Таня
В груди болит, пересохло горло, кружится голова. Катя только что сказала мне, что не любит меня и возвращается после ссор, только чтобы спать со мной. И хуже всего то, что я точно знаю: неправда. Я знаю, что она любит меня. По-своему она любит меня больше всего на свете. Она это доказывал снова и снова в течение полугода. Но она показал и то, что не задумываясь делает мне больно, когда хочет заставить почувствовать себя слабой только из-за ее уязвленного эго. Если бы она любила меня по-настоящему, она бы не причиняла мне страданий нарочно. Не может быть, что хочет от меня только секса. Я же для нее не просто игрушка, правда? У нее, впрочем, правда и ложь сменяют друг друга так же, как и настроение. Она не может на самом деле так думать. Но говорил она с такой убежденностью, даже глазом не моргнул. Я, честно говоря, уже не знаю. Во всех наших ссорах, слезах, всех наших трещинах в отношениях меня спасала только уверенность, что она меня любит. Без этого у нас нет ничего. И без нее у меня ничего нет. Мы оба вспыльчивы и нелогичны, встретились слишком юными и слишком много пробыли вместе, чтобы расстаться. Ищу выход из ресторана. Стеклянные двери, ведущие на балкон, закрыты. Открываю их и наслаждаюсь прохладным ветерком. Сидеть там, глядеть в темноту, радуясь ночному спокойствию, и чувствовать, как понемногу успокаивается сердце. Не замечаю, как открывается дверь и рядом со мной появляется Роберт. – Тебя что-то беспокоит? – спрашивает он. В руке его – бутылка белого вина, которой он игриво покачивает. Роберт прислоняется к стене, на его красивом лице – улыбка. Я радостно улыбаюсь в ответ. Самой удивительно, ведь на самом деле внутри себя я кричу, забившись в угол, и плачу. – Молодое вино? – спрашиваю я, забирая бутылку. Он усмехается, передавая мне бутылку. – Какое же тут еще может быть? — Бутылка холодна, но мои руки и так почти онемели от февральского воздуха. – Бокалы. – Роберт улыбается и запускает руки в глубокие карманы своего передника. – Я не смог вместить туда настоящие, поэтому я взял это. – Он вручает мне маленький пластиковый стаканчик, и я держу его, пока он открывает бутылку. – Спасибо. – Стаканчик наполняется вином, и я подношу его к губам. – Знаешь, мы можем пойти внутрь. Есть несколько залов, которые уже закрываются, так что мы можем посидеть там. – говорит Роберт, делая глоток. – Не знаю. – вздыхаю я, отводя взгляд. – Онв уже ушла. – сообщает Роберт; в его голосе явственно слышно сочувствие. – И она тоже. – добавляет он. – Хочешь поговорить об этом? – Не уверена. – отвечаю я и перевожу разговор на нейтральную тему. – Расскажи лучше об этом вине… – Об этом? Ладно. Ну, оно, гм, старое и выдержано до совершенства. – Он смеется, я тоже. – Я люблю его пить, но о нем мало знаю. – Ладно, тогда не о вине. – разрешаю я. Прежде чем передать ему стакан, допиваю остатки. – Хм. – произносит он, глядя куда-то позади меня. От его встревоженного вида сердце ухает в пятки, я уже думаю, что это вернулась Катя и сейчас выплеснет на меня очередную порцию яда. Обернувшись, вижу в дверном проеме Лилиан, будто бы колеблющуюся, заходить ли ей. – Чего ты хочешь? – интересуюсь я. Пытаюсь сдерживать ревность, но выпитое вино не способствует хорошим манерам. Ветер опрокидывает пустой стаканчик, Роберт подхватывает его и тут же наполняет снова. Мне кажется, что он пытается чем-то заняться, чтобы любой ценой избежать неловкой душещипательной сцены. – Можно нам с тобой поговорить? – спрашивает Лилиан. – О чем нам разговаривать? Мне все ясно. – Я делаю большой глоток, заполняя рот холодным вином. К моему удивлению, не реагирует. Просто подходит и откровенно заявляет. – Я натуралка. — Что? Если бы Роберт не смотрел на меня своими голубыми глазами, я бы выплюнула вино обратно в стакан. Смотрю на нее и медленно глотаю. – Это