***
— Тош, ну где ты ходишь? — спросила Сеня, отрываясь от экрана ноутбука, убирая его в сторону. — Тебя только за смертью посылать. Ты принёс сок? — Прости, походу я его забыл — растерянно смотря на Есеню, проговорил Антон, присаживаясь на край её кровати. — Сейчас ещё раз схожу. — Погоди — сказала Сеня, ухватившись свободной от капельницы рукой за плечо молодого человека, заставляя его остаться на месте. — Антон, что с тобой? Ты чего такой потерянный? — Да я просто заблудился здесь немного, проходил мимо родильного зала, а оттуда такие крики раздавались, что мне не по себе стало — проговорил Миранчук заранее придуманную им историю, если Сеня будет о чём-то спрашивать. — Мы же в гинекологии при роддоме — тихонько рассмеявшись, сказала Сеня, взяв молодого человека за руку. — Здесь крики в порядке вещей. Дети так просто не даются. — Сень, скажи, а ты бы хотела когда-нибудь стать мамой? — задал вопрос Антон, внимательно смотря на свою молодую жену. — Миранчук, ты чего? — хихикая, спросила Сеня, вопросительно изогнув бровь. — С чего вдруг такие вопросы? Это на тебя крики рожающей так подействовали? — Есень, я сейчас серьезно — без всяких улыбок сказал молодой человек, пристально смотря в глаза девушке. — Ты бы хотела родить ребенка? — Уж точно не в ближайшее время — все же ответила Сеня, переводя взгляд в окно. — Нам пока рано о таком думать, тебе не кажется? — Да, действительно рано — выдавив из себя улыбку, говорит Антон, целуя девушку в лоб. — Я просто так спросил, на будущее. Наверное, на меня действительно странно действует вся эта больничная атмосфера. — Ничего, всего три дня и мы отсюда уедем — сказала Сеня, схватив со столика мандаринку. — Надеюсь, что окажусь здесь в следующий раз по более радостному поводу. — Я тоже на это надеюсь — улыбнулся Миранчук и нежно поцеловал девушку в губы, встал с кровати, направляясь обратно к двери. — Схожу-ка я ещё раз за соком. — В этот раз не заблудишься? — хихикая, спросила Есеня, смотря вслед молодому человеку. — Смотри аккуратнее, здесь есть ещё и предродовые палаты, оттуда не только крики доносятся, но и трехэтажный мат. До позднего вечера Антон и Сеня находилась в палате девушке и смотрели фильмы. В основном, это были комедии, ведь психологи настоятельно рекомендовали смотреть только то, что вызывает положительные эмоции и те, что не несут в себе упоминаний о произошедшем. Ближе к часу Есеня сдалась и сладко засопела в объятиях любимого человека, обхватив его руками и ногами, даже во сне не желала его отпускать, а вот сам Антон уснуть никак не мог, хотя ужасно устал за весь день. В голове то и дело проскакивала мысль о словах Аверина, о ребенке под сердцем жены и о том, как же он ужасно поступает, скрывая эту новость от нее. Антона мучали противоречия. С одной стороны он понимал, что не правильно за спиной у Сени проворачивать всю эту «авантюру» с абортом, она должна сама принять решение — рожать или нет, а с другой стороны, Миранчук осознавал, что психика Есени может вновь пошатнуться от этой новости и она снова уйдет в себя, прокручивая в голове события той страшной ночи. Она вряд ли сможет полюбить этого малыша, да и Антон был не готов воспитывать чужого ребенка, отец которого принес столько несчастий в их с Сеней жизнь. Миранчук любил детей и планировал когда-нибудь обзавестись ими, но он хотел своих детей и считал это нормальным. Приподняв края рубашки девушки, Антон осторожно, чтобы не разбудить Есеню, провел ладошкой по животику, ещё совсем плоскому, но тем не менее, там уже на протяжении месяца, развивается новая жизнь. — Что ты делаешь, Тош? — сонный голос Сени застал молодого человека врасплох. Антон не знал, что ответить, но нужно было срочно что-то придумать. — Да так — пожав плечами, сказал молодой человек, опуская рубашку вниз, положив ладонь на низ живота девушки. — Мечтаю о том, когда вот здесь будет наш с тобой малыш. — Миранчук, ложись спать — улыбнувшись, сказала Есеня, снова закрывая глаза, утыкаясь носом в шею Антона. — Ночью отдыхать нужно, а помечтать ещё успеешь. Спокойной ночи, Тош. — Спокойной, маленькая — тихо проговорил Антон, чмокнув девушку в кончик носа, крепко прижимая ее к груди.***
