Бой, гремящий в твоей груди

      Ким Сон Чжу на первый взгляд мог показаться банальным - он обладал совершенно неприметной внешностью. Самый обыкновенный кореец, ростом чуть выше среднего - а с учетом того, что мясо было редким в местном рационе, это было даже удивительно. Ким был внимательным слушателем и прекрасным учеником - он с радостью впитывал ту информацию, что доносили до него Альбус с Геллертом. Он звал их обоих «сонбэ» - как узнал Альбус, так в Корее обращались к людям старше. Альбуса привлекли его горящие глаза, его жажда перемен. Городок Гирин был относительно спокойным местом, особенно в сравнении с другой частью оккупированного Китая, не говоря уж о Корейском полуострове. Несмотря на молодость, Ким мыслил довольно зрело, да и смотрел на вещи трезво. Он прекрасно понимал, что без жертв не обойдется, что руки обязательно запачкаются в крови.       Также Ким был очень рад изучить труды, которые Альбус рекомендовал ему. Кроме того, он был успешен в применении беспалочковой магии, хотя больше полагался на маггловские методы ведения войны. Однако ощущать полноценную эйфорию Альбусу мешали нотки изменений в настроении Геллерта. Нет, они все так же проводили свое свободное время за беседами, а в минуты уединения отдавались друг другу. С каждым днем Альбусу казалось, что он влюблялся в Геллерта все сильнее - казалось бы, куда сильнее, сильнее просто невозможно. Геллерт не принимал такого активного участия в разработке стратегии для корейцев, как поначалу, хотя все еще сражался с ними бок о бок и договаривался с нужными заграничными партнерами. Не то чтобы Дамблдора это сильно напрягало, но он интуитивно понимал, что что-то не так.       В скитаниях, обучении и налаживании связей с корейскими и китайскими магами они провели несколько лет. Хотя Альбусу все равно казалось, что они пролетели как один день. За это время Дамблдору удалось обзавестись рядом полезных знакомств - которые, к его удивлению, не одобрял Геллерт. Отчего-то любовнику не нравилось и то, что Альбус достаточно много времени проводил за изучением трудов советских и китайских ученых, но мало ли… Геллерт не закрывал от него свой разум, несмотря на знание о том, что Альбус искусный легилимент - но Дамблдор не решался использовать это на возлюбленном, только не на нем. У них было очень мало времени друг для друга - и каждый раз ощущался юношей как последний.       Аберфорт успел закончить Хогвартс и жениться на своей подруге по переписке из Америки, которая, как Альбус узнал из писем, переехала в Британию, где жил её отец-аврор, Гуннар Гриммсон. Сам Гриммсон был британцем только по материнской линии, его отец был исландцем - что же, исландской крови в роду Дамблдоров еще не было. Аберфорт даже присылал фотографии и ругал брата за то, что тот не явился на свадьбу - но Альбус при всем желании не смог бы. В тот месяц японцы устроили на них настоящую облаву - а Дамблдор просто не мог бросить китайцев и корейцев в смертельной опасности. О, адское пламя эффективно спалило японских магов и солдат.       На присланных колдофото со свадьбы было не так много гостей. Со стороны Аберфорта была Ариана с неизменным нюхлем (отчего-то в женской шляпе, явно у кого-то украденной) на плече, а также Ньют, Тина и незнакомый мужчина - как понял Альбус, это старший брат зоолога, который помогал Ариане с официальной учебой и работой. Также на фото была странная пара - низкий полный мужчина и высокая блондинка с округлившимся животом. Со стороны жены Аберфорта был её отец, весьма грозный мужчина, и две каких-то девушки, вероятно, подруги. Аберфорт пояснил, что у Ады плохие отношения с матерью - та фактически отреклась от дочери, когда та изъявила желание вернуться в Британию к отцу.       Ада показалась ему немного грустной, но все равно счастливой. Аберфорт также писал, что тесть помог ему с работой, которая у мистера Гриммсона была довольно специфической - он был тем, кого магглы именуют «охотником за головами». Как оказалось, мужчина нашёл познания Аберфорта в маггловском оружии весьма полезными - особенно когда преступники ставили антимагический барьер. Что не брала магия, то с легкостью брали соль и свинец. Похоже, брат делал успехи.       