Непобедимых нет

Лань Сичэня втащили в темное сырое помещение и бросили на кучу прелой соломы в углу. - Да уж, не повезло тебе, приятель. Скоро ты пожалеешь, что глава ордена не прибил тебя на месте, - один из стражников, огромный и мощный, словно бык, почти сочувственно покачал головой, глядя на него. Лицо его было обожжено, а половина уха отсутствовала, что придавало ему довольно зверский вид. - Эй, Горелый, чего ты там копаешься? Иди сюда, у меня тут кое-что есть, – второй стражник уже вышел из камеры и поторапливал приятеля, выудив из-за пазухи фляжку, взбалтывая ее с явным предвкушением. - Ага, сейчас иду, - стражник, которого назвали Горелым, направился к выходу. - Подождите немного, пожалуйста, - Сичэнь с трудом узнал собственный голос, - вы знаете человека по имени Мэн Яо? Стражники застыли и переглянулись. - Мы-то знаем. Да и ты скоро узнаешь, но тебе вряд ли понравится, - приятель Горелого, невзрачный худой молодой человек с торчащими ушами, покачал головой. - Что он здесь делает? - Слушай, приятель, нам тут не велено с тобой болтать, сам скоро все поймешь. Идем, Щуплый. За стражниками закрылась дверь и Сичэнь остался в темноте наедине с собственными пугающими мыслями. Он не мог ошибиться. Там, в тронном зале, действительно был Мэн Яо. Мэн Яо, угодливо улыбающийся тирану, на руках которого кровь сотен невинных людей! Он точно не был пленником, разговаривая с Вэнь Жоханем довольно свободно. Но тот Мэн Яо, которого Сичэнь знал, ни за что не поступил бы на службу к подобному чудовищу, этому всему должно быть какое-то разумное объяснение! Сичэнь не находил себе места, ворочаясь на сырой соломе. Из-за дверей доносился стук игральных костей и приглушенная брань стражников. Сичэнь попытался уснуть, но сон никак к нему не шел. От Не Минцзюе он знал подробности последней встречи Минцзюе и Мэн Яо. Сичэнь посчитал, что, хоть Мэн Яо и не стоило забирать чужую жизнь, но его командир и сам вел себя неправильно, к тому же рассудить кто прав, а кто виноват, в такие трудные времена сложно. Но больше всего Сичэня заботило то, что Мэн Яо как в воду канул, и все попытки его отыскать ничем не закончились. Сичэнь боялся даже подумать о самом худшем, и, хоть и был ошарашен обстоятельствами встречи, все же испытал облегчение, увидев Мэн Яо живым. Сам он никак не мог сейчас повлиять на собственное положение. А значит, и смысла поддаваться панике и страху не было. Все, что он мог сейчас, - это ждать. Что-то подсказывало ему, что вскоре он встретится с Мэн Яо и тогда получит ответы на свои вопросы. От этих ответов и будет зависеть его собственная судьба. - И чем это вы тут заняты? – из-за дверей послышался знакомый вкрадчивый голос, а затем шум и лязг, будто кто-то внезапно вскочил и что-то опрокинул. - Гггосподин, мы тут это… - Сичэнь узнал испуганный голос Горелого, - ну в общем, того… - Знаете ли вы, чем карается распитие алкоголя и игра в кости на посту? - Дда, господин… - в голосе стражника нарастала паника, - но прошу вас, у меня жена, дети, - судя по звуку, он бухнулся на колени. - Так и быть, сегодня я закрою на это глаза, но больше не ждите от меня снисхождения. А теперь идите, прогуляйтесь немного. - Ккуда прогуляться? - Куда, куда, идем давай, видишь, господин Мэн Яо ждет, - быстро проговорил голос второго стражника, которого Сичэнь опознал как Щуплого, - в сад там, на птичек посмотрим. - Ты сдурел, какие птички, ночь же! - Ну и дубина же ты! - голоса стражников удалялись. Когда они совсем стихли, скрипнули засовы и дверь отворилась. Сичэнь заморгал из-за света от масляной лампы, которую держал в руке вошедший Мэн Яо. Когда глаза Сичэня привыкли, он смог разглядеть Мэн Яо получше. Все то же миловидное изящное лицо, которое Сичэнь часто видел в своих снах, живой умный взгляд и несколько смущенная улыбка. Сичэнь на несколько мгновений залюбовался им, пока не глянул ниже на языки пламени, украшающие одеяние Мэн Яо. - Мэн Яо? Это правда ты?! – Сичэнь чуть нахмурился и сел на своем убогом ложе. - Да, это я, - Мэн Яо постоял на пороге, словно не решаясь зайти, потом все же закрыл за собой дверь, и, поставив лампу на пол, подошел к Сичэню ближе. - Мэн Яо, ответь мне, прошу тебя, что все это значит? Почему ты тут? Минцзюе-сюн рассказал мне о вашей последней встрече. После ты отправился к отцу? Неужели… это он послал тебя сюда?! - Отец?.. - Мэн Яо странно посмотрел на Сичэня. Впрочем, тому скорее всего просто показалось в неверном тусклом свете. - Да, верно, отец отправил меня сюда шпионить за Вэнь Жоханем. Он сказал, что простит меня, если я заглажу свою вину, занимаясь разведкой в тылу врага. - Правда? Да, я так и думал, - Сичэнь вздохнул с облегчением, даже собственная незавидная участь волновала его не так сильно, как ответ на этот вопрос, - я так рад, что ты жив! Я так волновался за тебя, я боялся… - глаза Сичэня покраснели и он, смутившись, крепко прижал к себе Мэн Яо. - Цзеу-цзюнь, не надо, все в порядке, со мной все хорошо, - Мэн Яо нежно гладил Сичэня по волосам, словно ребенка, - но, у нас мало времени, - Мэн Яо отстранился, - я пришел вас кое о чем предупредить, боюсь, вам это не понравится… - О чем ты, А-Яо? - Чтобы Вэнь Жохань доверял мне, мне приходится делать много кошмарных вещей. Он самое настоящее чудовище, даже хуже, чем говорят о нем. Цзеу-цзюнь, поверьте, я и сам в ужасе от этого, но другого пути нет, просто нет… - по щекам Мэн Яо покатились слезы. - Если бы я только мог прекратить это! - А-Яо, прошу тебя, не плачь, - Сичэнь ласково провел подушечками пальцев по щеке Мэн Яо, вытирая влажные дорожки, - я все понимаю. - Вы должны знать еще кое-что. Огненный дворец… Вы знаете, что это за место? Вижу, знаете. Скоро вы окажетесь в пыточных. Другого пути спасти вас не было, поверьте, иначе Вэнь Жохань убил бы вас на месте. Что бы я ни сказал вам там – делайте все в точности и ничему не удивляйтесь, если что-то покажется вам странным – не спорьте. Тогда у нас будет шанс оставить вас невредимым. Обещайте мне, прошу вас! - Хорошо, А-Яо, я верю тебе! - Теперь мне пора. На прощание они еще раз обнялись, и Мэн Яо, подхватив лампу, ушел, закрыв за собой дверь. Сичэнь погладил свои пальцы, все еще хранящие влагу от слез Мэн Яо, и, улегшись на солому, которая казалась уже не настолько сырой и вонючей, погрузился в сон. Ему снилась та маленькая бедная комнатка, где Мэн Яо укрывал его в самом начале их знакомства, дешевый чай из надтреснутого чайника и собственные руки, вынимающие грубую шпильку из гладких волос А-Яо.