— Есеня, ложись на кушетку и приподними рубашку — дружелюбно улыбнулась, говорит Марина Петровна, гинеколог, с которым Сеня была уже знакома с самых первых дней, как оказалась в больнице. — Сейчас посмотрим, что там у нас происходит. Сеня послушно выполнила все требования врача, хмурясь, когда женщина стала наносить на живот прохладный гель. — Соскучилась по дому? — спросила женщина, водя трансдьюсером по низу живота девушки, внимательно вглядываясь в монитор, который предварительно незаметно отвернула от Есени, дабы она ничего лишнего не увидела. — Безумно — улыбнулась девушка, мечтательно прикрывая глаза, уже представляя, как она выйдет из этой больницы. — Я здесь уже находиться не могу. Эти стены мне в кошмарах будут сниться. — Ничего, совсем немножко осталось — сказала Марина Петровна, нажимая какие-то кнопочки на аппарате. — Понаблюдаем тебя ещё и уже послезавтра домой поедешь. Видимо, женщина ошиблась и нажала не на ту кнопку, так как в следующую секунду тишину палаты нарушил звук сердцебиения плода, совсем слабый и не частый, ведь срок совсем маленький, но тем не менее, его ни с чем не спутать. Сеня удивленно посмотрела на женщину, ожидая её объяснений. — Что это такое? — спросила Есеня, бегая взглядом по растерянной женщине. — Марина Петровна, так должно быть? — Не волнуйся, это всего лишь звук биения твоего сердца — натянуто улыбаясь, сказала женщина, поспешно отключая аппарат УЗИ. — Слишком странный — сказала Сеня, стирая салфетками гель с живота. — Слабый и тихий. Разве такой пульс должен быть у здорового человека? — Есень, ты приводи себя в порядок и можешь быть свободна — словно не услышав вопроса, ответила Мария Петровна, вставая с кресла, направляясь к своему столу со снимками УЗИ Есени в руках. Пока женщина отвернулась, Сеня схватила с полки пачку бумажных салфеток и забросила под кушетку, ближе к стене. — Мария Петровна, а можно мне ещё салфеток? — спросила Сеня, принимая сидячее положение. — А то они здесь закончились. Женщина подошла к Сеня, окинула взглядом полки и поняв, что салфеток действительно нет, подмигнула девушке, уходя в другой кабинет. Вскочив на ноги, девушка подбежала к стеллажу, где хранились медикаменты первой необходимости и после недолгих поисков, нашла то, что ей было необходимо. — Взяла три коробки, а то что-то быстро они заканчиваются — донёсся до Сени голос Марины Петровны. Девушка быстренько спрятала небольшую коробочку в карман толстовки, что висела на стуле и снова запрыгнула на кушетку, дабы гинеколог ни о чем не догадалась. — Вот, держи — улыбнулась женщина, протягивая Сене коробочку с салфетками. — Спасибо — улыбнулась Есения, убирая остатки геля. — Ладно, я пойду. Результаты ведь нормальные? — Да, все в порядке — проговорила Марина Петровна, записывая кто-то в медицинской карте Сени. — Можешь идти. Через пару часов придет медсестра, померяет давление, так что никуда не убегай. — Хорошо — сказала девушка, стремительно покидая кабинет. — До свидания. Выскочив в коридор, Сеня со всех ног бросилась в сторону своей палаты, дабы сделать то, что задумала.***
— Антон, ты ничего не хочешь мне сказать? — накинулась на Антона с вопросами Есеня, как только молодой человек вошёл в палату и закрыл за собой дверь. — Малыш, а ты чего такая? — Антон искренне недоумевал, что случилось с настроем жены, ведь они созванивались пару часов назад и все было хорошо, а сейчас на ней лица не было. Миранчук подошёл в глубь палаты, поставив на кровать пакет с вещами, что просила привезти Есеня к выписке. — Ты знал, что я беременна? — выпалила Сеня, подлетая к Антону. — Хотя зачем я спрашиваю, конечно же ты знал! Знал и ничего мне не сказал. — Сень, подожди, ты не так всё поняла — попытался успокоить девушку Миранчук. — Заткнись, ясно? — рявкнула Сеня, швырнув в мужа первое, что попалось под руку — поднос, на котором лежали лекарства. — Не надо мне мозг ебать вот этими твоими «ты не так всё поняла». Говори, знал, что я беременна? — Узнал только вчера — выдохнув, отвечает Антон, понимая, что врать уже нет смысла. Сеня сама обо всем догадалась. — Из-за этого меня в больнице оставили? — продолжает допрос Есеня, не сводя глаз с Миранчука. — Не нужны мне дополнительное наблюдение? Нет же никаких проблем. Что мне сделать хотели? — Аборт — тихо