Письма приходили с завидной регулярностью. В основном, из Советского Союза - вся каминная сеть Маньчжурии контролировалась японцами, поэтому совиная почта оставалась единственной возможностью связаться с единомышленниками. Совы в Японии не использовались - и Альбус с радостью ухватился за такой просчет у горе-колонизаторов. - От кого письмо? - Геллерт обнял его со спины, но не смотрел в бумагу. - От Михаила Тухачевского. Очень любопытная персона. По совместительству - мой главный осведомитель в маггловском СССР.       За прошедшие годы Альбус обзавелся связями в Советском Союзе и Китае. В основном, конечно, с магами, коих в принципе и там, и там хватало - пришлось, правда поднапрячься и изучить иероглифы и русский (на все языки Союза его бы не хватило). И если в Китае ситуация была ясна как белый день - притеснение и магов, и магглов со стороны Японской Империи, то с СССР дела обстояли сложнее. В советском правительстве состояли как маги, так и магглы (специального обозначения не было, их часто именовали «простыми людьми»), но в отношении народа старались статут блюсти - что было довольно удивительно после Октябрьской Революции и местной Гражданской войны, развязанной неясно кем. Идеально было бы добраться до фигуры местного главнокомандующего, но за все время Альбус так и не выяснил, являлся ли тот магом или нет. Единственное, что он знал, это то, что Сталин был устойчив к чарам - похоже, точно не из самых «простых». А еще, что он был параноиком - и его осведомителям и в какой-то степени друзьям приходилось как следует шифроваться.       О ситуации в стране в целом, ходе индустриализации, отношениях с другими государствами, а также соблюдении статута его информировал в основном Вячеслав Молотов. Альбус был безумно рад с ним заочно познакомиться - его координаты дал один из его людей, когда приезжал с визитом в Маньчжурию - неофициально, разумеется, налаживал связи с местными магами. Тухачевский же магом не был - но каким-то образом ему удавалось уходить от всяких слежек и посылать в Маньчжурию письма и документы. - Этот маггл… - Этот маггл - опытный военный. Благодаря нему, Геллерт, я также в курсе ситуации в Советском Союзе. А этот монстр растянулся от Азии до Европы, а щупальца закинул и того дальше. Так что связи с ними не помешают. Как я понял, Союз хочет распространить своё влияние в Азии, и думаю, я мог бы им подсобить в налаживании отношений. С другой стороны, пока не завершится освободительная война в Маньчжурии и Корее, пока говорить о каком-то общем проекте рановато. Но в Российской Империи была довольно любопытная задумка… - Ты о Желтороссии?.. - Ну да. Очень даже интересно, хотя и утопично. Гриндевальд напрягся. - Ты прочёл ту книгу, что я тебе давал?       Альбус сглотнул. Месяц назад Геллерт подарил ему два тома довольно спорного произведения под названием «Моя борьба», за авторством австрийца Адольфа Гитлера. Наверное, еще лет шесть назад, до Кореи, Маньчжурии и всего, он бы согласился с Гитлером, но не сейчас. Превосходство, превосходство, превосходство - это сквозило через книгу просто красной нитью. И с каждой прочитанной страницей Альбусу безумно хотелось отмыться, как от грязи. - Да, Геллерт. То еще дерьмо, - резко сказал Альбус. - Да что ты ? Знаешь, мне казалось, она могла тебе понравиться. Все же у наших с ним идей немало общего. - Каких идей, Геллерт? Я думал, мы поможем местным магам и магглам, а после потихоньку будем двигаться в сторону отмены статута. - Я не узнаю тебя, Альбус. Ты всегда ненавидел магглов - с учетом того, что они сделали с твоей сестрой… Тишину комнаты разрезала пощечина. - Даже не смей упоминать Ариану. Те ублюдки получили то, что заслуживали. - Вот именно! Они заслуживали!- глаза мужчины наполнились совершенно ненормальным блеском, казалось, в них горел огонь, готовый спалить всех и каждого. - Альбус, они не такие как мы, не бесполезны, конечно, но они должны знать свое место. Ты не можешь не понимать, что то, что происходит здесь и сейчас - лишь временное явление, маги в будущем просто обязаны установить господство над магглами. - Я не хочу устанавливать господство магов над магглами! Я хочу стереть все границы! - отчаянно закричал Альбус. - Я хочу, чтобы не было никакой секретности, не надо было бы прятаться по углам. Когда война в Азии завершится, мир узнает и поймет, что маги и магглы могут работать сообща, могут жить, не страшась друг друга. А то, что ты предлагаешь… Геллерт покачал головой. - Я предлагаю единственно правильный вариант, - удивительно спокойно сказал мужчина. Дамблдор покачал головой. - Я не узнаю