правда. У меня есть парень. С Катей мы только друзья. – Она хмурится. – Если это так можно назвать. — Понимаю, она, должно быть, и на нее наорала. – Тогда почему… – начинаю я, но останавливаюсь: не врет ли она? – Но вы же все время были друг с другом. – Нет, она просто пыталась меня… обнять. Я думаю, ты обиделась, но ничего не сказала, когда она положила руку на спинку моего стула. Но уверяю тебя, она сделала это только для того, чтобы ты ревновала. – Почему она это сделала? С какой целью? – спрашиваю я, но знаю ответ: конечно, чтобы сделать мне больно. – Я просила ее тебе рассказать. Мне жаль, если ты думала, что между нами что-то есть, но это не так. Я встречаюсь с парнем. — Я закатываю глаза и протягиваю стакан Роберту, чтобы он подлил еще вина. – Ты, кажется, была весьма довольна и спокойна, когда уходила вместе с ней. – замечаю я резко. С честным, умоляющим взглядом она говорит. – Это не было запланировано. Я просто не обращала внимания на то, что она делает. Прости, что все это время ты страдала. — Пытаюсь найти причину, чтобы прогнать эту девушку, но не могу ничего придумать. К моему огромному облегчению, Лилиан оказалась натуралкой, и я хотела бы знать об этом раньше, но отношения с Катей, скорее всего, не улучшились бы. Во всяком случае, все это усугубляет ее поведение, потому что она намеренно старалась заставить меня ревновать, а в довершение всего еще и наговорила всяких ужасов. Она заигрывал с ней на моих глазах, а это почти так же больно, как когда она сказал, что меня не любит. Роберт наполняет мой стакан, делаю небольшой глоток, наблюдая за Лилиан. – Почему ты передумала и решила рассказать? Она убедила тебя сюда пойти? — Она, слегка улыбаясь, садится с нами за стол. – Да, она убедила. – Она это умеет. – соглашаюсь я, и она кивает. Вижу, что она немного нервничает, и продолжаю убеждать себя, что она не виновата в этой ситуации, виновата Катя. – Есть ли у вас еще чашки? – спрашиваю я Роберта, и он с гордой улыбкой кивает. Чуть сводит желудок, от вина, наверное. – В кармане больше нет, но я могу захватить еще на кухне. – вежливо предлагает официант. – Нам все равно пора внутрь, у тебя губы уже совсем синие. — Смотрю на него, мой взгляд останавливается на его губах. Они полные и розовые, выглядят очень соблазнительно. Почему я смотрю на его губы? Это вино на меня так действует. Я хочу смотреть на губы Кати, жаль только, что она в последнее время использует их для того, чтобы на меня кричать. – Она ждет внутри? – спрашиваю я Лилиан, и она отрицательно качает головой. – Хорошо, давайте пойдем внутрь. Я должна спасти Рому от застолья, особенно от этого Макса. – говорю я, не думая, а затем быстро кидаю взгляд на Лилиан. – Черт, извини. — Удивительно: она смеется. – Это отличная идея, поверь мне, я знаю, что мой папа – мудак. — Я не отвечаю. Она не может быть угрозой для наших отношений с Катей, но это совсем не значит, что она мне нравится, даже если она настроена довольно дружелюбно. – Так мы идем внутрь, или?.. – Роберт перекатывается на каблуках. – Да. – Я проглатываю все оставшееся в стаканчике вино и направляюсь внутрь. – Буду спасать Рому. Ты уверен, что тебе можно пить? На работе? – спрашиваю я моего нового друга. Не хочу, чтобы у него были неприятности. У меня кружится голова, и от мысли, что его может арестовать собственный отец, я хихикаю. – Что? – спрашивает Роберт, внимательно глядя мне в лицо. – Ничего. – вру я. Заходим, мы с Лилиан направляемся к нашему столику. Кладу руки на спинку кресла Ромы, и он поворачивается ко мне. – Ты в порядке? – спокойно спрашивает он, пока Лилиан разговаривает с родителями. Я пожимаю плечами. – Да, вполне. – Если бы не несколько стаканов вина, от которых я почти опьянела, я была бы далеко не в порядке. – Не хочешь пойти с нами? Мы собираемся немножко погулять, выпить