В один день они сломаются.

      — Ай! — вскрикнул от мимолётной боли Онешко, к несчастью, Руслан не обратил никакого внимание на парня.       — Русь, блять! Мне, сука, больно! Отпусти, — парень вовремя опомнился, сразу же отпустил руку друга.       — Прости, пожалуйста… — прошептал Тушенцов, виновато посмотрев на друга.       — А… Да нет, это ты меня прости, не стоило на тебя кричать, — через пару минут решил ответить Юлий. После того, как Руслан услышал голос, решил оторваться от глаз юноши. Для него они были недосягаемы. Как… Как запретный плод. Но все мы прекрасно знаем набор слов, что очень сильно подходили к этому случаю.       — Запретный плод — сладок, — сразу, как только Онешко решил немного отойти, прошептал себе под нос Тушенцов.       В этот момент подул холодный осенний ветер. Листья сразу же решили станцевать свой излюбленный вальс. А на небе образовались густые чёрные тучи, которые закрыли собой весь солнечный свет. На улице сразу стало темнее, вот-вот должен закапать нелюбимый многими петербуржцами дождь. От быстрого перехода температур Юлик мило дрогнул и поморщил свой нос. От довольно чуткого взгляда Руслана этот незначительный жест сразу оказался во внимании, и он начал стягивать с себя довольно теплую ветровку и предложил её другу.       — На, держи, — поправляя спавшую лямку рюкзака, Тушенцов протянул куртку парню.       —А? — явно не понимая намерения друга, отозвался Онешко. — Зачем? Тебе же тоже будет холодно! Оставь себе.       Но Руслан всё так же продолжал:       — Мне не холодно, а вот ты как раз замёрз. Что? Думаешь, я ничего не видел? — буквально впихивая одежду в руки Юлику, продолжил. — Так что не выёбывайся и оденься, а то мне придётся завернуть тебя рулетом в эту ебучую куртку, запихнуть в рюкзак и носить с собой.       — Спасибо, — смущаясь, Юлий поблагодарил друга за ветровку и стал поспешно надевать, лишь бы тот не заметил яркий розовый румянец на его щеках.       — Ну, вот и всё! Мы свободны, — громко сказал Тушенцов, когда ребята уже выходили из магазина с полными рюкзаками алкоголя.       — Блять! — ребята произнесли это синхронно. Потому что, вспомнили, что не договорились, у кого будут собираться, или куда вообще подходить.       В эту же минуту на спину Руслана со всей дури приземлилось что-то очень тяжёлое, чуть его не сломав. Но кое-как парень смог обернуться, сказать, что он ахуел — ничего не сказать.       — Руся-я-я, бля-я-я, помоги, меня хотят убить, сожрать, расчленить, я хуй знает! — громко, задыхаясь то ли от долгого бега, то ли от крика помощи, проорал Данил. В его глазах читался неподдельный ужас и осознание, что прожить ему осталось недолго.       — Дань, ты чё, ахуел? А ну, слезь с меня, пидор, — спокойно, словно ничего не происходило, выдал из себя Тушенцов.       — Нет времени объяснять! Руслан, она уже бли… —не успел договорить рыжий, как его прервал чей-то голос.       — Близко? Кашин. Сука. Тебе. Пизда, —раздался голос Лизы, позади Данила. Она была очень зла на друга, ведь эта сука посмела сожрать почти всю её сахарную вату, выпить весь лимонад, да ещё остаться недовольным, а почему так мало.       — О нет, не-ет, не-е-е-е-е-ет, — с его голубых глаз казалось сейчас польются солёные капельки. — Не-е-ет, Лизонька, пожалуйста, не надо. Я куплю тебе ещё, только пощади. Ради Христа, хочешь, я на колени встану?! — уже плача, Кашин умолял подругу не делать с ним ничего, ведь все присутствовавшие знали — какова милая, казалось на первый взгляд, хрупкая девушка в гневе.       — Ну всё, пока Дань. Главное там, — Юлий направил указательный палец на небо и продолжил. — Ну, на небесах, короче, ты понял, помни нас. Мы тебя любим и будем любить всегда! — Онешко грустно опустил голову, уже готовясь оплакивать своего друга на одинокой могилке, но не тут то было.       — Ладно —протяжно, не особо хотя, сказала Елизавета. — С тебя вата и пивко, — она немного усмехнулась. — Юль, вы купили алкашку? — пытаясь сменить тему, спрашивает девушка, но как бы ей не хотелось отвечать на вопросы. Придется.       — Так, сучка, тему не переводи, — возмущено вскрикнул Онешко.       — Это что? Наш Фараон стала заботливой девочкой? Ну ахуеть, теперь можно умирать спокойно, — поддержал друга Тушенцов. — А ну, заткнулись, пидоры! —вскрикнул Даня, поднимаясь с колен. — Я вам щас тут устрою, если будете её обзывать, — Кашин посмотрел на девушку и действительно, они все знали, как ей не нравятся шутки про то, что она похожа на пацана, «фараон на минималках» и тому подобные фразы. Но Руслан почему-то решил именно сейчас её задействовать. Данила заметил обиду и грусть в её глазах. — Такс, ну что ты нос повесила? — он подошёл к подруге, щелкнув по носу схватил её на руки и начал сначала медленно кружить в воздухе. Но потом заметил её безразличный взгляд и быстро ускорился. Сам чуть ли не падая, парень начал кричать смешные фразочки, только чтобы его девочка не грустила. — Кашин, блять, сука, ахах, отпусти меня! — умирая от смеха, еле выговаривала Лайзка. Но друг всё не унимался и продолжал кружить. Руслан и Юлик всё смотрели на эту картину с глупыми и такими детскими улыбками. Казалось, если сейчас пройдёт какая-нибудь девушка, то они захватят её сердечко. — Я не блядь! —крепко обняв Лизу и закружив последний раз, Данон поставил её на землю. Но она не смогла устоять на ногах, после долгого кружения в воздухе, но парень любезно подхватил подругу, так-то не долго она простояла на земле; но ни Юлик, ни Руслан не успокаивались. Они встречали друзей с такой же улыбкой.