тебя. Ты подарил мне новую жизнь, ты помогал китайцам и корейцам вместе со мной, ты приложил столько усилий - заради чего?! Развязать войну? Уничтожить большинство магглов, а оставшихся оставить прислуживать? Из-за твоей мелочной мести Веймарской Республике?! Из-за твоих обид на германское министерство?! Да что с тобой? Нам не надо возвращаться в Европу, мы пока можем помочь азиатам здесь, ты же сам привёз меня сюда, ты же сам… - Я привёз тебя сюда, чтобы ты научился, чтобы ты… - Гриндевальд, казалось, пытался осторожно подбирать слова, но у него не получалось. Альбус не стал брать палочку. Направив всю внутреннюю энергию на мужчину, он прошептал: - Легилименс.       И Геллерт от него не закрылся, не поставил барьеры и щиты, позволив нырнуть в свой разум. На Дамблдора нахлынули мысли и идеи - и в одно мгновение Ленин с его мировой революцией показался ребенком, играющим в песочнице. Огромные, устрашающие машины, реки крови и трупы. Крематории, надпись на немецком на воротах трудового лагеря ARBEIT MACHT FREI, взрывы, и магглы, умирающие миллионами… благодаря одному лишь магглу, на которого наложен империус. - Нет… - в ужасе прошептал Альбус, - нет, ты не можешь этого хотеть. Нет. Нет-нет-нет. Геллерт смотрел на него спокойно и как-то грустно. - Альбус, но ты ведь этого хотел… - Я НЕ ЭТОГО ХОТЕЛ! НЕ ГЕНОЦИДА! - Я создал тебя, Альбус. Я создавал тебя все эти годы, я работал над этим с самого начала. Я взращивал в тебе эту жажду перемен, - полубезумным тоном отозвался Геллерт.       Дамблдор застыл. Неужели все это время Геллерт водил его за нос? Привязывал к себе, отваживал его семью - только ради того, чтобы взрастить себе помощника - или преемника?.. - Что бы ты ни думал, я никогда не лгал тебе. И о своих чувствах тоже. Я люблю тебя, Альбус. Люблю. Ты лучшее, что было в моей жизни, я никогда не встречу такого другого. Ты мой единственный, помни об этом.       Не в силах ответить, Альбус отвернулся. Признание, столь сладкое и долгожданное, сейчас казалось издевательством. Он всегда знал, что дорог Геллерту, он видел, что мужчина был искренен с ним - и оттого правда была куда более жуткой и отвратительной. Он просто не замечал ничего, отдавшись сперва во власть любви, а потом посвятив себя освободительной борьбе в Восточной Азии. Геллерт, казалось, хотел что-то сказать, но не мог. Тяжело вздохнув, он вышел из комнаты. Альбус в отчаянии сполз по стене на пол. Вот так. Еще утром они были счастливы. Утро казалось таким далёким. - Альбус, сонбэ, - в дверь просунулась голова Кима, - все в порядке? Дамблдор покачал головой. - Нет. Не в порядке. Все вот совсем не в порядке. - Сонбэ… - тихо, и казалось, удивленно, прошептал кореец. Дамблдор посмотрел на друга, но взгляд Кима был направлен не на него - он смотрел на Фоукса. - Что с твоей чудо-птицей?..       Альбус ошарашенно наблюдал за тем, как Феникс горел. Он сгорал, как и предсказывал Пак Ён Чжу, ознаменовывая этим безвозвратные перемены в личности своего хозяина. Он сгорал, как горела душа Дамблдора, из последних сил взывавшая к своему любимому, который бросил его, бросил их общее дело. Очнувшись от своего одинокого отчаяния, Альбус пробормотал: - Феникс сгорает в пламени, а потом возрождается из пепла…       Ким зачарованно смотрел на то, как из пепла появился птенец. Дамблдор же чувствовал, как вновь возрождается сам - одиноким, полным боли и тоски. У него было дело всей его жизни, у него были люди, за которых он был ответственен - в буквальном смысле, его ученики. Его переполняла гордость - всякий раз отравляемая тем, что он был обманут и брошен самым дорогим человеком. - Что у вас случилось с Геллертом, сонбэ? Он так быстро аппарировал, даже попрощался как-то… горько, что ли? Дамблдор уставился в стену, не в силах ясно мыслить. - Нам с ним больше не по пути. Он замыслил нечто… нечто столь опасное, что я не знаю, что и мыслить, что думать. Мне кажется, я должен пойти за ним. Хотя бы поговорить, хотя бы попытаться. Я не знаю. Отчаянно задрожав, он опустил голову на плечо обнимавшего его корейца. Спустя час он уверенно паковал немногочисленные пожитки с помощью волшебной палочки, параллельно болтая с Кимом. - Ты уверен, что сейчас тебе стоит ехать в Европу, сонбэ? - Ким участливо протянул ему бутылку местного самогона, как бишь его - сочжу? Альбус покачал головой. - Не знаю, правда, не знаю. Но я видел мысли Геллерта, он собирается наложить на этого австрийского маггла империус и развязать войну. Я не хочу, я не могу этого допустить. - Послушай, сонбэ. Решение принимать тебе, и я уверен, что ты поступишь правильно. Знай, ты всегда будешь моим другом и наставником. Я так рад, что ты обучил меня, что ты подарил мне сову - и мы всегда сможем общаться. Я надеюсь, что у тебя все получится. А не получится - мы всегда будем ждать тебя здесь. Дамблдор порывисто обнял друга - единственного на сегодняшний день близкого друга. - Я думаю, Ким Сон Чжу не самое благозвучное имя, - кореец заулыбался, - я решил взять себе другое.       