немного вина… еще. – Я смеюсь. – Кто? И она тоже? – Рома смотрит через стол на Лилиан. – Да, она… Ну, с ней все нормально. – Не хочу при всех рассуждать о ее личной жизни. – Я обещал Кену, что посмотрю с ними матч у Макса, но если хочешь, я останусь. – Нет… – Я хотела бы, чтобы он остался, но не хочу, чтобы он ради меня менял планы. – Все нормально. Просто я подумала, может, ты хочешь от них сбежать. – шепчу я, и Рома улыбается. – Хочу, но Кен был так рад, что я согласился, потому что Макс болеет за другую команду. Полагаю, он думает, что будет забавно посмотреть, как мы станем кидаться друг в друга какашками. – Он наклоняется ближе, чтобы его слышала только я. – Ты уверена, что хочешь тусить с этим парнем? Он вроде неплохой, но Катя, наверное, попытается его убить. – Полагаю, он сможет постоять за себя, – уверяю я. – Хорошего матча. — Наклоняюсь и целую Рому в щеку. Рывком отстранившись, я прикрываю рот рукой. – Прости. Не знаю, зачем… – Все нормально! – смеется он. Я оглядываюсь и, к своему облегчению, вижу, что все заняты болтовней. К счастью, мое проявление чувств осталось незамеченным. – Ладно, будь осторожна, Таня. И звони, если я тебе понадоблюсь. – Хорошо. Если тебе надоест, возвращайся сюда. – Хорошо. – улыбается Лэндон. Я знаю, что он не будет скучать во время матча. Он любит проводить время с отчимом, а Катя, наоборот, совсем не понимает его энтузиазма. – Папа, я взрослый человек. – Это Лилиан фыркает на том конце стола. Макс властно мотает головой. – Тебе нет абсолютно никакой необходимости бегать по улицам, ты вернешься с нами домой. Разговор окончен. – Очевидно, он из тех мужчин, кто любит контролировать все в своей жизни. И противная ухмылка подтверждает это. – Хорошо. – разочарованно отвечает его дочь. Она смотрит на мать, но та молчит. Выпей я еще стакан вина, я бы обозвала Макса дураком, но не хочу расстраивать Кена и Карен. – Таня, ты вернешься с нами? – спрашивает Карен. – Нет, я собиралась задержаться еще немного, если не возражаете. — Надеюсь, что она не против. Я вижу, как она смотрит на Лилиан, потом себе за спину, туда, где стоит Роберт. Я понимаю, что она понятия не имеет о сексуальной ориентации Лилиан, и ее раздражало, как Катя вел себя с ней. Я люблю Карен. – Все нормально, развлекайся. – одобрительно улыбается она. – Окей. — Я улыбаюсь в ответ и отхожу от стола, не прощаясь с Максом и его женой. – Мы можем идти. Ей не разрешили остаться. – сообщаю я Роберту. – Не разрешили? – Ее отец – придурок. Я даже рада, потому что не знаю, как к ней относиться. Она мне кого-то напоминает. Но не могу понять, кого… — Я размышляю над этим, пока иду вслед за Робертом в пустую половину ресторана. В огороженной зоне стоит несколько столиков, на которых нет ничего, кроме незажженных свечей и перечниц с солонками. Садимся, и тут в памяти всплывает избитое лицо Зака. Я спрашиваю Роберта. – Ты уверен, что хочешь со мной общаться? Может вернуться Катя, а она имеет привычку нападать на людей. — Роберт отодвигает для меня стул и смеется. – Уверен. — Он усаживается напротив меня, наполняет пластиковые стаканчики белым вином, и мы беззвучно чокаемся мягкими стенками. Немного не хватает звона стекла. Но так хорошо и уютно, в отличие от остальной части этого пафосного ресторана!Катя
