать. — То есть, — попыталась соединить точки Гупи, анализируя все только что услышанное, — Что-то в Мультивселенной попытались изменить… — Что-то… небольшое… — Но так как эта часть влияния сейчас у Рипертейла, в это не получилось вмешаться так, чтобы не задеть существующий баланс? — Это лишь предположение, но для меня это имело бы смысл, — кивнула Ториэль, надеясь, что звучит достаточно искренне. И это было правдой, просто... Не всей. Она крепче сжала телефон, в последний раз взглянув на экран, прежде чем спрятать его в складках платья и вернуться к прерванной готовке. — Вам это незаметно, и мы сами не поняли сразу, но… Рипертейл теряет свои силы. Я больше не могу перемещаться по желанию — лишь по зову набросков, и даже этот зов слабеет, как будто… они больше не хотят моей помощи. — Что? Но зачем? Какой смысл? — тут же всполошился Тайм Кид, обеспокоенный этим последним заявлением даже больше, чем сказанным до этого. Нестабильность Мультивселенной это одно, но лишить кого-то роли? Такого еще никогда не случалось! — А разве не очевидно? — все-таки встрял Фреш, вскинув бровь, что в его случае было особенно эффектно. — They want that sweet-sweet power back~ Вернуть абсолютный контроль и замутить… — Он хмыкнул и сделал неопределенный взмах рукой со все еще зажатым в ней ножом, тогда как его очки загорелись тройными вопросами. — Ну, кто знает? Их логика и мораль хуже моих, так что не берусь гадать о мотиве. Может вздумали еще что-то к середине прилепить, и готовы подставить Рипертейл под удар? Wouldn't be a shocker. — Вот только вырвать вселенную из центра куда сложнее, чем вплести ее туда, — мрачно подметила Жизнь. — Особенно если сделать это так резко и не дать балансу перестроиться. Это то, почему Эррор отказался от попытки разрушить наш мир и теперь опасается его трогать. Потому что если он это сделает, то все вокруг начнет бесконтрольно рушиться — даже больше, чем сейчас. И вот почему я хочу поторопиться со своими делами. Я не знаю, как долго эти силы еще будут принадлежать мне. — Тогда не смеем больше отвлекать. Спасибо за уделенное время. Я передам Дриму. — Понимающий голос Кор обозначил конец разговора, и серый образ испарился, чтобы доставить сообщение, чему богиня на самом деле была благодарна. Ей действительно не хотелось объяснять все остальное, и похоже, ей не придется. Итак, решив, что все прошло неплохо, божественная Ториэль выдохнула и сосредоточилась на своей приоритетной задаче. Она раскатала готовое тесто и аккуратно распределила его по форме, а затем склонилась над печкой и без опаски протянула руку в пекло собственного пламени. Убедившись, что температура и магический уровень ее устраивают, Жизнь поставила форму внутрь для первичного выпекания и тут же перешла к следующему шагу, сгребая приготовленный ранее ирис и забирая истолченную корицу у Фреша, бросив, что ей хватит, и он может догрызть остальное. Паразит был крайне доволен таким раскладом, с жадностью набросившись на свое пряное вознаграждение, но вот остальные внезапно почувствовали себя лишними. Они получили то, зачем пришли, и уже допили предложенный чай, так что просто сидеть и наблюдать, как верховная богиня с головой погрузилась в готовку, хотя и было увлекательно, все еще казалось каким-то неправильным. Вновь втягивать ее в разговор, когда хозяйка дома явно показала, что занята, тоже едва ли было вариантом. Тем более, что Ториэль изначально не жаловала гостей, и было очевидно, как неловко ей было от их присутствия. Гупи переглянулась с остальными, подумывая, не пора бы им уйти, но Колор выбрал поступить иначе. Теперь, без тяжелого обсуждения, чтобы занимать их внимание, он заметил, какой напряженной Жизнь на самом деле выглядела, и прежде, чем он сам это осознал, Колор подался вперед. — Может, мы тоже могли бы помочь, раз уж мы здесь? — дружелюбно, но стараясь не показаться навязчивым предложил он. — Все равно