произносит Антон, смотря, как мгновенно меняется выражение лица девушки. — Тебе собрались сделать аборт. — Просто прекрасно — горько усмехнувшись, сказала Сеня, всплеснув руками. — А меня в курс дела почему никто не ввел? Молчат все, улыбаются, мол, ничего страшного и все в порядке. — Сень, все переживали за твое состояние — попытавшись обнять жену, сказал Антон, но Сен резко отстранилась от него, отходя в другой конец комнаты. — Никто не знал, какой будет твоя реакция. Мы хотели как лучше, малыш. — Лучше для кого, Тош? — крикнула Есения, с обидой и злостью смотря на Миранчука. — Лучше для меня? Или для тебя и отца? Что, спелись с ним? — А ты бы как поступила на моем месте? — уже не сдержавшись, крикнул Антон, подходя к Сене. — Как? А? Тебя еле с того света вытащили, когда ты таблеток наглоталась, потом психологи с тобой день и ночь сидели, пытаясь наладить твою психику. Всем было тяжело смотреть на то, что с тобой происходит. Невыносимо было смотреть, Есень. И да, извини, что я не хотел, чтобы подобное повторилось. Не хотел, чтобы ты снова сломалась, узнав, что он тебя не только изнасиловал, но и ребенка заделал. Сеня хотела ответить очередным обвинением, но осеклась на полуслове, понимая, что и она в аналогичной ситуации поступила также. Антон её любит, поэтому и берег от таких новостей. Да и к тому же он сам растерян, ведь это для него такая же неожиданность, как и для самой Есении. — В любом случае, скрывать и действовать за спиной — это неправильно — тихо проговорила Сеня, присаживаясь на краешек кровати, свесив ноги на пол. — Я должна знать о том, что со мной происходит. Ладно папа, он всегда действовал так, как считал правильным, но ты… — Малыш, прости — сказал Антон, опускаясь перед Сеней на колени, расположив голову на её коленях. — Я понимаю, что нельзя такое от тебя скрывать. Просто боялся, что ты снова можешь попытаться с собой что-то сделать. — Какой срок? — задает вопрос Есеня, запуская пальчики в волосы молодого человека, а затем качает головой, понимая, что задала ужасно глупый вопрос. — Блин, не отвечай. Я идиотка. — Раз ты уже всё знаешь, то что решила? — спросил Миранчук, подняв глаза на жену. — Что думаешь с ним делать? — Я боюсь, Антон — обреченно прошептала Сеня, смотря на Антона так, будто бы он может что-то изменить. — Боюсь делать аборт. Это же убийство. Чем я буду лучше Филатова? Мы будем наравне. Оба преступники: он насильник, а я убийца. Но и рожать его мне страшно. Я ведь никогда не смогу его любить. Между молодыми людьми повисла пауза, нарушаемая лишь всхлипами Сени и тяжёлым дыханием Антона. — А вдруг, если я сделаю аборт, у меня никогда больше детей не будет? — спустя несколько минут, добавила Есеня. — Я столько таких случаев знаю. Тош, мне страшно… — Маленькая моя, послушай — сказал Антон, обхватив ладонями лицо Сени, смахивая большими пальцами слёзки с её щек. — Я тоже боюсь за тебя, за твое здоровье и ужасно не хочу тебя отправлять на эту, мать ее, процедуру. Сень, если ты примешь решение его оставить, то я буду на твоей стороне. Мы справимся вместе, слышишь? Ребёнок ни в чем ведь не виноват. — Но ты ведь не хочешь чужого ребёнка — сказала Сеня, ухватившись руками за запястье молодого человека. — Ты хочешь своего. Зачем тебе брать такую ответственность? — Какая же ты у меня ещё глупенькая, Сень — мягко улыбнувшись, сказал Антон, чмокнув девушку в покрасневший кончик носа. — Я же люблю тебя. Ты для меня самое важное, самое главное. Да, ещё ночью я склонялся к тому, что аборт — выход из положения, что, якобы, так будет лучше для всех, но сейчас все изменилось. Я не хочу, чтобы ты всю жизнь мучилась, вспоминая, что решилась на этот страшный шаг. Рожай, а дальше видно будет. Сеня притягивает молодого человека к себе за шею, впиваясь в его губы своими, даря благодарный, полный любви, поцелуй. — Спасибо тебе, Антон — спустя некоторое время говорит Есеня, серьёзным взглядом смотря на Миранчука. — Правда. За всё. — Поехали домой? — улыбнувшись, говорит Антон, целуя руки девушки. — Обещаю, привезу тебя сюда через восемь месяцев. Сеня рассмеявшись сквозь слёзы, всем телом прижалась к мужу, чувствуя безграничное счастье рядом с ним. — Ты для меня тоже самое важное и дорогое на свете…