Я позвонила во все эти гребаные такси отсюда и до кампуса, пытаясь доехать до дома. Конечно, никто не согласился, далеко. Можно сесть в автобус, но я терпеть не могу общественный транспорт. Помню, как меня передергивало, когда Маша рассказывала, что Таня ездит на автобусе в торговый центр. Даже когда я еще не любила Таню… то есть думала, что не люблю ее… то все равно ужасалась при мысли о том, как она сидит одна рядом с кучей гребаных неудачников. Все изменилось с тех пор, когда я издевалась и смеялся над Таней, чтобы самоутвердиться. Когда я оставила ее на балконе ресторана… Нет, ничего не изменилось. Я мучаю девушку, которую люблю. Я это делаю и не могу остановиться. И виновата не одна я, в этом есть и ее вина. Она продолжает подталкивать меня к переезду в Сиэтл, хотя я ясно дала ей понять, что этого не хочу. Вместо того чтобы ссориться, ей надо было собрать барахло и поехать со мной в Англию. Отчислят меня или нет, я все равно здесь не останусь – в Америке мне скучно, я ничего не нашла для себя, одно дерьмо. Мне надоело постоянно видеть папу, я от всего устала. – Смотри, куда идешь, дура! – вздрагиваю от раздающегося в темноте мужского голоса. Я обхожу темную фигуру и на ходу огрызаюсь. – Сам смотри, куда прешь. — Почему, блин, этот чувак крутится тут перед домом Макса? – Что ты сказала? – говорит он. Поворачиваюсь и вижу его в свете датчика движения на крыльце. Мне нравится, как он выглядит: смуглая кожа, вьющиеся волосы, рваные джинсы, байкерские сапоги. – Дай угадаю: Райли, верно? – Я внимательно разглядываю парня. Он кладет руку на бедро. – А ты еще кто? – Да, Райли. Если ты ищешь Лилиан, ее здесь нет. – Где она? И откуда ты знаешь, что я ее ищу? – резко спрашивает он. – Да потому, что я только что ее трахала. — Она напрягается, опускает голову и мрачнеет. – Что ты только что сказала? – говорит он, делая шаг вперед. Разглядываю его, наклонив голову набок. – Господи, да я тебя подкалываю. Она в ресторане дальше по дороге, вместе с родителями. — Райли поднимает голову и останавливается. – Ладно, а ты ее откуда знаешь? – Встретил вчера. Мой отец учился с ее отцом в колледже. Она знает, что ты здесь? – Нет. Я пытался дозвониться. Но поскольку она посреди этого идиотского леса. – он обводит лес красноречивым жестом. – абонент недоступен. А может, ее папаша-кретин мешает нам поговорить. — Я вздыхаю. – Да, что верно, то верно. А он позволит вам увидеться? — Он хмуро смотрит на меня. – А не слишком ли ты любопытна? – Но потом гордо усмехается. – Позволит. Он по характеру баба и меня боится. — Фары мигают в темноте, и я отступаю на обочину. – Это они. – сообщаю я. Вскоре машина подъезжает и останавливается. Выскакивает Лилиан и обнимает Райли. – Как ты сюда попал? – Она почти визжит. – Приехал. – сухо отвечает ее друг. – Как ты меня нашел? Я же неделю не выходила на связь. — Она утыкается лицом в шею друга, и я вижу, как выражение лица Райли становится мягче. Его рука гладит спину Лилиан, двигаясь вверх и вниз, и через несколько мгновений глаза наполняются любовью. – Это маленький город, детка. Найти тебя было не слишком трудно. – Она чуть отстраняется и смотрит в лицо Лилиан. – Твой отец на дерьмо изойдет из-за моего приезда? – Нет. Ну, может быть. Но ты знаешь, что он не разрешит тебе остаться. — Я делаю вид, что кашляю, мне неловко стоять тут и смотреть, как они обнимаются. – Пожалуй, я пойду. – говорю я и делаю несколько шагов в сторону. – Пока. – отвечает Райли; Лилиан ничего не говорит. Через несколько минут добираюсь до отцовского дома и захожу в ворота. Таня будет здесь с минуты на минуту, и я хочу оказаться внутри прежде, чем заедет их внедорожник. Она будет плакать, я уверена, поэтому я должна придумать извинения, чтобы заставить ее остановиться и прислушаться ко мне. Еле-еле успеваю зайти на крыльцо, и тут из машины выходят Карен и мать Лилиан. – Где остальные? – спрашиваю я, а глазами ищу Таню. – Твой отец и Рома поехали с Максом смотреть какую-то игру по телевизору. – Где Таня? – В груди нарастает паника. – Она вернулась в ресторан. – Что? – Твою мать! Все получилось не так, как предполагалось. – Она с ним, да? – спрашиваю я. Но я уже знаю ответ. Она с тем белокурым придурком, сынком шерифа. – Да, она с ним. – отвечает Карен, и если бы я сейчас не стояла рядом с ней, то разозлилась бы на слабую улыбку, которую она постаралась скрыть.