я не думаю, что у нас есть что-то более важное, чтобы делать прямо сейчас. Нас попросили разведать информацию, и это мы сделали. — Вообще-то, да, вы могли бы, — неожиданно покладисто согласилась богиня, оглядев своих гостей по-новому, как будто даже не осознавая, что она может попросить их об этом, но теперь идея казалась очевидной. Ведь именно за этим она позвала Фреша. И особенно ее взгляд задержался на Тайм Киде. — Время слегка поджимает, так что мне не помешало бы ускорить процесс. Поняв намек, хранитель времени расплылся в улыбке и вскочил со своего места, более чем довольный таким развитием событий и уже готовый слушать инструкции. — Конечно, просто скажи, что тебе нужно! Остальные на это волонтерство пожали плечами, но присоединились. Хотя из Серафима едва ли вышел полезный помощник. Помещение было просторным, и массивному Сансу не было тесно, но шестикрылый все еще был довольно неуклюж в обращении с собственным телом. Его пестрая форма обладала не только множеством конечностей, над которыми у него не было полного контроля, но также кучей выступающих шипов, отростков и когтей, многие из которых к тому же были асимметричными, и уследить за всем этим безобразием, чтобы ничего не задеть и не опрокинуть было довольно сложно. Еще одна причина не любить замкнутые и загроможденные пространства. Так что в итоге, он остался в стороне, внутренне пообещав детям, что они еще попробуют печь, когда у них не будет временного лимита или риска испортить буквальный божественный замысел. К счастью, их это похоже удовлетворило, пока что согласившись просто понаблюдать. С новыми добровольцами, которые на этот раз не пытались съесть все ее ингредиенты, работа пошла особенно гладко, и Ториэль даже удалось немного расслабиться, сосредоточившись на магической части процесса, пока остальные взяли на себя непосредственное следование рецепту. Гупи склонилась над ирисовой смесью для начинки, которую ее поставили помешивать на огне, и почувствовала себя лучше от одного лишь взгляда. Что бы в ней ни было, магия обещала мертвого на ноги поставить, на момент заставив усомниться, не дали ли им шанс поучаствовать в создании настоящей амброзии. — Вы что, собрались кого-то воскрешать? — шутливо спросил Колор, тоже заметив убойную ауру, и причем уже давно — еще с того момента, когда впервые ступил в эту комнату. Она щекотала его кости в местах, где вырывалось пламя, и хотя он сомневался, что одно лишь присутствие рядом приведет к какому-то заметному эффекту, обещание исцеления, спасения и жизни буквально сочилось из каждой просыпанной крошки. — Ага, типа того! Отпадная штука, скажи! Думаю, такими темпами мне не придется менять тело еще лет пять, — счастливо подтвердил Фреш, и по тону нельзя было сказать, шутит ли он или абсолютно серьезен. Гупи со своей стороны услышала тихий скрип, что, как она знала, было признаком, что Гастер думал уточнить этот момент, но затем ученый видимо решил, что он не хочет знать. Даже у научного интереса существовали свои пределы. Следующим смесь нужно было взбить, и наконец вылить сладкую начинку в готовую форму, вернув ту в печь уже полной, но хотя дальше рецепт предписывал просто ждать, у Жизни возникла иная идея, в полной мере использующая столь щедро предложенную ей помощь. Тайм Кид потер руки, зная, что настала его очередь, и, уточнив, насколько именно ему нужно все ускорить, подошел к печке, из которой так и извергалась пылающая магия. Богиня была не единственной Ториэль, что пекла все на собственном огне, но этот казался особенно ярким — практически живым существом в собственном праве. Интересная мысль, но как хранитель, он хорошо знал, что для всего есть свое время, и потому отложил свое любопытство на потом. Сейчас у него была задача. Он вскинул руку и объял кулинарное творение собственной магией, чувствуя поток времени вокруг и готовясь подтолкнуть его вперед, но стоило его