(Включите "Нервы- самый дорогой человек", для полного погружения)
— Лиз, я, я… — пьяно заикаясь, явно виня себя в содеянном, пытался выговорить Кашин. Но ей не понадобилось много времени, чтобы разобрать, о чем он говорит и что вообще хочет донести до подруги. Не давая ему продолжить, Неред снова крепко обняла друга в надежде успокоить его. — Лиз, она была так невинна, я испортил её! А если она что-нибудь с собой сделает? Она думает, что я люблю её. А я ушёл, ничего не объяснив. Просто, блять, взял, сука, и ушёл! — уже срываясь на крик, но стараясь не сильно напугать Лайзку. Он чувствовал её дрожь, то ли от холода в квартире, то ли от страха… — Т-ты, снова нас бросишь? — захлебываясь в собственных слезах, пыталась выговорить маленькая, беззащитная девушка. — Опять? — но, он предпочел ничего не отвечать, только лишь изо всех своих чертовых сил, вцепится в еёЯ больше тебе никто; Ты больше мне ничего не простишь.
Она была маленьким светлым солнышком, которое чуть что, закрывали темные тучи. Нагоняя лишь тоску. Он был маленьким рыжим котенком, который всегда радовался этому солнышку. Он грелся, терся об зеленую травку. Ему нравилось солнышко, оно дарило тепло, такому жалкому животному. Но когда его закрывали густые, черные тучи, — ему это совсем не нравилось. Рыжик задавался вопросом: «Где же то самое теплое солнышко?» Но ответа никогда не было.Никогда. — Нет, — чуть слышно, не смело, ответил Данила на поставленный Лайзкой вопрос. Он боялся. Боялся, что его солнышко, опять сменят густые тучи и холодный дождь. — Повтори, — совсем спокойно, безразлично, но как можно тверже сказала Лиза. Как будто ей было все равно, наплевать. По телу парня прошёлся табун мурашек. — Повтори, — точно так же, настаивая на своем, продолжала девушка.(Эльдар Джарахов - Боль)
— Я люблю тебя, — голубоглазый прекрасно понимал, что утром он не вспомнит этих слов. Утром, если же ему напомнит Лиза он, будет отнекиваться, говоря, что был пьяным и нёс разную чушь. Утром он будет жалеть, что напился до беспамятства. Утром он будет проклинать всех богов, потому что опять накричал на свою единственную родственную душу. Утром он будет трезвым. Но не сейчас. Это все будет утром. — Ты пьян, ложись, проспись. Поговорим утром, — ей не было никакой разницы, просто неважно. Ее тембр голоса вызывал лишь покалывающую в сердце боль. Не предав этому большого значения, Елизавета двинулась к шкафу. Достав оттуда все, что сейчас нужно, а именно постельное бельё, она направилась к все так же сидевшему на коленях парню. Отдав его другу, она пошла спать и обдумывать все, над чем они успели поговорить до этой маленькой ссоры.Год за годом, а я всё такой же. Во мне боль и холод, идёт дрожь по коже. Меня в гроб загонит чёртов ROCK’n’ROFL, И мне уже точно ничего не поможет.
Больно, страшно — Ничего нового; всё, как раньше. Завтрашний день не наступит, и всё будет также, Ведь сегодняшний, как вчерашний.
— Итак… По всем подсчётам, побеждает команда, — учитель специально так долго не решался озвучить результат, смеясь с лиц бедных учеников. — Игра была выиграна, опять выиграна, — он решил указать важность этих слов, но быстро продолжил, — одиннадцатым «В»! — победители сразу начали радоваться, прыгать, орать разные матерные и не очень слова. Которые смешили мужчину. — Да-а! — Лиза резко подбегает к Кашину, с разбегу запрыгивая на спину. Русоволосая всегда радовалась победе, не в зависимости была она значительная или нет, её личная или командная, главное, что она участвовала в процессе. — Лайзка, — радовался парень, придерживая её ноги, чтобы, не дай боже, она упала. — Мы ж, блять, выиграли? сука! — Данила подтянул русоволосую, дабы ему было удобнее держать. А ей спокойно сидеть на его спине. Ребята в унисон стали смеяться, никто не слышал шутки. Просто от радости. Они вдвоём радовались этой большой победе. Голубоглазый, заметив, что подруга прислонилась к нему всем телом и сцепила руки ещё сильнее, начал кружиться. Звонкий смех этих двоих был слышен даже на Камчатке. Лера же стояла в стороне. Ей было глубоко наплевать на эту победу, да и особых усилий она не прилагала. Голубоглазая лишь злостно смотрела на эту «милую парочку». Что она чувствовала?Ревность? Обиду? Боль? Несправедливость?
Сейчас никто не обращал на Мидлер внимание. Она стала ненужной, неинтересной, слишком доступной. Опять. Тут у девушки появилась «гениальная» идея. Как же заполучить внимание самого крутого мальчика школы, который так сильно печётся об этой жалкой девчушке, больше походящую на пацана пятнадцати лет.Перемена следующего урока.
— Дань, можно тебя на пару слов? — к ребятам подошла Мидлер, явно заигрывая с рыжеволосым. На что получила большое количество отвращённых взглядов. — А что, если нет? — Дейдример вцепилась за своего друга, понимая, что после их разговора ничего хорошего ожидать не стоит. — Свет, не надо, — Миша, тихо шепча, пытался успокоить девушку, немного поглаживая по плечу. Потому что по взгляду Турбины все было давно понятно. — Ладно, я потом ещё подойду, — немного крутнув своей короткой юбочкой и подмигнув Дане, она сказала: — Пока, котик! — и стала отдаляться. Лера явно не хотела отступать, тем более думая, что эти беспомощные создания ей не помеха. Как и сама Неред. Но она не отвергала тот факт, что отнять у зеленоглазой Кашина, придется. Остальные ребята просто стояли с открытыми ртами и огромными глазами, она не была похожа на ту девочку, которую описывал Данила. Даня же был в растерянности, как из той милой девочки, которую он носил на руках, смогла появиться эта девушка, когда подобные ей стоят на шоссе. Он понял, что сам сделал её такой.