Альбус с интересом взглянул на него. Да, таким как Ким суждено войти в историю - нет, суждено её написать. Каким бы он ни видел будущее своего народа, он непременно изменит текущее положение дел - в особенности, с учётом поддержки со стороны СССР. - И как же теперь ты будешь именовать себя? Ким хитро улыбнулся. - Ким Ир Сен.       Альбус был ошарашен, но то было приятное удивление. В переводе с корейского новое имя его друга означало «Восходящее Солнце». И это солнце обязательно озарит Корейский полуостров, даже если сейчас этот мальчишка просто партизанит в лесах Маньчжурии. Альбус пил сочжу из жестяной кружки и вчитывался в письмо Аберфорта. Дорогой горе-братишка,       Спешу сообщить тебе, что ты стал дядей. У нас с Адой родились мальчики-близнецы, так что род Дамблдоров точно продолжен. Аде необходимо восстановиться после тяжелой беременности и родов, поэтому мистер Гриммсон отвез нас на свою историческую Родину, в Исландию. У него чудный домик неподалеку от одного из самых потрясающих водопадов. Ариана занимается исследованиями в одном из местных магических заповедников, Ньют и Тина с ребенком даже навещали её. Я хотел было вернуться к работе где-то через полгода, но тесть настоял, чтобы я остался с семьей и заботился о них. Вообще, мистер Гриммсон мировой мужик. Я очень рад, что мы с ним поладили - мы оба хотим одного - счастья для Ады. Он редко нас навещает, периодически сетует, что без меня ему стало труднее, но в своем решении он непоколебим. По правде говоря, Альбус, для меня мистер Гриммсон - идеал настоящего мужчины, очень хочу в будущем стать хотя бы на сотую долю таким, как он.       Я думаю, все было правильно. Я перевез сюда коз из Впадины и даже завел пару коров. Аде очень нравится сыр, который я делаю из козьего молока. Сейчас ей важно восстановить силы после родов, стараюсь проводить время с детьми почаще. Слава Мерлину, Ада прекрасный колдомедик и знает, как заботиться о здоровье.       С детьми поначалу было нелегко - но на счастье, Тина дала много полезных рекомендаций. Теперь они спокойно спят ночью, давая нам с женой время отдохнуть и выспаться. Ариана также очень хорошо ладит с племянниками, хотя по большей части проводит время с животными - а с нюхлем по ходу вообще не расстается. Я уже привык, что этот воришка периодически обшаривает дом в поисках чего блестящего. Даже как-то украл у мистера Гриммсона часы - тот, слава Мерлину, только посмеялся. Для Арианы нюхль самый лучший друг, и я счастлив за нее.       Мистер Гриммсон передавал мне разные сведения, касающиеся тебя и племянника Батильды. Уму непостижимо, как вы ввязались в эту азиатскую заварушку. Впрочем, от тебя это можно было ожидать. Но я в любом случае за тебя волнуюсь. Свяжись со мной, как сможешь. Аберфорт.       Собирая вещи и настраивая порт-ключ на Берлин на определенное время, Альбус не мог сдержать рвавшихся слёз. Он вроде как и был счастлив - Аберфорт с Адой стали родителями, вместе с Арианой живут мирной жизнью. У них всё хорошо. А вот его мир рушился на глазах. Он был рад за Ким Ир Сена и корейцев, которых он возглавит, он дал себе обещание дальше сотрудничать с магами Кореи, Китая и Советского Союза. Вот только… вот только Геллерта он потерял.       Солнце всходит на Востоке - и оно обязательно здесь взойдет.       Вот только солнце Альбуса Дамблдора, его единственное солнце, зашло. Даже не так - оно потухло. И отъезд в Берлин сейчас казался ему именно бегством, последним отчаянным рывком за потерянной в одночасье единственной любовью. Вспоминая признание Геллерта, Альбус чувствовал, что его разрывает на части. Я люблю тебя, Альбус. Люблю. Ты лучшее, что было в моей жизни, я никогда не встречу такого другого. Ты мой единственный, помни об этом. - Я тоже люблю тебя, Геллерт. Ничто этого не изменит.