энергии коснуться печи, как случилось неожиданное. Белый огонь взметнулся, смешиваясь с его силой и подпитывая ее, и хотя Тайм Кид хотел повлиять лишь на один конкретный предмет, вместо этого голубой циферблат осветил всю комнату, ускоряя время для всей области. Думая быстро, юный страж взвесил между остановкой с последующей второй попыткой и просто доведением дела до конца, и в итоге выбрал второе. Первое того просто не стоило, и плюс, у него были подозрения, что результат все равно будет тем же. К счастью, это незапланированное усиление повлияло лишь на затронутую площадь, а не скорость времени в его руках, так что он смог остановиться вовремя. Все равно заметить нужный момент было просто. Это не было похоже на стандартную готовку, и хранитель времени почти сразу понял, что риска случайно передержать и что-то спалить просто не было. Вместо того, чтобы пропекаться как обычно, тесто как будто втягивало окружающий магический огонь в себя, пока печь полностью не погасла, оставив лишь чистую квинтэссенцию божественной магии, сконцентрированной в весьма скромном традиционном угощении. Последняя искра белоснежного света растворилась в румяной поверхности, и Тайм Кид отозвал свою силу, тут же спешно обернувшись на остальных, зная, что такие внезапные перебросы во времени могут дезориентировать — особенно без предупреждения. Конечно, это едва ли был час, сжатый в несколько секунд, и ничего откровенно опасного в этом не было, но все же. — Прости, я не специально! Моя магия иногда работает странно с маленькими карманными измерениями, и думаю, вся эта жизненная энергия тоже могла повлиять, — смущенно побормотал он, но казалось, никто из его друзей не злился, а Ториэль так и вовсе сияла. — Все хорошо, ты отлично справился. Ты мое спасение, дитя, — с пылом заверила она, и маленький хранитель зарделся от похвалы, тогда как сама богиня счастливо потянулась за своим готовым кулинарным шедевром. Горячий и практически светящийся магией, пирог выглядел крайне аппетитно. Кульминация всей ее сущности, собранная в физической, и главное, съедобной форме. Запах корицы и ирисок стойко стоял в воздухе, соблазняя разделить это чудо прямо здесь и сейчас, но к сожалению для ее гостей, на него уже были другие планы. Жизнь взяла нож, которым недавно орудовал Фреш, и разрезала угощение на куски, а затем спрятала все в заранее приготовленную коробку, чтобы результат ее тяжелых трудов не пострадал, пока не достигнет единственной души, которой он предназначался. Двух душ, если она последует совету Маффет — и она всерьез рассматривала это, ибо до сих пор благословение младшей богини доказало себя полезным. Слишком много вторжений в ее обитель на ее вкус, но Ториэль пришлось признать, что визит Тайм Кида был ей крайне на руку, и это было слишком удобно, чтобы быть обычным совпадением. Удача и правда была на ее стороне. Все шло так хорошо, что у нее даже хватило времени прибрать кухню после устроенного в ней беспорядка, но хотя Жизнь была благодарна компании за всю их помощь, она не могла позволить им задержаться намного дольше. Хотя бы потому, что ее ждали в другом месте, и богиня уже ответила на их вопросы. Но когда Ториэль уже собралась проводить группу странников на выход, реальность вдруг зарябила, сигналя об очередном вмешательстве. Что там было насчет удачи?.. Неужели она так увлеклась, что оставила барьеры опущенными? И что это за день такой, что ее взялось навестить пол Мультивселенной за раз? Хозяйка дома напряженно уставилась в пространство, которое разрезало «ключом» из всех вещей, пораженно наблюдая, как в комнату ввалился еще один непрошеный гость. А точнее, двое — хотя второго тащили на буксире. И оба были неожиданно знакомы. — О. Ну надо же, — присвистнул Киллер, скользнув веселым взглядом по присутствующим, и казалось, совершенно не смущенный тем, где он оказался. — У вас вечеринка, а мне никто не сказал?