У любви нет срока годности

***

      Усаги всегда считала себя не очень ревнивой натурой. Вот только все в округе постоянно твердили ей, что дело обстоит совсем наоборот. Но разве стоило учитывать её недовольство в школе, когда Нару однажды на обед села не с Усаги, а с Умино? И никакая это не ревность — так, маленькая зависть. У неё-то самой тогда не было парня.       Или вот другой пример. Когда Шинго заболел, мама всегда подкладывала ему кусочки повкуснее, только лишь бы поел. Усаги — большая любительница кусочков поаппетитнее — тогда тоже была недовольна.       Но разве это ревность?       Рей говорила ей, что да: что она ревновала маму и еду к младшему брату.       Вот только сама Усаги думала иначе.       И таких случаев было до неприличия много. А когда все вокруг твердят, что ты очень ревнивый человек — поневоле ты таким и становишься. Хотя Усаги прилагала все усилия, чтобы эти слова опровергнуть.       После того как они стали встречаться с Мамору, все затаив дыхание ждали, когда же рванёт та самая пресловутая бомба ревности. Но шли дни, за ними недели, месяцы, а в отношениях всё было мирно и спокойно. Нет, конечно, порой вспыхивали ссоры, куда же без этого. Вот только они остывали быстро, нежась в объятьях друг друга. Да и Усаги с Мамору вдоволь наругались в самом начале знакомства — с лихвой хватило на всю оставшуюся жизнь.       Однако все долго недоумевали, когда Усаги не ревновала Мамору к Саори — его университетской знакомой. Пару раз им приходилось видеться «по долгу службы»: Мамору прикрепили к Саори для помощи в написании диплома, когда он после выпуска пару лет работал преподавателем. Саори училась на год младше, но на той же специальности, поэтому всё было очень логично.       Девочки долго донимали Усаги перешёптываниями и предупреждениями, что вот, мол, Мамору разглядит, что Саори лучше, и уйдёт. Разумеется, они — Рей и Минако в основном — говорили так только во благо, без плохого умысла. Однако Усаги и ухом не вела.       — Я доверяю Мамору, — улыбалась она им искренне и открыто. — У нас нет секретов друг от друга. Я знаю, что он любит только меня, и мне нет нужды закатывать ненужных сцен.       И это была чистая правда.       А ещё: Усаги отлично знала, что у Саори есть жених. И они вчетвером несколько раз выбирались на прогулку или в ресторан. Во взгляде, которым Саори смотрела на Кобаяши, читалась искренняя и неподдельная любовь — точно такая же, которая загоралась в глазах Мамору, стоило Усаги показаться в поле его зрения.       — Мой, — любила она шептать по вечерам, ероша тёмные волосы уткнувшегося ей в грудь Мамору.       — Моя, — довольно отвечал он ей, покрывая поцелуями каждый дюйм нежной кожи.       Да, Усаги сейчас уже не отрицала, что иногда могла поревновать что-то или кого-то к кому-то. Но в одном она была уверена точно: в Мамору. Как и он в ней.