Любить

Сунён не горячий. Он тёплый, как море, нагретое полуденным солнцем, и если долго быть рядом с ним, то начнёшь сгорать. Он пахнет морской солью, немного деревом и солнцем. - Мне нужно поправить кое-что,- говорит он и отпускает руку Джихуна. Волны слегка раскачивают их лодку, Джихун старается не двигаться вообще. Он кожей чувствует ветер, телом - океан под тонким деревом, пальцами солёный край лодки. Он знает, что океан отражает лучи солнца миллионами белых бликов, и знает, что белый - это его глаза. Джихун никогда не видел ни одного цвета, но Сунён описал их ему. - Сунён? Мне страшно. - Я здесь,- откликается старший. Джихун ничего не отвечает, прислушивается: Сунён чем-то шуршит, стучит по дереву деревом, волны бьются об их лодку, пролетают чайки. Джихун слушает и боится двинуться. - Ты обещал научить меня плавать,- вдруг вспоминает младший. Сунён усмехается. - Ты правда хочешь? - А ты правда научишь? Вдруг его лица касаются холодные пальцы, Сунён оказывается рядом слишком неожиданно: - Зачем тебе уметь плавать? Я ведь всегда с тобой. Голос у него странный. Джихун напрягается, ему не нравится, когда с ним так разговаривают, словно издеваются, словно напоминают, что он не такой. Сунён касается его век и слегка надавливает, младший пытается убрать его руки, но тот слишком сильный. - Сунён, мне больно,- Джихун правда пытается убрать его руки с лица, но старший только сильнее давит на его глаза и сдавливает голову.- Сунён! Пожалуйста! Когда Джихун чувствует, как страх сдавливает его горло, руки резко пропадают. Джихун проводит рукой вокруг себя, но ничего не находит, кроме бортиков лодки. - Сунён? Волны с силой врезаются в дерево, и Джихун пугается холодных капель, попадающих на него. Океан становится злобным, их лодку качает из стороны в сторону, и Джихун впивается пальцами в солёное дерево, ветер уносит лодку, волны раскачивают её, и Джихуну кажется, что вот-вот и она перевернётся. - Боги... Джихун чуть подается вперёд, падает на дно лодки, больно врезаясь коленями в необделанное дерево. - Сунён? Вода прижимает его к краю лодки, наполняет её дно, и Джихун думает ещё чуть-чуть и он точно окажется в холодной воде. Горло сдавливает, он судорожно вдыхает разряженный воздух и ползёт вперёд, врезаясь в дерево, в снасти и ещё бог знает что. Его мир белый, и тело, окутанное холодной водой, перестаёт чувствовать. - Сунён! Пожалуйста, мне страшно! Джихун чувствует, как лодку начинает кренить в сторону и как волны на секунду замирают над ним, а после вокруг него становится слишком много воды и очень мало воздуха. Он пытается сделать хоть что-то, но тело упрямо не желает выныривать, ему так страшно и холодно, так больно, что он резко открывает глаза и видит его. Чёрные волосы разметались в воде, глаза, цвет которых Джихуну не знает, смотрят на него, белоснежная кожа в темноте воды кажется почти прозрачной, и бледные губы изогнуты в усмешке. Джихун знает белый, его мир - белый, но он чувствует тёмный и серый, тянет руку к человеку? и чувствует, что больше не может дышать. Он хочет запомнить это лицо, это существо, но глаза медленно закатываются, веки тяжело опускаются, он впервые чувствует себя так расслабленно. "Мне не страшно?" Впервые он видит тьму, что сковывается над его головой, и после мир вновь теряет цвет. - Джихун! Кто-то крепко удерживает его вокруг груди и тянет. Джихун открывает глаза, но привычно не видит ничего. Во рту вкус соли и крови, и Джихуну хватает пару секунд, и он резко начинается биться, отталкивают руку неизвестно. - Джихун, ты нас топишь! Прекрати! Знакомый голос звоном расходится в его голове. - Сунён? - Боги, Джихун, ты меня так напугал! Сунён плывёт куда-то, может, к лодке, и Джихун расслабляется в теплых руках. Они молчат, Сунён усердно плывёт, его дыхание ровное, несмотря на то, что он тащит на себе Джихуна. Младший находит какую-то верёвку, привязанную к чужому телу и понимает, что Сунён, возможно, тащит и лодку. Он ничего не говорит, ему всё ещё страшно, что Сунён может его отпустить, поэтому он молчит, боясь разозлить старшего. Когда под ногами оказывается песок, Джихун встаёт на ноги, Сунён крепко вцепляется в его ладонь и тащит за собой. Воды Джихуну по самое горло, но с каждым шагом дышать ему легче. - Садись здесь, я вытащу лодку,- Сунён отпускает его руку, и Джихун осторожно опускается на землю, вода еле достаёт до его ног. Он слышит, как лодка тащится по песку, как падает верёвка на её дно, и как рядом оказывается Сунён. - Сунён? - Зачем ты полез в воду?- резко говорит старший. - Что? - Я отошёл, чтобы поправить снасти, а ты упал в воду! Джихун, ты же мог утонуть! - Но, я...- Джихун проводит рукой по воздуху, пытаясь найти Сунёна.- Но я же... я не мог... волна, она... Сунён. Тёплые руки вдруг обвивают его, и Сунён утыкается ему в шею. - Я испугался, я так испугался. - Сунён...- Джихун выдыхает, обхватывая чужое тело. - Обещай мне, что больше никогда так не сделаешь? Джихун думает "как?", но кивает, крепче вжимаясь в холод чужого тела. От Сунёна пахнет грозой, и волосы его мокрые, и губы холодные, как если бы он был сделан изо льда. В деревне говорили, что у мертвецом кожа бледная, почти прозрачная, а губы белые-белые и очень холодные. Джихун боится, чувствует как дико бьётся сердце в своей груди, и вдруг резко ищет сердце Сунёна, дрожащей рукой проводя по чужой груди. Бьётся, так судорожно, так быстро, как сердце самого Джихуна. - Сунён? Сунён оставляет на его шее холодный поцелуй, отстраняется, обхватывает щёки руками: - Не делай так больше.